Деяния апостолов, Глава 15, стих 2. Толкования стиха

Согласно книге Деяний, причиной созыва Собора в Иерусалиме стали серьезные разногласия между христианами, обращенными из иудаизма, и лидерами антиохийской общины, где в течение долгого времени велась миссионерская работа среди язычников. Ареной споров сначала стала Антиохия, затем они перекинулись в Иерусалим, а Павлу и Варнаве пришлось поехать туда, чтобы принять участие в дебатах:

Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Когда же произошло разногласие и немалое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим. Итак, быв провожены церковью, они проходили Финикию и Самарию, рассказывая об  обращении язычников, и производили радость великую во всех братиях. По прибытии же в Иерусалим они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили все, что Бог сотворил с ними и как отверз дверь веры язычникам. Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела (Деян. 15:1-6).

Несмотря на возникновение множества новых христианских общин благодаря проповеди апостолов, Иерусалим продолжал сохранять свое значение главного центра, откуда начала распространяться христианская вера и где находились «очевидцы и служители Слова» (Лк. 1:2). Они пользовались непререкаемым авторитетом у всех христиан, кроме Павла, всячески подчеркивавшего свою независимость (как мы увидим из его версии Апостольского Собора, изложенной в Гал. 2:1-10). Тем не менее Павел посчитал нужным поехать на Собор, поскольку понимал, что его свидетельство об успехе проповеди у язычников может стать решающим. Он понимал, что речь идет о будущем Церкви, о ее миссионерской стратегии, о возможности для нее обрести подлинно вселенское измерение, охватить разные народы и распространиться на разные континенты.

Еще раз сформулируем суть вопросов, которые стояли на повестке дня. Что такое христианство — разновидность еврейской веры или новая религия, открытая для всех вне зависимости от их национальности? Чтобы стать христианином, нужно ли превратиться в еврея (не по национальности, а по вероисповеданию и культурному самоощущению), или это не нужно? Достаточно ли крещения для вступления в Церковь или необходимо еще и обрезание? Следует ли уверовавшим соблюдать закон Моисеев со всеми его ритуальными и духовнонравственными предписаниями, или христиане могут жить в соответствии с нравственными заповедями Христа, иметь свое богослужение, не ходить по субботам в синагогу и вообще не соблюдать субботу?

Сегодня для нас, знающих Евангелие, ответы на эти вопросы кажутся достаточно очевидными. Но большинство ранних христиан, обратившихся из иудаизма, не имели перед собой Евангелия в качестве письменного источника и не были свидетелями тех жарких споров между Иисусом и фарисеями, которые отражены на страницах Евангелия. Эти споры касались и отношения к закону Моисееву в целом, и отдельных его пунктов, таких как заповедь о соблюдении субботы и положения, касающиеся ритуальной нечистоты.

Отношение Иисуса к закону Моисееву было двояким. С одной стороны, в Нагорной проповеди Он говорил: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5:17-18). С другой — именно Нагорная проповедь свидетельствует о том, что нравственное учение Христа не было ни повторением, ни расширением, ни прямым продолжением ветхозаветной нравственности. Вместо предписаний закона Моисеева Он дерзновенно предлагал ученикам Свои собственные заповеди или Свое понимание древних заповедей, радикально отличавшееся от фарисейского: «Вы слышали, что сказано... А Я говорю вам...» (Мф. 5:21-22,27-28,31-34,38-39,43-44).

Именно полемика с фарисеями относительно понимания закона Моисеева стала главной причиной того, что Иисус был осужден на смерть. Его трактовка закона воспринималась фарисеями как нечестивая и богохульная; фактическое отвержение Им заповеди субботнего покоя, предписаний о ритуальных омовениях и иных традиций они считали грубейшим нарушением «предания старцев» (Мф. 15:2) — неписаных правил, которыми в иудейской устной традиции оброс писаный закон Моисеев. Обо всем этом мы подробно говорили в книгах, посвященных жизни и учению Иисуса Христа.

