Толкование 1-ое послание ап. Петра, Глава 2: Михаил (Лузин) епископ
2-ое послание ап. Иоанна
3-ое послание ап. Иоанна
Послание ап. Иуды
К Филимону послание ап. Павла
Ошибка в тексте ?
Выделите ее мышкой и нажмите
Ctrl + Enter
Михаил (Лузин) епископ
Наставление апостола о духовном возрастании христиан основывается на той же мысли о христианском возрождении, на которой основаны и предшествующие наставления, и на мысли о нелицемерной братской любви между христианами (1 Пет. 1:22). С чувством братской любви от чистого сердца несовместны такие чувства, как злоба, коварство, лицемерие, зависть, злословие; посему если должно господствовать в сердце братолюбие, то должны быть исторгнуты из него сии. Если семя новой жизни положено в сердце, то оно должно возрастать, питаясь соответствующею ему пищею. — Отложив всякую злобу и проч.: образ речи, нередко встречающийся (ср. Иак. 1:21; Еф. 4:22; Кол. 3:8), заимствован от снятия и отложения одежды. Ветхий человек наш есть как бы некая одежда, облегающая нас со всех сторон; надобно совлещись этой одежды и отложить ее или бросить совсем. Образ речи тем приличнее, что при крещении, в котором совершается духовное возрождение, обыкновенно снимались (и снимаются) прежние одежды с крещаемого, и он облекался в белые чистые одежды. Страсти, или пороки, какие должно отложить, перечисляются такие, которые несовместны с братскою любовию от чистого сердца, именно: всякая злоба — злое чувство в отношении к ближнему, имеющее целию умыслить и сделать зло ему (1 Кор. 13:5) и проявляющееся в многоразличных видах; почему и прибавлено — всякую злобу; всякое коварство: чтобы достигнуть злой цели в отношении к ближнему, злое чувство заставляет прибегать к разным хитростям, совокупность которых и называет апостол всяким коварством; лицемерие, или притворство, прикидывающееся любящим и доброжелательным, чего на самом деле в сердце лицемера нет, каковое чувство в особенности несовместно с чистосердечием; зависть в отношении к каким бы то ни было благам и преимуществам ближнего, чувство особенно противное братолюбию и возбуждающее разные нестроения; всякое злословие: опорочение ближнего словами, выставление на вид его действительных недостатков, выдумка мнимых, сплетни, пересуды, клевета и т. п.; вообще эта страсть проявляется во множестве видов, что все и обозначается словом всякое. Таким образом, «этими немногими словами он (апостол) обнимает все множество и разнообразие зла» (Феофилакт). Отлагать все эти пороки — то же, что очищать душу к нелицемерному братолюбию (1 Пет. 1:22).
Как новорожденные младенцы: возрожденные духовно во Христе для новой жизни (см. прим. к 1 Пет. 1:3); от юного нежного возраста их в благодати Христовой апостол заимствует образ речи и основание для указания на необходимость их правильного духовного возрастания во Христе. — Возлюбите чистое словесное молоко: словесное молоко есть слово Божие, сообщенное человеку особенно чрез представителей Иисуса Христа, которое имеет в себе силу питать духовного человека, как обыкновенное молоко питательно для тела. В этом переносном значении молоко, в тех изречениях, где оно сопоставляется с твердой пищей (ср. 1 Кор. 3:2; Евр. 5:12; Евр. 6:1), означает начатки христианского учения не только в смысле простого, общепонятного для всех и слабых разумением и ведением, изложения вообще всего христианского учения, но и в смысле простых и общепонятных отдельных истин этого учения; здесь же, где нет этого сопоставления его с твердою пищею, оно означает всю совокупность христианского учения, все Евангелие о Христе. Как молоко есть первая простая, питательная, чистая и здоровая пища, особенно для детей, так и слово Божие для души человека (ср. Ис. 55:1). Конечно, не для новорожденных только духовно оно питательно, но и для всех возрожденных, во всех духовных возрастах жизни; впрочем, все возрасты духовные в настоящей жизни суть не что иное, как младенчество сравнительно с тем, чем будут христиане в будущей жизни, если будут