Евангелие от Луки, Глава 9, стих 32. Толкования стиха

Явление славы Иисуса

Пётр видел эту благодать, и те, кто был с ним, тоже видели её, хотя и были отягощены сном. Ибо непостижимое божественное сияние сокрушает наши телесные чувства. Если обращённые к солнцу зрачки телесных глаз не в силах выдержать Его сияния, то как же тление человеческих членов может вынести славу Божию? Поэтому при воскресении облик будет более чистый и тонкий, лишённый материальности телесных изъянов. Возможно, они были отягощены сном, чтобы увидеть образ воскресения после упокоения. Поэтому, проснувшись, они увидели Его славу: ибо никто не может увидеть славу Христову, если не бодрствует.

Что до сих пор евв. описывали, касалось состояния И. Христа, Теперь они переходят к изображению состояния апостолов. Евангелисты Матфей и Марк прямо говорят о том, как Петр просил Иисуса позволить устроить три сени. Но ев. Лука предварительно замечает: „Петр же и бывшие с Ним отягчены были сном, но, пробудившись ( ἦσαν βεβαρημένοι ὕπνῳ· διαγρηγορήσαντες δὲ .), увидали славу Его и других мужей, стоявших с Ним». Различно понимают эти слова, Евангелиста. Διαγρηγορέω ни у LXX, ни в Новом Завете нигде более не употребляется.

Обыкновенно же это слово употребляют в значении—бодрствовать, не спать. Так как здесь оно образует противоположность ἦσαν βεβαρημένοι ὕπνῳ, то одни толкователи понимают его в смысле перехода в новое состояние: пробудиться от сна. Другие же толкователи сохраняют его обычное значение я понимают его как ограничение, ослабление предыдущаго определения, и переводят: „так как они, однако, не спали, оставались в бодрственном состоянии, то" и проч. Для итого ослабляют в то же время значение βαρέω (отягчаю, обременяю Лк. 21:34. Мф. 26:43 и др.) и все выражение понимают в смысле: тяготели ко сну. При втором понимании будет, что апостолы во все время пребывания на святой горе происходившее около них созерцали при некотором телесном ослаблении, в состоянии дремоты, однакоже все видели телесными глазами. Невероятно, чтобы при том необычайном блеске и величии чуда, как оно изображается евангелистами, возможен был сон. Первое понимание поэтому лучше и все событие можно представлять так: отшествие И. Христа с учениками на гору было поадним вечером (как это можно видеть из указания ев. Луки, что с горы сошел И. Христос в следующий день, ст. 37) и апостолы, усталые от трудов дня, заснули (как это было в саду Гефсиманском), а И. Христос стал молиться; когда совершилось прославление И. Христа, то сильный блеск Его лица и одежды пробудил их, и они созерцали сначала эту перемену с Господом, а потом явление пред Ним двух мужей.

Относительно апостола Петра ев. Лука замечает, что он начал говорить в тот момент, когда апостолы заметили, что Моисей и Илия отходили от Иисуса (33), и притом—не ведый еже глаголаше. Последнее замечание делает и ев. Марк: не ведяше бо, что рещи. и объясняет: бяху бо пристрашни. Первое замечание ев. Луки, а также содержание речи Петра показывают, что в данный момент душевное состояние апостолов нельзя в точности назвать страхом; страх овладел ими, по более точному сообщению в данном случае ев. Матфея (6), при конце события, когда они услышали глас Бога Отца; теперь же их состояние вообще было сильно взволнованное и притом приятно, что когда они заметили намерение Моисея и Илии удалиться, то Петр говорит Христу: „Господи, добро нам здесь быти!" И, желая продолжить наполнявшее душу его блаженство, ничего не мог придумать, как детски-наивно сказать; „аще хощеши сотворить зде три сени, Тебе едину, и Моисеови едину, и едину Илии“. Припоминая это чрезвычайное состояние своего духа, ап. Петр (со слов котораго передает здесь св. Марк) называет Его вообще страхом, который апостолы действительно испытали при гласе Бога Отца.

Спавшие Апостолы проснулись и поражены были необычайным видом Иисуса: среди ночного мрака сиял Христос в Небесной Славе Своей. Со Христом стояли два человека и беседовали с Ним. Апостолы догадались, что это были Моисей и Илия. По сказанию Евангелиста Луки, Моисей и Илия явились во славе, то есть в ином виде, не в том, в каком обыкновенно бывают люди, живущие на земле.
(об исходе см. ст. Лк. 9:28)

Рассказ о преображении приводится в явной связи с исповеданием Петра и предсказанием о страстях Иисуса Христа. На Его вопрос «“а вы за кого почитаете Меня?” отвечал Петр: “за Христа Божия”». После этого Иисус сказал, «что Сыну Человеческому должно много пострадать... и быть уСшту, и в третий день воскреснуть» (9:20-22). Сцена преображения второй раз после крещения являет откровение истинного мессианства Иисуса. Да, Он - Мессия, Христос! Но какой Христос? Небесный голос подтверждает Его Богосыноветво: Бог сам провозглашает Его Сыном Божьим, которого надлежит слушать, то сеть речь идет о послушании веры. Евангелист Лука в своем изображении как бы «словесной иконы» преображения следует евангелисту Марку (Мк. 9:2-10) и слегка его редактирует.

