Евангелие от Марка, Глава 10, стих 40. Толкования стиха

Но Господь говорит им: „не знаете, что просите». (Если бы они знали, что сидеть по правую и по левую руку Господа во время предстоящаго пребывания Его в Иерусалиме значит висеть с Ним на поносном кресте, то в настоящем их состоянии они не могли бы высказать свою просьбу.) „Можете ли пить чашу, которую Я буду пить (Мф. 26, 39, 42), или креститься крещением, которым Я крещусь?" Иаков и Иоанн, не вникая глубже в смысл иносказательной речи Господа, а только желая, чтобы Он исполнил их просьбу, говорят: можем. Предвидя, что впоследствии сыны Зеведеевы действительно сделаются способными участвовать в страданиях Его, Господь признает правдивость их ответа; но относительно просьбы их говорить: „еже сести одесную Мене и ошуюю Мене, несть Мое дати, но имже уготовася от Отца Моего». Бог Отец дал Сыну иметь жизнь в Самом Себе, дал Ему и власть суда, и Сын оживляет, кого хочет (Ин. 5:21—22. 26—27). Следовательно разделение наград в царстве Мессии есть дело Устроителя этого царства, И. Христа, действующаго согласно с волею Отца (Ин. 5:19—20. 30). Но в настоящем случае Господу нужно было отклонить от Себя эту честь: обещание исполнить просьбу сынов Зеведеевых оскорбило бы прочих апостолов, которые негодовали уже на одно это честолюбивое искание своих товарищей (Мф. 24. Мк. 41); отказ в просьбе оскорбил бы просителей. Поэтому Господь и дает не вполне ясный ответ. В основании просьбы Иакова я Иоанна была мысль, что И. Христос любит их и приблизил их к Себе более других апостолов. Господь и говорить, что большее или меньшее прославление их в вечной жизни зависит не от этих личных Его расположений и отношений к каждому из них, но имже уготовася от Отца; а у Отца уготовано каждому то, чего он будет достоин по своим делам.

Тот факт, что никто ничего не понимал, очевиден уже из того, что произошло сразу после этого. Два брата Зеведеевых, Иаков и Иоанн, подошли к Иисусу и чего‑то просили у него. «Что вам нужно?» – спросил их Иисус. …Дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей (Мк. 10: 36–40). Это все, что они, очевидно, поняли из сказанного Иисусом: что в конце концов Он прославится, победит, воцарится и все будут Его почитать. Так они поняли последние слова Иисуса о том, что после всех страданий и смерти он в третий день воскреснет. Очевидно, страшное предсказание не дошло до их сознания, им казалось, что все это просто притча, вроде многих других, иносказание образного языка. Так и все, что Он говорит, думали они, – о страданиях, избиении, убийстве и потом воскресении, – все это тоже символы, образность, притча. Да, так думали они. И хотя им было страшно идти в Иерусалим, они отдавали себе отчет, что там были враги, но реализм всех этих ужасов в их головах не укладывался. Ясно было лишь то, что после всех страхов Иисус победит и прославится. И вот тут у Иакова и Иоанна и возник практический вопрос: как найти свое место в этом прославлении, найти заранее, сейчас, пока еще не подоспели другие – захватить места, стать приближенными у нового царя. Потому все другие ученики так вознегодовали: ишь ты, какие!

Здесь евангельский рассказ со всей силой вскрывает то, о чем писал впоследствии апостол Павел таким же, как и эти ученики, жителям Израиля в своем Послании к Евреям. «Вы ничего не понимаете, – говорил он им. – Поймите же, что то, куда вошел Христос, не этого творения, это не земное царство, а Небесное».

На этот испытующий вопрос Иисуса пылкие «сыны грома» ответили; можем. Зная, что со временем Апостолы пострадают за Него и, следовательно, в состоянии будут пить чашу страданий и креститься кровавым крещением, Иисус пророчески сказал Иакову и Иоанну: «Чашу, которую Я пью, будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься (Мк. 10:39); но чтобы сесть у Меня по правую сторону и по левую — это не от Меня зависит, а от Отца Моего: кому уготовано Отцем Моим».

