Евангелие от Матфея, Глава 24, стих 36. Толкования стиха

Стих 35
Стих 37

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

«О дне же том и часе никто не знает», по св. Марку даже Сын, конечно, как человек, а не как Бог.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Если Сын — Создатель всяческих, но не знает времени суда: то Он не знает того, что создал, ибо сказал, что не знает не суда, но времени. И ужели же сие не странно? Если Сын не имеет ведения о всем том, о чем имеет ведение Отец; то солгал Сказавший: вся, елика имать Отец, Моя суть (Ин. 16:15); и еще: якоже Отец знает Мя, и Аз знаю Отца (Ин. 10:15). Если же иное дело знать Отца, и иное — знать принадлежащее Отцу; но знать Отца — больше, нежели знать принадлежащее Отцу (потому что всякой больше принадлежащего ему): то Сын, зная большее (ибо сказано: никтоже знает Отца токмо Сын, (Мф. 11:24), не знал бы меньшего, — что не возможно. Итак умолчал Он о времени суда по тому только, что не полезно было людям слышать о сем; ибо всегдашнее ожидание делает более ревностными в благочестии, а знание, что до суда еще долго, сделало бы более нерадивыми в благочестии, по надежде, что можно спастись, покаявшись в последствии. Да и возможно ли, чтобы Ведавший все, что будет до оного часа (ибо все сие сказал), не знал этого часа? Иначе напрасно и Апостол сказал: в Немже суть вся сокровища премудрости и разума сокровенна (Кол. 2:3). Если Дух Святый, испытующий глубины Божия (1 Кор. 2:10), не может не знать того, что Божие, а Сын не знает сего: то, на основании их учения, Дух Святый более Сына; хотя они не желают признавать Его и равным Сыну. -------- Евангельское изречение, что Господь наш Иисус Христос не знает о дне и часе скончания мира, которое многими уже исследовано, особенно часто указывается аномеями к уничижению славы Единородного, в доказательство неподобия по сущности и унижения по достоинству, — потому что кто не знает всего, тот не может иметь того же естества и быть представляем в едином подобии с Тем, Кто силою Своего предведения и прозрения в будущее объемлет в Себе ведение всяческих, — это изречение предложено теперь мне твоим благоразумием как новое. Итак, что в детстве слышал от отца и по любви к прекрасному принял без дальнего исследования, то могу сказать, хотя это не переможет бесстыдства христоборцев (да и какое слово оказалось бы сильнее их запальчивости?), однако же послужит, может быть, достаточным удостоверением для любящих Господа и в вере почерпнувших такие понятия, которые крепче доказательств разума. Слово «никто», по-видимому, выражает нечто общее, так что ни одно лицо не исключается сим речением. Но не так оно употребляется в Писании, как заметили мы в изречении: «никтоже благ, токмо един Бог» (Мк. 10:18). Ибо Сын говорит сие, не исключая тем Себя из естества Благаго. Но поелику Отец есть первое благо, то уверены мы, что в слове «никтоже», подразумевается слово «первый». Подобно изречение: «никтоже знает Сына, токмо Отец» (Мф. 11:27). Ибо здесь не обвиняет Духа в неведении, но свидетельствует, что в Отце в первом есть ведение Его естества. Так, думаю, и сие: «никтоже весть» (Мф. 24:36) сказано потому, что Господь первое ведение настоящего и будущего приписывает Отцу и во всем указывает на первую причину. Иначе каким образом изречение сие или соответствует прочим свидетельствам Писания, или может быть соглашено с общими нашими понятиями, когда веруем, что Единородный «есть образ Бога невидимаго» (2 Кор. 4:4), образ же не телесного очертания, но самого Божества и величий, представляемых принадлежащими Божией сущности, образ силы, образ премудрости, поколику Христос именуется «Божиею силою и Божиею премудростию» ((ср.: 1 Кор. 1:24)? Без сомнения же, ведение есть часть премудрости, и Сын не изображает в Себе всей премудрости, если недостает Ему чего-нибудь. Да и как Отец Тому, «Имже и веки сотвори» (Евр. 1:2), не показал малейшей части веков, оного дня и часа? Или каким образом Творцу всяческих недостает ведения малейшей части сотворенного Им? Как не знает самой кончины Тот, Кто говорит, что пред приближением кончины явятся такие и такие знамения на небе и по местам на земле? Когда говорит: «не тогда кончина» ((ср.: Мф. 24:6), не как сомневающийся, но как знающий определяет время. Притом, если вникать благомысленно, то Господь многое говорит людям от Своего человечества, например: «даждь Ми пити» (Ин. 4:7) — слова Господа, выражающие телесную потребность. Впрочем, просящий был не плоть одушевленная, но Божество, приявшее одушевленную плоть. Так и теперь, кто приписывает неведение Приявшему все на Себя по домостроительству и Преуспевающему «премудростию... и благодатию у Бога и человек» (Лк. 2:52), тот не уклонится от благочестивого разумения. Предоставляю же трудолюбию твоему объяснить евангельские изречения и сравнить между собою сказанное у Матфея и у Марка. Ибо они одни, по-видимому, согласны между собою в этом месте. У Матфея читается так: «О дни же том и часе никтоже весть, ни Ангели небеснии, токмо Отец Мой един» (Мф. 24:36), а у Марка так: «О дни же том или о часе никтоже весть, ни Ангели, иже суть на небесех, ни Сын, токмо Отец» (Мк. 13:32). Что же в них достойно замечания? То, что Матфей ничего не сказал о неведении Сына, по-видимому же, согласен с Марком в понятии, так как говорит: «токмо Отец един». А я рассуждаю, что слово един сказано в отличие от Ангелов. Сын же в отношении к неведению не включается в одно понятие со Своими рабами, ибо не лжив Сказавший: «Вся, елика имать Отец, Моя суть» (Ин. 16:15). Единым же из того, что имеет Отец, есть ведение оного дня и часа. Итак, Господь в изречении у Матфея, умолчав о Лице Своем, так как в рассуждении Его нет сомнения, сказал, что не знают Ангелы, знает же один Отец, подразумевая в умолчанном, что ведение Отца есть и Его ведение, потому что в других местах сказал: «якоже знает Мя Отец, и Аз знаю Отца» (Ин. 10:15). А если Отец знает всецелого Сына и всецело, так что познал и всю сокровенную в Нем премудрость, то и Сыном познается в равной мере, то есть со всею, какая в Нем есть, премудростию и с предведением будущего. Так думаю прояснить себе сказанное у Матфея: «токмо Отец един». А сказанное у Марка, поелику, по-видимому, явным образом и Сыну не приписывает ведения, разумею так: «никтоже весть», ни Ангелы Божии, да и Сын не знал бы, если бы не знал Отец, то есть начало ведения в Сыне — от Отца. И сие толкование нимало не принужденно для богомыслящего слушателя, потому что не прилагается слово «един», как у Матфея. Итак, смысл сказанного у Марка таков: «о дни же том или о часе никтоже весть», ни Ангелы Божии, не знал бы и Сын, если б не знал Отец, потому что от Отца дано Ему ведение. Весьма же благочестиво и благочестно сказать о Сыне, что Кому Единосущен, от Того имеет и ведение и все, по чему умопредставляем Его во всякой премудрости и славе, подобающей Божеству Его.

