Исход, Глава 3, стих 2. Толкования стиха

Итак, здесь тот, кто явился, сначала назван ангелом Господним, а затем Богом. Так не является ли ангел Богом Авраама, Богом Исаака и Богом Иакова? Но тогда его нужно считать Самим Спасителем, о Котором апостол говорит: Их и отцы, и от них Христос во плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки (Рим. 9:5). Следовательно, вполне разумно считать, что Тот, Кто есть «сущий над всем Бог, благословенный во веки», является Богом Авраама, Богом Исаака и Богом Иакова. Но почему Он сначала назван ангелом Господним, когда явился в пламени огня из среды тернового куста? Не потому ли, что это был один из многих ангелов, который по Божественному устроению выражал собой Лицо Господа (personam Domini) своего? Или же потому, что это было нечто тварное, что было воспринято Им, чтобы явиться в зримом образе и чтобы произносимые слова были слышимы, чем, как требовалось, обозначилось незримое присутствие Господа для телесных человеческих чувств посредством подвластного Ему творения? Но если это был один из ангелов, кто бы мог с легкостью подтвердить, было ли на него возложено возвестить о Лице Сына или же Святого Духа, или же Бога Отца, или же о Самой единой Троице, Которая есть единый и единственный Бог, отчего Он и говорит: Я Бог Отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова? Ведь мы не можем сказать, что Богом Авраама, Богом Исаака и Богом Иакова является Сын Божий, а Бог Отец не является. Но ведь точно так же никто не осмелится отрицать, что Богом Авраама, Богом Исаака и Богом Иакова является Дух Святой или Сама Троица, Которую мы считаем Единым Богом. Ибо тот, кто не есть Бог, не является Богом отцов. Далее, если не только Отец является Богом, как признают все и даже еретики, но также и Сын, Которого, хотят они того или нет, вынуждены таковым признавать, поскольку о Нем апостолом сказано: сущий над всем Бог, благословенный во веки; также и Святой Дух, ибо о Нем апостол говорит: Не знаете ли, что тела ваши, суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога… посему прославляйте Бога в телах ваших (1 Кор. 6:19-20). И эти Трое суть Один Бог, как исповедует кафолическое благомыслие; остается недостаточно ясным, которое из Лиц Троицы выражал ангел (если он был одним из остальных), и выражал ли он какое-то отдельное Лицо, а не Саму Троицу.

.

