Евангелие от Луки, Глава 23, стих 9. Толкования стиха

Ирод давно желал видеть Иисуса, о котором слышал, как о Чудотворце. Думал и теперь видеть от Него что-нибудь чудесное, но обманулся, счел это за неспособность Иисуса творить чудеса и только наругался над Ним, облекши в пурпуровую мантию, как самозванца Царя-Мессию, и обратил Иисуса к Пилату.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 224++

Ирод в настоящее время, кажется, был того взгляда на И. Христа, что в этом всеми прославляемом за чудотворения раввине он имеет любопытнаго, занимательнаго мага-чудесника (ср. Лк. 9:7—9), и потому желал видеть Его именно для того, чтобы увидать от Него какое-нибудь чудо. Но Господь ничего не отвечал ни на вопросы, исходившие из этого его желания, ни на вопросы, исходившие из обвинений. Тогда Ирод, надругавшись над Ним, отослал Его обратно к Пилату,— отослал, одевши Его в светлую, царскую одежду, выражая этим насмешку над Ним, как искателем царскаго престола.

Но Христос не только не совершил никакого чуда перед Иродом, но даже не ответил ни на один вопрос его. По всей вероятности, Ирод освободил бы Его от преследований синедриона, если бы Он совершил перед ним какое-либо чудо. Но, во-первых, Христос никогда не пользовался Своею божественной силой лично для Себя, а во-вторых, проявлять эту силу для удовлетворения любопытства развращенного властелина — это значило бы метать жемчуг перед свиньями.

Здесь говорится, что Ирод, увидев присланного к нему Пилатом Иисуса, очень обрадовался (рад бысть зело), и вместе указывается и причина этой радости, что он давно (от многа времене) желал видеть Господа, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидет от Него какое-нибудь чудо (знамение). Это был тот Ирод, который умертвил Иоанна Крестителя и который, когда услышал о Христе, то подумал: это не воскрес ли умерщвленный им Иоанн? и еще тогда же искал увидеть Его (Лк. 9:7–8). Но Господь, видевший сердце Ирода, человека развратного и убийцу, и желавшего видеть Его не для того, чтобы раскаяться и уверовать в Него, но из любопытства, уклонился от него. По этой же причине и теперь Господь не сотворил никакого чуда, хотя Ирод и надеялся увидеть от Него какое нибудь чудо, как равно и ничего не отвечал ему, хотя Ирод и предлагал Господу многие вопросы. Какие были эти вопросы, евангелист не говорит. «Если бы Ирод верил во Христа, как истинного чудотворца, пишет еписк. Михаил, то Он без сомнения давно бы подкрепил веру его». «Ирод желал увидеть какое-нибудь чудо от Христа, толкует блаж. Феофилакт, не с тем, чтобы уверовать, но насытить зрение, подобно как мы на зрелищах смотрим, как кудесники представляют, будто бы они проглатывают змей, мечи и т. п. и удивляемся. И что за нужда отвечать тому, кто спрашивает не для научения? продолжает Феофилакт относительно того, почему Господь ничего не отвечал Ироду на его вопросы. Какая нужда повергать бисер пред свиньями (Мф. 7:6)? И человеколюбие требует молчать в таких случаях. Ибо сказанное слово, не принося никакой пользы невнимательным, сверх того подвергает их еще большему осуждению.»

Ирод, занимавший дворец неподалеку от претории, обрадовался случаю повидать человека, о Котором он так много слышал и давно уже хотел посмотреть на Него. Заинтересованный слухами о Его чудесах, он теперь обратился к Нему с разспросами о Его деятельности, предполагая, что Узник, в угоду ему—царьку, пользующемуся благоволением самого Тиверия,—может при нем же совершить какое-нибудь необычайное чудо, о котором можно будет сообщить даже своим друзьям в Рим. Но каково же было его разочарование, когда Христос, зная низкую натуру этого царька, котораго Он уже раньше заклеймил позорным названием «лисицы» (а не именем «льва»—как, конечно, воображал о себе царек!), «ничего не отвечал ему».