Сесть рядом с Иисусом Христом, Сыном Божиим, в Царстве или Славе Его, то есть сравняться с Ним в Его Божестве, не может никто из людей, как бы добродетелен он ни был. Почему же Иисус не ответил в этом смысле Иакову и Иоанну? Почему прямо не отверг их неисполнимую просьбу? По мнению Иоанна Златоуста, Иисус поступил так, желая побудить Своих учеников, чтобы они надежду на спасение и прославление основывали на собственных добрых делах, а не на том лишь, что они — избранные Апостолы. Говоря так, Он только дает ответ сообразно разумению вопрошавших, снисходя к их слабости.

Нельзя было найти прошения, более противного настоящему душевному состоянию Богочеловека, Который весь был занят мыслью о Своих будущих страданиях. Извинением могло служить одно то, что Иаков и Иоанн не поняли Его предсказания и искали быть близкими к своему Учителю, без сомнения, не по одному любочестию, а и по чувству любви к Нему, которая опасалась быть удаленной от Него во славе Его. Ответ Господа служит поучительным примером, с какой снисходительностью исправлял Он самые важные ошибки Своих учеников. Вместо каких-либо упреков Он отвечал просто с кротостью: Не веста, чесо просита. Можета ли пиши чашу (чаша у евреев означала страдания и бедствия (Пс. 59:5; Ис. 51:17. 22; Пч. Иер. 6: 21)), юже Аз имам пити, или крещением (так иносказательно назывались великие искушения), им же Аз крещаюся, креститися? То есть Господь хотел внушить мечтателям, что им должно думать еще не о награде, которая сама собой придет к достойному, а о средствах, как заслужить оную. «Можева», — отвечали ученики, побуждаемые, вероятно, более желанием получить просимое и показать себя достойными его, нежели по внутреннему убеждению в необходимости страданий для достижения славы (Мф. 20:22); ибо они не имели еще ясного понятия ни о предстоящей чаше, ни о крещении, о которых говорил Господь. Но Учитель, как сердцеведец, предвидел уже, что слова эти, сказанные теперь без ясного сознания дела, придут некогда в совершенное исполнение, что сыны Зеведеевы действительно со временем будут, подобно Ему, крещены страданиями; потому в духе пророчества, которое они должны были выразуметь впоследствии, продолжал: Чашу Мою испиета, и крещением, имже Аз крещаюся, имате креститася, а еже сести одесную Мене и ошуюю Мене, несть Мое дати, но им же уготовася от Отца Моего. Тем кончилась беседа.

  Очевидно, что Господь хотел преподать сынам Зеве-деевым наставление, для них необходимое, но без той строгости, которой заслуживало более прошение, нежели просители. Они должны были узнать, что в деле столь важном, каково учреждение на земле Царства Божьего, ничто не может зависеть от произвола или пристрастия личного, а все от закона и справедливости; что Господь и Учитель их, если можно так сказать, Сам не может оказать им какую-либо милость без их способности и заслуг. После того они сами собой должны были убедиться, что и в этом отношении они не знали, чего просили.

Это значит, что получить особенные почести в царстве небесном, зависит не от произвольного распоряжения Христова, но от того, кому определит Бог, Отец небесный, вместе с Отцом, конечно, и Он, Спаситель и Судия, по заслугам: кому (имже) уготовано. "От самих приемлющих зависит сделать себя достойными сидения одесную или ошуюю Господа, а не от Того, кто может дать cиe, хотя бы и несправедливо " пишет св. Василий Великий.

Просьба сынов Зеведеевых, несомненно, свидетельствует, что они поняли значение момента. Путь на страсти есть путь чрез страсти к славе: это есть путь утверждения Царства. Но на просьбу о славе Иисус отвечает обещанием страдания (ст. 38–39). Распределение мест в славе Царства зависит не от воли Иисуса, а от того, кому уготовано (ст. 40), – Мф. прибавляет: «Отцом Моим» (Мф. 20:23). Ответ Иисуса нуждается в толковании.

