Иов, Глава 10, стих 18. Толкования стиха

«Я ухожу в ад, — говорит Иов, — конечно, как и все остальные». Но при этом до последнего он ищет ответа, ищет святости, ищет Бога. Это как раз проявление того самого мужества, которое, повторюсь, делает его похожим на Христа. Вот почему его почитают в Страстную Пятницу: Господь прошел до конца тем путем, по которому начал идти Иов, — до самых последних ворот смерти, до ворот того свободного безумия , до которого могут дойти свободные существа в лике Ангелов.

И все же: почему в этом мире столько зла? Почему праведник оказывается в таком вихре смерти? Потому что ему дано видеть больше, чем грешнику. Праведник старается смотреть на все вокруг себя глазами Бога. Помните первое искушение Иова? Когда у него погибли дети, все нажитое, он сказал: Господь дал, Господь взял (Иов. 1:21). Не привязанный к миру, он может постичь глубинный смысл происходящего. Он видит самое страшное, что в этом мире таится, порожденное огромной духовной силой, которая в этом мире была Богом населена. Это — сила разумных существ.

Дело в том, что сам по себе мир, свободная воля людей и ангелов, когда они взбунтовались против Бога, порождают колоссальное средоточие смерти, зла, нечестия, проклятия. И Иов подошел близко к эпицентру чудовищного духовного взрыва, который произошел в глубинах мира. Люди-оптимисты на самом деле просто слепцы, они не видят черной дыры, которая засасывает мир. 

Когда говорят, что через человека смерть вошла в мир, мы ясно понимаем, что это означает. Люди по своей воле передали власть над миром другому существу. Кто перехватил корону падшего Адама? Тот, кто его искусил. Дьявол захватил ту власть, которая раньше была у первого человека. И она была в некотором смысле законна. Вы не задумывались над тем, что он ее добровольно отдал? Если вспомнить, какой была власть у Адама, то подумайте, какой она стала у врага.

И вот Иов находился в начале этого пути, а до конца его дошел Господь. Он, как последний Адам, достиг самого дна смерти и своей добровольной жертвой, готовностью нести послушание Отцу вопреки всему — людям, ангелам, вопреки даже богооставленности, которую Он чувствует как проклятие за весь мир, лежащее на Нем, — искупил мир.

Посмотрите, насколько огромна воля, которая дана нам Богом. До Благовещения была одна бездна свободы — падения вниз. Иов только попытался преодолеть ее, Христос же испил чашу невыразимых страданий, чтобы человеку открыть дорогу в Небеса, показать ему другую бездну — свободы, подчиняющейся Богу. Ведь подчинение Богу — это не порабощающее действие. Понимать это очень важно: истинная свобода человека ведет к Богу, когда человек может преодолеть любые, даже самые темные бездны, которые были и будут в мире.

Иов только удивляется тому, что Господь, всемогущий и всеве­дущий, который не только создал человека, но с величайшею заботливостью сохраняет его жизнь и блюдет его нравствен­ность,—что Он с такою строгостью преследует свое создание за маловажныя преступления и так мучит его—Иова (10, 1—12). В таком недоумении о причинах своих безвинных страданий и о невозможности оправдаться пред Богом, Иов снова пред­почитает смерть жизни и просит себе облегчения на остальные дни своего скорбнаго существования (13—22):

По мнению преподобного Исихия Иерусалимского, Иов (в русле все той же проблемы теодицеи) здесь с горечью осознает, что сама его судьба как бы перечеркивает одну из важнейших сторон нравственного Божественного учения: спасительную необходимость для человека стремиться к святости и хранить праведность. Да, Бог постоянно говорит нам о пользе для человека праведности. Но так ли это на самом деле, в нашей реальной жизни? Иов задается этим вопросом и с ужасом обнаруживает, что ответ на него содержится в его собственной судьбе. Причем самое страшное здесь то, что ответ этот – отрицательный. Сам Иов как раз и является зримым опровержением какой-либо пользы для человека хранения Божественных заповедей. Иов был и свят и праведен и, несмотря на это, оказался унижен, повержен, несправедливо ввергнут Богом в страшные страдания. Любой свидетель его мук может сказать: ну и зачем же тогда Человеку стремиться к святости, исполнять заповеди Божий, если Господь все равно поступит с ним столь же несправедливо, как Он поступил с Иовом? Значит, в праведности для человека вообще нет ни толку, ни проку См.: Преподобный Исихий Иерусалимский. Homelies sur Job: version armenienne. 13.10.20B-22. PO. 42. 2. 191. S. 348.. Но отказ от стремления к праведности неизбежно приводит всякого человека к нравственному саморазрушению, к духовной гибели. Именно поэтому, ради того, чтобы не стать зримой проповедью против учения о пользе для человека стяжания святости, праведности, Иову, по его убеждению, было бы лучше вообще не рождаться на свет.