Бытие, Глава 17, стих 5. Толкования стиха

Бог изменяет имя Авраама, добавив одну букву, так, чтобы вместо Аврама он назвался Авраамом, то есть, чтобы вместо «бесполезный отец», согласно переводу, его называли «возвышенным отцом», «избранным отцом», или же вместо просто «отец» - «отцом сына». Он был «бесполезным», потому что не знал Бога, но стал «избранным» после того, как познал Бога. Он был «отцом», когда имел ребенка от служанки, но не был «отцом сына», потому что у него не было сына, рожденного в законном браке. Когда Сара родила, он стал «отцом сына».

***

Изменил Бог его имя, прибавив букву, так что Аврам стал зваться Авраамом, то есть из бесплодного отца (а так переводится его имя), сделался великим отцом, избранным отцом, из отца стал отцом сына. Он был бесплоден, пока не знал Бога, стал же избранным, как только узнал Бога. Он был отцом, поскольку имел потомка от служанки, но не был отцом сына, рожденного в законном браке. Родила Сара, и стал он отцом сына. 

При пятом явлении Своем Бог подтвердил Свое обетование о многочисленности потомства Авраама и в знамение этого переменил его имя и имя Сары. Господь установил обрезание, как видимый знак завета (9–14). Он дает откровение о рождении Исаака и происхождении от Измаила многочисленного потомства (18–20). Авраам совершает над собою и домочадцами обряд обрезания (21–27).

Стихи 1–9, 15–16

По указанию Писания, обрезание имело нравственное и таинственно-прообразовательное значение. В своем нравственном смысле и значении обрезание внушало человеку необходимость бороться со своими греховными склонностями, необходимость обрезания не плоти только, но «сердца и ушей», то есть отсечение, искоренение всех дурных помыслов, склонностей и стремлений (Вт. 10:16; Лев. 26:41; Иер. 4:4; 6, 10; Деян. 7:51). Отсюда истинно обрезанным, по Апостолу, является «не тот Иудей, кто таков по наружности и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот иудей, кто внутренне таков, и то обрезание, которое в сердце по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим. 2:28-29).

Святому апостолу Павлу принадлежит также объяснение таинственно-прообразовательного значения обрезания. В Послании к Римлянам он называет обрезание (4, 11) печатью праведности через веру (4, 11), поскольку обрезание было действительно и имело значение только при вере в обетованного Искупителя. Апостол видел также в обрезании прообразовательное указание на новозаветное крещение (Кол. 2:11-12). Таким образом, по апостолу Павлу, рукотворенное ветхозаветное обрезание предъизображало собою нерукотворенное новозаветное обрезание – крещение, состоящее в совлечении тела греховного плоти. По словам церковных песней, обрезание и совершение этого обряда именно в восьмой день по рождении младенца изображало будущую непрестанную «осмаго века жизнь», указывало на искупление (как бы восьмой день жизни человечества), когда «Господь человеческие прегрешения обрезует» (тропарь по четвертой песни канона 14 января).

Как глубоко таинственный прообраз союза человека с Богом через веру во Христа, обрезание называется заветом вечным (13 стих). Наказание, изрекаемое необрезанному – «истребится душа та из народа своего» – можно понимать в смысле отлучения от общества верующих, от Церкви, лишения тех великих благ обетования, наследниками которых являются истинно обрезанные потомки Авраама – плотские и духовные.

            Когда исполнилось тринадцать лет со дня рождения Измаила, а Аврааму было уже 99 лет от его рождения, явился ему Бог, возобновляя опять прежнее обетование: «Будеши, – сказал, – отец многих языков» (Быт. 17:4). И переименовал ему имя, вместо Аврама назвав Авраамом, то есть отцом многих; также и Сару переименовал в Сарру, то есть госпожу многих. Когда она достигла уже девяностолетней старости, Господь обещал ей разрешение неплодства и рождение сына Исаака, от которого должен был произойти великий народ. 

Но да будет тебе имя: Авраам. Переименование в человеческих обычаях иногда означает власть переименующего и назначение переименуемого к новому званию или служению, как, например, Иосиф наречен Цафнат–панеах (Быт. 41:45), Даниил — Белтшацар (Дан. 1:7); а иногда соответствует некоторой уже случившейся перемене состояния, как Ноеминь дала себе имя Мара (Руф. 1:20). Богом даются новые имена человекам также иногда в память особенного происшествия, как Иакову дано имя Израиля в память борьбы с Богом (Быт. 32:28), а иногда в изъявление особенного их предопределения, как Симон наречен Петром (Ин. 1:42, Мф. 16:18). Сего последнего рода есть имя Авраам, то есть отец великого множества. Имена, имеющие происхождение Божественное, суть великой важности, потому что не суть случайные знаки понятий, как имена просто человеческие. Те суть чувственные отпечатки сущности вещей; они соединены с глубоким познанием вещей; они заключают в себе силу вещей, которая и оказывается тогда, когда произносит их не одними чувственными органами, но всею силою духа. <...> Печатию обетования о Исааке и залогом его рождения Бог полагает на Аврааме новое имя его <...>. Совершаемый в жизнь духовную также получает новое имя, то есть новую жизнь, новое свойство, которым он отпечатлен, и новое высшее назначение в действовании.
***

Наречение имен не так маловажное дело, как думают люди, которые лучше помнят имена, нежели знают существо и отношения предметов. Мудрость первозданнаго человека испытана и проявлена была наречением имен всякой душе живой. В наречении имен Патриархами, не раз проявлялся дар прозорливости и пророчества. Сам Бог, когда благоволил дать Аврааму новое, многознаменательное, потомственное благословение, – как залог, как печать, как таинственное знамение сего благословения, дал ему новое имя: «не наречется к тому имя твое Аврам, но будет имя твое Авраам, яко отца многих языков положих тя» (Быт. 17:5). Святая Церковь, зная, что не многие способны от себя нарекать имена, приносящия с собою благословение, учредила прекрасный обычай от Святых заимствовать имена, которыя по благодати Святых, всегда благознаменательны и способны принести с собою благословение. Но при том особенно благо младенцу, которому дают имя Святаго не по обычаю только, но по вере и любви к Святому.