4-я книга Царств, Глава 21, стих 7. Толкования стиха

Манассия дерзнул на безмерные преступления, потому что простер свои руки на святыню, внес в храм мерзости, наполнил город убийствами и совершил другие непростительные беззакония. Но все же после таких великих преступлений он все омыл. Каким же образом? Покаянием и добрым произволением. Ибо нет, нет такого греха, который не покорился бы и не уступил силе покаяния, или вернее, благодати Христовой. Ибо как только мы обращаемся, Он уже нам помогает. И если хочешь быть добрым, никто не препятствует, или вернее, хотя дьявол и препятствует нам, он не имеет силы, когда ты сам избираешь лучшее, и таким образом самого Бога привлекаешь в союзники.

истукан Астарты. См. ком. к 3 Цар. 11,5. в доме, о котором говорил Господь Давиду и Соломону. Это обетование исполнилось в царствование Соломона, когда Бог благословил построенный им храм как угодное Ему место жертвоприношений и молитвы (3 Цар. 9,1-3; см. также Втор. 12,5).

Всем этим, особенно водворением отправлений языческих культов в самом храме Иеговы (сн. 3 Цар. 8:15, 3 Цар. 9:3), фактически уничтожалось самое избрание народа иудейского в народ Божий...

Но богопротивнее всего было то, что в храме Божием поставил кумир непотребного демона. Сказано: «и постави изваяное дубравы в храме Господнем». И из последующего видна чрезмерность Манассиина нечестия.