Книга Екклеcиаста, Глава 7, стих 1. Толкования стиха

Добрая же память для души приятнее, чем елей для тела, и конец жизни лучше рождения.

Имя благое обретается по благодетельной жизни. С тяжелым трудом, усилиями и потом стяжает ее человек. А то, что является сиюминутно приятным, возникает без утомления и без его усердия. Те, кто поистине достигают совершенства в образе жизни внутреннего человека, и те, кто ведет беспорочную жизнь (Прем. 4:9), имеют доброе имя. И это превыше помазания, превыше наслаждения.
*** Тот, кто внимания не прилагает к преходящему и не много о нем задумывается, но, зная, что прекраснее по разрешении быть со Христом¹, день смерти предпочитает дню рождения. Ибо один - начало многого зла, а другой - его конец и уничтожение.

Если смерть, которою праведник умирает со Христом, есть похвальна, потому что она отделяет душу от зла и неведения, то такая смерть противоположна рождению, которая объединяет душу со злом и неведением. Поэтому такая смерть есть гораздо более достохвальная, чем такое рождение.

О человек, горит, посмотри на краткость дней твоих, и так как скоро, как только разрушится тело, ты перестанешь существовать: то сохрани о себе более долговечную славу, чтобы, как благовоние своим запахом услаждает обоняние, так и твоим именем услаждались бы все потомки. Симмах ясно перевёл это словами: «лучше имя доброе, чем масть благовонная,» так как Евреи, обыкновенно, доброю мастью называют масло, к словами: «и день смерти лучше дня рождения его», показывает или то, что лучше выходить из мира и освобождаться от треволнений и превратностей жизни. чем вступая в мир, терпеть все это; или то, что при смерти нам известно, каковы мы будем, а в начале, при рождении, мы не знаем каковы мы будем; или то, что рождение свободу души связывает телом, а смерть разрешает.

Дорогая масть. В Древнем мире щедрые хозяева нередко помазывали гостей, приглашенных на пир, драгоценными благовониями. Это не только придавало блеск лицам гостей, но и разносило приятный запах и благоухание по всему помещению. Так, в одном ассирийском тексте сообщается, что Асархаддон «смачивал лбы» своих гостей на пирах «отборнейшим маслом».

лучше... день смерти. Для праведников смерть - избавление (Флп. 1,21-23), потому что они покидают этот мир, лежащий во зле (4,3), чтобы быть со Христом.

До 7-ой главы то отношение к жизни, которому научал Екклезиаст, то «лучшее», что находил он в жизни, было указано им кратко и обще. Благодаря этому, его наставления могли подать повод к слишком одностороннему пониманию. Могло показаться (так не раз и случалось), что Екклезиаст приглашает к эпикурейскому наслаждению жизнью, к извлечению из нее всевозможных удовольствий и особенно чувственных. Его «ешь, пей, веселись» могло быть понято, как призыв к разнузданному веселью на жизненном пиру, как приглашение брать от жизни возможно больше наслаждений, не смущаясь мыслью о неизвестном будущем. Глава седьмая устраняет всякую возможность такого перетолкования и устанавливает истинный смысл наставлений Екклезиаста. Внушая «веселиться», он имел в виду не то легкомысленное, пошлое веселье среди мирских забав и развлечений, которое оставляет по себе ощущение пустоты и нравственной неудовлетворенности, но светлое, праздничное настроение, которое во всем совершающемся видит проявление Божественного Разума и, потому, умеет извлекать минуты чистой, безмятежной радости даже из самых страданий, будут ли они чужие или собственные. Внутренний опыт научил Екклезиаста, что созерцание человеческих страданий и даже смерти вызывает в душе ту особенную полноту нравственного чувства, которая создает более прочное счастье, чем все пошлые развлечения, столь же кратковременные, как треск тернового хвороста (ст. 6). Человек научается тогда понимать истинный смысл жизни, примиряться со злом, не бояться смерти, оставаться безмятежно радостным при всех обстоятельствах жизни. В виду этого, Екклезиаст советует предпочитать день смерти дню рождения, дом плача — дому пира, сетование — смеху, обличения мудрых — песням глупых. При печали лица сердце делается лучше, точнее с еврейского: делается веселее, счастливее (ср. Еккл. 11:9; Суд. 19:9; Руф. 3:7).