Прошло сорок лет пребывания Моисея в стране Мадиамской Моисей достиг восьмидесяти лет, — такого возраста, когда по обыкновенному порядку вещей человек теряет охоту к совершению великих предприятий, когда, по словам самого Моисея, наступает для человека время труда (изнурения) и болезни (Пс. 89:10) и следственно ему не до того, чтобы он желал и мог широко развернуть свою деятельность. Да и обстановка, среди которой жил Моисей, — полевая пастушеская жизнь (он пас стада своего тестя), кочеванье с одного пастбища на другое, постоянное обращение больше с животными, чем с людьми, — все это не благоприятствовало внешней предприимчивости. Нельзя впрочем думать, чтобы жизнь среди такой обстановки подавила в Моисее чувство своего великого предназначения к избавлению народа Божия, что он перестал помышлять об этом и потерял всякую надежду на перемену своего положения. Нет, продолжительное уничиженное положение Моисея служило только к воспитанию в нем смирения и терпения. Но что он не забыл своего предназначения к великому служению и с терпением ожидал времени, когда Господь явственно и торжественно объявит ему наконец Свою волю быть ему спасителем Евреев, об этом можно догадываться из того, что Моисей не думал обзаводиться собственным хозяйством, что он, хотя имел свое семейство и мог бы по примеру патриарха Иакова просить себе у тестя, в награду за свои труды, надела частью его имущества, не позаботился однако об этом. Весьма вероятно, что Моисея занимали не узкие семейные и хозяйственные соображения, а помыслы о широкой предстоявшей ему общественной деятельности предзнаменование которой дано было ему еще в Египте, и от которой отклонили его тогда неблагоприятные обстоятельства. И вот наконец время призвания Моисея к совершению этого дела наступило Моисей прииде однажды в гору Божью Хорив. Эта гора, находящаяся на Синайском полуострове, составляет нижнюю часть того горнего хребта, который называется Синаем. О нераздельности Хорива и Синая можно заключить из того, что место Богоявления Синайского представляется также местом поклонения Богу народа при Хориве (Исх. 3:12). Хорив или Синай находился на западе от местопребывания Иофорова, судя потому, что эта гора лежала на пути Моисею из Мадиама в Египет (Исх. 4:27). — Явися ему Ангел Господень в пламени огненн из купины. И видит, яко купина горит огнем, купина же не сгараше Купиною, в которой явился Ангел Господень, называется терновый куст (βα᾿ τος). Тернистыми растениями обилуют окрестности Синая, от чего получила название и самая гора (Еврейское Seneh значит терновый куст). Явившийся в купине называется Ангелом Господним, но далее Моисей называет Его Господом (Исх. 3:4) и Богом (Исх. 3:6) и впоследствии, в предсмертной беседе с Израильтянами, призывает на них благословение Явившегося в купине (Втор. 33:16). И Сам Явившийся называет себя Богом Авраама, Исаака и Иакова (Исх. 3:6), и указывает на свое Божеское всеведение и всемогущество (Исх. 3:19—20). Посему, по мнению большей части и Отцев и учителей Церкви (например Василия Великого и блажен. Феодорита), Явившийся Моисею, хотя называется Ангелом Господним, не есть сотворенный Ангел, а Сам Бог, именно второе Лице Святыя Троицы, Сын Божий, ибо и в других местах Писания Сын Божий называется Ангелом великого совета (Ис. 9:6) в том смысле, что чрез Него объявлен был людям и Им же приведен в исполнение предвечный совет о спасении их, — и Ангелом завета (Мал. 3:1), в том смысле, что чрез Него возвещен был людям Ветхий и Новый Заветы, и вообще Он, как Установитель Нового Завета, возвестил им, что слышал от Отца Своего (Ин. 15:15). Нет сомнения, что явление Бога в купине горевшей, но не сгаравшей, имеет символическое значение. Терновое растение, в сравнении с другими деревьями малоценное¹ (Суд. 9:15) служило образом Израильского народа в его уничижении, в презрении от Египетских язычников. Огненное пламя которым объят был терновый куст, это символ наказующей правды Божией, гнева Божия. Так в качестве грозного Судии с этим символом Господь является тайнозрителем (Дан. 7:9, Иез. 1:13 Откр. 1:14). Ярость огня правосудия Божия имеет потребить упорных грешников (Евр. 10:27). Потому горение купины означает пребывание Израильского народа в огне гонений и бедствий в железной Египетской пещи (Втор. 4:20). Явление Бога в горящей купине знаменует, что Сам Бог предал Свой народ этим гонениям и бедствиям. Но купина горела, а не сгарала, пламя не истребляло ни ветвей, ни листьев ее, хотя это был самый горючий материиал. Это означало, что Господь попустивший страдания Своего народа, попустил их не за тем, чтобы довести его до крайнего истощания или даже в конец потребить его, а для того, чтобы народ сей помнил, что Бог его есть огнь потребляющий, Бог ревнитель, беспощадно строгий к несохраняющим верности Ему (Втор. 4:24), — для того, чтобы очистить Свой народ от всего языческого, что могло примешаться к нему в постоянных житейских сношениях с язычниками, и огнем очищающих искушений приготовить его к великому предназначению быть царским священством, народом святым, особенным уделом Божиим в среде народов, первенцем между ними. Вместе с сим рассматриваемый символ купины горящей, но не сгарающей, мог предуказывать то грозное явление Господа в огне и пламени, которым сопровождалось вступление Его в завет с Израильтянами на Синае, и вместе — строгость. Его правды в отношении к врагам Еврейского народа Египтянам, при изведении его из Египта. Таким образом явление Бога в купине горевшей, но не сгаравшей было с одной стороны знамением милости Божией к Израильскому народу, проявлевшейся в самых бедствиях его, с другой — грозным судом Божиим над врагами его²

