Деяния апостолов, Глава 2, стих 24. Толкования стиха

Однако Бог предначертал в своей воле не только жертву Иисуса Христа. Бог знал, что послание Его Сына к людям не должно закончиться жертвенной смертью. Он «воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его» (Деян. 2:24). В оригинале использован весьма необычный образ. Слова русского Синодального перевода «расторгнув узы смерти» на церковнославянском языке звучат как разрѣши́въ болѣ́зни сме́ртныя, в переводе епископа Кассиана (Безобразова) - «разрешив муки смерти», а буквально - «разрешив родовые муки смерти» «Смерть, держа Его, мучилась как бы болезнями рождения и тяжко страдала» (Златоуст, Беседы на Деяния Апостольские. Беседа б).. Иначе говоря, апостол Петр изобразил воскресение как возрождение, рождение к новой жизни через смерть. Образно говоря, смерть «беременна» жизнью, и Бог «принимает» неизбежные роды новой жизни: смерти «невозможно было удержать» воскрешаемого Иисуса.

И это - важнейшая весть христианской веры о Боге: Христос воскрес! В свете этого божественного деяния все прочее предстает в новом свете: крест и жизнь Иисуса, Его послание в мир и безграничная любовь Божья к людям. В свете воскресения юная Церковь читает и понимает Священное Писание. Апостол Петр с целью донести до слушателей его речи радостную весть о Боге, побеждающем смерть и воскресившем Иисуса, цитирует Пс. 15:8-11.

δν ό θεό? άνέστησεν (Его Бог воскресил) — ср. Деян. 2:32; 3:15; 4:10; 5:30; 10:40; 13:30, 34; 17:31. Контраст между унижением, которому подвергли Иисуса Его враги, и прославлением Его Богом — один из постоянных мотивов в Деяниях. Говоря о воскрешении Иисуса, Лука, как правило, пользуется глаголом άνίστημι, а Павел употребляет глагол έγείρω (ср., например, Рим. 4:24; 1 Кор. 6:14 и др.).

λύσας τά? ώδινας του θανάτου (расторгнув муки смерти) — выражение заимствовано из Септуагинты: 2 Цар. 22:6; Пс 18( 17):5; 116(114):3; ср. ώδινας #δου, Пс 18(17):6. Появление этого странного выражения скорее всего связано с тем, что переводчик Септуагинты ошибочно произвел חבלי от חבל (“родовые муки”) вместо חבל (“веревка”), причем сохранив в переводе глаголы, которые соответствовали слову “веревка” (περιεκύκλωσιν, περιέσχον), чем можно объяснить λύσας (“развязав, расторгнув”) Луки. Существуют и другие объяснения, эффектные, хотя и менее убедительные. Напри 

мер, персонифицированная Смерть пребывает в муках деторождения, и Бог кладет этому конец (одно из возможных значений глагола λύω), так что больше она не сможет рожать детей, т.е. оказывается таким образом уничтоженной. Или же Смерть не может удержать Спасителя, как рожающая женщина ребенка в своем теле. См. TDNT IX, 667—672; Barrett, 143 сл.

Бог воскресил Его: Христос, как Сын Божий, имеет жизнь в Себе самом (Ин. 5:26) имеет власть отдать жизнь свою и власть снова приять ее (Ин. 10:19), т.е. имеет власть, вкусив смерти, воскреснуть, своей силой, как Бог – жизнь самосущая; но апостол выражается о Нем так же, как и выше, что Бог чрез Него творил чудеса, т.е., имея в виду человечество Иисуса Христа, говорит, что Бог воскресил Его из мертвых. «Если говорится, что Отец воскресил Его, так это по причине немощи слушателей; потому что, посредством кого действует Отец? Посредством своей силы, а сила Отца – Христос. И так Он сам воскресил Себя, хотя и говорится, что Его воскресил Отец» (Феофил.).

– Расторгнув узы смерти: собственно разрешив болезни смерти. Смерть в священной поэзии евреев олицетворяется иногда под образом ловца, захватывающего в сети свои, как узы, людей (Пс. 17:5–6; Пс. 114:3). Разрешить узы или сети смерти значит освободить жертву ее от этих сетей, избавить от смерти, которой уже подвергся человек, т.е. воскресить человека. Разрешить болезни смерти значит в сущности то же, только образ речи другой. Смерть олицетворяется как мучащаяся родами, пока не родился в новую жизнь воспринятый ею в себя мертвец, – с рождением его, т.е. воскресением, прекращаются эти муки рождения; и так как Бог воскресил Христа, то и говорится, что Бог разрешил болезни смерти. «Смерть мучилась (как бы родами) и страшно страдала, когда обдержала Его. Рождающая не удерживает того, что находится в ней, и не действует, но страдает и спешит освободиться. Прекрасно назвал воскресение разрешением болезней смерти, так что можно сказать: разорвав беременное и страдающее родами чрево, Христос Спаситель появляется и выходит как бы из какой рождающей утробы. Потому Он и назван перворожденным из мертвых» (Феофил.).

