Исход, Глава 19, стих 18. Толкования стиха

Звук этого голоса и голубь в телесном виде (Лк. 3:22) , и разделяющиеся языки, как бы огненные, которые почили на каждом из них (Деян. 2:3) , так же, как и страшные события на горе Синай и как этот столп дыма днем, а пламени - ночью (Исх. 13:21) , - все это имело свое собственное значение. Здесь надо особенно остерегаться, чтобы кому-нибудь не показалось, что природа Бога или Отца, или Сына, или Святого Духа является переменчивой и изменяемой. И пусть никто не смущается, что иногда обозначающая вещь получает имя обозначаемой. Было сказано, что Святой Дух в телесном виде, как голубь, сошел и остался на Нем; так и скала - Христос, ибо обозначает Христа (1 Кор. 10:4)

Сходит Господь в пламени и дыму, чтобы дать Закон. Ведь и смиренных просвещает ясностью Своего посещения, и зрение гордых помрачает мраком заблуждения.

Дымяшеся вся, схождения ради Божия во огни. Дым, покрывавший Синайскую гору, не одно и тоже что облак, похожий на дым, — это был яко дым пещный, следовательно поднимался кверху, что не свойственно облакам. Яко пещный, — это значит, что гора Синайская походила в это время на огнедышащую, хотя не видно, чтобы это явление было действием подземного огня, и чтобы при сем извергалась лава с камнями. Явление произведено единственно силою всемогущества Божия а не естественными силами. — Как дым отличен был от облака, так и огонь, в котором Господь явил Свое присутствие на Синае, не был молниею, сверкающею из облака, а отдельным от нее явлением, как видно из того, что он, по свидетельству Второзакония (Втор. IV:11), восходил до самых небес, следственно это был огонь одинаковый с огнем от разгоревшегося костра, только в несравненно огромнейших размерах, или с огнем из кратера, хотя собственно кратера не было, — и от этого-то огня исходил дым яко пещный — Схождение Божие в огни свидетельствовало о Его неприступном величии и святости, а вместе о том, что Он с одной стороны есть огонь поядающий, Бог ревнитель (Втор. IV:24), беспощадно строгий к несохраняющим верности Ему, с другой. — Он есть огнь очищающий, попадающий в человеке Своею благодатию все нечистое и соделывающий его чистым и светлым, как серебро и злато (Мал. III:3). — И ужасошася вси людие зело. При сем, по свидетельству псалмопевца, земля тряслась от лица Бога Синаина (Пс. LXVII:9). Что была при сем и буря, об этом свидетельствует Апостол (Евр. XII:18). То и другое явление было конечно чудесным, — о первом из них Апостол ясно сказал, что глас Господа поколебал землю (Евр. XII:20), — и оба явления направлены были, как и громы с молниями, огнем и мраком, к возбуждению в Евреях смирения и страха пред Господом. "Толкование на паремии из книги Исход." IX. Паримия на вечерне великого четвертка Исход. XIX:10-19.

Потом разлитый в воздухе свет вместо чистой прозрачности начал очерняться мглою, так что гора, вокруг объятая мраком, стала невидима. Появлявшийся из мрака огонь делал видение для зрителей страшным, объем горы представлялся со всех сторон поглощенным, и все видимое, в след за промелькнувшим огнем, покрывалось дымом.

А для чего тогда Бог являлся в огне? Этим, кажется мне, означается неясность ветхого завета, туманность и прикровенность закона; а с другой стороны выражается, что Законодатель должен быть страшен и грозен для преступников. Огонь означает то, что Бог есть «огнь, – говорит (апостол), – огнь поядающий» есть (Евр. 12:29). Облако, мрак и дым выражают опять ничто страшное. Так и Исаия говорит: «и дом наполнился курениями» (Ис. 6:4). А для чего буря? Род человеческий был безпечен; потому нужно было пробудить его; и, конечно, не было такого безпечного человека, который, не возвёл бы мыслей своих горе, когда это происходило и когда совершалось законоположение.

Когда Израиль освобождался от тирании Египетской, тогда начертывался закон на каменных скрижалях, было видно дымящуюся гору и странные знамения небесные. Все это нужно было для младенчествующего и вследствие этого нуждавшегося в устрашении стихиями народа, дабы недавно вышедшие из чужой страны отвращались от варварской грубости и направлялись к познанию Бога, отгоняя языческое суеверие.

Огонь, в котором снисшел на Синай Господь и который горел до самых небес (Втор. 4:11), служил символом Его божественной славы (Втор. 5:24). Ее проявление не выдерживает даже неодушевленная природа, – «вся гора сильно колебалась» (Пс. 67:8–9, Пс. 113:7).