Евангелие от Марка, Глава 11, стих 16. Толкования стиха

Вступая в Иерусалим при восклицаниях всего народа, Тот, Кто хотел в сей день явить Себя Царем, давно желаемым, вшел во храм. Вступлением во храм, Он открыл Свое общественное служение: сюда пришел Он теперь как бы требовать отчета у прежних управителей дома Отца Своего, посмотреть, что они сделали вследствие первого Его требования, как исполнили они свое служение до сего времени, и потом определить окончательно, чего им надлежит ожидать за это. Храм был тогда не столько местом учения, сколько судилищем для приставников Его.

В храме нашел Господь опять тех же продавцов, то же множество животных, тот же шум и обман и снова изгнал нарушителей благоговения и оскорбителей святыни (в тот ли же, как у Матфея, или в следующий день, – как у Марка, – от этого действие не изменится в своем значении).

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 193++

Храм был очищен настолько, что не позволялось даже переносить через дворы его какие-либо вещи.

 Вступив в город, Господь пошел прямо во храм. Еще чувство святого негодования, возбужденное мыслью о лицемерах, изображаемых смоковницей, не совершенно успокоилось, как представился новый предмет, способный возбудить праведный гнев во всяком, кто хоть немного ревновал по славе Бога Израилева. Внешние притворы, ведущие в храм, вместо молящихся наполнены были торжниками, из которых одни продавали вещи, относящиеся к Богослужению, другие занимались обменом иностранной монеты на еврейскую. Великое число продающих, еще большее — продаваемых вещей, столы с деньгами, лавки для продавцов, всякого рода жертвенные животные, торги, споры, обман, раздоры — производили то, что во всем Иерусалиме не было места настолько беспорядочного и шумного, как притвор Соломонов. И этот-то самый притвор был издавна предназначен для входа и молитвы язычников, которым не позволялось проникать далее!!. Следствием вышеозначенного беспорядка было то, что рассудительный грек или римлянин, пришедший по влечению сердца в Иерусалим и в храм Соломонов, должен был, вместо назидания, терпеть здесь шум и все неудобства, каким подвергаются на торжищах! Удивительно ли, если у него в таком случае, вместо благоговения к Богу Израилеву, невольно возникали худые мысли о Его служении и служителях? Таким-то образом пресвятое имя Божье хулимо было ради самого Израиля во языцех!

  Не недостаток места был причиной того, что часть храма превратили в торжище. Внизу, у подножия горы, на которой стоял храм, и за его оградой довольно оставалось пустого пространства, где можно было расположиться торжникам. Но там было менее выгодно, ибо не так высока была плата за право торговли старейшинам храма; а в этом последнем и состояло все дело. Корысть была душой беспорядка, который, находясь под покровительством самих начальников, усилился до высочайшей степени, хотя все лучшие люди давно им были недовольны.

  Иисус Христос, в самом начале служения Своего, в первую Пасху, уже выступал против торга в храме и изгнал из него торжников (Ин. 2:14-16). Теперь это было еще необходимее. Позволив именовать Себя всенародно Сыном Давидовым, то есть Мессией, Он тем самым как бы взял на Себя обязанность перед народом выступить против беспорядков, вкравшихся в Богослужение, потому что все верили и ожидали, что одним из главнейших действий будущего Мессии должно быть исправление Богослужения и восстановление древнего благочестия и благочиния. При том беспорядок был так велик и по следствиям своим так важен, что вопиял сам против себя.

  Святая ревность объяла сердце Иисусово! С видом Посланника Божьего и тем гласом, перед которым всегда трепетали грешники и лицемеры, Он требует, чтобы притвор был немедленно очищен. Ученики, зрители, жители Иерусалима, иностранцы — одобряют требование; самые торжники невольно чувствуют, что зашли не в свое место, — и безмолвно повинуются. Некоторые медлят, хотят упорствовать, но этим только раздражают народ, который повеление Сына Давидова принимает за веление Самого Бога. В несколько минут животные выгнаны, столы и седалища опрокинуты, мешки с деньгами выброшены; все приняло другой вид, и вместо прежнего мятежа наступили тишина и порядок. Благочиние простерлось до того, что никому не позволялось теперь пронести через притвор какую-либо постороннюю вещь (Мк. 11:16).

