Евангелие от Иоанна, Глава 20, стих 9. Толкования стиха

Здесь некоторые, не будучи надлежащим образом внимательными, полагают, будто Иоанн уверовал в то, что Иисус воскрес. Однако в последующих словах нет указания на это. Ведь что он имеет в виду, тут же добавляя: Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых? Не мог он поверить в то, что Иисус воскрес, не зная, что Ему надлежит воскреснуть. Что же он увидел? Во что уверовал? А увидел он пустой гроб и поверил тому, что слышал от женщины, то есть что Господа унесли из гроба. Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых. Они, слыша это от Самого Господа, притом что Он говорил совершенно открыто, по обыкновению Его говорить притчами, Его не поняли и подумали, что Он подразумевает нечто иное.

***

Тогда вошел и другой ученик, прежде пришедший ко гробу (Ин. 20:8). Первым пришел и последним вошел. Это, конечно, не лишено смысла, но у меня нет времени для этого Блж. Августин использует игру слов: Neque hoc utique vacat, sed mihi ad ista non vacat (букв.: Это, как бы то ни было, не свободно [от смысла, но я не свободен для этого). — Пер.] . «И увидел, говорит, и поверил» (ср. Ин. 20:8). Здесь некоторые, недостаточно внимательные, полагают, что Иоанн поверил в то, что Иисус воскрес; однако то, что следует далее, не указывает на это. Ибо что он имел в виду, тотчас добавив: Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых (Ин. 20:9)? Стало быть, он не мог поверить в то, что Он воскрес, поскольку не знал, что Ему надлежало воскреснуть. Что же он увидел? Во что поверил? Конечно же, он увидел пустой гроб, а поверил тому, что сказала женщина: что унесли Его из гроба. Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых. И потому, когда они услышали об этом от Самого Господа, хотя это и было сказано самым ясным образом, однако же из-за привычки слышать от Него притчи они не уразумели этого и думали, что это означает что- то другое. Однако то, что следует далее, мы отложим до другой проповеди.

Таким образом Петр и Иоанн и за ними Магдалина достигают гроба – еще не зная о возвещенном от Ангела. Иоанн, окрыляемый любовью, предваряет Петра у гроба; Мария, изнуренная и горестью и первым путешествием, прибегает уже за Петром. Иоанн, приникнув в пещеру, также не усмотрел там тела Иисусова; Петр был решительнее: он осмелился войти внутрь пещеры, за ним и Иоанн, но и оба вместе ничего более не заметили, креме пелен и плата: пелены лежали в одном месте, плат свитый – в другом. Духовное видение было не для них: ни тот, ни другой Ангела не видели.

Несмотря на то, для Иоанна достаточно было видеть и эти памятники пребывания во гробе Иисуса, чтобы увериться в Его восстании (Ин. 20:8, 9).

Вот первый верующий в воскресение Иисуса Христа после мироносиц, которым возвещено было об этом от Ангела. Что же привело к вере Иоанна? Со всей внимательностью любви Иоанн принимал в свое сердце слова Иисуса, и в особенности глубоко напечатлелись в его духе слова последней беседы, в которой Господь неоднократно говорил о Своей жизни по смерти и явлении Своим ученикам.

Сохранение пелен и плата во гробе, притом не в беспорядочном виде устраняло всякую мысль о похищении тела Иисусова. Какая нужда похитителям снимать пелены? Как им сделать это при страже? Да и кому похитить? Врагам Иисуса? Но они о том и заботились, чтобы сохранить Его. Друзьям? Апостолы все были вместе и все были в страхе, не выходя из дома, заключив его двери от Иудеев. Здесь должно быть чему-нибудь другому. Глубокий, внутренний, самопогруженный дух Иоанна помог теперь ему сообразить эти явления с прежними словами Господа. Недоставало еще ясного раскрытия этого предмета из Писания, в котором дух его часто почерпал себе наставления. Но и эти соображения делали для Иоанна мысль о воскресении Господа верной. По крайней мере сердце Иоанна верило в нее. Может быть тот же Ангел вложил в него, по крайней мере, подкрепил эту мысль неощутимо для него самого.