На раннем этапе бытия Церкви в нее влились два основных потока: обращенные из иудаизма и обращенные из язычества. При этом первых было немного, так как в основной своей массе иудеи противились новой вере, а вторых становилось все больше и больше. Первые ставили для себя вопрос: как можем мы, впитавшие закон Моисеев с молоком матери, отказаться от него? Перед вторыми вставал совершенно иной вопрос: почему мы должны, уверовав во Христа, следовать не только Его учению, но и учению тех, кто Его распяли?

Предстояло решить принципиальный вопрос об отношении к закону Моисееву, включая его неотъемлемую составляющую — заповедь об обрезании. Но помимо решения принципиального вопроса надо было сформулировать миссионерскую стратегию и определить, в каких конкретных формах это решение должно воплотиться. Если закон Моисеев утрачивает силу, то полностью или частично? И если частично, то что в нем должно быть сохранено, а что может быть опущено?

Павел с Варнавою ревностно восстали против этого заблуждения, столь несовместимого с христианскою свободой. Уважение, которым они пользовались за свои апостольские труды, придавало значимость их мнению, но при необходимости выходцы из Палестины могли сослаться также в качестве примера и на старейших Апостолов, обычаи Иерусалимской Церкви и тому подобное. Споры, происшедшие по этому случаю, окончились ничем, и юная годами Церковь Антиохийская, не имея возможности самостоятельно разрешить возникшие недоумения, решилась прибегнуть к совету своей Матери — Церкви Иерусалимской, положив Павлу и Варнаве отправиться по этому делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим. Для отвращения подозрений в пристрастии, они взяли с собою некоторых из братий, вероятно, таких, которые придерживались противного мнения.

Пятнадцатая глава повествует об апостольском соборе. В Иерусалиме было собрание и разсуждение на нем апостолов и пресвитеров (ст. 6—22), так чтобы и миряне знали основания постановленнаго решения и следовали ему разумно и по убеждению. На собрании говорил сначала ап. Петр (ст. 7—11), потом ап. Иаков (13—21), но решение постановлено всеми и послание к антиохийцам написано от лица апостолов, пресвитеров и братий (22—23).

В этом послании мнение об обязательности обрезания для обращающихся ко Христу язычников отвергнуто, как вышедшее не от апостолов (24),—решение собора изложено в словах: , (ст. 28—29). Что же усматривается из этой истории? 1) Вопросы о предметах веры, возбуждающие разногласие в отдельных церквах, разрешаются собором. 2) В Иерусалимском соборе участвуют пресвитеры, так что соборы могут собираться и по отшествии апостолов, их преемниками, из епископов и пресвитеров при участии мирян. 3) Решение собора есть решение Св. Духа, наставляющаго на истину предстоятелей Церкви. Вот основания, по которым мы должны считать постановления вселенских соборов высшею видимою властию в Церкви и постановления их как обязательныя для христиан правила веры. И так, в апостольской церкви было положено начало соборов. Другие примеры соборпаго разсмотрения и решения церковных дел можно находить в Деян. 1:15-26; 6, 1—5; 8, 14 и др.

11. Благодать Господня дается человеку христианину не чрез одну веру: Мф. 7:21, но и добрыя дела: Иак- 2, 24; через познание единаго истиннаго Бога: Ин. 17, з; соблюдение заповедей: Мф. 19:17 и чрез таинства Церкви: Ин. 3:5; Деян. 2:38; Ин. 6:53-50.

 έταξαν (назначили) — из текста неясно, кто принял решение о необходимости поездки в Иерусалим. Скорее всего, антиохийские христиане (ср.: Деян. 15:3), однако вполне возможно, что инициаторами были только что упомянутые «некоторые, пришедшие из Иудеи». В «западном» тексте недвусмысленно говорится, что решение было принято иерусалимскими гостями (см. ниже).