Источник

Письмо 228 (236). К тому же Амфилохию

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Беседа о кончине мира и втором пришествии Иисуса Христа

Продолжая беседу, Иисус перешел к ответу на вопрос о кончине мира и Втором Пришествии Своем. Апостолы, конечно, желали знать, когда именно последуют эти знаменательные события, но Иисус сказал им, что о дне... том и часе никто не знает, ни даже Ангелы небесные, а только Отец Его один но чтобы они не думали, что это может совершиться скоро, Он сказал, что это будет не только не ранее разрушения Иерусалима (после скорби дней тех), но даже не ранее того времени, когда учение Его станет известным всем народам, населяющим землю.

О дне и часе второго пришествия

Положим, что люди не должны знать с точностью дня Второго Пришествия Иисуса Христа, так как должны быть готовы во всякое время встретить Его; ангелы могут не знать этого, но как же Иисус говорит, что знает это только Отец Его? Как может не знать этого Он Сам, если Он в Отце и Отец в Нем? Если Евангелист Матфей и умалчивает о неведении Сына Человеческого, зато Евангелист Марк передает слова Иисуса так, что недоразумений быть не может, о дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец (Мк. 13:32). Как же может не знать об этом Тот, Кто придет судить род человеческий? Иоанн Златоуст отвечает на этот вопрос так. «Словами — ни Ангелы — Христос удерживает учеников Своих, чтобы они не старались узнать того, чего не знают и сами Ангелы; словами же — ни Сын — возбраняет им не только знать, но и спрашивать об этом. А что слова эти сказаны Им с этим именно намерением, узнай из того, как Он, по Воскресении, с большей силой воспретил им любопытство» (Свт. Иоанн Златоуст. Толкование на Евангелие от Матфея. 77). В книге Деяний Апостолов говорится, что когда Христос перед Вознесением Своим явился Апостолам, то они спросили Его: «Не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?» А Он ответил им: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти (Деян. 1:7). По мнению Василия Великого, смысл сказанного Иисусом (по Евангелию Марка) таков: «О дне же том или часе никто не знает, ни Ангелы небесные; не знал бы и Сын, если бы не знал Отец; по тому что от Отца дано Ему ведение» (Свт. Василий Великий. Творения. Ч. 7. С. 159}}}). А Григорий Богослов по этому поводу говорит: «Как Сыну, Который подробно знает, что будет пред последним часом и как бы во время конца, не знать самого конца? Для всякого ясно, что Сын знает, как Бог, приписывает же Себе незнание, как Человек» (Свт. Григорий Богослов. Творения. Ч. 3. Второе слово о Боге Сыне. С. 76}}}). Соглашаясь с этим мнением, блаженный Феофилакт говорит: «Он (то есть Христос), как Бог, знает, а как Человек не знает времени Своего пришествия» (Блж. Феофилакт. Толкование на Евангелие от Матфея. Гл. 24).

Но если предположить, что Иисус знал день Своего Второго Пришествия, а сказал Апостолам, что не знает, то это будет равносильно признанию, что Он сказал неправду. Между тем вера наша в Него и во все, чему Он учил и о чем говорил, основана на убеждении, что Он, безгрешный и правдивый, не мог говорить неправду и что всякое слово Его истинно. Поэтому слова Иисуса Христа о дне и часе Его Второго Пришествия надо понимать в ином значении. Если предположить, что день и час кончины нашего земного мира, а следовательно и начала Страшного Суда, еще не назначены и что назначение их зависит от воли Отца Небесного, то тогда станет понятным, что о дне... том, или часе, никто не знает, ни Ангелы Небесные, ни Сын, но только Отец, от воли Которого зависит назначение их. День и час еще не назначены Отцом, а потому не знает их никто, даже Сын.

Несколько лет назад появилась книга Бейнингена «Бодрствуйте! Се, гряду скоро». В ней говорится, что Второе Пришествие Христа на землю последует в 1932 или 1933 году, но что Он придет не для Страшного Суда, а для открытия тысячелетнего царствования 144000 избранных. Свои выводы автор основывает на своеобразном толковании того места книги Даниила, в котором сказано: Со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения пройдет тысяча двести девяносто дней. Блажен, кто ожидает и достигнет тысяча трехсот тридцати пяти дней (Дан. 12:11—12). Считая день пророчества за лунный год и переводя 1335 лунных лет в солнечные, он получает 1295 с четвертью солнечных лет, которые должны (по его мнению) пройти до Второго Пришествия Христа со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения на святом месте; принимая затем совершенно произвольно таким начальным годом 638-й год, когда последовала закладка мечети Омара на месте разрушенного храма Иерусалимского, и считая таковую закладку поставлением мерзости запустения, он складывает 1295 с четвертью лет с 638-ю годами и получает 1933-й год, то есть время Второго Пришествия Христа. Считая излишним доказывать очевидную ошибочность выводов автора, трудящегося над разрешением одного уравнения со многими неизвестными, сделаю лишь два замечания:

1. По словам Господа, поставлением мерзости запустения на месте святом надо считать разрушение храма и Иерусалима в 70 году по Р. X.; следовательно, если к 70-ти годам прибавить вычисленные г-ном Бейнингеном 1295 с четвертью лет, то окажется, что Второе Пришествие Христа уже было в 1366 году.

