Бытие, Глава 38, стих 18. Толкования стиха

Фамарь хитростию достигает желаемаго возстановления семени перваго ея мужа — обманом зачинает уже от самого Иуды (ст. 14—18. 24—25)... Фамарь считала левират и достигаемое им возстановление имени перваго ея мужа (Ира) в такой степени обязательным, что прибегла к хитрости и обману своего свекра, (ст. 14—18)* «Хотя Фамарь и замечала, что Иуда не хочет исполнить обещания, однако благодушно терпела, не желая вступить в супружество с другим, а переносила вдовство, ожидая благоприятнаго времени, потому что надеялась родить детей от самого свекра своего. И когда она узнала, что свекровь ее умерла, а Иуда пошел в Фамну стричь овец, то Фамарь решилась обманом разделить ложе с свекром и от него родить детей, — не ради похоти плотской, — нет, а для того, чтобы не остаться без имени. Впрочем, в этом деле было и промышление (Божие), почему намерение ея и исполнилось на самом деле». Св. Иоанна Златоуста, Творен. (рус. перев.), т. IV, кн. 2 (СПб. 1898). Бес. на кн. Бытия, бес. LXII, 661—662. Закон ужичества или левиратный брак у древних евреев

Иуда дает ей жезл, перстень и гривну, и Фамарь приемлет трех свидетелей, которые свидетельствовали о Ходатае, имеющем по преемству произойти чрез нее, а потом возвращается в дом отца своего.

Но никто, слыша это, да не осуждает Фамарь: как я уже сказал, она служила в этом случае орудием Промысла, — почему и она не подверглась какому–либо порицанию, и Иуда не предан осуждению. Отсюда простираясь далее, увидишь, что от детей, родившихся у него, ведет род Иисус Христос. Кроме того, два сына, рожденные Иудою, преобразовали два народа, и были предызображением жизни иудейской и духовной. Если мы не захотим испытывать и причины и цели каждого описанного здесь события, то не только ее (Фамарь) осудим за кровосмешение с свекром, но и Аврааму поставим в вину то, что он в намерении сделался детоубийцею, — и Финееса, что он в один раз совершил два убийства. А если будем тщательно изучать дело каждого из них, то и их не станем порицать, и сами еще получим отсюда великую пользу. Но что касается этой истории (из жизни Иуды и Фамари), мы, по возможности, раскрыли любви вашей.

