Деяния апостолов, Глава 27, стих 12. Толкования стиха

Когда корабль остановился в бухте Хорошие Пристани, время было уже позднее: прошел уже пост дня очищения (10-го дня месяца тисри, во второй половине сентября), и наступили зимние месяцы, опасные для плавания. Павел, во время своих апостольских путешествий приобретший довольно опытности в морских странствованиях, советовал перезимовать в Хороших Пристанях. Но эта бухта была неудобна для зимовки, а потому сотник, доверяя более кормчему и начальнику корабля, согласился на совет других – доплыть, если возможно будет, для зимовки до пристани Финика, которая хотя лежала на том же берегу Крита, но выдающиеся в море мысы более защищали его от юго-западного и северо-западного ветров. Поэтому, когда подул южный ветер, не опасный для плавания, отправились и поплыли поблизости Крита. Но немного спустя поднялся ураган и начал носить корабль по волнам моря. Все обычные в этих случаях средства сохранить корабль на поверхности воды и переждать бурю были употреблены, но безуспешно: многие дни не видно было ни солнца, ни звезд по причине сильной бури и наконец исчезла всякая надежда на спасение.

 πρόςπαραχειμασίαν (для зимовки) — единственное употребление этого редкого слова в НЗ, см.: NewDocs, 4, 166, где приводятся два эпиграфических примера.

εις Φοίνικα (в Феникс) — точное место нахождения Феникса является предметом дискуссий. Город упоминается античными авторами (Страбон, Птолемей), и его примерное расположение известно. Из Птолемея (География, 3.15.3) следует, что он находился в 55 км на восток от западной оконечности Крита. Обычно его идентифицируют с Лутро, который считается лучшим портом в соответствующей части южного побережья Крита (см., например: SmithJ. The Voyage and Shipwreck of St. Paul. Lon- don, 18804. P 88 ff), однако этот порт обращен на восток, в то время как 

описанный Лукой Феникс должен быть обращен на запад (см.: комм, к κατά λίβα и κατά χώρον). Другой вариант — порт Финеха, чье название восходит к античному названию «Феникс». Этот порт, расположенный примерно в полутора километрах от Лутро, обращен на запад (см.: Ogil- vie R. М. Phoenix // JTS, n. s. 9. 1958. P. 308-314, см. также: ВС, IV, 330). Из посвятительной надписи ок. 110 г. по P X. (CIL, 3.3 = Dessau, ILS, 4395 = Icret. 2. хх. 7) известно, что александрийский корабль, перевозивший зерно, зимовал в Фениксе.

βλέποντα κατά (обращенной) — букв., «глядящей в определенную сторону».

κατάλαβα (на юго-западный ветер) — ср.: Страбон. География, 1.2.21 (29): «...ветер, дующий со стороны летнего восхода солнца, называется Кекием, а диметрально противоположный ему ветер, носящий имя Либа, — со стороны зимнего захода солнца» (пер. Г. А. Стратановского). В LXX Λίψ обычно означает юг, в папирусах — всегда запад. Как отметили Лейк и Кедбери (ВС, V, 343), «перед комментаторами Деян встает серьезный вопрос, следует ли интерпретировать Либ в соответствии с LXX, с научной терминологией Плиния, или, учитывая, что корабль прибыл из Александрии, в соответствии с египетской традицией». Сами Кедбери и Лейк считали, что в этом вопросе следует руководствоваться тем пониманием слова, которое находится в папирусах, и что Λίψ в данном стихе означает или запад, или запад с отклонением к югу.

και κατά χώρον (на северо-западный ветер)—единственное известное употребление этого слова в греческом, предположительно неточная греческая передача латинского Caurus или Corus, означающего северо-западный ветер (см., например: Цезарь. Записки о Галльской войне, 5.7: Corus ventus navigationem impediebat; Вергилий. Георгики, 3.356: Semper hiems, semper spirantes frigora Cauri). На двенадцатичастной розе ветров из Рима (IGRR, 1,177 = КЗ, XIV, 1308) лат. Chorus дано как эквивалент греческого Ίάπυξ (Иапиг, т. е. западный-северо-западный ветер), см.: Нетег, 140 f.