2. Если Господь сказал, что о дне и часе том не знает даже Сын, то как же может знать г-н Бейнинген? Не слишком ли много он берет на себя? И не кощунственно ли утверждение, что Господь говорил только о дне и часе, а о годе умолчал?


Источник

Гладков Б.И. Толкование Евангелия. Глава 37. - Воспроизведение с издания 1907 года. М.: Столица, 1991. (с дополнениями из издания 1913 г.) - С. 558-9

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Обо всем остальном, что полезно было знать, Христос предсказал, но с премудрой целью скрыл только день и час кончины мира, чтобы живущие в то время, не зная этого, бодрствовали, были внимательны к себе и всегда ожидали. А если бы предсказал и об этом, они были бы небрежны, ленивы и совершенно не заботились бы о себе. И смотри, как дивно Он отклонил любопытство учеников относительно того дня и часа, а чтобы они больше уже не беспокоили распросами об этом, говорит: "Даже Ангелы небесные не знают, когда случится это", – как бы так говоря: "Если Ангелы небесные не знают этого, то тем более не нужно знать этого людям земным". ...Токмо Отец Мой един, один разумеется в отношении к тварям, а не в отношении к Сыну. Если все, что имеет Отец, принадлежит Сыну, как сказал Сын (Ин. 16:15), а между всем этим есть также и то одно, чтобы знать тот день и час, то, без сомнения, и оно принадлежит Сыну. У Марка (Мк. 13:32) написано: ни Сын, токмо Отец (ωι μη ο Πατηρ). Νекоторые понимают это так, что Сын не знает о дне том и часе, как человек, а как Бог Он знает наравне с Отцом. Но лучше кажется так понимать, что и Сын не знает, если только не знает Отец (ωι μη ο Πατηρ). ΐ так как Отец знает, то, конечно, знает и Сын, потому что Он сказал: Аз и Отец едино есма. Обрати внимание на то, что у Матфея поставлено слово един, но не упоминается Сын, чтобы не относилось это и к Нему, а у Марка не поставлено слова един, а упоминается Сын, чтобы понимать это так, как мы сказали.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