Прибыв в храм и осмотревшись кругом, Спаситель с горестью увидел, что обычная иудейская алчность опять забыла некогда преподанный Им урок и по случаю стечения народа опять превратила храм Божий в торжище. Все храмовые дво¬ры опять переполнены были волами и овцами, продавцами голубей и ростовщиками; великолепный портик занавожен был прогоняемым скотом и оглушался гулом торгующихся голосов и звоном монет. Христос не хотел проповедовать в таком оскверненном месте. Еще раз, с смешанным чувством скорби и гнева, Он выгнал отсюда всех, и никто не осмелился воспротивиться Его сокрушающей ревности. Он не потерпел даже, чтобы народ нарушал тишину святилища, проходя чрез него с сосудами и делая его местом обыкновенного прохода. Огромная масса иудеев, доходившая иногда до двух и даже трех миллионов и наводнявшая священный город во время недели праздника, несомненно делала двор язычников еще более безобразным и шумным зрелищем, чем во всякое другое время, тем более, что в тот день по зако-ну всеми поклонниками выбирался и покупался пасхальный агнец. Но ничто не могло оправдать того, чтобы дом Отца не¬бесного, бывший домом молитвы для всех народов, обращен был в место – более всего похожее на те грязные и мрачные вертепы, где разбойники делят злоприобретенную добычу.

Свою обычную проповедь Он начал не раньше, как по приведении храма в состояние приличия и тишины.

По свидетельству апостолов Матфея (Мф. 21:10–12) и Луки (Лк. 19:29–46), сразу в день Входа, а по указанию ап. Марка на другой день после этого (Мк. 11:12–19), Господь, придя в храм, изгнал из храма торгующих: «Пришли в Иерусалим. Иисус, войдя в храм, начал выгонять продающих и покупающих в храме; и столы меновщиков и скамьи продающих голубей опрокинул; и не позволял, чтобы кто пронес через храм какую-либо вещь» (Мк. 11:15–16). Как мы уже отмечали, неизвестно точно, сколько было изгнаний из храма – одно или два, но изгнание торгующих на Страстной неделе в изложении синоптических Евангелий несколько отличается от описанного ап. Иоанном: оно выглядит уже не как наказание за провинность, но как приговор отступничеству иудеев от Бога и совершившейся подмене: Христос называет храм «вертепом разбойников» (Мк. 11:17).

И первое, и второе изгнание из храма напоминают пророчество Малахии: «...и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф. И кто выдержит день пришествия Его, и кто устоит, когда Он явится? Ибо Он – как огонь расплавляющий и как щелок очищающий, и сядет переплавлять и очищать серебро, и очистит сынов Левия и переплавит их, как золото и как серебро, чтобы приносили жертву Господу в правде. …И приду к вам для суда и буду скорым обличителем чародеев и прелюбодеев и тех, которые клянутся ложно и удерживают плату у наемника, притесняют вдову и сироту, и отталкивают пришельца, и Меня не боятся, говорит Господь Саваоф» (Мал. 3:1–3, 5). Акт очищения храма закреплял в сознании народа, и прежде всего учеников, мессианское достоинство и власть Иисуса, помогая воспринять добровольность близкого предания в руки иудеев и римлян и Распятие. Христос показывает, что все в Его руках и в Его воле.

На исполнение обетований и на Себя как Мессию Господь указывает также, напоминая слова пророка Исаии: «Не написано ли: дом Мой домом молитвы наречется для всех народов? а вы сделали его вертепом разбойников» (Мк. 11:17, ср.: Ис. 56:7, а также: Иер. 7:11). Пророк в этой части своей книги говорит о времени, когда все ограничения и препятствия для вхождения в народ Божий падут, и тогда даже евнух и любой иноплеменник смогут стать сынами Божьими. Но в то же время пророк обличает пастырей и стражей Израиля, которые нерадят и небрегут о том, что имеют, поэтому их достояние (завет с Богом) станет «добычей» чужих народов.

Изгнание торгующих из храма – это предупреждение и ученикам, так как оно являет образ Второго Пришествия Христова с окончательным наказанием грешников: «Нечестивых торговцев Он выгнал вон вместе со всем, чем они торговали. Братья мои, что, думаете вы, сделал бы Господь, когда бы теперь нашел нас спорящими, празднословящими, смеющимися без удержи или уловленными в сети какого-либо иного греха – подобно тому как, будучи в храме, Он увидел торгующих жертвенными животными, Ему же предназначенными, и поспешил изгнать их?.. Вот потому-то, возлюбленные, всего этого надо сильно страшиться и со вниманием и усердием остерегаться, чтобы, придя внезапно, он не обнаружил в нас зла, которое сделало бы нас достойными бичевания и изгнания вон из Церкви» Беда Достопочтенный, св. Гомилии на Евангелия // Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I–VIII вв. Новый Завет. Т. 2: Евангелие от Марка / Пер. с англ., греч., лат., сир. Тверь: Герменевтика, 2001. С. 189..