Три свидетеля видят пасхальную славу божественного Вестника Царства Божьего, прежде дней Его иерусалимского «Исхода», «взятия Его от мира» (9:51). Этот «Исход» будет совершен через крест, на котором <надлежало пострадать Христу и войти в славу (мою» (24:26). Преображение происходит «дней через восемь» после речей о страдании и следовании за Христом накрест (9:22-27). Иисус, «взяв Петра, Иоанна и Иакова, взошел, на гору помолиться». Эти три апостола упоминаются именно как свидетели и в другом случае: только они присутствуют при исцелении дочери начальника синагоги Наира (8:51). Они - особо доверенные ученики Иисуса Христа. Гора, на которой они молятся, — класс ический библейский символ откровения и близости Бога. Так с казать, поближе к небу. (Синай - канонический образец горы откровения. Уже само упоминание горы и молитвы изымает вс е дальнейшее из сферы обыденного, из естественного житейского опыта. Все происходи т в божественной сфере.

Апостолы погружаются в глубокий сои и не воспринимают начало откровения, когда во время молитвы «бысть... видение лица его ино, и одеяние его бело блистаяся.». Следует сравнить это преображение лица и одежды Иисуса с тем, что произошло с Моисеем на Синае:

Когда сходгии Моисей с горы Синая... то... лице его стало сиять лучами, оттого, что Бог говорил с ним. И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему (Исх. 34:29-30).

Итак, Иисус во время преображения просиял своей божественной славой воскресения. Слава преображения предвосхищает и славу Его Второго пришествия. Напомню само библейское понятие славы. Слава означает Божественное присутствие. Чаще всего слава присутствия Божьего изображается как сияние, свет, светящееся облако и тому подобное. - В этом сиянии к Иисусу приступили «два мужа... Моисей и Илия». В представлении иудеев того времени Моисей и Илия были восхищенными на небо эсхатологическими пророками. Так о восхищении пророка Илии рассказывает 4-я книга Царств:

В то время, как Господь восхотел вознести Илию « вихре на небо, шел. Ил ия с Елисеем.... Когда они шли и дорогою разговаривали, вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили, их обоих, и понесся Илия в вихре, на небо. Елисей же смотрел и воскликнул: отец мой, отец мой. колесница Израиля и конница его! И не видел его более (4 Цар. 2:1; 2:11-12).

А в конце истории Бог вернет Илию на землю как предтечу Мессии. Так у пророка Малахии сказано:

Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свои Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф. ... Вот, Я пошлю к вам. Илию пророка пред наступлением, дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей, к отцам, их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием (Мал. 3:1; 3:23-34).

Примерно то же самое говорилось и о пришествии Моисея.

Эти две фигуры символически представляют «Закон и пророков», которых должен был слушать Израиль, и которые предсказали страдания Мессии. Так, апостол Павел на допросе у царя Агриппы И, правнука Ирода, говорил:

Получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет, то есть что Христос имел пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестить свет народу (Иудейскому) и язычникам (Деян. 26:22-23).

Явившись перед преображенным Иисусом, «они говорили об “Исходе”Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме», то есть о Его крестной смерти, пройдя которую, Он достигнет свободы воскресения. Этот «Исход» вскоре начнется, - когда Иисус направит свой путь в Иерусалим. Это будет совсем скоро: «Когда, же приближались дни взятия, Его от мира, Он восхотел, идти в Иерусалим» (Лк. 9:51).