«О времени том... никто не знает, ни Ангелы, ни Сын». Это сказал для того, чтобы воспрепятствовать им расспрашивать Его о времени Его пришествия. «Не ваше дело, — говорит, — знать дни и времена» (ср. Деян. 1:7), но сокрыл их, дабы мы бодрствовали и каждый из нас думал, что Он придет в его время. Ведь если бы открыл то время, в какое придет, то Его пришествие сделалось бы безразличным (для нас) и перестало бы составлять предмет желания народов и веков, среди которых откроется. Сказал, что придет, но не сказал, когда придет, и, таким образом, все поколения и века горячо ожидают Его. Ибо хотя Господь определил знамения пришествия Своего, однако предельный конец их отнюдь ясно не усматривается, потому что эти знамения в многократной перемене наступали и проходили, и даже доселе продолжаются. Ведь последнее пришествие Его подобно первому. Как (тогда) праведники и пророки ожидали Его, думая, что Он откроется в дни их, также и ныне каждый верующий желает принять Его в свое время, потому что Он не объявил дня пришествия Своего; и (сделал) это главным образом по той причине, чтобы кто-нибудь не счел подчиненным предопределению и часу Того, во власть и господство Коего отданы сроки и времена. И каким образом от Господа, Который Сам указал им и знамения пришествия Своего, могло быть сокрыто то, что Им же Самим установлено? Итак, поскольку написано и то, что Он знает (все) это, то почему то читают, а это опускают? Или, быть может, Он знал время, но не знал мгновения? Но вот время есть мгновение, и мгновение — время. «Это, — говорит, — ныне кость от костей моих» (ср. Быт. 2:23). Ведь мгновение есть как бы движение ока. И «в то время, — говорит, — в то мгновение возрадовался Иисус в духе Своем» (ср. Лк. 10:21), и: «бодрствуйте и молитесь, ибо не знаете времени» (ср. Мк. 13:33).     «Дня того никто не знает, ни Ангелы, ни Сын», — подобно следующему: «идите от Меня, проклятые Отца Моего, в огонь вечный, ибо ...Я не знаю вас» (ср. Мф. 25:41, Мф. 7:23). Итак, как знает злых, но по причине дел их говорит: «не знаю вас», так, хотя знал и о времени пришествия Своего, однако, дабы больше не расспрашивали Его, сказал о нем: «не знаю его». Но вот мы спросим у тебя: знает Сын Отца или нет? Конечно, знает Его, ибо написано: «никто не знает... Отца, кроме... Сына, и Сына... не знает никто, кроме Отца» (ср. Мф. 11:27). Каким же образом Он (может) не знать времени пришествия Своего? Если знает Отца, то, — спрашиваю, — что есть больше Отца, чего бы (Сын) не знал? Или где те причины, по которым Отец скрыл бы от Него время Его пришествия? Не для того ли, чтобы через это Он оказался меньше Отца и обнаружилась бы Его природа? Если это так, то, значит, в то мгновение, когда Ему откроется это время, и труба зазвучит, дабы сошел с неба, Он окажется таким же, как Отец. Далее, написано: «совет Божий — Христос, Которым открыты все тайны премудрости и ведения» (ср. Кол. 2:3). Если чрез Него открыты все тайны, то каким образом время пришествия Своего могло остаться тайной для Него Самого? И если Он не знает того дня, когда придет, то не знает так же и тех дней, когда не приходит. И Дух знает то, что создано Им, как и они1 утверждают, поскольку испытует глубины Божий; Сын же (неужели) не знает этого? Они (ученики) спрашивали Его о времени (пришествия Его), и Он указывает день и называет его, говоря: «не знаю его», во-первых, для того, чтобы удержать их от расспросов, и затем для того, чтобы данные Им знамения оказались полезными, подобно болезни для больного, потому что (последний также) не знает дня смерти. Итак, сими словами почтил знамения Свои, дабы, начиная с этого дня, все поколения и века думали, что пришествие Его совершится в их время. *1 Полагающие, что Сыну неизвестно время Его пришествия.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один. - В некоторых латинских списках (codicibus) прибавлено: ни Сын, хотя в греческих и, особенно, в списках (exemplaribus) Адамантового Оригена и Ниерия, этой приписки нет. Но так как в некоторых списках она есть, то, кажется, о ней должно и нам вести рассуждение. Арий и Евномий торжествуют, - как будто незнание Учителя составляет для учеников славу, - и говорят: «Не могут быть равными Тот, Который знает, и Тот, Который не знает». Против них кратко нужно сказать следующее. Так как все времена сотворил Иисус, то есть Слово Божие: Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть (Ин. 1:3), а между всеми временами находится и день судный, то каким образом (qua consequential) Он может не знать части того, что в целом Он знает? Должно сказать также и следующее: что больше - знание ли Отца или дня судного? Если же Он знает большее, то каким образом может не знать меньшего. Мы читаем следующие слова: Все, что принадлежит Отцу, предано Мне (Лк. 10:22). Если все, принадлежащее Отцу, принадлежит и Сыну, то почему (qua ratione) Отец удержал знание об одном дне Себе и не восхотел вместе с Сыном разделить его? Нужно обратить внимание также и на то, что если Сын не знает самого последнего (novissimum) дня времен, то не знает и предпоследнего (репе ultimum) и всех дальнейших (omnes retrosum). Ибо не может быть, чтобы не знающий первого, знал второе. Итак, если мы согласимся, что Сын или с прибавлением: Божий не знает для кончины мира, то должна быть указана и причина, по которой Он этого не знает. Апостол о Спасителе пишет: В Нем сокрыты все сокровища премудрости и знания (Кол. 2:3). Итак, в Христе есть все сокровища премудрости и знания, но они скрыты. Почему скрыты? После воскресения Своего на вопрос апостолов относительно дня Он отвечал яснее: Не вам принадлежит знать времена, или мгновения (momenta), которые Отец положил в Своей власти (Деян. 1:7). Когда говорит: Не вам принадлежит не ваша обязанность знать, Он показывает, что Сам Он знает, но что не полезно знать это апостолам, чтобы они всегда, в незнании о приближении дня судного, - жили непрерывно (quotidie) так, как будто на следующий день должны предстать на суд. Наконец, и следующие слова евангельской речи побуждают нас разуметь то же самое. Также говоря, что знает только один Отец Он под Отцом разумеет и Сына, ибо всякий отец есть имя (nomen) сына.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Христос избавил нас от необходимости тревожиться о том, когда настанет конец времен, сказав, что никому не известен тот день – ни ангелам, ни даже Ему Самому. О неизмеримая милость Божественной доброты! Разве Бог Отец отказал Сыну знать тот день, когда Сын говорит: Все предано Мне Отцем Моим (Мф. 11:27)? Значит, не все предано, если есть такое, чего Он не знает. Но поскольку Сын все, что принял от Отца, передал нам, и Слово Божье не содержит в Себе большей уверенности относительно будущего в сравнении с уже произошедшим, то значит, Богом установлено, чтобы время конца оставалось неопределенным. Так Он дал нам обилие времени для покаяния, удерживая нас в беспокойстве от страха перед неопределенностью и избегая для этого выражения воли Своей относительно того дня кому бы то ни было. Как и во времена потопа, сей великий день настанет вдруг – среди обычного течения жизни, среди наших забот и страданий.

Источник

Комментарий на Евангелие от Матфея 26.4, SC 258:196-98.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

О дни том и часе: здесь разумеется время второго пришествия Христова, а также и разрушение Иерусалима. Христос Спаситель указал общие признаки наступления того и другого, но не благоволил открыть точно дня и часа: потому что это не только безполезно, но даже и вредно. Вот что пишет по поводу сего св. Василий Великий: „Христос умолчал о времени суда потому только, что не полезно было слышать о сем, ибо всегдашнее ожидание делает более ревностными в благочестии, а знание, что до суда еще долго, сделало бы более нерадивыми в благочестии, по надежде, что можно спастись, покаявшись впоследствии". В другой раз Господь прямо заметил апостолам: не ваше дело знать времена и сроки (Деян. 1:7). Никто не знает (никто же весть), ни ангели небеснии. Ангелы проникают в тайны Божии, но не знают того, что не открыто им (Мих.) А только (токмо) Отец Мой один (знает). У евангелиста Марка Господь еще сказал так: не знает и Сам (Он) Сын (Мк. 13:32). Неужели и Сам Господь И. Христос не знал о времени Своего второго пришествия, а также и разрушения Иерусалима? Но возможно ли это предположить, когда Он, как Сын Божий, и Бог Отец одно (Ин. 10:30)? Да и как не знать Ему, когда Он, вместе с Отцем, со-творил самое время, веки (Евр. 1:2)? „Для всякаго ясно, что Сын знает, как Бог, пишет святой Григорий Богослов, приписывает же Себе незнание, как человек “.