здесь жить достойно своего звания (1 Кор. 13:9—12). Название сего молока словесным объясняется из обычая апостола пояснять, или определять, обычные образы характеристическими эпитетами, указывающими на значение духовное употребляемого образа (ср. 1 Пет. 1:13, 23), то есть слово это указывает, что слово молоко употребляется не в собственном его значении, а в переносном, или духовном. Свойство, или качество, этого молока словесного означается словом чистое, то есть без всякой примеси чего-либо, и означается сим христианское учение без всякой примеси человеческого мудрования (ср. 2 Кор. 2:17; 2 Кор. 4:2). — Возлюбите: греческое слово означает сильное желание, постоянное, повторяющееся (ср. Флп. 2:26). В возрожденном естественно такое же желание питаться словом Божиим, какое у новорожденных детей — питаться молоком матери; тем не менее, однако же, он, по причине греховности природы человеческой, нуждается в некотором приневолении себя к тому, чтобы постоянно упражняться в слове Божием и питать себя им, почему апостол и употребляет такой оборот речи — возлюбите. Цель этого питания — возрастание духовное: дабы от него, питательною силою слова Божия, претворяемого, так сказать, в собственность души, возрасти вам духовно, как питательной силой молока младенец возрастает телесно. — Во спасение — цель этого возрастания, по возможности полное духовное совершенство, наградою и следствием которого будет спасение (ср. прим. к 1 Пет. 1:5, 9).
Ибо вы вкусили: поощрение, или даже требование, на основании собственного опыта возрожденных питаться этим чистым словесным молоком; вы уже испытали сами на себе его действие благотворное, питайтесь же им, возлюбите его. Слово вкусить нередко употребляется в смысле — внутренно на себе испытать отчасти, (отведать) что-либо (ср. Пс. 33:9; Евр. 6:4—5); здесь говорится, что возрожденные уже отчасти на себе испытали, что благ Господь, Который питает возрожденных словом Своим для возрастания их ко спасению.
В предшествующем наставлении о духовном возрастании верующих имеется в виду нравственное совершенствование каждого отдельного члена Церкви по преимуществу; далее апостол имеет в виду говорить о совершенствовании общества христианского в его целом составе, по преимуществу, и — образ речи изменяется: вместо образа питания и возрастания является образ здания, или дома (храма), под каковым образом и раскрывается мысль о духовном устроении целого общества верующих, как единого, отдельного среди разных обществ мира. — Приступая к Нему (то есть ко Христу): или — приближаясь, вступая с Ним в особенное духовное общение; слово приступая употреблено апостолом для обозначения этого понятия общения потому, что он далее употребляет образ священства, а в Ветхом Завете совершавшие служение во храме священники называются приходящими, или приступающими, к Богу (Лев. 16:1; Чис. 9:13; Иез. 40:46). В Новом Завете чрез Христа открыт доступ к Богу всем верующим (Евр. 9:1 и далее; Евр. 7:25; Евр. 10:22; Евр. 10:6; Евр. 4:16). — Хотя христианин по самому возрождению поставлен и стоит в общении со Христом, но это не только не исключает необходимости постоянного более и более полного общения с Ним, но, напротив, заключает в себе эту необходимость, почему и поставлено слово приступая, в смысле непрестающего стремления приближаться ко Христу. Камню живому: далее апостол приводит пророчество Исаии о краеугольном камне, который Иегова — Бог положит на Сионе в основание нового здания (Ис. 28:16; ср. Пс. 117:22). Это пророчество Сам Христос относит к Себе, разумея под камнем Себя Самого (ср. Мф. 21:42 и прим.); в этом смысле толкуют его и апостолы (ср. Рим. 9:33), и сам Петр в речи своей пред синедрионом (Деян. 4:11) и здесь. По смыслу этого образного изображения, общество христианское есть дом, или храм, Божий, отдельные члены этого общества, то есть каждый христианин, суть камни, из которых устрояется этот храм, Христос есть краеугольный камень, на котором держится все здание (см. прим. к Мф. 21:42 и