– Ей невозможно было удержать Его: не могла смерть в сетях своих или в себе самой удержать Его, она бессильна была над Ним, не то что над другими смертными, подлежащими ее власти до более позднего времени всеобщего воскресения. Причина сего в том, что Христос, как Сын Божий, имеет жизнь в Себе самом (Ин. 5:26), как безгрешный не должен подлежать смерти, ибо смерть есть, собственно, следствие греха.

О воскресении Иисуса Христа говорится тоже приспособительно к восприятию этого великого учения немощными в вере иудеями, а именно — как совершившемся силой Божией, хотя Иисус Христос говорил, что Он имеет власть положить жизнь Свою и опять восприять ее (см. Ин. 10:17). Замечательное здесь находится выражение о необходимости воскресения Христова, а вместе и о невозможности смерти держать в своих узах Христа, Которого она неизбежно должна была освободить из своих пределов, как жена-родильница не может не родить находящееся в ней живое существо, ибо Христос был Жизнь (см. Ин. 5:26): как же было смерти не расстаться с этой Жизнью и Источником жизни? Эта мысль многоразлично выражается в пасхальных песнях. Здесь она дается в словах расторгнув узы. Последнее слово в греческом языке (όδύνας) означает муки рождающей (см. 1 Фес. 5:3). А так как эти муки очень велики, то и страдания адские уподобляются им, а вместе и освобождение от них берется для изображения освобождения из уз адских (см. Пс. 17:5, 6; 118:61). По слову блаженного Феофилакта, «смерть мучилась (как бы родами) и страшно страдала, когда обдержала Его. Рождающая не удерживает того, что находится в ней, и не действует, но страдает и спешит освободиться. Прекрасно назвал воскресение разрешением болезней смерти, так что можно сказать: разорвав беременное и страдающее родами чрево, Христос Спаситель появляется и выходит как бы из какой утробы. Потому Он и назван перворожденным из мертвых».

Богочеловек, приявший на себя совершить Предвечный совет триипостасного Божества о спасении рода человеческого (Евр. 10:9), испил до самого дна чашу искупительных страданий и смерти, – ту чашу, которой ужасалось человечество Его (Мф. 26:37). Единородный Сын, сый в лоне Отчи (Ин. 1:18), Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв и образом обретеся, якоже человек (Флп. 2:6, 7); земная жизнь Его была совершенно свободным и произвольным самоуничижением, среди которого Божество Его просиявало лишь для душ верующих. Эта жизнь, в которой наш Подвигоположник (Евр. 12:2) был искушен по всяческим, по подобию, разве греха (4, 15), закончилась на земле еще большим самоуничижением, когда Господь претерпел над собою поругание от грешников (12, 3) и был послушным Божественному определению даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2:8). Крестом своим он победил смерть в самом ужасном виде: смерть жестокую, потому что крайнее бесчеловечие не может измыслить более ужасных страданий, – смерть позорную, потому что крест был орудием казни для тягчайших преступников, – смерть медленную, потому что продолжительность крестных мучений измерялась томительными часами, наконец, – смерть безотрадную, потому что Господь наш Иисус Христос в минуту своей смерти был оставлен всеми и видел при кресте своем только Матерь свою и возлюбленного ученика. Он победил смерть, когда она, взяв все предосторожности, призвала к себе на помощь могущество сильных земли: гроб окружен надежной стражей, скреплен печатью, загражден тяжелым камнем. Божественный Мертвец оплакан, намащен ароматами, обвит плащаницей и положен на ложе смерти, как могло казаться, на покой обычный смертным. Все было сделано, что одним внушала благовонная любовь для того, чтобы дать могиле покой, и другим – ожесточенная злоба неверия для того, чтобы сохранить гроб в неприкосновенной целости. Здесь все было, что бывает у людей; не было только тления смерти, потому что еще царственный пророк Давид предсказал о своем Потомке, что плоть Его не увидит истления (Пс. 15:10; Деян. 2:31). и в то время как плоть почивала в запечатанном гробе, душа Его нисходила в ад, и там Победитель смерти торжествовал победу и над имущим державу смерти – диаволом (Евр. 2:14). Так, в самой высшей степени уничижения искупителя проявилась Божественная слава Его: смертью своей он разрушил смерть и нисшествием в ад – силу диавола. Но еще яснее открылась Божественная слава Победителя смерти и ада, когда он восстал от гроба, и это прославление Его святой апостол Павел ставит в непосредственную связь с уничижением Его: темже и Бог Его превознесе (по человечеству) и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене, да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних (Флп. 2:9, 10).