Цель богодухновенного Писания та, чтобы бесчисленными вещами означать таинство Христово. Писание можно уподобить славному и досточудному городу, имеющему не одно изображение царя, но весьма многие и поставленные на виду во всех местах. Ибо смотри, как оно не опускает ни одного из обстоятельств, сюда относящихся, но исчисляет все таковые. И хотя бы слово истории заключало в себе нечто даже неблаголепное, оно ни во что считает таковое, лишь бы чрез то хорошо достигалась предположенная им цель. Нет у него цели – делать изложение жизни святых, совсем нет; напротив, у него цель та, чтобы изобразить пред нами познание таинства посредством того, чрез что слово о нем могло бы быть ясно и истинно; и отнюдь не заслуживало бы порицания, как уклонившееся от истины. Так изображается пред нами опять таинство домостроительства Спасителева в Иуде, равно как и в Фамари. Думаю, прежде всего должно сказать о том, что хотя в богодухновенном Писании и есть имеющие явную славу лица, которые однако же изобличаются в делах не очень честных, тем не менее, так как Бог чрез них часто совершает что-либо необходимое для нашей духовной пользы, мы должны далеко устранять от себя мысль о том, чтобы соблазняться этим, как чем-то вредным. Если мы за важное считаем то, чтобы быть мудрыми и разумными, то не должны упускать из виду и того, что из сделанного предусмотрительно направлено к нашей пользе. Ибо примем во внимание то обстоятельство, что и блаженный пророк Осия некогда взял себе жену блудницу и не отказался от столь позорного брака, и даже назвался отцом ненавистных чад от нее, имена коих были: «не Мой народ» (Ос. 1:9) и «не буду более миловать» (Ос. 1:6). Что это такое и для чего сделано было, о том мы не умедлим сказать. Поскольку казавшиеся славнейшими из числа израильтян противились проповедям пророческим, и Божественное слово было для них неприятно, то Бог по временам и делал оное чрез святых, чтобы хотя в самих делах, взирая на будущее, как бы на доске светло и ясно написанное, они обращали ум свой к отысканию полезного, к предпочтению полезного как сами переходили бы, так и других убеждали. Таким образом они знали, что по времени будут и «не Мой народ» и причислены будут к не помилованным, если будут жестоки и непослушны, или если будут недуговать чем-либо подобным и со всех сторон изобличены будут. Сожительство же пророка с блудницею (Ос. 1:2–3) было образом Бога, как бы с некоею блудницею и гнуснейшею женщиною некоторым образом сожительствовавшего с синагогою иудейскою, и даже имевшего от нее ненавистное рождение детей. Таким образом, помышляя о способах бывшего по временам домостроительства, мы по справедливости освободим от порицания и обвинения в блудодеянии как саму Фамарь, говорю, так равно и Иуду; даже напротив сочтем союз их за предусмотренный Богом. Ибо она желала иметь свободное чадо, лишившись законного сожителя; он же не имел великой вины за то, что пожелал сойтись с другою, когда умерла у него первая жена. Этот союз и рождение телесное во всяком случае могут начертывать нам собою образы общения духовного и рождения мысленного. Ибо так, а не иначе ум человеческий мог быть руководим на пути к истине. Затем он увлечен был похотью к ней; а когда женщина просила вознаграждения себе, то он обещал прислать ей козла; когда же она требовала залог в ожидании обещанного, то дал ей жезл, перстень и ожерелье, то есть некое из украшений, надеваемых вокруг шеи. Некто полагает, и весьма справедливо, что Иуда, как халдей, не пренебрегал тем, что относится к украшению; потому что халдеи, любившие украшения, имели руки и шею блестевшими золотом и на самые волосы иногда возлагали венки. И это вошло у них в обычай и считалось приличным мужчине, было вошло признаком высшей степени благородства и не далеко было от славы мужества. Иуда, взошедши «стричь скот свой» (Быт. 38:13), имел с Фамарью сообщение на пути и между делом; жезл же и перстень, и ожерелье дозволил ей иметь, обещаясь прислать и козла. Ибо Христос, имея собственную и необходимейшую заботу о принятии плодов словесного стада, очевидно уверовавших и освященных в духе, поверхностное как бы и не совсем старательное будет иметь по времени общение в духе с синагогою иудейскою, но плодоносным явит исходящую от Него премудрость. Предложит Он как бы также Себя ей, подобно тому как и нам самим, как жезл силы, как образ и подобие Бога и Отца (потому что это означает перстень), как «прекраснее сынов человеческих» (Пс. 44:3), так как это, думаю, значит ожерелье. Ибо все служащее к украшению, может быть представляемо как знамение красоты. Посылает же ей и козла, то есть дарует отпущение согрешений, так как козел по закону закалаем был за грех и гадательно указует на отпущение прегрешений.
Иной перевод Обратим внимание на то, что даже блаженный пророк Осия взял себе в жены блудницу и не отверг столь позорного брака, а назвал себя отцом ненавистных детей, чьими именами были: «Не мой народ» и «Непомилованная» (См. Ос. 1:1-9). И я не замедлю разобрать, что это значит и почему таким образом произошло. Поскольку те, которые считались знатью среди израильтян, противились проповедям пророков и не принимали слово Божие... они узнали, что больше не будут избранным народом, но будут причислены к тем, кто не заслуживает милости, поскольку были упрямыми и непокорными... Понимая теперь способы домостроительства в то время, мы, естественно, избавим от порицания и обличения в прелюбодеянии Фамарь и тем более Иуду и скажем, что их связь была скорее частью Божия домостроительства. Ибо Фамарь желала свободного потомства, будучи лишена законного супруга; Иуда же не был повинен в большом грехе, потому что, если хотел, мог сойтись с другой женщиной после смерти своей первой жены (См. Быт. 38:12). Так, эта связь и телесное рождение начертывают прообразы духовного общения и умственных родов. Ибо человеческий ум не мог бы быть приведен к истине лучшим способом.

