Деяния апостолов, Глава 20, стих 22. Толкования стиха

 Раскрывает с дружеской искренностью свои обстоятельства и состояние души своей, томимой и влечениями духа и несомненными ожиданиями бедствий в Иерусалиме.

Теперь апостол обращает взор свой к будущему. Несмотря на то, что Дух Святой чрез пророков по всем городам свидетельствовал, говоря, что в Иерусалиме узы и скорби ждут апостола, несмотря на предвидение свое, что асий- ские христиане уже не увидят более лица его, он, однако, намерен был идти в Иерусалим, потому что таково было влечение Духа Божия, потому что Дух Божий непреоборимо влек его в Иерусалим. Апостол, впрочем, не знал, что именно встретится с ним в Иерусалиме; из откровения Духа Божия чрез пророков он знал только, что его ждут там узы и скорби. Но этого для обыкновенной человеческой слабости достаточно было, чтобы уклониться от посещения Иерусалима. Однако же это не могло устрашить апостола, с полным самопожертвованием работавшего Господу. Я, говорит он, ни на что не взираю и не дорожу даже своею жизнью, если предстоит пожертвовать ею во славу Божию; только бы до конца моей жизни совершить мне служение проповедания Евангелия с радостию, – с радостию сознания, что до конца своей жизни исполнял призвание свое в точности, не отступая пред препятствиями, не падая духом пред трудностию подвигов и не ослабевая в ревности, – с радостию сознания, что до конца жизни не было такого препятствия, которое бы задержало, связало слово Божие, проповедание Евангелия благодати Божией. И ныне, вот, я знаю, что уже не увидите лица моего все вы, сущие в Асии верующие, между которыми ходил я, проповедуя Царствие Божие.

Затем св. апостол объявляет им о своей разлуке с ними, и притом вечной; потому что некоторые лица в разных Церквах, по данной им прозорливости, предсказывали ему, что его ждут в Иерусалиме узы и страдания (Деян. 21:4, 11). Дух Святый, продолжал в речи св. апостол Павел, по всем городам свидетельствует, говоря, что узы и скорби (в Иерусалиме) ждут меня. Но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить… свое служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедать Евангелие благодати Божией. И ныне, вот, я знаю, что уже не увидите лица моего все вы, между которыми ходил я, проповедуя Царствие Божие. Посему свидетельствую вам в нынешний день, что чист я от крови всех, ибо я не упускал возвещать вам всю волю Божию (Деян. 20:22–27). Дай Бог, чтобы каждый христианин, отходя от мира и прощаясь с своими ближними, мог так успокоительно, так радостно смотреть на свою судьбу в загробной жизни.

Святой апостол здесь, в тяжелую минуту разлуки, предсказал ясно и о будущих раздорах и расколах в христианской Церкви вообще, и Ефесской в частности, а потому он с особенною силою и увещевал пресвитеров ефесских быть наперед внимательными, зоркими и строгими к самим себе, чтобы, проповедуя другим о внимательности и строгости нравов, не возбудить к себе невнимательности и презрения от других.

Павел идет в Иерусалим δεδεμένος τφ πνεύματι (букв, «связанный духом»). Это выражение в Синодальном переводе передано при помощи словосочетания «по влечению Духа», однако, учитывая то, что Павел говорит далее, возможно и другое понимание: Дух Святой свидетельствует, что в Иерусалиме его ждут узы (тюремное заключение), и он движется туда, уже как бы мысленно (τφ πνεύματι) находящийся в узах.

И вот, ныне я иду и пр.: от прошедшего апостол обращает взор свой к будущему.

– По влечению Духа: по необоримому как бы понуждению Духа, хотя как бы безотчетному для его собственного духа, ибо не знает он, что там случится с ним. Но несмотря на это неведение, Дух необоримо влечет его туда. Это неведение, впрочем, есть только неведение частностей того, что именно встретится там с ним. В общем же, по откровению Духа, он знает, что узы и скорби ждут его там, и что он уже не возвратится более к своим возлюбленным малоазийским чадам, с которыми прощается в лице их предстоятелей навсегда. «Я знаю, что меня ждут искушения, но какие – не знаю» (Злат., ср. Феофил.).