И вот купина горела, а не сгорала. Это есть великое чудо. Если ты в нем останавливаешься на одной только истории, то и в ней есть пища для души читающего, чтобы тебе видеть, что в дереве огонь горит, а дерева не сожигает. Но если ты ищешь разумения типического: то что означало пламя, если не закон, о котором написано: в деснице Его огненный закон (Втор. 33:2)? И что купина, если не народ Иудейский, окруженный колючками грехов своих. Но горящая купина не могла сгореть; потому что Иудейский народ хотя и получил огнь закона, однако ж и колючек грехов своих не опалил, и пороков не пожег пламенем Божественного Слова. Иной, быть может, в этом событии чрез тип желает созерцать большее. Поелику смысл его возрастает, то поднимаются и колеса (Иез. 1:19). Ибо среди людей соделался совершенным человеком Единородный Сый Божий, Который не имел своих грехов, но принял колючки нашего нечестия, и благоволил за нас смириться даже до страдания, и принять на Самого Себя огнь нашего несчастия. Но горел, и не сгорал; потому что хотя и умер по человечеству, однако же пребыл бессмертным по Божеству. Он заимствовал от нас то, что нужно было для жертвы за нас, и однако пребыл нестрадаемым и неизменяемым в собственных свойствах, чтоб изменить нас в наших свойствах.

Довольно проведено времени в таком роде жизни, говорит история, и было Моисею страшное богоявление: в самый полдень облистал его взоры другой свет паче света солнечного.
*** Если же и терновым неким кустом воспламеняется тот свет, которым просвещается душа Пророка, — то не бесполезно будет и сие сделать нам предметом исследования. Ибо если истина есть Бог, а также истина есть свет, — и оба сии высокие и божественные именования евангельское слово присваивает явившемуся нам во плоти Богу (Ин. 14:6): то следует, что таковое добродетельное житие возводит нас к ведению оного света, который нисходит даже до естества человеческого, возсиявая не от какого либо звездного светила, почему не можно было бы признать его сиянием дольнего вещества, но от земного куста, и превосходя светлостью лучей небесные светила. А сим научаемся и таинству явленному в Деве, от которой в рождении воссиявший человеческой жизни свет Божества сохранил воспламененную купину несгораемою, так что и по рождении не увял стебель девства.

Но и что Моисею ангел является, то же самое и божественное Писание отмечает, глася: И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. Когда же Писание показывает, что именно Сам Всевышний беседовал, то именует Его Богом и Господом, а не ангелом. Точно так же и при переходе чрез Чермное море ясно Писание различает ангела и Господа тем, что говорит (Исх. 14:19)

"Моисей же бяше пасый овцы в горе Хорив, и видит Ангела в пламени огненне в купине. Когда же он подошел ближе, чтобы рассмотреть купину, которая горит огнем, и не сгорает; тогда подходящему к купине взывает не Ангел, которого прежде видел Моисей, но Бог, Который был сперва в образе Ангела, а потом явился Моисею в страшном видении..."

Одно место и видения, и голоса, и слышно именно того, кто был видим. Тот, который зрится как ангел Божий, слышен как Господь, ибо Сам Господь, Который слышится, называется затем Богом Авраама, и Исаака, и Иакова. Когда он называется ангелом Божиим, указывается, что он не сам по себе и не одинок, ибо он - ангел Божий. Когда вещающий называется Господом и Богом, Он провозглашается в славе Своей природы и имени. Итак, у тебя есть ангел, который явился в кусте, и Господь, и Бог.

Где же в Писаниях сказано, что Христос будет погребен и в третий день воскреснет? В прообразе... купины в пустыне: как она горела и не сгорала, так и тело (Христово) было мертво, но не удержано смертью навсегда.