Печать, перевязь и трость. Отличительным свойством оформления документов на древнем Ближнем Востоке было использование цилиндрических печатей. Вырезанное на их поверхности зеркальное изображение оставляло четкий след на глиняных или вощаных табличках. Множество цилиндрических печатей, сделанных из драгоценных или полудрагоценных камней и относящихся почти ко всем периодам после *ранней бронзы, находят в археологических раскопках. Иногда печати нанизывали на кожаный шнур и носили на шее. На печатях, найденных в Палестине, изображение обычно выгравировано на плоской стороне. Другой предмет, по которому можно было определить его владельца, — трость. На нее опирались при ходьбе, ею погоняли животных и даже использовали ее как оружие. Поскольку трость была предметом личного пользования, она была украшена резьбой и отполирована, так что узнать, кому она принадлежит, было нетрудно.

печать твою, и перевязь твою. Цилиндрическая печать, которую носили на перевязи вокруг шеи, была знаком отличия богатого человека. Такой печатью скрепляли различные документы, прокатывая ее по мягкой глине.

«И увидел ее Иуда и почел ее за блудницу, потому что она закрыла лице свое» – то есть они как паранджу какую-то носили, им было стыдно, стыд был! «Он поворотил к ней и сказал: “войду я к тебе”» . Ну, он вдовец, траурные дни прошли, и он решил войти к ней. «Ибо не знал, что это невестка его». А она скрывает, потому что он ее обманул, он должен был Шелу привести к ней, но он этого не сделал. «Он поворотил к ней и сказал: “войду я к тебе”. Ибо не знал, что это невестка его. Она сказала: “что ты дашь мне, если войдешь ко мне?” Он сказал: “я пришлю тебе козленка из стада моего”. Она сказала: “дашь ли ты мне залог, пока пришлешь?” Он сказал: “какой дать тебе залог?” Она сказала: “печать твою, и перевязь твою, и трость твою, которая в руке твоей”. И дал он ей и вошел к ней; и она зачала от него».

Он дал печать – печать была на кольце, она как бы сама себя обручила с ним. Он дал печать, перевязь, трость – символы его власти, и она зачала от него. Для нас эта история интересна тем, что Матфей называет имена только четырех женщин в родословии Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова. И там имя Фамарь присутствует, хотя у иудеев не принято имена женщин вставлять в родословные. Зачем Матфей эти имена вставил? Мы уже с вами об этом говорили. Он приводит имена Фамари, Руфи, Раав и Вирсавии. Все эти четыре женщины допустили сексуальную нечистоту! И здесь – грех кровосмешения!

Матфей имена эти вставил для того, чтобы показать, что по Божеству Господь входит в родословие, по человечеству выходит из него, из родословия, которое было замутнено грехами. Раав была проституткой из Иерихона, Фамарь совершает грех кровосмешения с тестем, Руфь была из моавитян, произошедших от кровосмешения, Вирсавия–прелюбодеяние при живом муже! Матфей специально обращает наше внимание, разворачивает от благочестивых женщин Ветхого Завета, таких, как Сарра, на этих сложных женщин. Для чего? Чтобы показать: если Господь не погнушался такого родословия, Он не погнушается и нас с вами, несмотря на нашу замутненность, несмотря на нашу нечистоту! Это имеет глубокий смысл. И когда вы на Рождество будете слушать родословие Иисуса Христа и услышите имя Фамарь, вы уже будете знать, кто такая Фамарь и через что ей пришлось пройти!

В залог будущей платы Фамарь требует у Иуды тех вещей, несомненная принадлежность которых Иуде впоследствии имела доказать отцовство Иуды в отношении 2-х сыновей Фамари: перстень, перевязь (шкур) и трость, — все это было обычною принадлежностью у вавилонян (Геродот 1:195), и оттуда перешло в Ханаан. При этом на перстне, а равно на тростях, вероятно, весьма рано вырезывались разные эмблемы обладателя их (по Быт. 49, эмблемой или гербом Иудина колена был лев, Данова — змей, Иссахарова — осел, Вениаминова — волк).

Печать. Обыкновение носить при себе печать Геродот (L. I, с. 195) находил у Вавилонян, и находят еще у восточных народов путешественники. Перевязь. То, на чем носили печать. <...> Вступление Фамари (Мф. 1:3), Раавы (Мф. 1:5), Руфи (Руф. 4:13, Мф. 1:5) в род Мессии есть предзнаменование и некоторое частное предварение обращения к Нему церкви языческой.