Воскресением из мертвых Господь запечатлел свое служение спасению людей: аще Христос не воста, говорит святой апостол Павел, тще убо проповедание наше, тща же и вера ваша (1 Кор. 15:14). Как Учитель богооткровенной истины, он проповедал Евангелие; как святейший святых, представил в своей жизни пример высочайших добродетелей; как Первоисточник благодатных сил, совершил великие чудеса; как неповинный страдалец, перенес страшные мученая и крестную смерть, – но во всей славе Божественного искупителя и неприступном величии Божества он воссиял из гроба воскресением своим. Воскресший Господь, уверив всех, что он жив, показал, что все обетования Его истинны, заповеди обязательны, искупительные заслуги действительны и что он есть и пребудет владыкой и главой святой Церкви (Еф. 1:22; Кол. 1:18), юже стяжа кровию Своею (Деян. 20:28).

По воскресении Господь оставался на земле сорок дней. Видимая общественная деятельность Его в отношении к иудеям окончилась смертью Его на кресте. Теперь, «прияв власть на земле и на небе, он уже должен был иметь в виду не синедрион с фарисеями, а целый мир, и для обращения его приготовить учеников своих. Сей-то последней, великой цели посвящены были последние дни Его на земле до вознесения на небо, как свидетельствуют о том последующие явления Его апостолам. (из сочинения иннокентия, архиепископа Херсонского, изд. 1872 г., т. 5. С. 243). «Если бы, – замечает святитель Иоанн Златоуст, – он надеялся привлечь иудеев к вере, то не отложил бы по воскресении явиться также всем им», но он не явился в славе своей, потому что, по выражению святителя Филарета Московского, «сие для закосневших в неверии было бы бесполезно и послужило бы им только к большему ожесточению и тягчайшему осуждению». Упорствуя в своем неверии, и при явлении воскресшего враги Христовы могли бы сказать: одни, что это – «привидение» (свт. Иоанн Златоуст); другие, что «явившийся или не умирал, или ожил не божественною силою» (преосв. иннокентий). Для упорных врагов истины и для всей вселенной воскресший Господь воздвиг из среды своих учеников целый сонм свидетелей-самовидцев (1 Ин. 1:1–3), которые сотворили все роды чудес в удостоверение истины воскресения и за нее положили свои души.

Христово тело по воскресении было, по слову святого апостола, тело славное (Флп. 3:21) и сообразно с этим состоянием получило некоторые особенные свойства, так, например, оно беспрепятственно проникало через вещественные преграды (Ин. 20:19, 26) и делалось невидимым (Лк. 24:31). По замечанию святителя Иоанна Златоуста, Господь «не постоянно и не так, как прежде, обращался с учениками (по воскресении); это было не открытое присутствие, но некоторые знамения того, что он присутствует; он являлся им в другом виде, с другим голосом, в другом образе; часто, предстоя пред апостолами, не был узнаваем ими и не делал ничего человеческого, как это было прежде, показывая, что и тогда это делалось по снисхождению». Если же у святых евангелистов есть указание на то, что он принимал пищу (Лк. 24:41–43; Ин. 21:5), то, без сомнения, как говорит тот же святой отец, «это происходило как-нибудь чудесно, не потому, чтобы естество (Христово) еще нуждалось в пище, но по снисхождению, для доказательства воскресения». Такое обращение воскресшего с учениками могло мало-помалу приучить их к разлуке с ним, которая должна была вскоре последовать. В явлениях по воскресении он не представляется уже жителем земли, но скорее небожителем, который как бы медлит на земле для известной цели. Он дает видеть себя лишь тогда, когда это необходимо для уверения в воскресении, и лишь столько времени, сколько нужно. При этом нет и речи о местопребывании Его, путешествии, передвижении с места на место и других обстоятельствах, обычных людям. Воскресший являлся вдруг, мгновенно, и так же делался невидимым, и никто не знал, откуда он пришел или куда пойдет. К этим поразительным видениям очами присоединялось внутреннее действие благодати Божией, которое вселяло в сердца верующих непоколебимое убеждение в великой истине христианства.

