Евангелист Марк очень кратко говорит об искушении Иисуса Христа в пустыне от диавола; он не разсказывает об этом событии, а только обозначает его в главных чертах, так что нз его слов нельзя понят ни сущности, ни образа искушений. Но при всей своей краткости он имеет здесь и некоторую особенность, характерную для его Евангелия: он наглядно изображает ту внешнюю обстановку, при которой Иисус Христос находился в пустыне искушения, говоря: « бе со зверьми.Этим он хотел показать или суровость и дикость пустыни, которыя должны были увеличивать трудность самых искушений, или же величие и силу Иисуса Христа, Который, подобно, прародителям в раю, безвредно окружен был дикими зверями. Указание его: и Ангели служаху Ему,находит свое объяснение в ев. Матфея, который также делает это указание (4, 11), а первая половина 12-го стиха: и бе ту в пустыне дней четыре десять, искушаема сатаною,более сходна с соответственным изображением ев. Луки (4:2.). Евангелисты Матфей и Лука оба описывают это событие подобно и очень сходно. Главное различие их в порядке искушений: второе у ев. Матфея есть, третье у Луки, и, наоборот, третье у Матфея есть второе у Луки. Действительный порядок, можно думать, указан у ев. Матфея, потому что не могло быть, чтобы диавол осмелился продолжать свои нападения на Христа и после того, как услышал от Него властное повеление: отойди от Меня, сатана(Мф. 4:10).

Все три евангелиста передают это событие непосредственно после крещения Иисуса Христа и, притом, удаление Иисуса Христа в пустыню изображают как влечение Духа Святаго, снишествие Котораго на Спасителя при крещении они только что описали в предыдущем. Ясно отсюда, что это событии было не в иное время в жизни Господа, как именно после Его крещения. Если мы теперь обратим внимание на слова ев. Матфея: тогда Иисус возведен бьют Духом в пустыню искуситися от диавола, чтобы искуситься, для искушения от диавола, то для нас понятно будет и значение этого события в ряду искупительных дел Иисуса Христа. Родоначальник новой божественной жизни в человечестве, последний Адам (1 Кор. 15:22. 45. 47), чтобы искупить людей от власти диавола, должен был, прежде, нежели начнет Свое искупительное служение роду человеческому, вступить в личную борьбу с человекоубийцею — диаволом (Ин. 8:44) и одержать над ним победу в этой борьбе. С своей стороны и диавол, видя близкий конец своего владычества над людьми, напряг все свои усилия, чтобы, если возможно, в самом же начале прекратить дело искупления, подобно тому, как он успел разрушить райскую жизнь родоначальников естественной жизни в человечестве, Догматическая сторона этого события очевидна: как истинный человек, преискренно приобщившийся плоти и крови человеческих сынов (Евр. 2:14.), Иисус Христос испытывает все немощи и искушения, свойственныя человеческой природе, но кроме греха (4,15): как по происхождению Своему, будучи рожден сверхъестественным образом от Духа Святаго, Он чрез это был изъят от связи с общею всему роду человеческому греховностию, так и в жизни Своей Он явил Себя непричастным греху.

Отсюда, очевидно, что при изъяснении истории искушения Иисуса Христа в пустыне от диавола может быть принято только такое ея понимание, которое видит здесь, во 1-х, действительное событие, во 2-х, действительный нравственный, подвиг, нравственную борьбу, пережитую некогда Иисусом Христом, в 3-х, которое так или иначе не искажает безгрешнаго, совершенно чистаго лика Спасителя, и поэтому, в 4-х, изъясняет искушения, как отвне приходящия на Хряста, и собственно, в 5-х, от диавола. Спрашивают, однако: являлся ли диавол ко Христу видимым, внешним образом, или же Христос видел в видении (подобно тому, как ветхозаветные пророки, напр., Иезекииль, в Новом Завете евангелист Иоанн имели видения) как самого диавола, так и предметы, которые последний предносил Христу: храм иерусалимский, возвышенную гору и все царства мира? Хотя действительность искушения я собственно от диавола последним взглядом не уничтожается, но если на поставленные вопросы мы спросим ответа у евангелистов, то, очевидно, получим ответь в первом смысле. Кроме того, евангелист Лука дает такое изображение: « ведяшиеся Духом в пустыню, днИй четыредесят искушаем от диавола (ημέρα; τεσσαράκοντα трудно относить не к последующему: πειραζόμενος, а к предыдущему: και ήγετο εν τω πνευματι είς τήν έρημον)... последи взалка и рече Ему диавол и пр. Отсюда можно заключить, что невидимым образом диавол действовал на Иисуса Христа, искушая Его во все время пребывания Его в пустыне; видя же неуспешность своих козней, он, наконец, употребляет последния усилия и самыя дерзкия средства: заметив, что внимание Иисуса до сих пор неуклонно устремлено к молитвенному собеседованию с небесным Отцом Своим, ощущением голода, наконец, отвлечено было к земному, диавол теперь надеется успеть в своих усилиях и для верности успеха является ко Христу видимым образом. Принятие внешняго явления диавола не должно быть затруднительно для тех, кто верует в явления людям добрых духов, ангелов, во внешнем, человеческом образе: по природе добрые и злые духи одинаковы. Как мог или смел,—спрашивают,—диавол распоряжаться Иисусом Христом, переводя Его с места на место? Но Христос для того и возведен был Духом в пустыню, чтобы искуситься от диавола.

