Евангелие от Марка, Глава 10, стих 18. Толкования стиха

Итак, один только Бог благ и благости потерять не может. Он не соучаствует в чьей-либо благости, потому что благость Его есть Он Сам. Человек же, если он благ, получает благость от Бога, потому что сам по себе благим быть не может. Через Его Духа становятся люди благими - если кто становится таковым, - будучи способны по своей тварной природе через собственную волю принимать и удерживать в себе то, что подает нам Тот, Кто благ Сам в Себе. Отвергая Его, мы не имеем собственной благости.

Господь на это сказал: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог», т.е., если ты обращаешься ко Мне только, как к «учителю», следовательно, как к обыкновенному человеку, то не следует Меня называть благим, ибо это название приличествует только Богу.

Только участвуя в благости Бога, разумное творение может стать благим (Ср. Флп. 2:13; Евр. 13:20-21.).

Если Спаситель не благ, то, по необходимости, зол, потому что прост и не дает в Себе места чему-либо среднему. Но сообразно ли с чем-нибудь – Творцу благих быть злым? И если жизнь есть благо, а слова Сына суть жизнь, как Сам Он сказал: глаголы, яже Аз глаголах вам, дух суть и живот суть (Ин. 6:63), то почему же, услышав от фарисея: Учителю благий, говорит Он: никтоже благ, токмо един Бог (Мф. 19:17; Мк. 10:17; Лк. 18:19)? Он сказал: никтоже благ, когда услышал не только: благий, но – учителю благий. Поэтому отвечал по сказанному в Евангелии, как искушавшему Его или как не знавшему, что Он – благой Бог, а не просто благой учитель.

Что же Христос? Как Он отвечает на мольбу научить жить? На порыв обращенности молодой души, ищущей правды жизни, Господь отвечает как бы с сухостью: "Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог". Но здесь, конечно, не сухость. Тут призыв к углубленности, к большей сознательности самой обращенности. Своим ответом Христос увеличивает ответственность вопроса и значение ответа. "Ты ищешь у Меня истины жизни... ты называешь Меня благим... А бесконечно благ только Бог; значит, ты обращаешься к Богу... Мир не дал тебе истины... И ты просишь ее от благого Бога... Так помни это... Играть истиной нельзя... Принимай же ответ как высшую истину, как ответ Бога... И он обязателен... И его уж не минуешь... Он свяжет..." Далее см. ст. 22

Слова никто не благ (Ср. Лк. 18:19.) содержат в себе ответ искушающему Иисуса законнику, который засвидетельствовал Его благость как человека. Ибо высшее благо, говорит Он, принадлежит одному Богу, хотя само слово «благость» применимо также по отношению к людям (Ср. Пс. 36:23, Пс. 111:5; Притч. 31:10-31; Деян. 11:24.).

Божественные Писания воспевают саму благость как определяющую и выявляющую все богоначальное существование. Да и что другое можно узнать из священного богословия, если оно говорит, что Само Богоначалие сказало, наставляя: «Что ты спрашиваешь Меня о благом? Никто не благ, как только один Бог» (Ср. Лк. 18:19.). Это же и в других местах мы, исследовав, доказали, что все боголепные наименования всегда воспеваются Писаниями не по отдельности, но по отношению ко всему совершенному, всецелому и полному Божеству, и все они применяются неделимо, абсолютно, безоговорочно и всецело ко всей целостности цсего целокупного Божества.

Юноша назвал Его благим (Ср. Лк. 18:18.), как если бы он заискивал перед Ним. Подобным образом ищущие расположения у других называют их благими, однако Он избегал возвеличивания людьми. Потому, чтобы показать, что эту благость Он имеет от Отца по природе и по рождению, а не по одному только имени, Он сказал: «Один только благ» (Ср. Мф. 19:17; Лк. 18:19.). И не умолчал, но добавил: «Отец», давая тем самым понять, что Сын благ, как и Отец, ибо подобен Ему.

Это как если бы кто-либо, не любя своего епископа, продолжал называть его епископом. А епископ на это ответил бы: «Для тебя я не епископ, отойди от меня!»