Что же Петр? И он не соглашался с догадкой Марии Магдалины, будто тело Господа похищено. Но чувства лишения Господа и своей вины пред Ним были так мрачны, что не могла блеснуть радостью в душе его мысль о воскресении. Он оставил гроб в том же недоумении, с каким прибежал к нему. Конечно спрашивал и Иосифа, не знает ли он, куда девалось тело Иисуса и от него ничего не мог узнать.

Когда входит Иоанн с благоговейным трепетом в гробницу, где положено было пречистое тело горячо любимого им Господа, которого смерть на кресте в вечер Пятницы он видел своими глазами, то и его, как Петра, поражают, во-первых, отсутствие тела Господня и порядок, в котором лежат одежды, облекавшие умершего Господа. И его поражает мысль, что похищёние тела при этих обстоятельствах немыслимо; тогда естественно, что и Иоанн и Петр должны были вспомнить слова Господа, неоднократно им говоренные, что Сын человеческий должен воскреснуть из мертвых Мф. 17:9, 20:19; Мк. 8:31, 9:9; Лк. 9:22, 18:33. Несомненное убеждение, что Господь жив и воскрес из мертвых овладевает их душою и наполняет ее радостью «и виде и верова», говорит Иоанн Богослов о себе, несомненно однако признавая такое же чувство и в Петре, ибо себя он выставляет лишь как свидетеля, что при всех обстоятельствах сего события нельзя было не прийти к вере в воскресение Господа, или может быть даже подразумевая, что вера еще ранее вспыхнула в душе Петра, вошедшего ранее его в гробницу. Что Иоанн говорит об вере, вспыхнувшей в обоих сердцах, то ясно из следующего стиха, когда он об обоих говорит «ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых».

Получив убеждение в душе своей, что Господь жив и что исполнилось то, что Он сам говорил им, мысли учеников переносятся к закону Моисееву и пророческими книгам и ищут связь между словами откровения и совершающимися событиями. Тогда только перед ними начинает уясняться значение слов Псалма Пс. 15:10: «Ты не оставишь души Моей во аде и не дашь Святому Твоему увидеть тление»; тогда только вспоминают они многие другие пророчества и между 53 главу пророка Исаии, рисующую с такою ясностью и страдания и смерть и погребение Господне, и кончающуюся кликом веселия и победы; и победный клик Осии Ос. 13:14: «смерть, где твое жало? ад, где твоя победа?»

Но полное понимание пророчеств дано было Апостолам лишь позже, когда Господь даровал им Духа Святого и отверз им ум разуметь писания Ин. 20:22; Лк. 24:45., посему и говорит Иоанн Богослов, сознавая бессилие человека самому понять писания: “не убо ведяху писания, яко подобает Ему из мертвых воскреснути”.

Только сам Господь, уже явившись ученикам, вполне раскрыл им значение всей цепи пророчеств, возвещавших Божий промысл о спасении человека на земли; а потому когда Петр и Иоанн стоят в гробнице, то души их преисполнены веры и горят любовью, но не имеют еще того знания, которое даст им Господь Духом Святым. Иоанн Богослов и отмечает это состояние души и ума их, указывая сим как Господь постепенно просвещал их и открывал умственные очи их, чтобы сделать их достойными проповедниками Евангелия и пастырями Христова стада. «Идоста же паки к себе ученика», говорит Иоанн, «дивяся бывшему», как прибавляет Лука Лк. 24:12 Он говорит об одном Петре..

Между тем за учениками, когда они бежали ко гробу, бежала и Мария Магдалина, но оставалась вне гробницы, когда Петр и Иоанн были внутри её. Петр и Иоанн идут назад несомненно с тем, чтобы сообщить о виденном и перечувствованном ими Богоматери и собрать всех других Апостолов вкупе, дабы ожидать в благоговении Господа: посему то мы и видим Апостолов и других верующих Лк. 24:33, „и иже бяху с ними“ (с Апостолами). в сборе вечером того дня. Между тем Мария Магдалина, в глубокой скорби, не могла оторваться от гробницы; она стоит близь гроба и рыдает горькими слезами.

Тогда вошел в пещеру Иоанн, и увидел то же, и уверовал.

