3-я книга Царств, Глава 20, стих 35. Толкования стиха

Должно не на дела их только смотреть, но изследовать и причину дел. Что бывает по воле Божией, то, хотя бы казалось и худым, лучше всего; а что противно и не угодно Богу, то, хотя бы и казалось самым лучшим, хуже и беззаконнее всего. Если кто даже совершит убийство по воле Божией, это убийство лучше всякаго человеколюбия; но если кто пощадит и окажет человеколюбие вопреки воле Божией, эта пощада будет преступнее всякаго убийства. Дела бывают хорошими и худыми не сами по себе, но по Божию о них определению. И чтобы удостовериться тебе в справедливости этого, выслушай вот что. Некогда Ахав, взяв в плен одного сирийскаго царя, вопреки воле Божией сохранил ему жизнь, посадил его вместе собою (на колесницу) и отпустил с великою честию. Затем один пророк, пришедши к ближнему своему, сказал: «по словеси Господню бий мя: и не восхоте человек бити его; и рече к нему: понеже не послушал еси гласа Господня, се ты отыдеши от мене и поразит тя лев. И отъиде от него; и обрете его лев и порази его, и обрете человека инаго и рече: бий мя: и би его человек и порази его, и сокруши» лице его (3 Цар. 20:35-37). Что может быть страннее этого? Поразивший пророка остался цел, а пощадивший — наказан: знай же, что, когда Бог повелевает, тогда не должно разсуждать о свойстве самаго дела, но только повиноваться. И вот, чтобы первый (ближний) не пощадил пророка из уважения к нему, пророк не просто сказал ему «бий мя», но: «по словеси Господню», то есть, Бог повелел, ни о чем больше не спрашивай; царь предписал закон, уважь достоинство повелевшаго, и повинуйся со всею готовностию.

Действия пророка. Первая встреча с человеком, отказавшимся бить пророка, ясно показывает, что даже акт милосердия, противоречащий повелению Бога, приводит к утрате жизни. Рана, нанесенная пророку по его просьбе, вероятно, находилась на голове, что весьма реалистично объясняет необходимость носить покрывало. Если покрывало служило ему для маскировки, то рана могла обеспечить доступ к царю. Интересно, что суждение царя, славившегося своим мягкосердечием и проявившего милосердие к Венададу (ст. 31), в случае с этим раненым человеком можно назвать каким угодно, но не милосердным. Талант серебра — чрезвычайно высокая цена, означающая, что пленник был важной персоной. О «сынах пророческих» см. в коммент. к 1 Цар. 19:20.

из сынов пророческих. Слово "сын" в данном контексте не следует воспринимать в его основном значении, поскольку здесь оно использовано в переносном смысле и обозначает членов объединения или группы пророков (4 Цар. 2,3.5.7.15; 4,1.38; 6,1; 9,1). Илия и Елисей, по всей видимости, являлись духовными лидерами таких пророческих сообществ.

Легкомысленный поступок Ахава в отношении Венадада, как некогда подобное же отношение Саула к Агагу, царю амаликитян (1 Цар. 15:9-11), немедленно нашло осуждение со стороны пророчества, именно одного "из сынов пророческих", бене-небиим (И. Флавий отождествляет с пророком Михеем гл. XXII). "Сыны пророческие" (ср. блаж. Феодорит, вопр. 6 на 4 Цар), выступающие особенно при пророках Илии и Елисея (4 Цар. 2:3, 5, 7, 15; 4 Цар. 4:1, 38; 4 Цар. 5:22; 4 Цар. 6:1; 4 Цар. 9:1; ср. Ам. 7:14), но, по предположению, ведущие начало еще от пророка Самуила (1 Цар. 10:5 сл. 1 Цар. 19:20-24), составляли общества - как из юношей, так и из людей женатых (4 Цар. 4:1), для целей религиозного назидания и воспитания (изучения закона, искусства свящ. пения, упражнений для религиозного вдохновения) под руководством какого-либо известного пророка: подчиненные их отношения к нему выражались названием "сыны" (пророк - руководитель - именовался "отцом", 4 Цар. 2:12). Умножение обществ этих "сынов пророческих" (называемых, также, не вполне точно, впрочем, пророческими школами или орденами) в пору распространения идолослужения в Израильском царстве свидетельствует, что главной задачей этих обществ или союзов пророческих была борьба за целость религии Иеговы от приражения язычества, насаждение в народе истинно теократического духа. Но вместе с тем "сыны пророческие", как и сами пророки, были самыми верными стражами истинного блага своей родной страны; в таком качестве выступает некоторый сын пророческий и здесь, ст. 35-42. Смысл и цель употребленного им символического действия (принятие на себя ран, ст. 35, 37) и символической же речи его к Ахаву (ст. 39-40) аналогичны известному обличению Давида пророком Нафаном (2 Цар. 12:1 сл.): в обоих случаях пророки употребляют символы и притчи, "чтобы слышащие слова сии, не зная, что произносят приговор сами на себя, судили справедливо" (блаж. Феодорит, вопр. 64). Символическое действие (37) и приточная речь (39-40) раскрываются пророком, ст. 42: Ахав отпустил на свободу Венадада, подпавшего Божиему заклятию ("херем"), не воспользовался победой для того, чтобы навсегда ослабить и обезвредить для Израиля Сирию; этим он решил гибель не свою только (ср. 3 Цар. 22:35), но и всего Израиля. Этот пророческий приговор сильно смутил Ахава (ст. 43). Судьба эпизодически введенного в рассказ другого сына пророческого (ст. 35-36) и по характеру и по смыслу напоминает судьбу иудейского пророка в Вефиле (3 Цар. 13:21-24).

Вопрос 66. Как должно разуметь сказанное: бий мя по словеси Господню? Так, что не я тебе повелеваю, но Дух, который во мне. Посему воспротивившегося подверг гибели от льва. А другой, когда велено ему было сделать это, с верою послушался и поразив сокруши (3 Цар. 20:37), т. е. нанес раны.