Прежде всего, Иисус предсказывает сынам Зеведеевым страдание по образу Своего страдания. Исполнилось ли это предсказание? Относительно Иакова – бесспорно. По свидетельству Деян. 12:1–2, он принял смерть во время гонения Ирода Агриппы первый из Двенадцати. А Иоанн? Дошедшее до нас предание отчетливо свидетельствует о его служении в Асии и необыкновенно долгой жизни. Страдание было ниспосылаемо и ему, но древние писатели, рассказывающие о его погружении в кипящее масло, знают и о том, что вышел он оттуда невредимым. Смерть его в предании окутана тайной. За грани земного бытия он перешел иначе, чем переходят остальные люди. В день, посвященный памяти его преставления (26-го сентября), Церковь дает понять, что Иоанн не умер так, как умирают прочие. Что это значит, мы сказать не можем. Во всяком случае, несомненно, что конец его не был концом мученика. Это предание, сохранившееся у древних писателей, и получившее, как мы видели, литургическое закрепление, вызвало в недавнее время возражения ученых. С легкой руки Эдуарда Шварца См. в: Bernard J.Η. A Critical and Exegetical Commentary on the Gospel according to St. John, vol. I. Edinburgh, 1928, p. XXXVII-XXXVIII. , была извлечена цитата из Папия, дошедшая до нас в писаниях византийской эпохи. Это свидетельство Папия утверждает, что как Иаков, так и Иоанн были убиты иудеями. В подкрепление тезиса были привлечены древние месяцесловы и мартирологи, и вывод гласил, что Иоанн от иудеев приял смерть мученическую. В качестве косвенного основания был привлекаем и наш текст (Мф. 20:20–23), в убеждении, что даже подлинные слова Иисуса не нашли бы места в Евангелии, если бы содержащееся в них предсказание не исполнилось. Построение Шварца и его продолжателей не выдержало последующей критики. Одинокое свидетельство Папия, сохраненное у позднейших писателей, не может перевесить голоса подавляющего большинства древнейших авторов. Последние исследования Цана (в комментарии на Апокалипсис, 1924) и Бернарда (в комментарии на Ин., 1928) делают весьма вероятным, что и данные старых месяцесловов и мартирологов не относятся к Иоанну Зеведееву или объясняются недоразумением. Предание остается непоколебленным. Но и предсказание Иисуса получает исполнение. Разве пить чашу Иисусову и креститься Его крещением непременно означает принять мученическую смерть? Таков был удел Иакова. На долю Иоанна выпали другие страдания.

Второй вопрос касается того, как понимать слова Иисуса о том, что не от Него зависит распределение мест в славе Царства. Часто в этом видят субординационизм, т.е. учение о подчиненном положении Сына по сравнению с Отцом. Толкование Священного Писания в свете Священного Предания такую возможность исключает. Она и не вытекает из контекста. Мы видели, что и ст. 17–18 не содержат отрицания Божественного достоинства Иисуса. То же и здесь, Господь призывает всем Своим учением этого периода к последованию за Ним. Его страдание в ст. 39 подчеркнуто. Это показывает личное местоимение ἐγὼ, («я»), вообще мало употребительное, а в этом стихе встречающееся дважды. Ударение – на отказе. Путь Мессии есть путь страдания, и даже ожидающую Его в Его богочеловеческом естестве славу будущего века, которую ученики называют Его славой (ст. 37), Сам Он именует славой Отца (ср. 8:38).

Та легкость, с которой братья дают утвердительный ответ, говорит о том, что Иаков и Иоанн не восприняли слова Иисуса серьезно, не поняли их трагического смысла. Так потом Петр будет уверять Иисуса, что уж он-то никогда не отступится (14:29, 31). Братья могли бы занять места на крестах справа и слева от Иисуса, но они бежали, и вместо них там оказались два безымянных преступника.