По поводу этого выражения — и уверовал — Иоанн Златоуст говорит, что Иоанн уверовал в то, что Христос воскрес. Того же мнения держатся Феофилакт и епископ Михаил. При всем глубочайшем уважении к мнениям святителя Иоанна Златоуста нельзя не допустить и другого толкования: если Евангелист Иоанн после слов — и увидел, и уверовал — говорит: Ибо они (то есть Петр и он же, Иоанн) еще не знали из Писания, что Ему (Иисусу) надлежало воскреснуть из мертвых, то это пояснение заставляет полагать, что Иоанн, как не знавший из Писания, что Иисусу надлежало воскреснуть, не мог по одной лишь пустоте гроба заключить о том, что Он воскрес; тем более, что раньше, когда Иисус неоднократно говорил Апостолам о предстоящей Ему смерти и последующем за смертью Воскресении, то слова сии были для них сокровенны, и они не разумели сказанного ///(Лк. 18:34); к тому же, по сказанию Евангелиста Луки, Петр возвратился от гроба, дивясь сам в себе происшедшему (Лк. 24:12); а остальным Апостолам слова возвратившихся от гроба женщин, возвестивших им о воскресении Иисуса, показались... пустыми, и не поверили им (Лк. 24:11). Все это дает основание думать, что Иоанн, увидев пустой гроб и лежащие пелены и плат, уверовал лишь в то, что тела Господа нет во гробе, что Мария Магдалина в этом отношении не ошиблась.

На какое место из Писания ссылается Евангелист в данном отрывке? Во всех остальных случаях, когда Иоанн упоминает «Писание», ссылка дается на конкретный текст из Ветхого Завета (Ин. 2:17–22; 7:38, 42; 10:34–35; 13:18; 17:12; 19:24, 28, 36–37), даже если не всегда ученые единогласны во мнении, о каком именно тексте идет речь. В данном же случае слово «Писание» может иметь расширительный смысл, указывая на всю совокупность ветхозаветных текстов, которые в раннехристианской традиции рассматривались как пророчества о страждущем, умирающем и воскресающем Мессии. В число таких текстов несомненно входили упоминавшиеся выше Псалом 21-й и 53-я глава Книги пророка Исаии.

Можно вспомнить и другие тексты, в частности, те, что упоминаются в Деяниях апостольских: Пс. 15:8–11 (Деян. 2:25–28; 13:35); Пс. 109:1 (Деян. 2:34–35); Пс. 2:7 (Деян. 13:33). Эти тексты в совокупности воспринимались в древней Церкви как пророчество о воскресении. Не случайно автор Деяний, завершая свое Евангелие, говорит о воскресшем Иисусе: «Тогда отверз им ум к уразумению Писаний. И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день» (Лк. 24:45–46).

Все четыре Евангелия содержат ссылки на Писания и рассматривают отдельные события жизни Иисуса как исполнение конкретных ветхозаветных пророчеств. Главное событие евангельской истории – воскресение Христа – тоже было предсказано в Ветхом Завете: в этом была глубоко убеждена раннехристианская Церковь, основывая свое убеждение на словах самого Воскресшего.

Употребленное Иоанном слово δεῖ («надлежит») напоминает о других случаях, когда то же самое слово используется Евангелистами для указания на пророчества, которые должны исполниться в жизни воплотившегося Сына Божьего: «Как же книжники говорят, что Илии надлежит придти прежде?» (Мф. 17:10;Мк. 9:11); «…и Сыну Человеческому, как написано о Нем, надлежит много пострадать и быть уничижену» (Мк. 9:12); «И вот, два мужа беседовали с Ним, которые были Моисей и Илия; явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме» (Лк. 9:30–31); «Но прежде надлежит Ему много пострадать и быть отвержену родом сим» (Лк. 17:25).

Картина, которую рисует Иоанн, свидетельствует о колебании двух учеников между неверием и верой. С одной стороны, о себе Иоанн говорит, что он увидел и уверовал. С другой, слова «ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых» относятся к обоим ученикам. Совместный путь двух учеников к пустому гробу – символ их перехода от неверия к вере. Такой же символический смысл вкладывает Евангелист в историю Фомы (Ин. 20:24–29).

