Деяния апостолов, Глава 28, стих 18. Толкования стиха

Предлагая учение, он нашел нужным коснуться собственных обстоятельств. Он представлял их сколько-нибудь известными дня них и потому имел нужду устранить подозрение: но узнал, что Иудеи римские не слыхали о нем, и когда Павел объявил, что связан за надежду Израиля, то просили его раскрыть свои мысли об этом: мы слышали, говорили они, что об этом учении много спорят. Павел назначил день и излагал им учение о царстве Божием, доказывал из Моисея и пророков, что Иисус есть истинный Мессия. Но проповедь его не у многих нашла веру, и он должен был повторить обличение Исаии своим современникам (Деян. 28:26–28).

Пользуясь предоставленною ему свободой, Павел вскоре по прибытии в Рим приступил к делу проповеди евангельской жителям этого города. По обыкновению своему он обратился с этою проповедью сначала к сынам народа обетования, проживавшим в Риме. Чрез три дня по прибытии в Рим Павел созвал к себе знатнейших из иудеев, так как, будучи узником, он не мог посетить их синагогу, и открыл с ними беседу.

При первом своем свидании с римскими иудеями апостол старается предварительно устранить предубеждение, которое он предполагает в них в отношении к себе и которое могли поселить в них, с одной стороны, враждебное отношение к нему иудеев в Иерусалиме, кончившееся его узами, с другой – его апелляция к суду римской языческой власти и, наконец, наговоры на него, путем письма или устно, неверующих иудеев тех областей, где он уже проповедовал Евангелие, начиная от Иерусалима и до Коринфа. Поэтому апостол прежде всего утверждает, что он страдает невинно, что враждебное нападение на него иудеев в Иерусалиме было несправедливо, ибо он не сделал ничего против народа или отеческих обычаев, и эту его невинность засвидетельствовал представитель римской в Иудее власти, который, не найдя в нем никакой вины, достойной смерти, хотел было его освободить. И в том, что апостол стоит теперь пред судом кесаря, виновны иудеи же.

Правда, сам апостол потребовал над собою этого суда, но только потому, что когда прокуратор хотел освободить его, совершенно невинного, то иудеи противоречили этому, требуя, чтобы прокуратор выдал им апостола на их собственный суд (Деян. 25:7–12). Но, говорит апостол, я потребовал суда у кесаря не с тем, чтобы обвинить в чем-либо мой народ, а для того только, чтобы избежать совершенно незаслуженного осуждения со стороны иудеев, которое неминуемо воспоследовало бы, если бы он выдан был на их суд. По сей причине, говорит в заключение апостол, то есть поелику я ни прежде ничего не сделал против народа моего и, в частности, против вас, ни теперь не питаю к вам никакой вражды, я и призвал вас, чтобы увидеться и поговорить с вами, ибо за надежду Израилеву обложен я сими узами, а не за вражду против Израиля, и вам я не враг, а друг.

— после οιτινες в «западном» тексте добавлено πολλά: «которые, допросив меня относительно многого», или «после долгого расследования» (Metzger, 443).

Освоившись со своими новым положением в Риме, ап. Павел прежде всего хотел обратиться с проповедью Евангелия к своим собратьям по крови – иудеям. Призвав к себе главнейших представителей иудейского населения столицы, он обратился к ним как к «братьям» и старался разъяснить им свое положение. Он уверял их, что не враждебен их народу и не разрушает их учреждений. Не смотря на это, он быль схвачен в Иерусалиме и предан римским властям; однако же римляне, по расследовании дела, объявили его совершенно невинным и готовы были освободить, если бы противодействие иудеев не принудило его перенести свое дело на решение кесаря. Апостол всячески старался дать им понять, что он отнюдь этим не имел в виду восстановить римскую власть против своего народа, и что причина его оков была вера в исполнение той мессианской надежды, которую питал весь Израиль.

Раскрывая постепенно дело свое, апостол говорит кратко о том, как судили его и хотели отпустить, чему противились некоторые, что побудило апостола потребовать высшего кесарева суда, чтобы перед ним вполне оправдаться. А потом апостол объясняет и важнейшую цель призвания к себе знатнейших из иудеев, а именно: раскрыть перед ними тот существенный предмет, из-за которого его судили, причем он прикровенно называет этот предмет надеждой Израиля, т.е. Мессией, Которого чают все истинные сыны Израиля (см. Деян. 26:6).

«Так как некоторые из слушателей, вероятно, сказали бы: чем доказать, что ты предан без вины? — он присовокупляет: свидетели тому римские начальники, которые судили и хотели освободить меня. Почему же не освободили? Так как Иудеи противоречили, говорит. Видишь, какой смягчает их вину. Потом, дабы кто не сказал: что же, не для обвинения ли их ты сделал это? — он отклоняет такое предположение, прибавляя: не с тем, чтобы обвинить в чем-либо мой народ, т.е. я потребовал суда у кесаря не для того, чтобы обвинять вас, но чтобы избежать опасности. Я так далек от вражды к вам, что даже обложен (для вас) цепями».

"Чрез три дня..." - т. е. по прибытии в Рим, проведенных отчасти в отдыхе, отчасти в беседах с посещавшими апостола христианами и т. п.

"Павел созвал знатнейших из иудеев..." - и здесь апостол следует своему обыкновению (Деян. 17:2 и паралл.) - обращаться с проповедью прежде всего к иудеям, причем, так как сам он был лишен возможности прибыть для сего в синагогу, то и приглашает представителей иудейства к себе.

Первая беседа апостола с приглашенными иудеями имела целью устранить предубеждения их против апостола и, в устранение каких-либо наговоров на него, дать верные сведения о его деле.

Главные мысли этой беседы апостола таковы: 1) он содержится в узах невинно, не сделав никакого преступления ни против народа, ни против отеческих обычаев или закона Моисеева. 2) На суд Кесаря отправил себя сам апостол, и не с целью обвинить в чем-либо свой единоверный народ, а с целью лишь избежать самосуда иудеев, противоречивших признанию его невинным и подлежащим освобождению, со стороны палестинских римских судей... Потребовав суда Кесаря, "я сделал это не для того, чтобы другим причинить зло, но чтобы себя избавить от зла, и не по своей воле, но был вынужден" (Злат.).

И в Риме, как и везде, апостол начинает свою проповедь с иудеев и вследствие ожесточения их переносит ее к язычникам. Но здесь он является уже не иудейским, а римским узником и безбоязненно может проповедовать Христа даже перед домочадцами кесаря.