Говоря о своем путешествии, апостол сообщает, что оно совершается по особенному внушению Духа Божия, Который и внутренне, и через других открывал ему, что его в Иерусалиме ждут узы и скорби. Сообщая об этом, он ждал утешения от любящих его и вместе с тем показывал, что и они не должны смущаться, если их постигнут скорби. Святой Иоанн Златоуст вопрошает: «Для чего он говорит это?» И отвечает: «Для того, чтобы научить их быть готовыми на опасности, и явные, и тайные, и во всем повиноваться Духу и дабы показать, что он отправляется добровольно, а не во избежание уз или по необходимости. Также изъясняет, что его ожидает нечто великое». К этому блаженный Феофилакт присовокупляет: «Замечательно, что пророки знают не все, но то, что внушает им Дух Святой. Вот и Павел, предсказав, как пророк, обо всем, что должно было случиться с ним, сказал, что одного не знает: какой конец будет всего этого». «Дух Святой оставил его в сомнении, чтобы, страшась плотской немощи, он молил Бога об избавлении от искушений». «Дух Святой через пророков свидетельствовал вообще об узах и скорбях, но в частности апостол не знал, что там будет с ним. И как точно исполнились эти пророчества! Чего-чего не претерпел Павел на этот раз в Иерусалиме». «Под влечением Духа не следует разуметь одно только внутреннее самосознание, которое говорило апостолу, что он необходимо должен идти в Иерусалим. Нет, это было прямое веление Духа Святого, особыми откровениями Которого апостол обычно пользовался при своем благовестив и таких путешествиях (см. Гал. 2:2; Деян. 19:21). Это веление Духа было принудительным, что апостол и выражает словом: связан. Конечно, в Иерусалиме апостол мог ожидать всяких скорбей. Но каковы будут эти искушения: побиение ли, узы ли, смерть ли — этого он не знал».

по влечению Духа. Также явное водительство Духом Святым имело место в служении апостола Павла (Деян. 16:6-10).

После недолгого морского путешествия Павел прибыл в Милет и, спеша в Иерусалим к празднику Пятидесятницы, не зашел в Эфес, но привез к себе в Милет эфесских пастырей. Апостол свидетельствует перед ними о своем многотрудном и бескорыстном служении делу у них, указывает им главные предметы своей проповеди между иудеями и эллинами – покаяние и веру в Господа Иисуса Христа, и объявляет им, что Святой Дух открывает ему об ожидающих его узах и скорбях и что с ними он уже не увидится. Поэтому апостол просит их внимать себе и всему стаду Христову и пасти Церковь Божью, приобретенную бесценной кровью Богочеловека. Также он предсказывает появление между ними лютых волков (лжеучителей), предает их в волю Божию, и указав на себя как на пример бескорыстия и неусыпной деятельности, преклоняет с ними колена и молится со всеми.

Ученики с горьким плачем провожают его до корабля.

По пути из Троады в Иерусалим Павел, проходя мимо Эфеса и остановившись в Милете (верстах в 16-ти от Эфеса), призвал к себе эфесских пресвитеров, а по свидетельству Иринея («Против ересей», кн. 3, гл. 14), епископов и пресвитеров и из других соседних с Эфесом городов и простился с ними. Эфесского епископа не звал, потому что там епископом был Тимофей, находившийся с ним (ст. 4). Что это были не пресвитеры только, но и епископы, видно из того, что им усвояется обязанность пасти Церковь, то есть учить и управлять ею. Различие же названий и служений пресвитера и епископа со времен cамих апостолов подтверждают все древнейшие отцы Церкви и учители – Игнатий Антиохийский Богоносец, Ириней Лионский, Тертуллиан и другие.

Предсказание апостола о появлении волков хищных вскоре исполнилось. В посланиях к Тимофею, епископу Эфесскому то есть через 6–8 лет, он уже говорит Тимофею об этих лжеучителях и дает своему ученику наставления для борьбы с ними.

Уча учеников своих бескорыстному служению, апостол Павел приводит слова Иисуса Христа: «Блаженнее паче даяти, нежа приимати», не находящиеся ни в одном Евангелии и, очевидно, заимствованные им из устного предания. Смысл их относится к бескорыстному преподанию даров духовных и вполне соответствует наставлению Господа апостолам: «даром получили, даром давайте» (Мф. 10:8). Может быть, даже апостол имел в виду именно это наставление Иисуса Христа, относившееся не к одним апостолам, а ко всем преемникам их.