Деян. 4:10). Он называется камнем живым в том же смысле, в каком Христос называет Себя хлебом живым (Ин. 6:51; ср. прим. и под.), именно в том смысле, что Он имеет жизнь Сам в Себе и есть источник жизни для всего живущего и в частности для верующих в Него (Ин. 1:4; Ин. 5:28; Ин. 6:68; Ин. 14:19 и далее; Ин. 4:10; Деян. 2:28; ср. примеч. ко всем этим местам). Он проникает и исполняет своею жизнию и животворною силою все тело Своей Церкви, которое и возрастает Им. — Человеками отверженному, но Богом избранному: Пс. 117:22. Что в псаломском изображении, а равно и в толковании его Христом (Мф. 21:42) и самим апостолом Петром (Деян. 4:11) сказано только о строителях здания, отвергших этот камень, как негодящийся для постройки, то здесь приложено ко всем людям, ко всему миру, греховному и омраченному, в противоположность Богу, святому и премудрому; понятие обобщено для более резкой противоположности (как у Ин. 1:10—11; см. прим.), верующие во Христа представляются как исключение из этого грешного, отвергнувшего Его мира. Но этому ложному суждению людей о сем камне противоположно неложное суждение о нем Божие, по которому этот камень есть камень избранный (в смысле — лучший из всех) и драгоценный в очах Божиих, то есть такой, на котором только и может быть построен храм Божий без опасения разрушения его, который один только и может быть краеугольным камнем, держащим на себе прочно все здание. Христос, отвергнутый неверующим миром, есть основание Церкви, спасающей верующих от вечной погибели.
И сами устрояйте из себя: основание положено избранное, драгоценное; на этом основании христиане должны сами устроять из себя дом духовный. Причина, почему сами, указывается в том, что они и сами суть камни живые, то есть имеющие в себе жизнь, дарованную им от Единого живого камня в возрождении (1 Пет. 1:3; 1 Пет. 2:2) и духовном общении жизни со Христом (ср. Ин. 5:26; Ин. 10:28; Ин. 10:25; Ин. 14:19); как живые, они должны сами устроять себя на этом основании, конечно под невидимым, но ощутительным духовно руководством Единого премудрого Архитектора — Бога, силою и действием благодати Святого Духа, при посредстве освящающих и оживотворяющих таинств Святой Церкви. — Сами из себя, то есть и каждый отдельно сам себя устрояй в этом общем строении, и все взаимно устрояйте себя, заботясь каждый о другом и, следовательно, все о всех. — Дом духовный: дом — в смысле храм (по контексту речи), где приносились жертвы; но это — храм духовный в противоположность вещественному, духовный потому, что устроен из камней живых, одушевленных Духом Божиим, совершенствующихся нравственно — в духе, живущих духом. Как дом, или храм, сложенный из множества отдельных камней и состоящий из разных частей, составляет единое целое, так и христианское общество должно быть единое целое, хотя состоит из множества отдельных членов. Мысль без образа: утверждаясь на вере во Христа — Искупителя мира, усовершенствуйтесь нравственно, и каждый отдельно, и каждый в отношении ко всем, следовательно — все в отношении ко всем, так чтобы все общество ваше было как бы духовным храмом, в котором обитает Бог. — Священство святое (устрояйте из себя): то есть будьте святым обществом священников. Как Бог в Ветхом Завете имел Свой храм и Своих священников, которые служили Ему в доме Его, особенно принесением жертв, так и в Новом Завете; только здесь все общество должно быть вместе и храмом, и священниками. Так как вся эта речь у апостола не собственная, а образная, которую нужно понимать в переносном смысле, то и выражение — священство святое должно быть понимаемо в переносном смысле, то есть не в смысле священства как особого класса лиц, поставленных в Церкви для учения, совершения таинств и управления; это последнее не упраздняется тем всеобщим священством, а напротив, служит только образом для выражения мысли о высоком назначении всех христиан. — Чтобы приносить духовные жертвы: как назначением главным священников ветхозаветных было — приносить во храме