Но неподалеку находился порт Феникс, – обычная зим­няя стоянка александрийских кораблей, – и потому капитану ко­рабля захотелось непременно зимовать там, тем более, что при обыкновенных обстоятельствах для этого требовалось лишь несколько часов плавания. С капитаном согласился и сотник Юлий, и корабль действительно двинулся в путь.

Пристань, или бухта, называвшаяся Хорошие Пристани, не способна была к перезимованию: это было все же меньшее зло, чем пускаться в дальнейшее бурное плавание, и, значит, Павел советовал избрать меньшее зло для избежания большего зла; при удобном случае можно было перейти в более удобную пристань на острове и перезимовать тут. С тем, что Хорошие Пристани неудобны для перезимовки, согласны были многие, которые и давали совет – попытаться, не выжидая однако же времени (как советовал Павел), дойти до пристани Финика, от юго-западного и северо-западного ветров, дувших в то время и противных курсу корабля. Портовый город Финик лежал на том же южном берегу Крита, как и Хорошие Пристани, но выдающиеся в море мысы защищали порт от ветров лучше, чем в Хороших Пристанях.

Руководство направлением корабля принадлежало кормчему и начальнику, с которыми соглашался и сотник. Но при затруднительности плавания стали подавать голоса и прочие корабельщики, из которых многие говорили, что следует спуститься к Финиковой пристани как защищенной от дувших тогда западных ветров (ZW и NW) выдающимися в море (к югу) горными мысами. К тому же здесь было просторнее, нежели в «Хороших Пристанях», почему здесь можно было пережить и все время холодов, которое там длится обыкновенно недолго. Этому мнению, по-видимому, соответствовал и сам ветер, сделавшийся на время благоприятным для плавания к названному месту. И путники поплыли благополучно, но только очень недолго. Нетщетно Дееписатель отметил без сочувствия то, что сотник, несмотря на уважение им Павла вообще, в данном случае склонился сначала на сторону тех, кого было естественно слушать, а потом и тех, кого можно было не слушать и мнение которых, однако, было принято к исполнению.

Чтобы означить приблизительно время плавания, дееписатель говорит, что в то время, как они отправлялись в опасное плавание из хороших пристаней на о. Крите, пост уже прошел. Большая часть толкователей думает, что это пост VII месяца, то есть. день очищения, бывающий 10-го Тисри (соответствующего нашему сентябрю). Это полагают на том основании, что Павел и большая часть узников были конечно иудеи, которым известны были только иудейские посты, что в сентябре бывают опасные равноденственные бури, во время которых навигация прекращается.

Но Корнелий вслед за другими и вместе с другими толкователями полагает с большей вероятностью, что это был пост христианский, так называемый рождественский, что о нем-то упоминает писатель книги Деяний, так как Феофилу, которому назначалась книга, так мало знакомому с установлениями и постами иудейским, выражение писателя «пост уже прошел» было бы совершенно не понятно; но указание на пост христианский ему, как христианину, могло быть совершено понятно. Притом же плавание в Средиземном море становится опасным не во время равноденственных бурь, а зимою. По свидетельству некоторых писателей, римляне считали море закрытым, запретным для плавания от третьего дня из ноябрьских (11 ноября) по четвертый день из мартовских (до 12 марта). Следовательно, до ноября время не могло еще считаться поздним и капитан корабля и кормчий могли еще рассчитывать на благополучное плавание до Италии. Если же они решаются искать зимней стоянки у о. Крита, то потому, что прошло уже самое позднее время плавания.

Таким образом, очень справедливо то мнение, что 14-дневная буря и кораблекрушение у о. Мальты случилось в феврале месяце. Есть древнее предание, что апостол Павел прибыл в Рим. 6 июля. Если предположить, что три месяца пребывания на Мальте кончились в конце мая, то плавание до Сиракуз, три дня в Сиракузах, день в Гигии, 7 дней в Путеолах и около месяца путешествия пешком от Путеол до Рима кончатся именно 6 июля. Февраль месяц и есть самое бурное и холодное время на островах Средиземного моря.

Павел говорит, что Бог даровал ему всех плывущих с ним, следовательно, он является отцом, покровителем находившихся на корабле, и, как отец, заботится о поддержании их жизни.