 И ныне се аз связан духом, гряду в Иерусалим. (Деян. 20:22).
Если взять в рассуждение, что мы от Бога имеем бытие, жизнь, силы, чувства, сердце, разум, волю и от Его провидения многоразличные блага, коими пользуемся в мире; что Бог же, и единственно Бог, может даровать нам вечное блаженство, и действительно дарует оное верным рабам Своим, что наибольшая часть людей или знают сие по разумению, или верят сему по несомнительному свидетельству разумеющих; но что при всем том не наибольшая часть людей занимается служением Богу верно, постоянно, исключительно, или, по крайней мере, преимущественно пред всяким другим занятием, то с удивлением должно спросить, как возможно идти так прямо против справедливости, против благодарности, против величайшей пользы собственной? Нашли безрассудные сию несчастную возможность в том, что не отрекаются совсем от служения Богу, желают достигнуть в нем блаженства, и думают, что сего довольно. А узкий путь? – Он сделался шире от умножившегося числа ходящих. А тесные врата? – Оне перестроены просторнее прежнего новыми художниками нравственной жизни. А многие скорби, коими подобает внити в царствие Божие? – Сию чашу испили до дна Христовы Апостолы, мученики, исповедники, во времена гонений на христианство, по самой необходимости; – теперь сей необходимости нет, и мы можем наполнять себе чашу веселия. Может быть, не многие признаются, что так думают; но многие так живут, что жизнь их служит вывескою таковых мнений.
«Не сообразуйтеся веку сему» (Рим. 12:2), писал Апостол христианам в веке иудейства и язычества. О горе! нужно и в христианские времена повторять христианам: «не сообразуйтеся веку сему». Сообразуйтеся тем истинным рабам Божиим, которых верное служение Богу не ослабляется ни прельщением выгод мирских и удовольствий чувственных, ни опасением трудностей, препятствий, скорбей. Чтобы не искать примера вдали, посмотрите на сего верного служителя Божия, на сего твердого предстоятеля церкви сей, как он, не колеблясь, шел не только против трудностей, но и на явную опасность для чести веры, которая есть честь Божия, для безопасности церкви, которая есть достояние Божие. Дважды ходил он к царям Ордынским, которых могущество ничем не ознаменовывалось чаще, как жестокостию и вероломством.
Один раз Чжанибек призывал Алексия уврачевать Царицу, но Алексий учился слову Божию и молитве, а не врачебной науке; следовательно, уврачевание мог совершить не иначе, как чудом; нельзя было знать, дарует ли Бог чудо исцеления, и особенно для болящей, зараженной зловерием; а то можно было знать почти верно, что неудача врачевания послужит в поругание Христовой вере, и что шутка над верою, по вкусу ордынцев, будет не иная, как горькая смерть избранного ее служителя. Святитель дерзнул о Господе, и чудо совершено, и вера прославлена. В другой раз, Великий Князь Иоанн убеждал Алексия идти в Орду, чтобы отвести от враждебных против России намерений, и ввести в мирные расположения нового царя Бердебека, который начал царствование убийством двенадцати братьев. Хотя Великий Князь мог в сем случае полагать некоторую надежду на уважение к имени Алексия, которое, без сомнения, осталось в Орде от исцеления царицы: однако тем не менее посольство сие походило на то, как если бы пастыря овец с одним пастырским жезлом посылали укротить разъяренного льва или тигра. Но пастырь словесных овец решился положить душу свою за овцы: и Всемогущий Пастыреначальник, и жизнь его сохранил, и мир словесному стаду и земле Российской чрез него даровал.
Но дабы показать еще в высшей степени священный пример ничем не ослабляемого служения Богу, вопреки мнениям людей, еще не отвергшихся мира и самих себя, доказывающий, что верные рабы Божии борются с трудностями, и переносят скорби, не по неизбежной только необходимости, но и с добровольною готовностию, и даже с некоторым желанием страдать для Бога, происходящим от сильной любви к Богу, – посмотрим на Божественного Павла, когда он идет в Иерусалим на опасность, не по догадкам и заключениям явную, но по свидетельству Св. Духа достоверную, и, однако, идет и не колеблется. Прочитаем слова, которые на сем пути своем говорил он Пресвитерам Ефесским, прощаясь с ними. «И ныне се аз связан духом, гряду во Иерусалим, яже в нем хотящая приключитися мне не ведый: точию яко Дух святый по вся грады свидетельствует, глаголя яко узы мене и скорби ждут. Но ни едино же попечение творю, ниже имам душу мою честну себе, разве еже скончати течение мое с радостию, и службу, юже приях от Господа Иисуса, засвидетельствовати Евангелие благодати Божия» (Деян. 20:22-24).