Не может быть Бога от Бога, если по рождению Своему Он не имеет той же природы, что и Бог. Но и неизменное единство живой Божественной природы не разделяется при рождении живой природы Сына (Ср. Ин. 1:1-15; Гал. 4:4). Еретики, которые прикрываются спасительным исповеданием веры евангельской, пытаются исказить истину (Ср. 2 Пет. 2:1-3). Излагая по-своему слова, сказанные по иному поводу и с иными намерениями, они крадут у Сына Его природное единство с Отцом¹.

*** Полное понимание ответа достигается знанием причин, которые породили вопрос; ответ же находится в связи с тем, что было спрошено... Иисус возразил на то, чтобы Его называли «благим учителем», скорее, для того, чтобы оспорить веру спрашивающего, нежели Свое учительство и благость.

Надменный, самомнительный богач подошел ко Господу с мыслию о своих добродетелях (с тайною похвалою себе, что он благ), потому Господь, знающий мысли и сердце наше, не благоволил принять от богача наименования Себя благим, отнесши его к Единому Богу. Как бы так Он говорил ему: ты пришел ко Мне с мнением о себе как о человеке добродетельном, благом и не совсем смиренно и искренно называешь Меня благим учителем; но Я говорю тебе, что думать о себе таким образом несправедливо; не только тебе, даже Себе не приписываю Я названия благого, хотя Мое человечество соединено с Божеством. Только Один Бог благ.

είπεν aor. ind. act. от λέγω говорить, άγαθός 019) безупречно χοροший, отличный; по отношению к Богу — совершенный (NIDNTT; TDNT; EDNT).

Не отрицая Своей благости, Иисус напоминает известную всем евреям истину о благости Божьей (другие могут быть добрыми, но благость Бога несравненна); а затем перечисляет некоторые ветхозаветныезаповеди (пять из Десяти заповедей), посвященные отношению к людям (а не к Богу) и доступные человеческой проверке (а не такие, напр., как запрет на греховное помышление, алчность).