καιττνες Αλλους (и некоторых других) — спутники Павла и Варнавы не названы. Если это посещение Иерусалима совпадает с тем, о котором Павел упоминает в Гал. 2:1 (см.: с. 10 сл.), то среди его спутников был Тит.

Против такого заблуждения восстали ап. Павел и Варнава, как главные благовестники язычникам. Естественно возник спор, и так как он грозил нарушить мир церкви, то христиане Антиохии порешили отправить Павла и Варнаву в Иерусалим чтобы они там вместе с апостолами и представи­телями церкви обсудили этот важный вопрос.

– Произошло разногласие: греческое слово сильнее, – распря, раздор (Деян. 23:7; Деян. 23:10). Это показывает, что само общество антиохийское разделилось, не восстало против новых учителей единодушно как один человек, что эти учителя нашли себе сочувствие в некоторых членах самого антиохийского общества, вероятно, также христиан из иудеев. Таким образом, в среду антиохийского общества внесена была смута и – сильная, как видно из сильного выражения дееписателя. При этом разделении произошли необходимо споры (состязания, ср. Ин. 3:25) и немалые, именно: у Павла и Варнавы с этими новыми учителями, причем необходимо предположить, что Павел и Варнава отрицали обязательность обрезания для христиан из язычников и всего закона Моисеева.

– Положили (братия, ст. 1, т.е. вся антиохийская Церковь, ср. ст. 3) отправиться Павлу и Варнаве в Иерусалим: в Антиохии не мог быть решен этот спор, разделившееся общество не могло быть судьей в собственном деле. Антиохия хотя была матерью многих Церквей из язычников, но матерью всего христианства оставался все же Иерусалим; здесь были апостолы (хотя может быть и не все), выше авторитета которых не было никакого авторитета в христианской Церкви, и которые вместе с пресвитерами составляли высшее административное и судебное место (такое же, какое составлял иерусалимский синедрион), в котором могли и должны были получать решение всякие вопросы, относящиеся к учению и жизни. Притом, именно из Иудеи пришли в Антиохию эти новые учителя, соблазняли братий, вероятно, не авторитетом только собственным, но авторитетом церквей в Иудее и Иерусалиме и даже, может быть, прикрывались авторитетом самих апостолов, – там в Иудее и Иерусалиме и должен был разрешиться возбужденный ими вопрос.

– Павлу и Варнаве они именно избраны были потому, что были главными деятелями в обращении язычников в Кипре и Малой Азии (гл. 13 и 14), и, следовательно, были особенно заинтересованы в деле, и могли лично рассказать многое из событий обращения язычников, для разрешения вопроса. С ними отправлены были и некоторые другие из братий, так сказать беспристрастные представители антиохийского христианского общества.

– К апостолам и пресвитерам: как предстоятелям и представителям матери Церквей – Церкви иерусалимской.

Спор апостолов Павла и Варнавы (в Антиохии) с приверженцами учения о необходимости для христиан обрезания был, очевидно, очень горячий, так как апостолы защищали великое дело Христово, которое, по лжеучению, было будто бы недостаточно для спасения, а с другой стороны — и свои труды среди язычников, как будто бы не имеющие никакого значения без соблюдения обрезания. Представители местной Церкви видели, конечно, правоту Павла и Варнавы, утверждавших не только возможность спасения христиан без обрезания, но и совершенное излишество последнего, особенно для христиан. Но они сознавали, сколь великой важности этот вопрос, а равно и то, что он касается не только матери Церквей языческих (Антиохии), но и всего христианского мира. А потому единогласно решили отправить Павла и Варнаву в Иерусалим, чтобы там это дело рассмотрено было всеми апостолами и пресвитерами Церкви — Иерусалимской Церкви, матери всех христианских Церквей. По объяснению блаженного Феофилакта, «Павел пошел в Иерусалим не с тем, чтобы научиться большему, но с тем, чтобы убедить тех, которые говорили противное». И бывшие в Иерусалиме апостолы решают этот вопрос согласно с ним и Варнавой.