Позвольте мне теперь, после того продолжал я, доказать вам и из книги Исхода, как тот же Ангел, и Бог, и Господь, и муж, и человек, явившийся Аврааму и Иакову, явился в пылающем огне из куста и беседовал с Моисеем. Затем я сказал: замечаете ли вы, государи мои, что Тот, о Котором Моисей говорит как об Ангеле, беседовавшим с ним в пылающем огне есть Бог и возвещает ему, что Он Бог Авраама, Исаака и Иакова? ... — Мы не это видим из приведенных тобою слов, сказал Трифон, — а то, что в явившейся в пламене огненном был Ангел, а беседовавший с Моисеем – Бог, двое вместе явились в том видении. — Если бы и так было бы, друзья мои, — отвечал я, — т.е. что и ангел и Бог вместе явились в том видение Моисею, однако, как доказано вам прежде приведенными словами, Тот Бог, Который говорил Моисею, что Он Бог Авраама и Бог Исаака и Бог Иакова, буден не Творец вселенной, но Тот, Который служит воли Творца всего и в суде над Содомом служил так же Его советом. Поэтому, хотя бы было там двое, как вы говорите, и Ангел и Бог, однако, никто, и даже и маломыслинный, не осмелиться утверждать, что Творец всего и Отец оставил, сущее выше неба, и явился на малой частице земли. — Так как уже доказано, сказал Трифон, — что явившийся Аврааму назван Богом и Господом и по поручению на Господа небесного извел разрушения на Содомскую землю, то хотя и был Ангел с Богом, явившемуся Моисею, мы согласимся, что Бог, говоривший с Моисеем из куста, был не Бог Творец всего, но Тот, Который, как показано, являлся Аврааму, Исааку, Иакову: Он называется также Ангелом Бога Творца всего потому, что возвещает людям волю Отца и Творца всего. — Но теперь я покажу, Трифон, начал я говорить, — что Моисеевом видении Он Один, Который вместе и называется Ангелом и есть Бог, явился и говорит Моисею. Ибо так говорит Писание: «явился ему Ангел Господа в пламене огненном из куста; и он видит, что куст горит огнем, и не сгорает. И Моисей сказал: пойду и посмотрю это великое видение, потому что куст не сгорает. Когда же Господь увидел, что он идет смотреть, то назвал его Господь из куста» (Исх. 3:2-4). По сему, как Писание называет Ангелом Того, Который явился во сне Иакову, затем говорит, что это тот самый Ангел явившийся ему во сне сказал: «Я Бог, явившийся тебе во время бегства твоего от лица Исава, брата твоего»; и мы читаем во время Авраама о разрушении Содома, что Господь навел этот суд «от Господа на небесах»: так и здесь, когда Писание говорит, что ангел Господа явился Моисею и потом объявляет Его Господом и Богом, оно разумеет одного и Того же, Который, как видно из многих уже приведенных свидетельств, служит Богу, сущему выше мира и не имущему над Собою другого Бога.

Дражайшие братья, не без причины, не без некоего таинственного умысла сказано, что в терновом кусте был огонь и терновый куст не сгорал. Ведь терновник есть вид шиповника: он не может приводиться в виде некоей похвалы, ибо земля вырастила его для грешника. Прежде же было сказано согрешившему человеку: тернии и волчцы произрастит она тебе (Быт. 3:18). Но даже то, что терновый куст не сгорал, то есть что огонь не прививался, не содержит положительного смысла. Ведь под огнем понимается Святой Дух. А под терновым кустом и шиповником понимается грубый и надменный иудейский народ.