Я думаю, что многих из вас удивил ответ Господа нашего Иисуса Христа юноше, вопросившему Его и назвавшему Его Учителем благим: "Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог". Эти слова звучат так, как будто Господь наставлял людей тому, что Он не Бог, что не надо воздавать Ему Божеских почестей. Но если думать так, то скажем мы о другом месте Евангелия, в котором Господь Иисус Христос не запрещал апостолам Своим называть Его Сыном Божиим, т.е. Богом? Когда призвал Он Своего будущего апостола Нафанаила и в беседе с ним проявил Божественное всеведение, тогда потрясенный этим Нафанаил воскликнул: "Равви! Ты – Сын Божий, Ты Царь Израилев!", и Христос не запретил ему называть Его Сыном Божиим. Когда Господь Иисус Христос спросил учеников Своих, за кого они почитают Его, то Петр ответил: "Ты Христос, Сын Бога Живого". И Христос не только не запретил ему так называть Себя, но сказал: "Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыла тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах" (Мф. 16:17). Но даже более того читаем в Евангелии: Господь в присутствии всего народа в синагоге не раз называл Себя прямо Богом. Там, когда однажды обступили Его книжники и фарисеи и требовали, чтобы Он открыл, кто же Он, Он ответил: "От начала Сущий". Кто же от начала сущий, как не один только Бог? Этим ответом Он назвал Себя Богом. А в другой раз еще определеннее сказал вопрошавшим Его: "Я и Отец – Одно". Это ли не объявление Себя Богом? Я – одно с Отцом Моим Небесным. Этот ответ так возмутил слушавших, что они схватили камни, чтобы побить Его за богохульство. Но Иисус сказал им: "Не написано ли в законе вашем: я сказал: вы боги". Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие – и не может нарушиться Писание – "Тому ли, Которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: “Богохульствуешь”, потому что Я сказал: “Я Сын Божий?" (Ин. 10:36), и опустились руки, державшие камни... Как же объяснить, что Господь Иисус Христос ученикам Своим дозволил именовать Его Сыном Божиим, что Он Сам называл Себя открыто Богом, Единым с Отцом, от начала Сущим, а этого юношу, вопрошавшего Его и обратившегося к Нему со словами "Учитель благий", он остановил, сказав: "Зачем ты называешь Меня благим: Никто не благ, как только один Бог", как бы прямо этим отрицая Свою Божественность, запрещая именовать себя Богом, даже благим именовать. Как объясним мы это? От своего скудного разума постараюсь объяснить это вам. Это значит, что одно дело разрешать ученикам, апостолам Своим, и притом наедине, именовать Его Сыном Божиим; другое дело – называть Себя единым Богом с Отцом, от начала Сущим; и иное дело – позволить всем называть Его Божественным именем. Что было бы, если бы Господь Иисус Христос невозбранно позволял всякому человеку из толпы, как был этот юноша, обратившийся к Господу, именовать Его тем именем, которое принадлежит только Богу? Что было бы? Было бы весьма дурно. Его многочисленные враги и все неуверовавшие в Него обвинили бы Его сразу, с самого начала в том, что позволяет Он именовать Себя Богом. Это возбуждало бы ненависть и ожесточение врагов Его; это помешало бы многим ходить за Ним, вразумляться чудесами Его и уверовать в Него. Это было бы тяжелой, существенной помехой в великом деле Христовом. То, что было допустимо и могло принесли благие плоды в одно время, могло быть вредным в другое время и при других обстоятельствах. В начале Своего служения Господь и Сам не называл Себя Богом, а если не возражал, когда апостолы именовали Его Сыном Божиим, это было только в среде апостолов, только между Ним и двенадцатью апостолами, не при народе; это было неведомо народу и не могло никого соблазнить. Сам же Себя открыто назвал Господь Иисус от начала Сущим, единым с Отцом Небесным уже в конце Своего служения, когда пришло время этому. Вот как надо понимать ответ Господа Иисуса Христа: "Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог". Дальнейший разговор с юношей вы только что слышали. На его вопрос Господь напомнил ему заповеди, данные чрез Моисея на горе Синайской. Юноша ответил, что все эти заповеди с самого раннего возраста он соблюдал, все исполнил. Чего недостает мне еще? Услышав это, Иисус сказал ему: еще одного недостает тебе: "все что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною". Юноша низко опустил голову и ушел, ибо был очень богат, и не хотел и не мог исполнить это повеленье Христово. Тогда Господь, обращаясь к ученикам и в народу, сказал: "Как трудно имеющим богатство войти в Царство Божие! Ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие". Этот ответ поразил и удивил всех слушавших, даже и апостолов, и они спросили: "Кто же может спастись? Но Он сказал: Невозможное человекам возможно Богу". Чем объяснить вопрос апостолов? Только тем, что у древних евреев богатство считалось Божьим благословением, и людей, удостоившихся богатства, этого Божьего благословения, считали угодными Богу и праведниками, – и вдруг Господь говорит, что богатый не может войти в Царство Небесное... Господь ответил, что "невозможное человекам возможно Богу". Как объясним мы эти слова Христовы: почему сказал Он, что богатые не могут войти в Царство Небесное, как верблюд не может пройти чрез угольное ушко? Думаю, что объяснение можно найти только в том, что богатый, не расстающийся со своим богатством среди окружающей его нищеты и бедствий, не расточающий своего богатства на помощь погибающим, за немилосердие свое противен Богу и потому закрыт ему доступ в Царствие Божие. А если, прибавил Христос, что невозможное для людей возможно Богу, то это значит, что Бог может и немилосердное сердце исправить одним словом Своим, ибо знаем мы много примеров тому, как слово Божие потрясало сердца людей и коренным образом изменяло всю жизнь их. Есть много ярких примеров этого в житиях святых. Приведу только сказание о величайшем преподобном Антонии Великом. Однажды в храме услышал он нынешнее евангельское чтение, услышал требование продать и раздать нищим имение свое – а он был сыном очень богатых родителей, которые дали ему чрезвычайно высокое образование и оставили в наследство огромное их имение – и тем не менее, нисколько не рассуждая и не колеблясь, исполнил он приказ Христа и, все раздав неимущим, сам ушел в дикую африканскую пустыню, где подвизался много десятков лет. Он вел борьбу с бесами, с диаволом самим, достиг величайшего духовного совершенства и стал одним из тех, кого надо назвать ангелом во плоти. Вот это да послужит нам примером. Хотя и нет богатых среди нас, имеем лишь небольшой достаток, но отговариваться этим нельзя. Надо помнить об Антонии Великом и, как можем, исполнять требование Христово, раздавая имеющееся у нас неимущим.