Воскресение Деян. 2:24–32; 10, 40–41 

Вечером субботы окончился покой праздника и наступила ночь третьего дня после ужасного Голгофского события. Враги Христовы помнили, что нужно было именно в этот день усилить предосторожности для того, чтобы воспрепятствовать исполнению перетолкованного ими предсказания распятого, а ученики Господа, устрашенные смертью Учителя, если и не забыли многократных и ясных предвещаний Его о воскресении в третий день, то, без сомнения, недоумевали, как совершится это новое чудо всемогущества Божия. Трогательные слова прощальной беседы Спасителя еще звучали в ушах их; они надеялись, что в глубокой печали, постигшей их, будет ниспослано им утешение и что разлука с Учителем будет восполнена иным образом, и с этой надеждой обращали взоры свои вперед, ища в будущем разрешения своих недоумений. Третий день и для них, как видно из беседы еммаусских путников (Лк. 24:21), был днем особенных ожиданий.

Сколько раз Господь ни предсказывал о своем воскресении ученикам со всей ясностью (Мф. 16:21; 17, 23; 20, 19) и иудеям прикровенно (12, 39, 40; Ин. 2:19, 21), всегда он говорил, что это событие последует в третий день после страданий и смерти. Мог бы он, по замечанию святителя Афанасия александрийского, «и в самую минуту смерти воздвигнуть тело и показать снова живым, но прекрасно и предусмотрительно не соделал сего, потому что сказали бы, что тело вовсе не умирало или что коснулась его несовершенная смерть; и если бы смерть и воскресение последовали в тот же промежуток времени, то, может быть, не явной соделалась бы слава нетления. Чтобы показать смерть в теле, – продолжает святой отец, – слово воскресило его в третий день, но чтобы, воскреснув после долгого пребывания и совершенного истления во гробе, не подать случая к неверию, будто бы имеет на себе уже не то, а иное тело, то, по сей самой причине, не более терпит трех дней и не длит ожидания слышавших, что сказано им было о воскресении, но пока слово звучало еще в слухе их, пока не отводили еще очей и не отрывались мыслью, пока живы еще были на земле, и на том же находились месте и умертвившие, и свидетельствующие о смерти господня тела, сам Божий сын показал, что тело, в продолжение трех дней бывшее мертвым, бессмертно и нетленно». По счислению преподобного Исидора Пелусиота, Иисус Христос воскрес, согласно своему предсказанию, в третий день, «коснувшись крайних дней и совершив (во гробе) весь средний вполне».

В первый день он пребывал в смерти от часа 9-го, когда испустил дух, – три часа, ибо час 9-й, по нынешнему времени, – три часа пополудни. Во второй день Господь все 24 часа был мертв. В третий день – чуть больше шести часов, ибо воскрес чуть за полночь. итак, в трехдневье тело Спасителя пребывало бездыханным в смерти чуть более 33 часов.

Победитель смерти и ада умер среди шумных, неистовых воплей врагов своих, в виду всего народа, на кресте, поставленном на Голгофе, – умер при чрезвычайных знамениях природы, свидетельствовавших о Божестве распятого, а воскрес в безмолвии глубокого утра, среди общего покоя природы и людей, – восстал без всякого шума и смятения, облекая священнейшей тайной славнейшее явление Божества своего. Око смертного не могло вынести неприступного света (1 Тим. 6:16), в котором воскресший искупитель в прославленном теле оставил ложе смерти. излишни были земные свидетели-очевидцы той основной истины христианства (1 Кор. 15:14), которую Господь благоволил утвердить на себе самом, зная, по выражению святителя Иоанна Златоуста, что «последующее затем время засвидетельствует ее явлениями Его и чудесным распространением на земле Евангелия». Он восстал, по выражению преподобного Исидора Пелусиота, «из запечатанного гроба», в то время как «лежали (на гробе) печати и камень» (свт. Иоанн Златоуст), потому что прославленное тело Его не могло быть удержано вещественными преградами (Ин. 20:26). Как сын Человеческий, он воскрес славою Отца (Рим. 6:4), действием Его всемогущей силы (Деян. 2:24; 4, 15; Рим. 8:11; 2 Кор. 13:4), а как сын Божий, превечное слово и творец мира, сам возвратил обоженную душу свою в прославленное тело, согласно с тем, что он некогда говорил иудеям: Аз душу Мою полагаю, да паки прииму ю; никтоже возмет ю от Мене, но Аз полагаю ю о Себе; область имам положити ю и область имам паки прияти ю (Ин. 10:17–18). Смерть, владычествовшая над родом человеческим до крестного жертвоприношения (Рим. 5:14, 17–18), ничего не могла отнять из тех Божественных совершенств, какие присущи тридневному Мертвецу, не умалила ни Его благости, ни премудрости, ни всемогущества, ни славы: всё, что он оставил на земле, во гробе, опять обрел, воспринял, просветил и прославил светом воскресения. Теперь не Божество только, но и человечество Его сияет величием победы, власти и силы над миром видимым и невидимым, на небеси и на земли (Мф. 28:18); терновый венец Его и крест блистают лучами вечной славы; страдания и язвы Его источают жизнь всему человечеству; к Божественным делам творения, промышления и мироуправления он присовокупил великое дело нашего искупления. Победитель смерти и ада сделался для всех верующих Начальником жизни (Деян. 3:15), Начатком умерших (1 Кор. 15:20; Кол. 1:18), новым Адамом, приводящим в жизнь вечную (1 Кор. 15:22, 45, 47–48).