пред Богом установленные Богом вещественные жертвы, так и каждый христианин отдельно и все общество, как единое целое, должны приносить Богу жертвы духовные, так как они сами и составляют храм духовный и так как Бог есть Дух, Которому должно служить духом и истиною (Ин. 4:23—24; ср. прим.). Что такое эти духовные жертвы? — Вообще жертвы добродетели. Добродетель для грешной природы человеческой так тяжела, должна сопровождаться таким подвигом, что, совершая ее, человек как бы жертву приносит Богу, подавляя греховные страсти, или вообще ветхого человека с деяньми его, для совершенствования человека духовного. Так святой апостол Павел умоляет христиан представить тела их в жертву живую Богу для разумного служения (Рим. 12:1), и это — не только единократно когда-либо, но постоянно и непрерывно (ср. Лк. 9:23). Все частные дела добрые: молитва, самоотвержение, дела милости и любви и проч. и проч. — все это суть жертвы духовные христианина Богу (ср. Евр. 13:15, 16; 1 Ин. 3:16; Флп. 4:18 и др.). Но так как все подобные жертвы, по немощи человеческой, не всегда и не вполне совершенны, то благоприятными Богу они могут быть только Иисусом Христом, по Его заступлению, силе, ходатайству, благодати и человеколюбию. Все эти жертвы обязан христианин как священник приносить и сам по себе, и чрез посредство установленного Христом чина священства, как особенного посредничества между Ним и верующими в Него для спасения их.
Ибо сказано в Писании и проч.: дав наставление христианам устроять из себя дом духовный на живом камне, апостол снова обращается к этому образу камня и разъясняет понятие о нем, а вместе и доказывает истинность его указанием прямого пророчества Исаии, которое имелось в виду и при первом указании на камень живой в 1 Пет. 2:4 Слова Божии из Книги пророка Исаии (Ис. 28:16) приводятся не буквально по еврейскому тексту или по переводу Семидесяти, но свободно, с указанием только на их главный смысл и значение. Эти слова несомненно относятся к Мессии, как указано выше (прим. к 1 Пет. 2:4), и этот смысл дает им здесь апостол Петр. — Камень краеугольный: полагаемый во главу угла и служащий основанием для двух стен (см. прим. к Мф. 21:42). «Христос назван краеугольным камнем потому, что Он обе стены, составляющие духовный дом, то есть язычников и иудеев, соединяет своими объятиями и связывает в одно согласие, уничтожая бесполезные жертвы одних и пременяя в благочестие бесовское суеверие других» (Феофилакт). Избранный, драгоценный: см. прим. к 1 Пет. 2:4). — Верующий в Него не постыдится: то есть не обманется в своем доверии на прочность этого камня: он выдержит на себе всякую постройку. Верующий во Христа, что Он спасет его верою и делами от веры, не посрамится в этой вере и доверии, получит чрез Него спасение. Но так бывает только с верующим во Христа; для такового верующего Он — камень драгоценный, то есть вообще драгоценность, ибо на Нем безопасно устрояется все спасение верующего.
Не таков Он для неверующих, для них Он — камень претыкания и соблазна. Под неверующими, по значению греческого слова, разумеются не неимеющие веры, но, собственно, противящиеся вере, упорные в неверии. — Камень, который отвергли строители, то есть представители иудейского народа, отвергшие Господа Иисуса как Мессию, но Который, несмотря на сие, сделался краеугольным камнем, или основанием, духовного храма Божия на земле, то есть Церкви Христовой (ср. прим. к Мф. 21:42; Деян. 4:10). — Камень претыкания и камень соблаза: выражение, заимствованное из пророка Исаии (Ис. 8:14), буквально означающее — камень, о который спотыкаются, и камень, на который падают. Объяснением этого образного выражения служат дальнейшие слова — не покоряясь слову, то есть своевольно отвергнув слово. Слово разумеется или пророческое о Мессии, которое они имели средства правильно уразуметь и принять Христа, но не уразумели и не приняли, и, таким образом, Христос стал для них камнем претыкания; или — слово Христа о Себе Самом, которому они не верили.
