Книга Иисуса Навина, Глава 6, стих 8. Толкования стиха

Когда же потомки их, воспитанные в пустыне, вступили в Палестину, то они, говорит, не нуждались в оружии, но одними кликами своими брали города; перешедши Иордан, первый встретившийся им город Иерихон они разрушили, так сказать, более ликуя, нежели воюя. Взявши оружие, они вышли, как бы не на битву, но на празднество и ликование, облекшись оружием более для украшения, нежели для обороны, и, надевши священные одежды, с предшествовавшими войску левитами, окружили стену города. Нужно было видеть это дивное и необыкновенное зрелище, как столько тысяч воинов шли в стройном порядке с великой тишиною и благочинием, как будто бы не было никакого врага, и согласными звуками труб совершали все. Да устыдятся те, которые производят шум в церкви. Если там, где звучали трубы, было такое благочиние, то какое прощение могут получить те, которые своим шумом препятствуют слушать там, где говорит сам Бог? Беседа на Пс. 43

В прошлое воскресенье мы говорили о том, что стены Иерихона были завоёваны трубами священников и что, вопреки обычаю и природе, бесчувственная вещь пала перед священными звуками, словно перед страшной угрозой, и всё рухнуло перед громким голосом: развалились прочнейшие укрепления, беззащитным остался народ-грешник. Первое - чтобы более не было сопротивления, второе - чтобы легче быть пленённым. Но мы говорили уже, что всё случившееся имело символическое значение. Мы полагаем, что трубный голос священников того времени есть не что иное, как проповедь священников нынешнего века, которою мы не перестаём грозным голосом возвещать суровость грешникам, говорить о гнетущем, поражать уши злодеев, словно страшным рёвом, ибо никто не способен противостоять священному голосу, никто не способен противоречить ему. Как могут чувствующие творения не трепетать перед словом Бога, если тогда содрогалось и всё лишённое чувств? И как может человеческое упрямство выстоять перед тем, что не выдержали и каменные укрепления? И подобно тому, как при разрушении каменных стен звуки труб достигли находившихся внутри стен людей, так и теперь, когда разрушены дурные помыслы, проповедь священников проникает в обнажённую душу, ибо душа становится обнажённой перед словом Божьим тогда, когда разрушено в ней действие любого нечестия. А что душа обнажена перед Богом, говорит святой апостол: все обнажено и открыто перед очами Его (Евр. 4:13). Душа, прежде чем познает Бога и примет истину веры, словно бы покрывает себя суевериями, окружает себя чем-то вроде стены бесчестия, так что ей начинает казаться, будто она неприступна за бастионами своих беззаконий. Но когда раздаётся гром священного звука, тут же душу охватывает отчаяние, расстраиваются её помыслы и все укрепления её суеверий рассыпаются так, что, оставаясь без защиты, в неё, как написано, слово Божье проникает до разделения души и духа, составов и мозгов (Евр. 4:12). И как тогда звук священного голоса разрушил, пленил и покарал жестокосердный народ, так и ныне проповедь священников покоряет, пленит и карает грешников.

А идущие позади следовали за Ковчегом Завета Господня, во время шествия трубя трубами. Этим словам в Ватиканском, Александрийском и некоторых других списках, а равно в Сикстинской Библии, соответствует: καὶ οἱ ἱερεῖς οἱ οὐραγοῦντες ὀπίσω τῆς κιβωτοῦ τῆς διαθήκης Κυρίου... σαλπίζοντες — «и священники, шедшие позади Ковчега Завета Господня трубя» И в конечных словах 12-го ст. по греческому переводу слово οἱ ἱερεῖς — «священники» предшествует словам: идучи трубили трубами. Это дополнение из греческого перевода настолько необходимо здесь, что оно делается даже в переводах с еврейского, какое ревизованный английский перевод Библии.. По этому переводу производили трубный звук следовавшие за Ковчегом священники, а не народ, шедший вместе с ними. Эта особенность греческого перевода заслуживает особенного внимания, потому что ею разрешается недоумение, возбуждаемое здесь словами нынешнего еврейского текста, по которым трубил во время шествия народ, шедший позади Ковчега, между тем как народу в следующем за тем стихе внушается сохранять совершенное молчание. Слово «священники», сохраненное греческим переводом данного места, здесь требуется контекстом библейской речи.