Источник

Иоанн Бухарев свящ. Толкование на Евангелие от Матфея. М., 1899. Зач. 102. С. 240

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Нужно знать, что Христос воспринял природу, не обладавшую ведением и рабскую; ибо человеческая природа есть рабыня сотворившего ее Бога и не обладает знанием будущего. Посему если ты, согласно с мнением Григория Богослова, отделишь видимое от мыслимого, то тогда плоть называется и рабскою, и не обладающею ведением, но из-за тождества ипостаси и неразрывного соединения душа Господа преобогатилась знанием будущего, так же как и остальными божественными знамениями. Ибо как человеческая плоть по своей собственной природе не есть животворяща, а плоть Господа, ипостасно соединенная с Самим Богом Словом, хоть и не потеряла своей природной смертности, но стала животворящею из-за ипостасного соединения со Словом, и мы не можем говорить, что она не была животворяща и не есть всегда животворяща; так и человеческая природа по сущности не владеет ведением будущего, а душа Господня из-за соединения и ипостасного тождества с Самим Богом Словом преобогатилась, как я сказал, вместе с остальными божественными знамениями также и ведением будущего.

Источник

Точное изложение Православной веры, кн. 3, гл. 21 (65)

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Словами: «ни Ангелы» Христос удерживает учеников Своих, чтобы они не старались узнать того, чего не знают и сами ангелы; словами же: «ни Сын» (Мк. 13:32) – возбраняет им не только знать, но и спрашивать об этом. А что слова эти сказаны Им с этим именно намерением, узнай из того, как Он по воскресении с большей силой воспретил им любопытство, когда заметил, что они излишне предаются ему. Теперь указал на многие и бесчисленные признаки, а тогда сказал просто: «не ваше дело знать времена или сроки» (Деян. 1:7). Потом, чтобы ученики не сказали: «мы недоумеваем, нас презирают, но мы не достойны этого», – Он говорит: «которые Отец положил в Своей власти». Он очень заботился о том, чтобы учеников уважали, и чтобы не было скрыто от них ничего; но в этом случае предоставляет самому Отцу знать времена и сроки, дабы внушить страх к делу и воспретить им даже спрашивать о нем. Если бы это было не так, если бы в самом деле Сын Божий не знал этого, то когда же бы Он узнал? Вместе с нами? Но кто станет утверждать это? Он знал Отца совершенно, – так же, как и Отец Сына, – а не знал об этом дне? Кроме того, «Дух все проницает, и глубины Божьи» (1 Кор. 2:10), – а Сын будто бы не знал и времени суда? Он знал, каким образом должно судить, знал тайны каждого, – и мог не знать того, что гораздо менее важно? Если «все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть» (Ин. 1:3), то, как может быть, чтобы Он не знал этого дня? Тот, кто сотворил веки, сотворил без сомнения и времена; если же сотворил и времена, то сотворил и день: как же Ему не знать того дня, который Он сотворил? Вы говорите, что знаете даже сущность Божью: Сын ли Божий не знает последнего дня, Сын, который беспрестанно пребывает в недрах Отца, – несмотря на то, что познание сущности гораздо важнее, нежели познание дней, бесконечно важнее? Каким же образом вы, присваивая себе большее, не уступаете меньшего Сыну, «в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол. 2:3)? Но как ни вы не знаете того, в чем заключается сущность Божья, хотя весьма часто безумно утверждаете это, так и Сын не остается в неведении относительно этого дня, а напротив, совершенно знает его. Вот почему Он, сказав обо всем, означив времена, лета и приведя учеников Своих к самым дверям (именно сказал: «близко, при дверях», Мф. 24:33), умолчал о дне. Если о дне и часе ты спрашиваешь, не услышишь от меня ничего, говорит Он; если же вообще о времени и предварительных признаках, то, не скрывая ничего, скажу тебе все подробно. Что мне известен этот день, – на это Я представил много доказательств: сказал о расстоянии времени, обо всех будущих событиях, и даже о том, сколько от настоящего времени осталось до того дня (это объясняет тебе причта о смоковнице), и, таким образом, довел тебя до самого преддверия. Если ж Я не отворил тебе дверей, то и это для твоей же пользы. Христос сказал это в доказательство того, что Он придет вдруг и неожиданно, когда большинство будет наслаждаться удовольствиями. То же самое говорит Павел в следующих словах: когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба (1 Фес. 5:3), и в объяснение этой нечаянности сказал: подобно как мука родами постигает имеющую во чреве.

Источник

Гомилии на Евангелие от Матфея 77.2, TLG 2060.152.58.703.50-56.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

По своему происхождению зло очень просто и несложно: оно от диавола и диавольского самолюбия в человеке. Но в своем развитии и через человеческую историю и материальный мир оно очень комплицируется, осложняется, заплетается, переплетается, сплетается в страшные лабиринты. Поэтому человеческое сознание часто не умеет найти выходы из этих лабиринтов, теряет силы и срывается в скептицизм и отчаяние, в проклятие. Всевидящий Спаситель ясно видит и предвидит все развитие зла в роде человеческом. Кое-что Он и открывает из этого, но не все. Не прейдет род сей, как все сiе будет (стих 34): пока не сбудется все, что относится к разорению Иерусалима со стороны римлян. Род в узком смысле это современники Спасителя; в широком: апостолы, которые через Церковь пребудут до конца мира, потому что они представляют собой бессмертный христианский род, который не уменьшается, но постоянно увеличивается и бесконечно продолжается. То, что это так, показывают следующие слова Спасителя: Небо и земля предут; но слова Мои не прейдут (стих 35). Значит: одна и та же Истина и небе, и на земле, и в словах Господа Иисуса. Все ее пути через творение знает только Господь. Также точно только Он знает все пути зла и его развития в нашем земном мире. Его молниеобразное пришествие совершится не прежде, чем в нашем мире созреет и зло, и добро. Чтобы зло не сказало, что над ним совершено насилие Всемогущим Богом, ибо ему не дано было время, чтобы до конца довести свою борьбу с добром. Поэтому и дается время и добру, и злу, чтобы они до конца развили свою мощь и свои силы. А когда созреет земное жито добра и зла, тогда придет Сын Человеческий как молния. О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один (стих 36). Значит: это знание превышает и ангельские, и человеческие способности познания. Человеческому естеству как таковому не принадлежит это знание, почему Спаситель и говорит, что даже Сын Человеческий этого не знает, т.е. не знает Его человеческое естество, хотя как Сын Божий и Бог Логос, Господь Христос это знает. Человеческое естество по своей силе не может узнать и знать этого; это познание и знание оно может получить как дар от всеведущего Бога. Логика человеческого естества не может этого ни знать, ни предвидеть, ни контролировать.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