Чудный Павле! Но если ты уже знаешь, что узы и скорби ждут тебя в Иерусалиме, (хотя и не ведаешь от кого и за что, так как ты ни пред кем ни в чем невинен), и если знаешь сие не по догадкам и заключениям, которые, хотя выводятся из обстоятельств, могут оказаться не верными чрез перемену, или от не точного познания обстоятельств, но знаешь по свидетельству Духа Святого, изрекаемому Его Пророками, в непогрешительности коего ты не можешь сомневаться: кто же тебя гонит в Иерусалим, когда ты еще на свободе? Никто, говорит он, кроме того, что я связан Духом. «Связан духом, гряду в Иерусалим».
Что такое «связан духом»? Неужели подлинно Дух влечет в Иерусалим на страдания, как узника в темницу? – Нет. Ибо мы видим, что когда люди, ему преданные, со слезами «молили" его «не восходити ему в Иерусалим», он отвечал не то, что делает сие по необходимости, по неволе, но утверждал, что делает то, что хочет, и к чему готов по доброй воле. «Отвещав же Павел, и рече: что творите плачуще и сокрушающе ми сердце? аз бо не точию связан быти хощу, но и умрети во Иерусалиме готов есмь за имя Господа Иисуса» (Деян. 21:12-13).
Каким же образом сей, – не знаю, как назвать его, – свободный, может быть, невольник, «связан» был «духом», так что шел во Иерусалим на страдание, как агнец на жертву, и был однакоже так доволен в сем состоянии, как агнец на тучной пажити? Павел был связан и веден духом, подобно тому, «как Иисус возведен бысть духом в пустыню по своем крещении» (Мф. 4:1). Под сие полномощное водительство и управление духа, подошел Святой Павел, деятельно следуя тому же умозрению, и тем же правилам, которые преподавал другим, когда говорил христианам: «Дух Божий живет в вас» (1 Кор. 3:16) и потому «Духа не угашайте» (1 Фес. 5:19); – «аще живем духом, духом и да ходим» (Гал. 5:25); – «духом ходите, и похоти плотския не совершайте» (Гал. 5:16), подобно как и Св. Петр учил души очищать «в послушании истины духом» (1 Пет. 1:22).
По той мере, как отказывают в удовлетворении похотям плоти, плоть умирает для греха, и дух оживает для правды, или добродетели. Чем охотнее и вернее следуют добрым побуждениям оживающего духа, или, по выражению Св. Петра: «души... очищают в послушании истины духом» (1 Пет. 1:22), тем более священный огонь духа возгорается, свет его просиявает, он идет от силы в силу, так, что иногда, в минуты восторга, не только все плотские похоти, но и всякое желание собственной воли человеческой связует, оставляет в бездействии, как бы в плену, или в узах, и только чистым мудрованием духовным, только любовию Божественною, только преданностию воле Божией, едва, так сказать, прикасающегося земле человека водит и носит, куда призывает Бог, и законы царствия Его; хотя бы для сего надлежало идти сквозь огнь и воду, сквозь страдание и смерть. О блаженный плен! О сладкие узы! Неограниченно свободная неволя! Высоковладычественное рабство! Ибо что есть плен духа, как не все побеждающее убеждение истины? Что суть узы духа, разве крепко всеобъемлющая любовь? Добровольная неволя самоотвержения есть совершенная воля Божия, и глубочайшее порабощение закону духа есть высокое право гражданства в Царствии Божием, которого последняя цель есть не та, чтобы поработить свободных, но чтобы рабов соделать свободными, и даже царями и иереями Богу нашему. Посему, пленник и узник духа не захочет расторгнуть свои узы или выступить из своего плена, ни для какой свободы плоти, ни для какого владычества в мире, ни по какому побуждению человеческому, как бы оно ни казалось благовидным.