Иисус предсказывает мученическую кончину братьев. И действительно, Иаков погиб самым первым из апостолов, в 40-х гт. его казнил внук Ирода Великого Ирод Агриппа I, ставший царем после прихода к власти римского императора Клавдия (Деян. 12:2). Согласно церковной традиции, Иоанн дожил до преклонных лет и умер своей смертью, но и он подвергался гонениям, был в ссылке. Впрочем, эти слова у Марка, вероятно, послужили причиной возникновения легенды, зафиксированной в рукописях V – IX веков и утверждающей, что Иоанн умер в молодом возрасте, вместе со своим братом.

Иисус снова и снова объясняет братьям, что Его и их путь к славе лежит через отвержение, страдания и смерть. И не в Его власти (по крайней мере, во время Его земной жизни) распределять и раздавать почетные места. Они достанутся тем, кому они предназначены Богом. В этих словах Иисуса слышен и горький укор, и разочарование, и призыв думать о Божьем, а не о своем.

Христос кротко отнесся к такому их себялюбию и заблуждению. Они по слепоте своей просили о положении, которое лишь несколько дней спустя, как оно должны были увидеть, занято было в позоре и мучении двумя распятыми разбойниками. Воображение их рисовало пред ними двенадцать престолов, а Он говорил им о трех крестах. Они мечтали о земных коронах, а Он говорил им о чаше горечи и о крещении кровию. Могли ли они пить с Ним эту чашу, или креститься этим крещением? Быть может, более понимая теперь значение Его слов, они смело отвечали: «можем»; и тогда Он сказал, что им действительно придется оправдать слова свои, но что сидеть по правую и по левую сторону Его придется лишь тем, кому уготовано Отцом небесным.

Не веста, чесо просита, – с кротостью отвечал им Спаситель, – можета ли пити чашу, юже Аз имам пити, и крещением, имже Аз крещаюся, креститися? образ чаши, наполненной вином, служил на живописном языке древних пророков для обозначения бедствий, посылаемых от Бога для вразумления людей (Пс. 74:9; Ис. 51:17, 22), а под образом крещения сам Господь незадолго перед сим предвещал о своих страданиях и смерти (Лк. 12:50). Посему, эта чаша Христова есть та самая, о которой он молился в саду Геф-симанском (Мф. 26:39), и это крещение Его есть, по изъяснению святителя Филарета Московского, «крещение кровью, пролиянною на кресте». Вопрос, предложенный сынам Зеведеевым, побуждал их испытать самих себя, способны ли они, вместо преждевременно ожидаемой славы, принять участие в страданиях и кресте Христовом. «вы напоминаете Мне о чести и венцах, – говорит Господь, – а я указываю на подвиги и труды, вам предлежащие: еще не наступило время награды и не теперь откроется слава Моя; настоящее время есть время смерти, браней и опасностей» (свт. Иоанн Златоуст). Последующие события показали, как мало еще ученики Христовы были готовы разделить чашу и крещение Божественного крестоносца (Мк. 14:50), но «в жару усердия», по выражению святого отца, сгорая желанием достигнуть просимого и «не зная того, что сказали», Иаков и Иоанн поспешили отвечать на вопрос Господа: можем. Всеведущий знал, что это слово, произнесенное теперь без ясного сознания, в свое время придет в исполнение, а посему, предсказав обоим апостолам ожидающую их участь, вместе с тем объяснил им, что небесная награда не дается, но уготована претерпевшим до конца (Мф. 24:13) и победившим все искушения и соблазны (Откр. 3:21). Чашу, юже Аз пию, испиета, и крещением, имже Аз крещаюся, креститася, а еже се-сти одесную Мене и ошуюю, несть Мне дати – но имже уготовася от Отца Моего, – «Мне, праведному судии, несвойственно дать вам такое достоинство по одной любви к вам даром, иначе я не был бы правосуден, но такая почесть уготована только подвизающимся» (блж. Феофилакт), или, как изъясняет преподобный Исидор Пелусиот, несть Мне дати, – «дать просящим просто, а не воздать в награду трудящимся». Небесные почести предназначены всем верующим и веру свою свидетельствующим добрыми делами и будут распределены на страшном суде Царем Христом сообразно воле отца, давшего сыну всякий суд (Мф. 25:31–46; Ин. 5:22), так что, по выражению свтятого Василия великого, «от приемлющих воздаяние зависит сделать себя достойными седения одесную или ошуюю Господа, а не от того, кто может дать сие, хотя бы и несправедливо было прошение». Седение же одесную непостижимого величества Божия в том смысле, в каком говорится о Господе, воссевшем одесную Бога (Мк. 16:19), по изъяснению святителя Иоанна Златоуста, «недоступно ни для кого, не только для людей, как то святых и апостолов, но и для Ангелов, архангелов и для всех высших сил».