ονδεν perf. ind. act. от οιδα знать. Def. perf. со знач. praes.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Как нам следует понимать неведение Сына Божия относительно завершения?1 Существует два вида неведения – укоризненное и неукоризненное;2 и одно из них зависит от нас, а другое не зависит от нас. То, что укоризненное и зависит от нас, касается добродетели и благочестия. То же, что неукоризненно и не зависит от нас, касается вещей, о которых мы, хотя и хотим знать, не знаем, ибо они происходят далеко или произойдут в будущем. Итак, если в случае со святыми пророками они по благодати распознавали далекое и не зависящее от нас, не в несравненно ли большей степени Сын Божий знал все вещи, и по этой причине Его человечество, не по природе, но по единению с Логосом знало их? Ибо подобно тому как раскаленное в огне железо имеет все свойства огня – ибо горит и жжет, – хотя по природе не огонь, но железо, так и человечество Господа, по единению с Логосом все знало, и все, что подобает Божеству, в нем было явлено.3 По самой же человеческой природе, соединенной с Ним то есть, Логосом, говорится, что Он не знал.4

Примечания

    *1 См. Мф. 24:36; ср. Мк. 13:32. *2 Платон говорит о двух видах неведения (или «невежества»): «не будет ошибкой в качестве третьей причины проступков указать невежество. Со стороны законодателя было бы лучше разделить это невежество на два вида: просто невежество, которое можно считать причиной легких проступков, и двойное. Когда невежда одержим не только неведением, но и мнимой мудростью, – точно он вполне сведущ в том, что ему неведомо» (Plat. Leges. 863c, ed. Stephanus, рус. пер. по изд.: Платон 2007, т. 3, с. 376). Это место и сходное место в Софисте (229С-230С) широко обсуждалось и комментировалось в античной и неоплатонической философии. У прп. Максима, однако, вопрос о неведении поставлен несколько в иной плоскости, в той же самой, в какой говорят об укоризненных и неукоризненных страстях. Связано это, очевидно, с тем, что агноиты приписывали Христу по человечеству неведение в качестве неукоризненной страсти (подробнее см. прим. 821). *3 Прп. Максим в своих сочинениях неоднократно использует для описания ипостасного соединения Божества и человечества образ раскаленного меча (или железа). В данном случае он служит ему для объяснения того, что во Христе не было неведения, тот же образ послужит ему в будущем для иллюстрации того, что при соединении двух природ во Христе они сохраняют свои действия, как сохраняет их раскаленный меч, «резание которым, как мы знаем, жжет, а жжение, как ведаем, режет. Ибо огня и железа состоялось ипостасное схождение, причем ни один, ни другое из-за соединения с иным не потеряло своей природной способности и после соединения содержит ее неотлучно и без отделения от сопряженного и сосуществующего» (Мах. ер. 19: PG 91, 593В-С, цит. по рус. пер. Е. Начинкина: Максим Исповедник 2007b, с. 207, ср. Max. disp.: PG 91, 340А и 341В). Этот же образ раскаленного меча служит в amb. 7 иллюстрацией того, что во святых (разумеется, и во Христе) твар- ное всецело определяется нетварным (см. amb. 7: PG 91, 1076А). *4 Вопрос о «ведении» и «неведении» Христа, кратко обсуждаемый в данном вопросоответе, имеет отношение к полемике с агноитами — одной из ересей VI в., возникшей в стане монофизитов. Родоначальник агноитов Фемистий учил об одной γνώμη (сознании) Христа, полагая при этом, что неведение по человечеству было у Него такой же неукоризненной страстью, как тление тела (см.: Hovorun 2008, р. 32—33)· Весьма сложный вопрос об усвоении Христом по Его человеческой природе нашего неведения в контексте богословия прп. Максима рассмотрен в статье Сидоров 2005—2006, с. 229—272. Разумеется, никакого укоризненного, греховного неведения у Христа и по человеческой природе не было, а усвоение Им такого неведения, которое обнаруживает, например, Гефсиманская молитва (то есть неведения неукоризненного), согласно прп. Максиму, было, как показывает Сидоров, только «относительным». О таком же понимании свидетельствует и данный вопросоответ.

Источник

"Вопросы и недоумения"