Римские воины зорко и бодро стояли на страже гроба господня, с часу на час ожидая мнимых похитителей. Но похитителей не было, а того, что сокрыто от всего мира, погруженного в глубокий сон – духовный и телесный, воины не могли усмотреть. Они продолжали бы охранять гроб, лишенный Мертвеца, если бы премудрость Божия, как бы посмеиваясь над мудростью человеческой, не обратила их в первых, хотя и невольных, вестников воскресения. Величайшее чудо всемогущества Божия, совершившееся неощутимо для очей неверия, обнаружилось для воинов сильным сотрясением земли и явлением светотозарного вестника из другого мира. Это служение стихий и горных сил Погребенному внушительно говорило грубому чувству людей, видевших себя во всеоружии, что пред ними – сила высшая, могущество неземное, и что в этом случае земные средства защиты или нападения вполне бессильны. Ангел, сошедший с небес, при великом землетрясении приступил к гробу, отвалил камень от двери гроба и сел на нем. Отваление камня, ненужное для Господа, уже воскресшего, было необходимо для стражи, которая должна была удостовериться в воскресении стрегомого Мертвеца собственными глазами, а также и для последователей Господа, особенно же святых жен, чтобы и они могли скорее увериться в том, что напрасно ищут Живого между мертвыми. «Ангелу поручено было, – по выражению преподобного Исидора Пелусиота, – уверить ищущих, что Господь восстал, а не украден». Вид его был, как молния, и одежда была, как снег. явление светоносного вестника из другого мира среди ночной мглы привело стражей в ужас: они затрепетали и, забыв все – и себя, и место, и дело, им вверенное, стали, как мертвые. Земные стражи у гроба господня кончили свою стражбу и должны были уступить место стражам небесным – светоносным вестникам всерадостного воскресения.

У иудеев очень точное определение весеннего равноденствия и полнолуния для совершения праздника пасхи, и Православная Церковь для определения дня Воскресения Господня – Пасхи Христовой – тоже вычисляет, подобно иудеям, эти весенние дни. Христос Бог предал себя на крестные страдания в пятницу, когда иудеи праздновали пасху, а затем, мертвый, пребывал во гробе три дня. (Части дня вменены за целые дни).

В первый день недели, по привычному счету – в воскресенье (это тот день, когда Бог сотворил свет; день един – сказано у Моисея), Господь воскрес. Поэтому христиане празднуют Пасху после весеннего равноденствия, после за сим полнолуния, в первый воскресный день после еврейской пасхи Для определения дня православной Пасхи мы соблюдаем равноденствие, 14-й день луны и трехдневье – пятницу, субботу, воскресенье. Принимаем для празднования Пасхи равноденствие, отыскивая 14-й день после него и отсюда отсчитывая пятницу, субботу и день господень. Если случится, что 14-й день луны прежде равноденствия, то мы оставляем его и ищем другой 14-й день луны, и не берем раньше весеннего равноденствия..

Пасха ветхая – избавление от временного рабства, а новая Пасха избавляет от вечной погибели и смерти.

Если праздновать Пасху в один день с иудеями, то искажается, забывается Евангелие. В день полнолуния, когда праздновалась пасха ветхая, Господь был распят. Второй день – день пребывания во гробе, а третий день – воскресный день.