И виде (увидел) и верова (уверовал). Уверовал св. Иоанн не тому, как говорила Мария, что тело Господа унесено, но тому, что Он воскрес. Разсматривая оставшияся в пещере гроба, одежды, которыми повито было тело Господа, а особенно свитый и в особом месте лежавший плат, которым обвита была Его голова. Иоанн убедился, что тело Его Учителя не похищено: так как, при похищении, одежды не могли быть в таком порядке, в каком оне оказались, — даже вместе с телом могли быть и оне похищены, — но что Господь воскрес, как предрекал это. Уверовал. Это Иоанн говорит только о самом себе, о вере же Петра не говорит, потому что, как видно из Евангелия Луки, Петр еще не верил воскресению: там сказано, что он пошел от гроба назад, дивясь сам в себе бывшему (Лк. 24:12). «Для того, чтобы это удивление превратилось в веру, толкует еписк. Михаил, ап. Петру нужно было особенное явление воскресшаго Господа, котораго, как повествуют еванг. Лука и ап. Павел, и удостоился он (Лк. 24:34. 1 Кор. 15:5). Св. Иоанн тут прибавляет о себе и Петре: Они еще не знали (не убо ведяху из) Писания, что Господу надлежало (подобает) воскреснуть из мертвых. Нужно думать, что эти снова прибавлены евангелистом для объяснения того, почему один из учеников Христовых теперь только, при виде одежд Его во гробе, а не ранее и без видения этих одежд, уверовал: а другой и совсем не уверовал, а только возвратился с удивлением тому, что произошло. Ими, вместе, Иоанн выражает как бы удивление, как они были тогда еще несовершенны, что до самаго времени воскресения Господа не верили сему, не разумея Писания, где было предсказано о воскресении. К уразумению Писания Господь, как повествует св. Лука, отверз ум учеников только после Своего воскресения (Лк. 24:45), полное же ведение и уразумение ими Писания совершилось по сошествии на них Духа Св. в день Пятидесятницы, как Господь обещал им (Ин. 16:13 и др.). До времени же воскресения они не понимали даже Его собственных и яснейших предсказаний о воскресении (Лк. 18:34 и др.), и даже однажды спрашивали друг друга, когда Господь предсказал им о Своем воскресении, что значит воскреснуть из мертвых (Мк. 9:10). Но когда Господь озарил их Духом Св., то, напр., в самый же день сошествия Св. Духа, с каким одушевлением и с какою силою убедительности тот же ап. Петр, который теиерь не знал еще из Писания о воскресении Господа, доказывал иудеям из Писания, что Ему должно было воскреснуть из мертвых! (Деян. 2:24—31. Мих.) Идоста же паки (опять возвратились) к себе ученика, — возвратились, один, уверовав воскресению Господа, а другой, удивляясь происшедшему, и оба — в ожидании разъяснения случившагося.

Два отрывка в нашем контексте относятся к Воскресению. Первый – это Мария Магдалина и два ученика у пустого гроба (Ин. 20:1–10). Сразу же отмечается темнота (ст. 1). Камень взят (ibid.), погребальные пелены остались (ст. 5–7). Тела нет. Вошел Возлюбленный: «...увидел и уверовал» (ст. 8). О другом не сказано. О дальнейшем – молчание. Нет явления Воскресшего. Нет даже вести о Воскресении.

– Но они еще не понимали Писания, в котором сказано, что Он должен воскреснуть из мертвых – На первый взгляд, эти слова противоречат тому, что было только что сказано. Вероятно, евангелист хочет этим показать, что даже вера любимого ученика еще нуждается в углублении. Ведь он должен понять, что воскресение Иисуса есть исполнение Божьих обещаний, данных Им в Писании. Скорее всего, имеется в виду Пс. 16:9 (15:10), который цитируется в качестве доказательства в Деяниях апостолов (2:27). Сообщил ли любимый ученик о своем прозрении и вере Петру? У Луки Петр побежал к гробнице и, увидев одни погребальные пелены, «вернулся домой, дивясь случившемуся» (24:12), и из дальнейшего повествования видно, что он все еще не верил в воскресение Иисуса.

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Иоанна. Комментарий. М.: 2010. С. 443++

они еще не знали из Писания. Позднее, после объяснений Иисуса, ученики поняли, что Его воскресение было необходимым исполнением пророчеств (Лк. 24:26 Лк. 27:44-47; Деян. 2:25-32; Деян. 13:35-37). Ясно, что они не ожидали воскресения и не пытались инсценировать его, чтобы с помощью обмана подкрепить свои предвзятые теории. См. статью "Воскресение Иисуса".