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

О дне же том и часе, продолжал Господь Свою речь ученикам, — о последнем дне и часе мира никто не знает, ни ангелы небесные, которые хотя и проникают в тайны Божии, но не знают того, что им не открыто, ни даже Сын, а только Отец Мой один. Сей день и час покрыт такой тайной, что вам не только не следует знать, но и спрашивать об этом. Всякое любопытство здесь неуместно. Для вас довольно тех признаков, какие Мною указаны; разуметь же времена и лета — не ваше дело: их Отец Мой Небесный положил в Своей власти. "Господь умолчал о времени суда потому только, говорит святой Василий Великий, что не полезно было людям слышать об этом: ибо всегдашнее ожидание делает более ревностными в благочестии, а знание, что до суда еще долго сделало бы более нерадивыми в надежде, что можно спастись, покаявшись впоследствии. Да и возможно ли, чтобы Ведавший все, что будет до того часа, (ибо все это Он сказал) не знал того часа? Иначе и Апостол напрасно сказал: "в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения" (Кол. 2:3). "Дух все проницает, и глубины Божии" (1 Кор. 2:10). А Сын знал, каким образом должно судить, знал тайны каждого, возможно ли, чтобы Он не знал того, что менее важно? Если "все через Него начало быть, и без Него ничего не начало быть" (Ин. 1:3), то может ли быть, чтобы Он не знал этого дня? Ибо если Он сотворил веки, если сотворил и времена, то без сомнения сотворил и день. Как же ему не знать того дня, который сотворил? Сын ли Божий не знает последнего дня, Сын, Который всегда пребывает в недрах Отца, не смотря на то, что познание сущности гораздо важнее, чем познание дней, — бесконечно важнее. Если о дне и часе ты спрашиваешь, говорит Господь, то не услышишь от Меня ничего; если же вообще о времени и предварительных признаках, то не скрывая ничего, объясню тебе все подробно. Что Мне известен тот день, на это Я представил много доказательств, сказавши о расстоянии времени, Я предсказал все будущие события, означил даже и то, сколько от настоящего времени осталось до того дня — это объясняет тебе притча о смоковнице, — и таким образом довел тебя до самого преддверия. Если же Я не отворил тебе дверей, то для твоей же пользы." Можно слова Господа объяснить и так, говорит блаженный Феофилакт: Он, как Бог, знает, а как человек, не знает времени Своего пришествия. Посему, будучи человеком ради нас, Он и является незнающим, ибо людям свойственно не знать будущего." Если вникать благомысленно, замечает святой Василий Великий, то Господь много говорит людям от Своего человечества." "Для всякого явно, говорит святой Григорий Богослов, что Сын знает, как Бог, приписывает же себе незнание, как человек. Такую мысль подает и то, что наименование Сына поставлено в Евангелии Марка без присовокупления: чей Сын, чтобы мы это неведение приписывали человечеству, а не Божеству. Можно читать это место и так: и Сын не по иному чему знает день и час, как потому, что знает Отец. Поскольку знает Отец, а потому знает и Сын, то явно, что ни для кого это неизвестно и непостижимо, кроме Первой Причины."

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

«О дне том и часе»: о дне и часе особенно второго пришествия Спасителя, а также, может быть, о дне и часе разрушения Иерусалима. Общие признаки, предвозвещающие наступление сих событий, указаны Спасителем. Точно же дня и часа не благоволил открыть ученикам «для их же пользы» (Злат.), чтобы поддерживать в них постоянную бдительность духа и готовность встретить достойно учеников Христовых сии события. — «Ни Ангелы небесные»: Ангелы проникают в тайны Божии, но не знают того, что им не открыто. Если же Ангелы не знают, то тем более не должны испытывать люди, как испытывали ученики, желая знать, когда именно это будет. — «Отец Мой один»: который положил времена и лета в своей власти (Деян. 1:7). Из сего, конечно, не следует заключать, что и сам Сын, Господь Иисус, не знает о сем. Говоря так, он только «возбраняет ученикам не только знать, но и спрашивать об оном... Если бы это было не так, если бы в самом деле Сын Божий не знал о времени кончины, то когда же бы Он узнал оное? Вместе с нами? Но кто станет утверждать это? Он знал Отца так, как и Отец Сына, и ужели не знал о последнем дне? Сверх сего, «Дух испытует и глубины Божия» (1 Кор. 2:10). А Сын будто бы не знал и времени суда? Он знал, каким образом должно судить, знал тайны каждого, — возможно ли же, чтобы Он не знал того, что менее важно? Если все Им стало и без Него ничего не было, то может ли быть, чтобы Он не знал оного дня? Если Он сотворил века, то сотворил и времена; если сотворил времена, то, без сомнения, сотворил и день. Как же Ему не знать сего дня, который Он сотворил?.. Нет, Он очень его знает» (Злат., ср. Феофил.). «Итак, умолчал Он о времени суда потому только, что не полезно было людям слышать о сем; ибо всегдашнее ожидание делает более ревностными в благочестии, а знание, что до суда еще долго, сделало бы более нерадивыми в благочестии, по надежде, что можно спастись, покаявшись впоследствии. Да и возможно ли, чтобы ведавший все, что будет до оного часа (ибо все сие сказал). не знал этого часа?» (Вас. В. 3, 166).

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Чем Он будет отличаться от тварей, если оказывается незнающим чего-либо? Он не только не будет Богом, но окажется ниже даже некоторых тварей, ибо пророки и многие другие благочестивые мужи относительно многого из настоящего и будущего были просвещены свыше. И если Он не знает, то будет конечно ниже их. Если Сын Божий говорит Богу Отцу: и Моя вся Твоя суть, и Твоя Моя: и прославится в них (Ин. 17:10), и если Он не знает всего, то неизбежно, что и Отец не знает всего, а это есть верх нелепости и нечестия. Затем, лишен ли Он ведения по природе, или кем-либо? Если Он лишен ведения насильственно кем-либо другим, то этот другой будет отважнее и сильнее Его. Если же Он не знает по природе, то Он никогда и не узнает, ибо качества, присущие по природе, существуя сами собою, не привходят извне и не изменяют прирожденного, так как особенность природы состоит в неизменяемости природных свойств. Итак, надежда спасения у них погибает, если не будет возложена на другого, ибо тот, кто не может спасти теперь, не будет в состоянии сделать это и в будущем. Как же они останутся невиновными и чистыми, раз они впали в безбожную ересь так называемых агноэтов, которые учат, что Христос не знает часа и дня кончины мира. О сем Спаситель говорил божественным ученикам для удостоверения Своего человеческого естества, – или же отклонял ответ потому, что им не было полезно слышать и знать об этом, ибо они расспрашивали сверх должного и хотели знать более, чем могли вместить, – или же мудро хотел показать Себя скорее незнающим, чем знающим и скрывающим, и тем опечалить (учеников), – или помышлял полезно и как Бог о чем другом. Как Бог, Слово и Премудрость, Он, конечно, знал все.