Внимательное разсмотрение самых искушений показывает, что они находятся в связи, с одной стороны, с искушаемо- «тию человеческой природы в Иисусе Христе вообще, с другой—с Его призванием, как Мессии. Искушения ко греху на человека идут вообще с трех сторон: I) со стороны его тела: естественная нужда в питании тела, под влиянием царствующаго в человеке греха и действием на него злато духа, часто извращается в различныя плотския похоти и страсти; 2) со стороны человеческаго мира: здесь также естественное в человеке, живущем и действующем вкупе и во взаимодействии с другими людьми, стремление к доброму имени среди ближних своих, вследствие греха, извращается в многоразличныя духовныя страсти—в стремление к почестям, славе и под,, 3) со стороны мира вообще, как предмета обладания: здесь естественная забота об обезпечении своего существования, под влиянием греха, извращается в властолюбие и корыстолюбие со всеми безчисленными их последствиями. Словом, в зараженном грехом человеке царствут три похоти: похоть плоти, гордость житейская и похоть очес (1 Ин. 2:16.). Сообразно с этим диавол в первом искушении старается склонить И. Христа злоупотребить живущею в Нем, как Сыне Божием, чудотворною силою для удовлетворения потребности тела; во втором — точно также злоупотребить чудом, чтобы, чрез чудное спасение при падении с высот храма, суетно прославить Себя среди людей; в третьем искушении диавол соблазняет Христа к обладанию, властолюбию. С другой стороны, эти искушения имеют отношение в лицу Иисуса, как Мессии. Диавол намеревается вовлечь И. Христа в такия же ложныя представления и желания по отношению к Себе, как Мессии, и Своему мессианскому царству, какия он успел развить и утвердить в современных Христу иудеях. Последние думали, что мессианское царство будет царством внешняго покоя и чувственных удовольствий: поэтому в первом искушении диавол как бы так говорил Христу: .если Ты действительно Мессия, а члены царства Мессии имеют быть избавлены от всяких телесных страданий и нужд, то тем более Тебе, царю этого царства, нет нужды и неприлично терпеть мучительный голод; и так, напитай Себя чудесно, иначе сомнительно Твое мессианское достоинство». Современнные иудеи думали, что Мессия явится блестящим образом, так что все сразу увидят и убедятся в Его достоинстве; поэтому диавол во втором искушении предлагает И. Христу чудесным спасением Своей жизни при падении с высот храма, в глазах безчисленной толпы народа, произвесть на последнюю решительное впечатление и сразу приобресть Себе безчисленных последователей. Современные иудеи думали, что царство Мессии будет внешнее, политическое, и в нем первое место будет занимать народ израильский, а языческие народы будут внешнею силою покорены израильтянам; поэтому диавол в третьем искушении, изображая себя властелином мира языческаго, который якобы Мессии предстоит подчинить себе путем завоеваний, предлагает Христу купить у него эту власть над миром за незначительную цену. Таким образом, в первом искушении диавол старался вовлечь Христа в ложныя представления о Себе Самом, как о Мессии, во втором—в ложныя понятия об отношениях Своих к народу израильскому, а в третьем—в ложныя понятия об отношениях к миру языческому.

