3-я книга Царств, Глава 18, стих 18. Толкования стиха

Упрек Ахава Илия обращает к нему самому с безстрашием безпощаднаго обличителя нечестия и ревнителя славы Божией. «Не я, говорит он, развращаю и возмущаю народ, ревнуя о возстановлении истинной веры, а ты и семейство отца твоего, уклонившись от служения истинному Богу в след Ваалу, к служению ему» Велико было нечестие царей Израильских, начиная с Иеровоама до Амврия, отца Ахавова, поддерживавших поклонение тельцам. Но Ахав превзошел нечестием всех своих предшественников. Поклонявшиеся тельцам все же почитали себя чтителями истиннаго Бога, думали, что служат Ему под образом тельцов, нарушая вторую заповедь Десятословия, они не забывали прочих Моисеевых законов, и другим богам не кланялись. Но Ахав, по внушению жены своей, язычницы Иезавели, совсем оставил служение Богу Израилеву, променял Его на Финикийское божество, склонил к томуже род отца своего, своих братьев и прочих членов этого рода, и при помощи их стал навязывать новую веру своим подданным и преследовать верных Богу отцов своих. Вот настоящая причина того развращения того опаснаго для Ахава и его дома волнения подданных, в котором Ахав напрасно обвиняет Илию.

Такая вольность слов раздражала Ахава особенно сильно, но он не стал ни нападать на Илию, ни упрекать его, как сказано в двух исторических книгах Царств. Всё это для того, чтобы вы знали, какую власть дал Господь Илии над духом царя, какой страх перед Своим пророком Он вложил в его сердце. То же в древние времена Он содеял с фараоном через Моисея и Аарона, когда они сурово говорили к нему и причиняли своими деяниями ему большие страдания, нежели словами.

Потом отсюда, — скажу кратко, — пророк пошел к царю Ахааву. Я говорю теперь о великих делах его для того, чтобы ты, увидев его согрешившим, познал благодать Божию, исполненную человеколюбия. Итак, что же говорит ему Ахаав? «Ты ли это, смущающий Израиля?» Пророк отвечает ему: «не я.., а ты и дом отца твоего». Видишь ли дерзновение пророка, как он обличил царя?
*** "Праведник смел, как лев" (Притч. 28:1). Таков был Илия: он видит царя, идущего к нему, и когда последний сказал: для чего ты развращаешь Израиля? "не я смущаю Израиля, а ты и дом отца твоего". Поистине, праведник смел, как лев. Он восстал на царя, как лев на какую-нибудь ничтожную собачонку. Правда, тот облечен был в порфиру; но этот имел милоть, которая была почтеннее той порфиры. В самом деле, та порфира породила тяжкий голод, между тем как эта милоть прекратила бедствия; она разделила Иордан, она сделала Елисея сугубым Илиею (4 Цар. 2).
*** Не имели ли дерзновения Илия, Иоанн и им подобные? Не обличал ли один Ахава, а другой Ирода? Этот говорил: Не должно тебе иметь жену брата твоего (Мк. 6:18), а Илия с дерзновением говорил Ахаву: Не я смущаю Израиля, а ты и дом отца твоего. Ты видишь, какое дерзновение творит бедность? Ибо богач есть раб, он подвержен убыткам и представляет возможность всякому желающему причинить ему вред, а ничего не имеющий не боится ни публичного торга, ни судебного приговора. Если бы бедность лишала дерзновения, то Христос не посылал бы в бедности Своих учеников на дело, требовавшее великого дерзновения.

не я смущаю Израиля, а ты и дом отца твоего. На самом деле причиной нарушения нормальной жизни в стране были не Илия и не засуха, а поклонение Амврия и его сына Ахава ложному богу Ваалу. идете вслед Ваалам. Обобщенное именование языческих богов.

Ахав суеверно видит в пророке человека, приносящего народу несчастье (евр. охер, ст. 17, ахар; ст. 18: губить, губитель, ср. Быт. 34:30; Нав. 6:18; Нав. 7:25), но пророк источник гибели Израиля видит (ст. 18) в идолослужении Ваалам (Ваал, кроме общего имени, имел еще разные эпитеты и прозвания: Вааль-Вериф, Ваал-Зебув и др., в которых идолослужители видели отдельные божества) и предлагает религиозное состязание с 450 пророками Ваала и 400 пророками Ашоры-Астарты, в присутствии "всего Израиля" (т. е. народных представителей) на горе Кармил. Гора Кармил (евр. Кармел, собств. сад, Нав. 19:26; Onomast. 602), к югу от залива Акко, составляет северное продолжение гор Ефремовых, близ потока Киссона. В древнее время г. Кармил, по Иосифу Флавию (Иуд.Древн. 5:1, 22; Иуд.Война, 3:3, 1), составляла границу между Галилеею и Тирскою областью; известна была растительностью, а также обилием гротов. Пророком избрана была, вероятно, как центральное место в Израильском царстве, и притом близкое к летней резиденции Ахава (ср. ст. 46); наконец, здесь, очевидно, издавна был чтимый жертвенник Иеговы (ст. 30). Ахав немедленно исполняет предложение пророка (ст. 20), на которого только что пылал гневом (ст. 17): ясно, что личность пророка имела сильное влияние и на этого царя.