На что они и оставлены: по Божественному определению, зависящему от предведения дел их свободы, в чем, конечно, не Бог виновен, а они сами (см. прим. к 1 Пет. 1:2). «На что они и оставлены: сим не то говорится, будто они определены на то от Бога. Ибо от Того, Кто желает, чтобы спаслись все люди (1 Тим. 2:4), никак не может быть причины погибели. Но как они сами из себя устроили сосуды гнева, присовокупив к сему еще непокорность, то какое положение сами себе приготовили, в том и оставлены. Ибо если человек, как существо разумное, сотворен свободным и свободу принуждать нельзя, то несправедливо было бы обвинять Того, Кто предоставляет человеку именно ту участь, какую он сам себе приготовил своими делами» (Феофилакт).
Род избранный: так называется в Ветхом Завете народ еврейский, как избранный из всех народов земли для особенных, высших целей — спасения чрез него всех народов (Ис. 43:20; ср. Втор. 7:6 и далее; Ис. 44:1—2; Ис. 45:4 и др.). И христиане, Хотя призваны из разных народов, составляют как бы один род, имеющий одного Отца (родоначальника) Небесного, порожденный от одного духовного семени неистленного (1 Пет. 1:3, 23; 1 Ин. 5:1), и — род избранный, отделенный духовно от всего человечества, неверующего в истинного Бога и Сына Его — Искупителя мира, и предназначенный к блаженству и приведению к блаженству чрез него и всех тех из среды языческого мира, кто предопределен и предназначен к блаженству. — Царственное священство: так Сам Бог наименовал народ Свой избранный при заключении с ним завета при Синае (Исх. 19:6: вы будете у Меня царством священников). Сила выражения здесь — в слове священство (ср. прим. к ст. 5) как в приложении к ветхозаветному народу, так и к новозаветному: вы будете иметь свободный доступ к престолу Божию (как священники), приносить пред ним жертвы, молиться и благословлять. Но так как вы стоите в особенном духовном общении жизни с Тем, Кто есть Царь всего мира и Бог Отец предопределил вас быть подобными образу Сына Своего (Рим. 8:29), Который, восшед на небо, пребывает одесную Бога (1 Пет. 3:22), разделяя с Ним и по человечеству Своему царство над миром, то эта царственная власть должна отражаться и в вас, в вашем священстве, которое, таким образом, есть царственное священство (ср. Откр. 1:6; Откр. 5:10). И теперь со Христом вы царственно побеждаете врагов спасения — диавола, мир и плоть, а со временем это царственное господство обнаружится еще яснее и блистательнее, и таким образом что в ветхозаветном народе являлось только предначинательно, то в христианах должно прийти в полное осуществление и совершение (ср. Ис. 61:6; Пс. 148:14). — Народ святой: и это — также название ветхозаветного народа, данное ему Богом (Исх. 19:6; Втор. 7:6). Как Израиль между языческими народами один был посвящен Богу, и в этом смысле был святой народ или долженствовавший быть святым, так еще в высшем смысле христиане суть или должны быть святым народом среди грешного мира: они очищены кровию Христовою и освящены Духом Святым (1 Пет. 1:2). — Люди, взятые в удел: так называет Бог народ еврейский, как народ, избранный Им из всех народов мира для особенных, высших целей (Исх. 19:5; Втор. 7:6; ср. Ис. 43:21; Мал. 3:17; Тит. 2:14). Как искупленные кровию Сына Божия, христиане еще в высшем, чем евреи, смысле суть люди, взятые Богом в удел, или особенную собственность Его, как свои Богу, присные Ему. — «Ибо создание Божие — все, а удел Божий одни только те, которые удостоились этого за добродетель» (Феофилакт). — Дабы возвещать и проч.: цель этого особенного избрания Богом христиан в удел Себе состоит в том, чтобы они возвещали совершенства Его. — Возвещать — значит обнаруживать вовне то, что сокрыто внутри, делать известным всем. — Совершенства Призвавшего (то есть Бога Отца, ср. 1 Пет. 5:10) суть такие свойства Божии, которые проявились особенно в деле