Сходны ли с истиною сии понятия о состоянии связанного духом, судите сами по собственным словам Апостола: «Ни едино, – говорит он, – попечение творю, ниже имам душу мою честну себе», то есть, не дорожу моею жизнию, «разве еже скончати течение мое с радостию, и службу, юже приях от Господа Иисуса, засвидетельствовати Евангелие благодати Божия» (Деян. 20:24). Примечайте, христиане, в указанных теперь примерах образ, или, по крайней мере, важную отличительную черту верного служения Богу, которая есть решительная, безусловная, ни чем не воспящаемая готовность творить волю Божию и дела Царствия Божия: и потом, обратясь к себе, испытуйте, сохраняете ли вы в себе таковое расположение верных рабов Божиих, не говорю, в случаях трудных и чрезвычайных, сохраняете ли оное в самых обыкновенных и всем общих делах служения Богу.
Нас не призывают прославить веру чудесами; не посылают безоружных для укрощения жестоких врагов, не ведут во узах духа в узы железные за имя Христово. – Просто приглашает нас вера посетить болящего, беспомощного. Дело доброе, говорим мы: желательно, чтобы оно делалось; но при нынешнем устройстве и обычаях общежития оно неудобно и подвержено пререканиям и другим неприятностям.
Евангелие посылает нас искать примирения со врагом: желательно, говорим мы; но по нынешнему образу мыслей сие унизило бы нас в глазах других, и было бы принято или за действие слабости духа, или за признание нашей вины, которой мы за собою не знаем.
Зовут нас в храм на богослужение; кажется, мы готовы; однако, во время вечерней молитвы мы еще заняты мирскими делами или забавами; до утренней часто не допускает сон; к дневному Богослужению не спешим, а из храма торопимся. О Господи! Дом молитвы Твоей ныне походит на гостинницу, в которую входят, и из которой выходят, когда кому случится. Послушайте вы, которые, видно, еще не знаете того чувства, по которому Давид «едино просил от Господа, ...еже жити в дому Господни, ...зрети... красоту Господню, и посещати храм святый Его» (Пс. 26:4): знаете ли вы, по крайней мере, приличия ваших собственных домов? Понравилось ли бы тебе, если бы званные к известному часу на твой обед один по другом приходили уже по начатии обеда, и один по другом уходили прежде окончания оного? Подумай же, как взирает на тебя Великий Домовладыка и Угоститель, Который предлагает здесь Свою Божественную трапезу, когда ты по собственному нерадению исключивший себя из числа причастников оной, и сделавшийся только зрителем, входишь и выходишь безвременно, топотом ног твоих возмущаешь священное безмолвие, и похищаешь у слушающих слово Божие, которого сам не хочешь слушать, наконец, когда еще на сем престоле Царь славы является в таинственном телеси Своем, ты бесстыдно и бесстрашно дерзаешь обратить к нему тыл и удалиться?
Жаловался некогда Господь на дремлющих учеников своих: «тако ли невозмогосте единаго часа побдети со Мною» (Мф. 26:40). Но их могло извинять и пустое место, и отлучение от них Господа, и ночь, и предшествовавшее дневное утомление, как и Сам Он свидетельствовал, что «дух» их был «бодр, плоть же немощна///» (Мф. 26:41; Мк. 14:38). Коль велико должно быть Его негодование, когда мы здесь в признаваемом нами таинственном Его присутствии, во свете дня, при возбуждающем гласе общественной молитвы, не возбуждаемся, не выдерживаем назначенного для богослужения часа, и сие не по немощи плоти, но потому, что дремлет обленившийся дух и не связует плоти, своевольной, ищущей суетного рассеяния!
Христиане! будьте судиями сами себе прежде суда Божия. Как бы кто ни был к себе пристрастен: можно ли присудить себе вечность блаженной награды, когда мы одного часа не хотим прилежно послужить Царю и Мздовоздаятелю вечности? Оттрясем же сон и леность; возбудимся к верному, постоянному, и не ослабному служению пред Богом, к исполнению воли Его, не смотря на трудности, не развлекаясь суетными мнениями; а для сего укрепимся связать плоть духом, и ее похотей не совершать, ее деяния пресекать, дабы водимые духом любви Божественной, могли мы и настоящей жизни течение с радостию скончать, и в нескончаемую радость Господа нашего внити. Аминь.