Источник

Слово в защиту непорочной, чистой и истинной нашей христианской веры и против думающих, что мы поклоняемся идолам, 76

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

О ДНЕ ЖЕ ТОМ И ЧАСЕ, - продолжал Господь Свою речь ученикам, - о последнем дне и часе мира НИКТО НЕ ЗНАЕТ, НИ АНГЕЛЫ НЕБЕСНЫЕ, которые хотя и проникают в тайны Божий, но не знают того, что им не открыто, ни даже Сын, А ТОЛЬКО ОТЕЦ МОЙ ОДИН. Сей день и час покрыт такой тайной, что вам не только не следует знать, но и спрашивать об этом. Всякое любопытство здесь неуместно. Для вас довольно тех признаков, какие Мной указаны; разуметь же времена и лета - не ваше дело: их Отец Мой Небесный положил в Своей власти. "Господь умолчал о времени суда потому только, - говорит святитель Василий Великий, - что неполезно было людям слышать об этом; ибо всегдашнее ожидание делает более ревностными в благочестии, а знание, что до суда еще долго, сделало бы их более нерадивыми; они надеялись бы, что можно спастись, покаявшись впоследствии. Да и возможно ли, чтобы Ведавший все, что будет до того часа (ибо все это Он сказал), не знал того часа? Иначе и апостол напрасно сказал: в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения (Кол. 2:3). Дух все проницает, и глубины Божии (1 Кор. 2:10). А Сын знал, каким образом должно судить, знал тайны каждого, возможно ли, чтобы Он не знал того, что менее важно? Если все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть (Ин. 1:3), то может ли быть, чтобы Он не знал этого дня? Ибо если Он сотворил века, то сотворил и времена; если сотворил времена, то, без сомнения, сотворил и день. Как же Ему не знать того дня, который Он сотворил? Сын ли Божий не знает последнего дня, Сын, Который всегда пребывает в недрах Отца, несмотря на то, что познание сущности гораздо важнее, чем познание дней, - безконечно важнее? Если о дне и часе ты спрашиваешь, - говорит Господь, - то не услышишь от Меня ничего; если же вообще о времени и предварительных признаках, то, не скрывая ничего, объясню тебе все подробно. Что Мне известен тот день, на это Я представил много доказательств; сказав о расстоянии времени, Я предсказал все будущие события, означил даже и то, сколько от настоящего времени осталось до того дня (это объясняет тебе притча о смоковнице), - и таким образом довел тебя до самого преддверия. Если же Я не отворил тебе дверей, то для твоей же пользы". "Можно слова Господа объяснить и так, - говорит блаженный Феофилакт. - Он, как Бог, знает, а как человек, не знает времени Своего пришествия. Посему, будучи человеком ради нас, Он и является не знающим, ибо людям свойственно не знать будущего". "Если вникать благомысленно, - замечает святитель Василий Великий, - то Господь многое говорит людям от Своего человечества". "Для всякого явно, - говорит святитель Григорий Богослов, - что Сын знает, как Бог, приписывает же Себе незнание, как человек. Такую мысль подает и то, что наименование Сына поставлено в Евангелии от Марка без присовокупления, - чей Сын, чтобы мы это неведение приписывали человечеству, а не Божеству. Можно читать это место и так: и Сын не по иному чему знает день и час, как по тому, что знает Отец. Поскольку знает Отец, а потому знает и Сын, то явно, что для всех это неизвестно и непостижимо, кроме Первой Причины".

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

В самом деле, пока Церковь, которая есть тело Христово, не знает того дня и часа, и сам Сын, как сказано, не знает того дня и часа, чтобы было понятно, что Он узнает об этом тогда, когда узнают и все Его члены. И хорошо сказано, что Он знает об этом в собственном смысле, как это принято в Писании. Что значит знает? То, что узнает о том дне и часе Тот, который явится при скончании и завершении того дня и часа.

Источник

Комментарии на Евангелие от Матфея, GCS 38/2:126-127.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

(Мк. 13:32). В русском переводе у Марка прибавлено: «ни Сын»; но у Матфея это слово опущено. Большинство экзегетов, в особенности древнейшие, считают, что выражение «ни Сын» было подлинным также у Матфея, причем неведение Сына относили к Его человечеству, а не Божеству. Некоторые же объясняли неведение Христа Его смирением. Все, что Он слышал от Отца, Он сказал ученикам Своим (Ин. 15:15); но то, что Отец удержал в Своей власти, Ему не было известно в состоянии Его уничиженного человечества.

Толкование на группу стихов: Мф: 24: 36-36

Здесь наставляет учеников не допытываться о том, что выше человеческого разума. Говоря: «ни ангелы», удерживает учеников от стремления узнать теперь, чего и ангелы не знают, а словами: «Отец Мой один» удерживает от стремления узнать и потом. Если бы Он сказал: «и Я знаю, но не скажу вам», они опечалились бы, видя в этом презрение к себе. Но вот, сказав, что не знает и Сын, а только Отец один, Господь не позволяет им разведывать. Иногда родители держат что-нибудь в руках. Когда же дети просят у них, родители не хотят дать, утаивают и говорят: «у нас нет, чего вы ищете», и тогда дети перестают плакать. Так и Господь, чтобы успокоить апостолов, желавших знать день и час, говорит: «и Я не знаю, а знает только один Отец». Но что и Он знает день и час, видно из других соображений. Все, что имеет Отец, имеет и Сын; если Отец имеет знание дня, то, конечно, имеет таковое и Сын. Это еще очевиднее из такого рассуждения. Можно ли допустить, чтобы самого дня не знал Сын, которому так ведомо все, предшествующее сему дню? Тот, кто привел к преддверию, конечно, знает и дверь. Не открыл же Он дверь знания дня для нашей пользы. Для нас вредно знать, когда будет конец, потому что в таком случае мы стали бы беспечны. Неизвестность же делает нас бодрствующими.
Preloader