призвания людей в Царство Христово, то есть в особенности любовь Божия к человеку, по которой Он благоволил послать в мир Сына Своего, Его премудрость и всемогущество, нашедшие средства и устранившие всякие препятствия к восстановлению падшего человека, а равно и прочие совершенства Божии, явленные в деле искупления рода человеческого. Возвещать эти совершенства значит то же, что прославлять Бога, каковое прославление совершается верующими и словом, и делами, не только пред верующими же, но и пред всем миром, для возбуждения и других к прославлению (ср. Мф. 5:16). Бог именуется здесь призвавшим христиан из тьмы в чудный свет Свой: призвание это есть осуществление во времени предвечного избрания и предведения Божия (ср. 1 Пет. 1:1—2) в отношении к предопределенным ко спасению; оно совершается обыкновенно при посредстве евангельской проповеди, силою и действием на сердце Святого Духа, возбуждающего и возращающего веру во Евангелие или во Христа Иисуса, проповедуемого во Евангелии. Это призвание ко Христу представляется здесь под образом призвания из тьмы во свет (ср. прим. к Мф. 4:16; Ин. 1:4—5); тьма и свет суть выражения не собственные, а образные здесь; тьма, или царство тьмы, есть то печальное состояние, в котором находились и находятся все люди вне Христова Царства или Церкви, как в отношении к богопознанию и богопочтению, так и в отношении к умственному и нравственному состоянию; это — царство сатаны, царство мрака и всяческого зла и растления. В таком состоянии было до Христа и есть вне Христа особенно язычество; но так как этот образ прилагается и к иудеям (Пс. 106:10; Ис. 9:2; Мф. 4:16; Ин. 1:5), то значит эта тьма простиралась и на иудеев, хотя не в такой степени, ибо у них был светоч — откровение Божие чрез закон и пророков. Этой тьме противопоставляется чудный свет Божии. Будучи Сам по существу Своему светом, Бог изъемлет верующих во Христа из этого царства религиозно-нравственной тьмы и поставляет во свет Свой, в общение с Собою, как светом, причем разум верующего просвещается истиною богопознания, воля освящается, совесть умиротворяется, весь человек просвещается. Этот свет называется чудным и по своему началу, и по существу, и по действиям, так как он грешников, отчужденных от Бога, делает праведниками, сынами Божиими. Образ взят в этом сопоставлении, может быть, от перехода из ночной тьмы во свет дня.
Противоположность прежнего и нового состояния призванных, выраженная как противоположность света и тьмы, объясняется и раскрывается в новых противоположностях: некогда не народ и проч. Изречение заимствовано (не с буквальною точностию) из Книги пророка Осии (Ос. 2:23), где Бог, называя тогдашний народ еврейский не Своим народом, так как он, по своим нравам и образу жизни греховному, был недостоин того, чтобы называться народом Божиим, обещает, что во времена Мессии народ сделается достойным того, чтобы Бог сказал ему: ты народ Мой; в этом же смысле обещается помилование не помилованному (народу). Обетование это исполнилось, когда лучшая (хотя и небольшая) часть народа перешла из иудейства в христианство, и апостол прилагает это изречение пророка к своим читателям, а в лице их и ко всем христианам. Относясь к христианам из иудеев, оно вполне может быть приложено и к христианам из язычников, ибо если иудеи были не народ Божий и не помилованные некогда, то тем более язычники; а призванные из них так же, как призванные из иудеев, стали народом Божиим и помилованными. — Непомилованные: за свои грехи подлежавшие праведному суду и осуждению Божию и недостойные Его милости и помилования; помилованные: которым ради крестных заслуг Искупителя, усвоенных ими себе по вере в Него, прощены грехи и дарована благодать Божия как дар и знак помилования и оправдания пред Богом. Так высоко значение и предназначение христиан, призванных из иудеев и язычников равно!