что ты называешь Меня благим? Ответ Иисуса не означает, что Сам О не считал Себя благим. Скорее, Он хотел показать молодому человеку, что все его дела не могут сделать его "благим", и поэтому он не способен заслужить себе вечную жизнь.

Никакой другой благости не существует в Сыне, кроме той, что есть в Отце. Потому Сам Спаситель в Евангелии правильно говорит, что никто не благ, как только один Бог (Лк. 18:19.), то есть Отец. Это следует понимать так, что в Сыне нет другой благости, кроме той, что в Отце, образом Которого Он справедливо именуется. Нет в Нем иной благости, кроме изначальной, кроме той, что есть в Отце, которая в Отце и Сыне ничем не различается и никак не разделена (Ср. Ин. 10:30.). Поэтому не следует думать, что в высказывании: Никто не благ, как только один Бог, содержится что-либо богохульное: ни благость Христа, ни благость Святого Духа этими словами не отрицаются. Как мы заметили выше, благость изначально присуща Богу Отцу, от Которого рождается Сын и исходит Дух Святой, без сомнения, имеющие в Себе ту же природу благости, как в самом Источнике, из Которого и Сын рождается, и Дух Святой исходит. В тех случаях, когда в Писании что-либо именуется благим - будь то ангел (Ср. Тов. 5:22; 2 Мак. 11:6; 2 Мак. 15:23.) или человек (Ср. Пс. 36:23, Пс. 111:5; Притч. 12:2; Мф. 12:35; Деян. 11:24.), раб (Ср. Сир. 7:22; Лк. 19:17.) или богатство (Ср. Тов. 4:9; Лк. 6:45.), сердце доброе (Ср. Иудиф. 8:28; Прем. 1:1; Сир. 26:3-4; Лк. 8:15.) или дерево доброе (Ср. 4 Цар. 3:19; Мф. 7:17-19; Лк. 6:43.), - то это слово используется не в смысле благости самой по себе, поскольку благость, которая имеется в них, является не сущностью, а переменным качеством ¹.

*** Итак, «благой» - это тот же самый, что «сущий». Противоположным «благому» является зло или порок, в то время как противоположным «сущему» является не-сущее, из чего следует, что зло и порок не существуют. Возможно, именно это сбило с толку тех, кто утверждал, будто дьявол не является творением Божиим. Что касается его природы как дьявола, она не является творением Божиим, однако сам тот, кому случилось стать дьяволом... при том, что из числа сотворенных нет ни одного, кто был бы не от Бога нашего, есть творение Божие. Это все равно, как если бы мы сказали, что убийца тоже не является творением Божиим, не отменяя того, что как человек он, тем не менее, был сотворен Богом.

 (См. Мф. 19:17).

Некоторые ложно представляют сего юношу как хитрого и коварного искусителя. Это не так: он был только человек любостяжательный, а не искуситель. Ибо послушай, что замечает евангелист: «Иисус, взглянув на него, полюбил его» (Мк. 10:21). А почему Христос отвечал ему так: «Никто не благ»? Потому что тот подошел к Христу, как к простому человеку и как одному из многих учителей. Христос как бы так говорит: Если ты почитаешь Меня благим, как простого учителя, то в сравнении с Богом ни один человек не благ; если признаешь Меня благим, как Бога, то для чего называешь Меня только учителем? Такими словами Христос хочет подать высшую мысль о Себе, чтобы тот познал Его как Бога. Кроме того, для исправления же юноши, Господь дает ему и другой урок: если он хочет с кем-либо беседовать, то говорить должен без лести, а корень и источник благости знать один – Бога и Ему воздавать подобающую честь. Впрочем, я удивляюсь сему юноше в том, что, когда все другие приходили к Христу за исцелением от болезней, он сам просит о наследовании жизни вечной, – если б только он не был одержим еще сильнейшей в нем страстью сребролюбия.