О видении Моисея в купине А поелику Он есть благ, то послал с неба, как нашего Спасителя и Искупителя, Сына Своего, Который соделался подобен нам, то есть явился человеком. И это опять гадательно предвозвещало нам Священное Писание. В нем сказано так: Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Божией, Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает. Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая. И сказал: Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова. Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога (Исх. 3:1-6). Закон Бог дал в помощь, по слову пророка (так как он, по Божию смотрению, провозгласил Моисея «пестуном», Гал. 3:24) и, так сказать, установил сень в знамение совершеннейшего, до того, конечно, времени, когда имела воссиять истина. И целью пестунства было таинство Христово, которое очень ясно указано было в видении. Ибо купина есть кустарниковое растение, бесплодное и мало отличающееся от терновника. Великий же пламень объял ее. В образе огня явился святый Ангел. И пламень весьма высоко поднимался, но нисколько не вредил купине, в которой явился. Дело было поистине необыкновенно и выше всякого разума. Огонь объемлет терние и только согревает его тихим прикосновением своим, как бы забывая свою естественную силу и совершенно спокойно облегая то, что мог бы истребить. Посему-то божественный Моисей и поражен был видением. Какой же смысл этого видения? Огню Священное Писание уподобляет Божественное естество по той причине, что оно всесильно и легко может все побороть; древам же и траве полевой уподобляет человека, из земли происшедшего. Поэтому и говорит в одном случае: Бог наш есть огнь поядающий (Евр. 12:29; сн.: Втор. 4:24); а в другом случае: дни человека - как трава; как цвет полевой, так он цветет (Пс. 102:15). Но как огонь нестерпим для терния, так и Божество для человечества. Впрочем, во Христе оно стало стерпимо: ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно, как и премудрый Павел засвидетельствовал (Кол. 2:9). И Который обитает в неприступном свете (1 Тим. 6:16), то есть Бог вселился в храме Девы, снисшедши до кротости досточудной и как бы смягчая непобедимое могущество естества своего, чтобы доступным быть для нас, как стал доступен и огонь тернию. Но то, что по естеству своему доступно повреждению, то есть плоть, Он явил высшею тления, истребления; на это преобразовательно указывает огонь в купине, совершенно неповрежденным сохранивший древо. А что от Бога происшедшее Слово свой собственный храм оживотворило и соделало нетленным и высшим смерти, будучи по естеству Жизнь (Ин. 14:6), в этом как мог бы кто усомниться? Итак, огонь щадил терние, и пламень был стерпим для малого и весьма слабого древа; потому что доступно стало человечеству Божество. И это было таинство во Христе. И в нас вселилось Слово Божие, не наказания требуя и не суд наводя, но озаряя нас благостными и весьма тихими приражениями. Так Оно и Само говорит: не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него (Ин. 3:17). Итак, купина не сгорала, хотя и объята была пламенем; потому что и на нас не налагается наказание за согрешения, как я только что сказал; напротив, нас также осиявает Христос чрез Святого Духа и пребывает в нас чрез Него, и в Нем мы можем вопиять: Авве Отче (Рим. 8:15). Изумленный же видением, блаженный Моисей прибавлял еще следующее, говоря: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает (Исх. 3:3). Но ему тотчас же препятствует в сем блаженный Ангел, говоря как бы от лица Бога: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая (Исх. 3:5). Пустыню безводную, произращающую только терние, среди которой была и купина, называет землею святою. Но и всякое место, на котором находится Христос, свято. Премудро и то, что это является в пустыне, представляющей собою образ Церкви из язычников, к которой относится и слово Священного Писания: Возвеселится пустыня и сухая земля, и возрадуется страна необитаемая и расцветет как нарцисс (Ис. 35:1). Обещает Бог также и в другом месте сотворить пустыню сделаю озером и сухую землю - источниками воды (Ис. 41:18). Ибо обильно излилась на нас, призванных из язычников, благодать Спасителева, и как бы некая река, изливающая вышние струи, напаяет обильно. О сем говорит нам и божественный Давид: Он превращает реки в пустыню и источники вод - в сушу, землю плодородную - в солончатую, за нечестие живущих на ней (Пс. 106:33-34). Итак, купина — в пустыне, и земля, на которой она была, есть святая и посвященная Богу. И Моисей, приступая к ней, встречает препятствие и получает повеление снять обувь с ног. Это есть знамение мертвости и тления, так как всякая обувь есть остаток умершего и предавшегося тлению животного. Итак, Христос недоступен для тех, которые под законом и под детоводительным служением. Необходимо прежде омыть скверну и стереть нечистоту греховную. Но невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи (Евр. 10:4); ибо законом никто не оправдывается (Гал. 3:11). А коль скоро грех еще не упразднен, то необходимо, чтобы тление имело силу, и смерть еще властвовала над оскверненными. Таким образом, желающие видеть таинство Христово должны наперед отложить служение в прообразах и тенях, не побуждающее ни тления, ни греха. Ибо тогда они уразумеют и вступят в святую землю, то есть в Церковь. А что не отказавшиеся от служения по закону подлежат власти тления, это уяснит Сам Христос, говорящий: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин. 6:53). Это и было таинство, не у живших по закону, но у приявших веру, оправданных во Христе и получивших наставление, высшее законного, разумею евангельское. Итак, под властью тления и как бы в законе находятся те, которые еще не свергли с себя чрез веру бремя матери смерти, то есть греха: и таковые еще далеки от Христа. Когда же снимут обувь, то есть тление, не имеющее силы к оправданию, и приимут истинно животворящую благодать, тогда приблизятся к оправдывающему нечестивого то есть ко Христу, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Когда всемогущий Господь вселенной предпринял через посредство Логоса издание Закона и восхотел явить перед Моисеем Свое могущество, является тому Божественное видение в форме света в горящем терновом кусте. Терновый куст есть растение колючее; и когда Логос закончил законодательство и жизнь среди людей, таинственным образом Он опять увенчивается терновым венцом. Возвращаясь туда, откуда пришел, окончил Он дело Своего древнего прихода. Как прежде Логос явился в терновом кусте, так и потом, схваченный, Он в терновом венке показал, что все это - дела одного и того же Божественного всемогущества, что Он есть единый Сын единого Отца, начало и конец мирового времени.

