2-ое послание к Фессалоникийцам ап. Павла, Глава 2, стих 17. Толкования стиха

Зная, в сколь сложном положении оказалась Фессалоникийская церковь, апостол перепоручает её Богу и молится о преуспеянии её членов: «Сам же Господь наш Иисус Христос и Бог, Отец наш, возлюбивший нас и давший по благодати утешение вечное и надежду благую, да утешит ваши сердца и да утвердит во всяком деле и слове добром» .

Перечисление «сердце», «дело» и «слово» (2 Фес. 2:17 «...да утешит ваши сердца и да утвердит во всяком деле и слове добром». ) — это свидетельство того, что попечение Бога охватывает как внешние, так и внутренние проявления человека.

Бог всегда действует по своей любви и благодати. Будущее спасение апостол именует утешением вечным и надеждой благой (2 Фес. 2:16). В то же время Павел не опасается говорить о гневе Божием, об отмщении и о том, что справедливо перед Богом воздать злом за зло. Он заверяет своих адресатов, что не поверившие Евангелию обрекают себя на вечные муки: «...в пламенеющем огне воздающего отмщение не знающим Бога... они понесут как наказание вечную гибель в отлучении от лица Господа» (2 Фес. 1:8-9).

Особенностью обоих посланий является утверждение апостолом Павлом божественного достоинства Иисуса Христа. Неоднократно Бог Отец и Иисус Христос упомянуты вместе — как единый источник Божественных благословений и как объект молитвы (1 Фес. 1:1, 3.11; 2 Фес. 1:1, 2.12, 16, 3.5, 16). Во втором послании, рядом с именем Иисус (Иисус Христос) всегда стоит титул Господь.

2 Фес. 2: 16, 17 — молитва Апостола, в которой имя Господа Иисуса Христа стоит впереди Бога Отца. «Сам же Господь наш Иисус Христос и Бог и Отец наш... да утешит ваши сердца и да утвердит вас во всяком слове и деле благом». Яркий пример равенства чести, силы, Божественности Сына и Отца.

Как и в 1 Фесс. эсхатологическое учение дает Павлу повод для практических наставлений (2:11–16). Позднейшие христианские поколения сосредоточили преимущественное внимание на догматическом учении отрывка. Оно не до конца ясно. Так, нельзя сказать со всей определенностью, какое именно препятствие деятельности человека беззакония ап. Павел имеет в виду в стт. 6 и 7, обозначая его двумя причастными формами от слова удерживать:удерживающий. Обе формы, по мнению толкователей, говорят об одном и том же: в древности было распространено мнение, что они относятся к Римской государственной власти. Как бы то ни было, несомненно, что в этом отрывке, который принадлежит к самым важным свидетельствам Нового Завета о последних временах, ап. Павел, пользуясь образами своей эпохи, дает учение об Антихристе, явление которого будет знаком скорого пришествия Христова.

Возблагодарив Господа о Солунянах, что они вопреки погибающим призваны чрез его – Павлово благовествование ко спасению и для достижения славы Иисуса Христа, – Апостол говорит им: Темже убо, братие, стойте и держите предания, имже научистеся или словом, или посланием нашим. Какую важность сии слова Апостола имеют для нынешних времен? Ту, что они прямо обличают отвергающих священное предание и держащихся одного только священного писания, – каковы все протестантские общества. Из апостольских слов с очевидностью вытекает, что Апостолы не все передали верующим чрез послания, но многое сообщили и без письмени; и особенно многое, касающееся чинопоследований и обрядов церковных, завели самолично в учреждаемых церквах, хотя и не записали сего в своих посланиях. Неужели все это должно быть попрано и забыто?

Вопреки опасениям лютеран, как бы отступая от Писания, не принять чего-нибудь не апостольского, хорошо замечает один из наших толкователей слова Божия (Преосв. Феофан): «золотопромышленники собирают не только то, что явно есть золото, но часто землю и песок и притом в большем количестве, из опасения не пропустить бы какого зернышка золота, хоть его и не видно. Так следовало поступать и им (отвергающим предание). Многое, конечно, и после Апостолов введено, но на основании апостольского предания и в том же духе. В этой же общей массе сокрыто и непосредственно апостольское. Дорого ли апостольское? Всякому дорого. Вот и следует содержать все содержимое церковью из серьезного опасения, как бы опасаясь принять не апостольское, не потерять и апостольское. Попрание апостольского есть уже дело пагубное, тогда как принятие во уважение не апостольского (непосредственно), но согласного во всем с апостольским и проникнутое духом его, никакого вреда причинить не может. Опасение законное одно, как бы не принять чего противного апостольскому. Но за этим блюдет сама церковь, имея постоянным законом – отвергать всякое предание, которое, являясь под именем апостольского, было бы противно апостольскому учению».

Молитва Апостола о верующих, чтобы Господь не предавал их унынию, а напротив подавал бы им утешение и подкрепление, как в твердом стоянии в вере, так и в проявлении в жизни, основывается на том, что Бог есть Отец наш, а Господь Иисус есть обещанный Христос (Мессия), что Бог, возлюбив нас, даровал нам прощение (во Христе) и спасение, с надеждою на помощь благодатную и вечное блаженство. Все это христиане должны ясно представлять в своем сознании всегда, но в особенности при молитве, так как, восчувствовавши эту величайшую близость Божию, уже явленную нам, нельзя не надеяться, что Он дарствует нам и все, чт0 далее потребно для нашего пребывания в вере и для достижения спасения. Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с ним не дарует нам и всего? (Рим. 8:32). Он есть утверждающий нас и даровавший залог Духа в сердца наши (2 Кор. 1:32). А плоды Духа: мир, радость (Гал. 5:22).