Пустыня, в которой Христос имел пребывание во время сорокодневнаго поста и искушения, есть, вероятно, пустыня Иерихонская, лежащая между Иерихоном и Иерусалимом, каменистая и страшная (Лк. 10:30). Здесь на северной стороне долины Иерихонской возвышается крутая и опасная для всхода известковая гора, называющаяся Quarantania именно потому, что, по преданию, в одной из многих пещер ея Господь пребывал во время своего сорокодневнаго поста. Когда после совершеннаго (Лк.) сорокодневнаго поста И. Христос почувствовал, наконец, голод, диавол приступил к Нему. Злой дух хотел своими злобными советами усилить тяготение духа Христова к плоти,. в которой в данный момент чувствовалось истощение сил,— усилить до исключительной заботы о ней, так чтобы Христос, не терпя более голода, решился воспользоваться чудом для Своего напитания. Это первое искушение Христос отражает словами Писания, взятыми из Втор. 8:3. Призывая народ израильский к исполнению своих заповедей, Моисей напоминает ему о том пути, которым вел его Господь из Египта но пустыне: Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом, но и всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек. Ссылаясь на это место Писания, И. Христос таким образом отвечает, что и обыкновенных людей Бог призывает всецело предаться Его воле, исполняя Его заповеди, и относительно питания тела быть уверенным, что, если то будет нужно, Господь силен и помимо хлеба подкрепить телесныя силы человека, а потому во время голода, ниспосылаемаго точно также Богом, не являть ни нетерпения, ни ропота, ни сомнений. Тем более Он, Сын Божий, жизнь Котораго совершается в Боге, должен будет ожидать телеснаго питания Себя от Бога, от воли Котораго зависит продолжить и прекратить Его пост, а не должен для этого пользоваться чудом, являя чрез это нетерпение и непокорность воде Божией и злоупотребляя чудом, цель котораго — дат опору вере в познании истины и этим содействовать спасению человека. Во втором искушении диавол ведет Иис. Христа на крыло храма (το πτερυγιον του ιερου), на крылообразную крышу одного из притворов или галлерей, окружающих храм иерусалимский. Пользуясь тем, что Господь выразил в первом Своем ответе полную преданность воле Божией, диавол, указывая на слова Пс. 90:11, 12, говорить, что если и относительно обыкновенных людей, которые имеют Господа своим упованием и прибежищем, высказано такое обетование, то тем более это имеет силу относительно Сына Божия, Мессии. Итак, бросься с кровля храма и Ты решительнейшим образом докажешь, что Ты действительно Сын Божий, и весь Иерусалим уверует в Тебя. Послушаться этого совета сатаны и сделать то, что предлагает он, значило (кроме заявления согласия с искусителем в понятии о том пути, которым Мессия должен приобресть веру Себе среди израильтян) безразсудно подвергать жизнь свою опасности только для того, чтобы вынудить от Бога чудо, как бы испытать, искусить Его, сотворить ли Он чудо? Поэтому И. Христос отвечает словами Втор. 6:16: не искушай Господа Бога твоего. Это было первоначально сказано евреям, которые, постоянно чудным образом ведомые из Египта в землю обетованную, при всяком однакоже испытании каждый раз готовы были отпасть от веры и требовали новаго чуда для уверения, что Господь среди них (Исх. 17:7). В предыдущих искушениях диавол мог представлять себя — в каком бы то ни было образе — человеческим собеседником; в третьем же искушении он прямо выступает, как диавол. Как уже выше замечено, здесь он хочет вовлечь И. Христа в ложныя понятия об отношениях своих мессиапских к миру языческому. Диавол предполагает, что Иисус, возросший среди Своего народа, имеет общенародное понятие об отношениях Своих к миру языческому, т.-е., то понятие, что Он, как Мессия, должен будет вести войны с язычниками и силою оружия приводить их в подчинение Себе,— подчинение не только религиозное, но и политическое. То, что язычники поклоняются идолам и в то же время не подчинены иудеям, а господствуют над ними, диавол приписывает своему исключительному влиянию, своей власти над язычниками. И вот он говорит Христу, что никакия усилия с Его стороны не могут освободить языческий мир из-под его диавольской власти, если он добровольно не отдаст Ему этого мира. Затем он предлагает Христу вместо того, чтобы совершить продолжительный, трудный и однакоже сомнительный путь покорения язычников, на который якобы предстоит вступить Господу, — купить у него власть над миром самою легкою ценой: выражением покорности пред ним, князем мира сего, поклонением ему. Более дерзкаго слова уже невозможно было услышать и от сатаны, и Господь властно отгоняет его от Себя, ссылаясь при этом на слова закона (Втор. 6:13): Господу Богу твоему поклоншиися и Тому единому послужити. Господь дает этим понять, что Он должен и намерен для искупления людей итти путем, предуказанным Ему Богом, Которому единому должно поклоняться и служить.

По замечанию ев. Луки, диавол удалился от И. Христа до времени.Некоторое время после этого, следовательно, диавол не смел и невидимо действовать на И. Христа. Впоследствии же постоянныя действия вражды и злобы людской против Христа во время всей Его жизни земной были, конечно, делом сатаны.

Евангелист Матфей прибавляет (ср. Мк.), что по отшествин сатаны от Господа ангелы приступили и служили Ему. Образ этого служения Христу ангелов мы не можем ближе представить, но сущность его, можно думать, состояла в укреплении телесных сил Господа, истощенных долговременным постом. Таким образом оно было решительным оправданием слов Господа: не О хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем из уст Божиих,.

Источник

Руководство к толковому чтению Четвероевангелия и книги Деяний Апостольских. Д. Боголепов. Издание 5. М.: 1910. - С. 103-108

Евангелие от Луки, Глава 4, стих 7