Горящий куст. Естественных объяснений феномена горящего куста предостаточно: от кустарника, выделяющего воспламеняемый газ, до кустарника, покрытого ярко окрашенными листьями или ягодами. Согласно поздним египетским «Текстам Гора» в храме Эдфу, этот небесный бог является в виде пламени на определенном виде кустарника, но эти тексты были созданы через целую тысячу лет после Моисея. Яхве, Бог отца твоего. Самоопределение Бога, выраженное словами «Я Бог отца твоего», указывает на то, что израильтяне по–прежнему представляли Яхве как своего бога–покровителя. Этот титул вышел из употребления только после того, как Яхве стал на Синае национальным божеством. Кроме того, этот титул определяет Яхве как Бога завета.

См. Пс. 25:2

Что это за видение, которое, как описывается, явилось Моисею в пустыне? Упоминается то ангел, то Господь. Если это ангел, то потому, что совершал внешнее видимое служение, когда говорил; Господь же потому, что изнутри направлял силу его речи. Стало быть, когда говорящего направляет нечто изнутри, имеется в виду и ангел - как исполняющий послушание, и Господь - как вдохновляющий.

Это есть то Слово, Которое, сойдя с благосклонных уст Отца, от девического тела восприняло хрупкую форму. Тогда Моисею еще не был явлен образ человека во плоти, знаменующий вид нашего лица. Ибо Бог, собираясь воспринять Тело, созданное добродетелью Слова, отражал тот же вид. Однако было явлено,что возгоревшееся пламя сжигает терновый куст. Бог витал в остром тернии, и неопасный огонь был подобен кудрям настоящего огня, наносящим раны. Это было в ознаменование того, что Бог воспримет тело, которое будет увенчано терновым венцом,которое будет густо оплетено остриями преступлений и которое грубые прегрешения исполнят страданий. Ибо порочный кустарник от дикого корня начал вливать вместе с нечестивым соком роскошную силу в неправедные побеги. Можно было видеть, как внезапно стала пышной бесплодная листва,и воспламененные листья на большом расстоянии пространно освещали скорого Бога, они не нарушали сплетений игл, лизали кровавые завязи и багровые плоды, стягивали живые побеги смертоносного древа, это скорбная вина очищалась кровью, которую источал в бьющийся в крестных страданиях терновый куст.

Вопрос 5. Иные говорят, что Моисею в купине явился ангел? Само чтение места сего показывает, Кто явился. Сказано: явися же ему Ангел Господень в пламени огненне из купины, и чрез несколько слов: егда же виде Господь, яко приступает видети, воззва его Господь из купины (Исх. 3:4), и еще чрез несколько: рече ему: Аз есмь Бог Авраамов и Бог Исааков и Бог Иаковль (Исх. 3:6); и вслед за сим присовокуплено: отврати же Моисей лице свое; благоговеяше бо воззрети пред Бога (там же); и к сему присоединено: видя видех озлобление людий Моих, иже во Египте, и вопль их услышах (Исх. 3:7) и т. д., и еще: Аз есмь Сый. Тако речеши сыном Израилевым: Сый посла мя к вам (Исх. 3:14). Да и все место сие показывает, что явившийся есть Бог. Но Моисей назвал Его ангелом и сим дает нам знать, что явившийся есть не Бог Отец (ибо чьим ангелом будет Отец?), но Единородный Сын, Великого Совета Ангел (Ис. 9:6), изрекший священным ученикам: вся, яже слышах от Отца Моего, сказах вам (Ин. 15:15). Но Моисей, как дал имя ангела, не означая тем чего-либо служебного, а указуя на лицо Единородного, так возвещает опять и естество, и власть Его, говоря, что Сам изрек: Аз есмь Сый и Аз есмь Бог Авраамов и Бог Исааков и Бог Иаковль; сие Мое есть имя вечное и память родов родом (Исх. 3:14—15). А сие изображает Божественную сущность и показывает вечность и нескончаемость. Вопрос 6. Что изображается тем, что купина горит и не сгорает (Исх. 3:2)? Провозглашаются Божия сила и Божие человеколюбие, потому что неугасимый огонь не истреблял сухого куста. Но, думаю, изображалось сим и другое, а именно - что Израиль, против которого злоумышляют египтяне, не будет истреблен, но препобедит врагов, а также и то, что Единородный, вочеловечившись и вселившись в девическую утробу, сохранит девство неприкосновенным. Иные же говорят, что Бог явился в купине, а не в другом растении, потому что из купины невозможно истесать бога. Ибо, вероятно, иудеи отважились бы и на сие, если бы Бог явился в ином растении.