«Видишь, как он путем молитвы старается ободрить их сердце, представляя ручательства и знамения неизреченного промышления Божия о нас? В том и состоит утешение, чтобы мы оставались непоколебимыми. Ибо тот, кто не колеблется, все, что ни пришлось бы ему перенесть, переносит с великим долготерпением. Напротив, тот, чей ум колеблется, не в состоянии совершить ни одного благого и доблестного поступка, потому что, подобно всякому расслабленному, колеблется душа, когда в ней нет убеждения, что она достигает благой цели» (св. И. Златоуст).

Святой Павел сказал солунянам, чтобы они стояли и держались Священного Предания и Писания. Но своими только силами, без помощи Божьей, нельзя спастись. Поэтому он и просит Бога, чтобы Он помог им в этом, утвердил их во всяком слове и деле благом, в правом учении и добродетельной жизни. Для оживления надежды на получение просимого святой Павел выставляет сначала любовь к нам Божию – источник всех Божественных щедрот (возлюбивший), а потом самым делом указывает нам милость (давший). Что же Он уже дал? Утешение вечное, и надежду благую по благодати. Благодать, которую дарует Бог верующим, наполняет сердца их радостью, утешением, ибо плод духовный есть радость и мир (см. Гал. 5:22). Утешение это от Бога и не временное только, но вечное, указывающее на будущие вечные блага, чего не видел глаз, не слышало ухо и не приходило на сердце человеку (1 Кор. 2:9). Плод этого утешения – надежда благая, надежда на получение утешительных благ в будущем. Вот как благ к нам Бог, возлюбивши нас! Святой Павел просит Бога Щедродателя сделать и солунян причастниками Его благ утешить сердца испытывающих скорби, утвердить солунян в слове и деле благом, в христианском учении и доброй христианской жизни, без которой не может быть утешения в скорбях.

Да утешит сердца ваша, и утвердит. Помянув о щедротах Божиих ко всем верующим (ибо говорит: возлюбивший нас и, следовательно, давший тоже нам, то есть вообще верующим в Господа Иисуса Христа), молится святой Апостол, чтоб Бог сделал причастниками их и солунян. Чего именно просит? — Да утешит сердца ваша, и утвердит, — тоже сердца ваши, или вас, как иные и дополняют. Утешение потребно скорбящим, утверждение — слабым, могущим поколебаться. То и другое нужно было солунянам. Как подвергшиеся гонениям и притеснениям, они скорбели и, как новоначальные, могли не быть тверды в христианстве. Апостол и молится, чтоб Бог, как скорбных, их утешил, а как нетвердых еще, утвердил. Утверждения желает в слове и деле блазе. Желает утверждения в слове, чтоб они, когда говорят, говорили по-христиански, а для того и понятия о всем имели христианские, или знали и твердо содержали все христианское учение; следовательно, утверждение в слове будет то же, что утверждение в правой вере, в правых догматах, в их понимании истинном и содержании непоколебимом. Желает утверждения в деле блазе, чтоб они делали одно добро, и, какое бы ни делали добро, делали его по-христиански, с христианскими чувствами и расположениями, — желает то есть им твердости в христианском поведении и в христианском настроении сердца. «Сказанное, — говорит святой Златоуст, — относится и к догматам веры, и к правилам деятельности». Подобное сему пишет и Феодорит: «Да утвердит вас в вере, чтоб вы просияли и словом благим, и подобными слову делами». «Делом, — говорит Экумений, — Апостол означает здесь жизнь, а словом — правые догматы». Феофилакт затем перефразирует все место так: «Да утвердит вас в правых догматах и добрых делах».

С желанием утешения поставлено у Апостола в связи желание утверждения в вере и жизни по вере — не случайно, а потому, что первое невозможно без последнего. Кто не тверд в вере и в жизни неисправен, тот не жди утешения в скорбных обстоятельствах. Оно источается из свидетельства совести, что ты пред Богом прав и что, если страждешь, страждешь понапрасну. Терпящим же понапрасну Бог всегда есть ограда, утешение и избавление. На эту сторону более обращают внимания наши древние толкователи. Экумений пишет: «Быть твердым и стойким во всяком слове и деле блазе служит для христиан истинным утешением прежде получения будущих благ. И что может равняться утешению, какое доставляется свидетельством совести, что мы угождаем Христу своею жизнию и поведением?» Феофилакт тоже полагает, что Апостол желает солунянам утверждения в правых догматах и Добродетельной жизни для того, чтоб они, находя себе в сем утешение, не совратились и не пали под тяжестию того, что с ними случается скорбного. «Утвержденный (в вере и жизни), что бы ни пострадал, переносит то мужественно и не совращается, ибо сохранение правых догматов удостоверяет его в получении будущих благ, а добрая жизнь радует тем, что он страждет не как злодей, а как слуга Божий». Тот и другой заняли эту мысль у святого Златоуста, который пишет: «В том состоит утешение, чтоб мы оставались непоколебимыми. Ибо тот, кто не колеблется, все, что ни пришлось бы ему перенесть, переносит с великим долготерпением; напротив, тот, чей ум колеблется, не в состоянии совершить ни одного благого и доблестного поступка, потому что, подобно всякому расслабленному, колеблется душа, когда в ней нет убеждения, что она достигает благой цели».