Церковь Домостроительство спасения ясно изображает на иконе: Пресвятая Богородица, яко Царица, и святой Иоанн Предтеча, больший всех пророков, предстоят одесную и ошуюю Престола величества Божия.

В другой раз, в ответ на «скромную» просьбу сыновей Зеведеевых отметить их особенной честью при наступлении Царства, Господь ответил вопросом: «Готовы ли вы пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым я крещусь?»(Мф. 20:22). Речь идет о готовности следовать за Ним до конца: участие во славе Царства невозможно без общения с Ним в испитии чаши страданий и крещения (погружения) в смерть. Апостолам это было и ясно, и нет. К мысли, что путь в Царство лежит через Голгофу, Господь постепенно приучал учеников – до Преображения в прикровенных образах, после Преображения – прямым текстом. При этом Иисус неоднократно будет подчеркивать, что Его служение и служение Его учеников тесно связаны: пострадает Он, будут страдать и они, но об этом яснее всего будет сказано в Прощальной беседе с учениками, в ночь взятия Христа под стражу.

Человеческий мир так искажен грехом, на­столько расходится с замыслом Божиим о себе, что все доброе, светлое, по-настоящему прав­дивое не находит в нем места. Оно вынуждено либо меняться до неузнаваемости, теряя свою суть — как, например, изменились по своему содержанию понятия свободы и любви, — либо находиться под гнетом и претерпевать гоне­ния. Потому что мир любит свое и не любит Божьего, не любит того, что оказывается для него укором. Но те, кто желает быть верными Богу, должны любить людей и служить им как ближним, несмотря на всю сложность своего положения, потому что так делал и делает Христос.

Каждый христианин постоянно оказыва­ется перед выбором между Богом и миром. Осознание последствий верности Христу мо­жет быть пугающим. В Евангелии мы видим, как ученики идут за Христом, обуреваемые страхом и ужасом, и Спаситель говорит им: «Вот мы восходим в Иерусалим, и Сын Чело­веческий будет предан, и осудят Его и предадут Его язычникам... и убьют Его... и в третий день воскреснет». Сразу же после этих однозначных слов два апостола подходят к Нему и просят: «Дай нам сесть у Тебя одному по правую, а дру­гому по левую сторону в славе Твоей...» Лю­бой читающий эти слова может возмутиться. Учитель прямо говорит о грядущей смерти, о мучениях и страданиях, а они будто бы и не слышат его! Они слушают, не слыша, как часто слушаем, не слыша, мы.

Христос отвечает: «Не знаете, чего про­сите... Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь? » Речь идет о страдании и крестной смерти, но ученики отвечают: «Можем». Такая самоуве­ренность удивляет. Но разве мы не так же са­моуверенны, когда называем себя Его учени­ками, не будучи готовы пострадать за это уче­ничество? Христос пророчествует, что ученики действительно пройдут через страдания. Но не сейчас, а когда, отбросив самоуверенность и надежду на карьеру, увидят в ученичестве верность и любовь, а не выгоду и почет.

Но сегодняшнее чтение не только о том, как люди расчетливы и самоуверенны. Оно о Боге, который все это покрывает любовью и снисхождением к нашей немощи. Он знает, что от ученичества кажущегося к настоящему ведет сложная дорога, на которой предстоит обрести правдивый взгляд на себя, пройти через ощущение своего бессилия. И Господь послужит всякому, кто будет готов идти к ис­тинному ученичеству, захочет учиться истин­ному господству. Христос всякого поддержит и укрепит, потому что Он пришел, чтобы от­дать душу Свою для искупления многих.