Умный, честолюбивый, но мало деятельный, жестокий, хитрый и сладострастный, тетрарх Галилеи и Переи Ирод Антипа был достойный сын своего отца, Ирода Великого Autiqu. XVII, 8, 1; XVII, 11, 4; XVIII, 7, 1–2. Bell. jud. I, 8, 4; II, 9, 6.. Эпитет «лисицы», данный ему устами Самого Господа Иисуса Христа Лк. 13:32., достаточно говорит о хитрости тетрарха; в то же время такие факты, как незаконное сожительство с Иродиадою, женою сводного брата Филиппа, и убийство Иоанна Крестителя, выразительно указывают на его сладострастие и жестокость. Последнее преступление, впрочем, не прошло бесследно в робкой и суеверной душе Ирода: ему постоянно грезился мститель за невинно пролитую кровь. Трепет ужаса проник в сердце тетрарха, когда вскоре после убийства Иоанна он услышал о появлении нового пророка в Галилее, совершавшего чудеса у самых ворот его столицы. Главным городом своей тетрархии Антипа сначала сделал Сепфорис, но потом, подобно отцу своему, страстный любитель роскошных построек, при Тиверии он построил новый город на западной стороне Генисаретского озера и назвал его в честь императора Тивериадою. Здесь была его обычная резиденция; теперь же к празднику Пасхи он прибыл в Иерусалим и занял здесь, вероятно, роскошный дворец своего отца в северо-западном углу Сиона. Сюда, следовательно, и был приведен к нему Иисус Христос.

Можно представить себе суеверное любопытство Ирода при известии, что тот чудный Пророк, которого он готов был считать тенью обезглавленного Иоанна, связанный поруганный, прислан прокуратором к нему на суд. «Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался», – говорит евангелист. Убийца Крестителя мечтал даже, что Господь Иисус Христос удовлетворит его любопытство каким-нибудь чудом Лк. 23:8.. Но одно молчание было ответом на все его вопросы.

Тогда Синедрион сделал попытку перенести дело Иисуса на суд Ирода, царя Галилейского: настаивая на обвинении Иисуса, они сказали: Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места (Лк. 23:5). Желание Синедриона совпало с желанием и самого Пилата – устраниться от решения дела Иисуса, и Пилат отправил Христа к Ироду, который, по случаю праздника Пасхи, был в это время в Иерусалиме. Ирод давно хотел видеть Иисуса, о Котором он много слышал и, под влиянием угрызений совести за убийство Иоанна Крестителя, склонен был думать, что Иисус не кто иной, как воскресший Иоанн Креститель. Неверующий, но при этой крайне суеверный, Ирод надеялся быть очевидцем какого-либо чуда со стороны Иисуса. Но его ожидания не оправдались. Христос молча стоял перед Иродом, не отвечая ни на его вопросы, ни на обвинения членов Синедриона. Находя обвинения, выставленные Синедрионом против Иисуса, несерьезными, недовольный в то же время упорным молчанием Иисуса и разочарованный в надежде увидеть чудо, Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату (Лк. 23:11). По римскому обычаю, длинную светлую одежду надевали лица, заявлявшие о своем желании занять какую-нибудь выборную должность по общественному управлению; от слова candidus – белый, они назывались кандидатами. Одеянием Иисуса в светлую одежду Ирод хотел выразить насмешку над Ним, как выставившим кандидатуру на царский трон. Но так как и кандидаты на общественные должности одевались в светлые одежды в знак нравственной чистоты и незапятнанности своей совести, то светлая одежда, надетая на Христа, как нельзя полнее соответствовала действительной нравственной чистоте ее Носителя. Как Каиафа невольно свидетельствовал об искупительном значении смерти Христа, так Ирод засвидетельствовал о совершенной нравственной чистоте Спасителя.

Ирод был рад увидеть перед собой Иисуса, о Котором много слышал и даже одно время считал Его за воскресшего Иоанна Крестителя. Человек слабый и порочный, Ирод охотно слушал речи проповедников и пророков. Он надеялся и от Иисуса услышать что-нибудь интересное или увидеть какое-нибудь чудо. Но Христос стоял перед Иродом и молчал. Ирод Антипа был разочарован, но, не теряя праздничного благодушия, решил, также как и Пилат, уклониться от суда. Он приказал одеть Иисуса в светлую одежду в знак невиновности и, провожая Его насмешками и издевательствами, отправил обратно к Пилату. С этого дня, замечает евангелист Лука, Пилат с Иродом сделались друзьями (Лк. 23:12). «Впрочем, смотри повсюду, как диавол, для того, чтоб только приготовить смерть Христу, сводит в одно, что отстояло друг от друга, поселяет единодушие и дружбу между теми, кои были врагами. Не стыд ли нам, когда он для того, чтоб Христа умертвить, и врагов примирил, а мы, для собственного спасения, и друзей не сохраняем в дружбе с нами?» Феофилакт Болгарский, блж. Благовестник. Толкование на Евангелие от Луки, 23: 6–12.