Но дабы показать еще в высшей степени священный пример ничем не ослабляемого служения Богу, вопреки мнениям людей, еще не отвергшихся мира и самих себя, доказывающий, что верные рабы Божии борются с трудностями, и переносят скорби, не по неизбежной только необходимости, но и с добровольною готовностию, и даже с некоторым желанием страдать для Бога, происходящим от сильной любви к Богу, – посмотрим на Божественного Павла, когда он идет в Иерусалим на опасность, не по догадкам и заключениям явную, но по свидетельству Св. Духа достоверную, и, однако, идет и не колеблется. Прочитаем слова, которые на сем пути своем говорил он Пресвитерам Ефесским, прощаясь с ними. «И ныне се аз связан духом, гряду во Иерусалим, яже в нем хотящая приключитися мне не ведый: точию яко Дух святый по вся грады свидетельствует, глаголя яко узы мене и скорби ждут. Но ни едино же попечение творю, ниже имам душу мою честну себе, разве еже скончати течение мое с радостию, и службу, юже приях от Господа Иисуса, засвидетельствовати Евангелие благодати Божия» (Деян. 20:22-24).
Чудный Павле! Но если ты уже знаешь, что узы и скорби ждут тебя в Иерусалиме, (хотя и не ведаешь от кого и за что, так как ты ни пред кем ни в чем невинен), и если знаешь сие не по догадкам и заключениям, которые, хотя выводятся из обстоятельств, могут оказаться не верными чрез перемену, или от не точного познания обстоятельств, но знаешь по свидетельству Духа Святого, изрекаемому Его Пророками, в непогрешительности коего ты не можешь сомневаться: кто же тебя гонит в Иерусалим, когда ты еще на свободе? Никто, говорит он, кроме того, что я связан Духом. «Связан духом, гряду в Иерусалим».
Что такое «связан духом»? Неужели подлинно Дух влечет в Иерусалим на страдания, как узника в темницу? – Нет. Ибо мы видим, что когда люди, ему преданные, со слезами «молили" его «не восходити ему в Иерусалим», он отвечал не то, что делает сие по необходимости, по неволе, но утверждал, что делает то, что хочет, и к чему готов по доброй воле. «Отвещав же Павел, и рече: что творите плачуще и сокрушающе ми сердце? аз бо не точию связан быти хощу, но и умрети во Иерусалиме готов есмь за имя Господа Иисуса» (Деян. 21:12-13).
Каким же образом сей, – не знаю, как назвать его, – свободный, может быть, невольник, «связан» был «духом», так что шел во Иерусалим на страдание, как агнец на жертву, и был однакоже так доволен в сем состоянии, как агнец на тучной пажити? Павел был связан и веден духом, подобно тому, «как Иисус возведен бысть духом в пустыню по своем крещении» (Мф. 4:1). Под сие полномощное водительство и управление духа, подошел Святой Павел, деятельно следуя тому же умозрению, и тем же правилам, которые преподавал другим, когда говорил христианам: «Дух Божий живет в вас» (1 Кор. 3:16) и потому «Духа не угашайте» (1 Фес. 5:19); – «аще живем духом, духом и да ходим» (Гал. 5:25); – «духом ходите, и похоти плотския не совершайте» (Гал. 5:16), подобно как и Св. Петр учил души очищать «в послушании истины духом» (1 Пет. 1:22).
По той мере, как отказывают в удовлетворении похотям плоти, плоть умирает для греха, и дух оживает для правды, или добродетели. Чем охотнее и вернее следуют добрым побуждениям оживающего духа, или, по выражению Св. Петра: «души... очищают в послушании истины духом///» (1 Пет. 1:22), тем более священный огонь духа возгорается, свет его просиявает, он идет от силы в силу, так, что иногда, в минуты восторга, не только все плотские похоти, но и всякое желание собственной воли человеческой связует, оставляет в бездействии, как бы в плену, или в узах, и только чистым мудрованием духовным, только любовию Божественною, только преданностию воле Божией, едва, так сказать, прикасающегося земле человека водит и носит, куда призывает Бог, и законы царствия Его; хотя бы для сего надлежало идти сквозь огнь и воду, сквозь страдание и смерть. О блаженный плен! О сладкие узы! Неограниченно свободная неволя! Высоковладычественное рабство! Ибо что есть плен духа, как не все побеждающее убеждение истины? Что суть узы духа, разве крепко всеобъемлющая любовь? Добровольная неволя самоотвержения есть совершенная воля Божия, и глубочайшее порабощение закону духа есть высокое право гражданства в Царствии Божием, которого последняя цель есть не та, чтобы поработить свободных, но чтобы рабов соделать свободными, и даже царями и иереями Богу нашему. Посему, пленник и узник духа не захочет расторгнуть свои узы или выступить из своего плена, ни для какой свободы плоти, ни для какого владычества в мире, ни по какому побуждению человеческому, как бы оно ни казалось благовидным.