Реакцию Петра на таинственное явление Моисея и Илии рядом с Иисусом все три Евангелиста описывают с незначительными вариациями. У Матфея Петр называет Иисуса «Господи» (κύριε), у Марка «Равви» (ραββί), у Луки «Наставник» (έπιστάτα). Слова «хорошо нам здесь быть» иллюстрируют то состояние духовного подъема и восторга, которое, очевидно, испытали все три ученика, однако, как это часто бывало в других случаях, только Петр оказывается способным выразить общее состояние.
Намерение сотворить три кущи (палатки) может показаться нелепым. Марк дает примечание: «ибо не знал, что сказать, потому что они были в страхе» (Мк. 9:6); а Лука: «не зная, что говорил» (Лк. 9:33). Отцы Церкви часто трактуют «кущи», упомянутые Петром, аллегорически — как указание на небесные скинии, уготованные уверовавшим в Иисуса, или как символ трех лиц Святой Троицы: «...Устрой три палатки, и именно: одну — Отцу, другую — Сыну, и третью — Святому Духу, чтобы в твоем сердце был один общий покров для Тех, Божество Которых едино»   .
Некоторые ученые полагают, что евангельский рассказ о Преображении имеет связь с праздником кущей (евр. суккот). Этот осенний праздник установлен в воспоминание о блуждании израильского народа по пустыне: по традиции, в праздник кущей полагалось выходить из дома и в течение семи дней жить в шатрах (палатках, скиниях). С этим праздником было связано и пророчество Исаии: «И сотворит Господь над всяким местом горы Сиона и над собраниями ее облако и дым во время дня и блистание пылающего огня во время ночи; ибо над всем чтимым будет покров (хуппа). И будет шатер (сукка) для осенения днем от зноя и для убежища и защиты от непогод и дождя» (Ис. 4:5-6). Данное пророчество имеет в себе черты, сближающие его со сценой Преображения (образы горы, облака, блистания, скинии). Возможно, предлагая Иисусу поселиться вместе с Моисеем и Илией в шатрах, Петр сознательно или подсознательно имел в виду указанную традицию.
Во всяком случае, его слова свидетельствуют о желании продлить то особое духовное состояние, которое он и другие ученики испытали, когда увидели Иисуса преобразившимся. Вряд ли их
следует интерпретировать, как делают некоторые ученые, в том смысле, что Петр ставил Иисуса, Моисея и Илию на один уровень. Если бы это было так, он обратился бы к троим сразу, а не к одному Иисусу, которого (и только Его) назвал Господом, Учителем или Наставником.

Бяху отягчени сном. И об этом обстоятельстве не сказано ни у Матфея, ни у Марка. Кажется странным, что ученики Христовы в такое важное время уснули. Но надобно заметить, что они спали не во время самого преображения, а перед ним. Вероятно, что Господь взял учеников с Собою на гору вечером, молился там всю ночь, а к утру последовало преображение. Утомленные дневными трудами, Апостолы не выдержали продолжительной молитвы Господа, как случилось с ними и впоследствии в саду Гефсиманском, и сон одолел их. В то время, когда они еще спали, вид Господа начал изменяться, и явились в славе Моисей и Илия, и, может быть, ученики проснулись от необыкновенного света, осиявшего Господа и явившихся Ему (Мих.).

Лука – единственный из синоптиков, сообщивший, что ученики Иисуса крепко спали. Вероятно, была ночь (см. 9:37). Петр, проснувшись, заговорил с Иисусом, когда Его собеседники уже уходили. После того, как совсем недавно он исповедал мессианство Иисуса, его обращение «Наставник» звучит странно. Ведь так обращались к уважаемым людям, но не более. Возможно, он думает, что величайшие личности Священной истории почтили Иисуса своим присутствием, видя в Нем достойного ученика. Петр вообще говорит странные вещи, за которые евангелист считает своим долгом чуть ли не извиниться: «Он и сам не знал, что говорил». Евангелист Марк объясняет эти неадекватные слова Петра его испугом. «Как хорошо нам здесь!» – говорит Петр. Но греческий оригинал позволяет перевести эти слова по-другому: «Как хорошо, что мы здесь!» То есть Моисею, Илье и Иисусу повезло – Петр с друзьями соорудят им три шалаша. Шалаши ставили в дни празднования специального праздника, который некогда был сельскохозяйственным, праздником сбора урожая, когда люди переселялись в виноградники и жили там. Потом праздник был переосмыслен как время воспоминания о тех днях, когда поколение Исхода жило в пустыне (Лев. 23:42-43). Со временем люди стали верить, что в мессианском Веке они снова станут жить в шалашах и Бог будет жить вместе с ними.

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Луки. Комментарий. М.: 2004. С. 234++

См. ст. 29.

Между тем апостолы, ослепленные, смущенные и теряясь в догадках, безмолвно смотрели на изумительное зрелище и прислушивались к таинственной беседе Христа с небесными посланниками. Но земле не дано было воспринять из всего этого славнаго явления ничего, кроме мимолетнаго видения. Моисей и Илия уже закончили свою миссию и готовы были возвратиться перед лицо пославшаго их Бога. Когда великолепное видение начало исчезать, когда величественные посетители готовы были разстаться с Спасителем и Сам Он вошел с ними в осенившее их облако, Петр, изумленный, испуганный и восхищенный этим зрелищем, не зная, что сказать, но желая продлить их присутствие, воскликнул: «Наставник! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: одну Тебе, одну Моисею, и одну Илии», Заботы и тревоги страннической жизни и все мрачныя предчувствия в отношении своего Учителя и себя самого исчезли пред таким чудесным блеском и победным торжеством, и при его простодушии у него явилась даже сладостная мечта, нельзя ли продлить это торжество.

отягчены были сном. См. 2 Пет. 1:16.