Подкрепив нравственные наставления свои христианам высоким догматическим созерцанием высоты значения и предназначения призванных ко Христу, апостол снова обращается к нравственным наставлениям. Предшествующие (1 Пет. 1:13—2, 10) наставления относились главным образом к тому, как христиане, соответственно высокому призванию своему, должны противоположным прежнему образом своей жизни и направления духовного осуществлять идею своего призвания; дальнейшие (1 Пет. 2:11—4, 6) наставления относятся главным образом к тому, как в своей жизни по началам христианским возвещать совершенства Божии (1 Пет. 2:9), особенно при многообразных отношениях жизненных среди объемлющей христиан тьмы языческого мира. Первое из сих наставлений содержит в себе общее правило нравственно-общественной жизни — провождать добродетельную жизнь (1 Пет. 2:11—12). Как на побуждение к сему апостол снова (ср. 1 Пет. 1:17) указывает на то, что христиане — граждане другого отечества, а здесь, на земле, — только пришельцы и странники (ср. прим. к 1 Пет. 1:1, 17). И телом они вне своего отечества здесь, как странники и пришельцы; нет для них здесь постоянной радости и счастия и прочных благ, а напротив, и совне они окружены злом, и внутри себя носят врожденное расположение к злу; в сохранении себя от этого зла и упражнении в добродетели — единственное счастие человека здесь, на земле, как странника и пришельца. Потому апостол просит своих возлюбленных (выражение, указывающее особенную важность предваряемых им наставлений) удаляться от плотских похотей: выражение более сильное, чем вышеупотребленное — не сообразоваться с прежними похотями (1 Пет. 1:14), и означающее внешнюю и внутреннюю воздержность, достигаемую усилием и борьбою. Плотские похоти, или похоти плоти (Еф. 2:3; 2 Пет. 2:18), в тесном смысле суть чувственные вожделения чувственных наслаждений, но в более обширном смысле — и такие вожделения, которые имеют свое основание более в душе, чем во плоти или чувственных раздражениях, каковы злоба, зависть, гнев, гордость и др. (ср. Гал. 5:19; 1 Кор. 3:3; Рим. 8:6; Еф. 2:3; Кол. 2:18), следовательно — вообще все проявления и движения человеческого себялюбия. — Восстающих (точнее — воюющих) на душу. Эта низшая сторона человеческого существа — чувственность — воюет против высшей стороны — души, силясь грехом осквернить ее. В естественном человеке душа вообще стоит под властию этих чувственных похотей, седалище которых в членах (ср. Иак. 4:1 и прим.; Рим. 7:23); в возрожденном она возвышается над ними, но они вновь и постоянно силятся подчинить ее себе, и отсюда постоянная вражда, или война, между ними. Чрез эту плоть действуют против души и диавол и мир, душа лучшими своими силами, укрепляемая силою благодати Божией, присущей возрожденному, сопротивляется им, и эта борьба постоянно продолжается более или менее во всех, валяться от плотских похотей и значит порабощать плоть душе, побеждая похоти воздержанием. — «Говорит он (апостол), что плотские похоти восстают на душу, потому что, и по словам блаженного Павла, плоть желает противного духу (Гал. 5:17). Ибо желания плоти вращаются около чувственных наслаждений и чрез то помрачают память и порабощают душу» (Феофилакт).
Проводить добродетельную жизнь между язычниками: малое христианское общество, окруженное тогда язычниками, должно было и поэтому быть особенно внимательно к своей жизни и образу действий, не говоря уже о высших побуждениях к сему, собственно христианских. Язычество стояло всегда в более или менее враждебных отношениях к христианству, и исповедники Христовы лучше всего могли смягчать это враждебное отношение и привлекать самых враждующих ко Христу добродетельною жизнию своею. Это и выражает апостол в дальнейших словах: дабы они... прославили Бога; добрый поворот в отношениях язычников к христианам должен совершиться именно добродетельною жизнию самих христиан. — За то, за что злословят вас, как злодеев: стоя одиноко среди враждебного мира со своими высокими началами новой жизни по Евангелию, христиане за эти самые высокие начала, непонимаемые, перетолковываемые и извращаемые язычниками, подвергались от них злословию, как злодеи, и не только злословию, а даже и преследованиям. Так, поверхностному и испорченному взгляду язычников братская любовь христиан, по которой они стояли между собою в тесном взаимном общении, давала повод к подозрению их в тайном противообщественном и опасном для государства союзе или заговоре; твердость их в своей вере и непоколебимость в исповедании ее при злословии, преследованиях и гонениях казалась им опасным фанатическим упорством; их отчужденность от язычников перетолковывалась как человеконенавидение; их разрыв с исконными языческими обычаями, преданиями, привычками толковался как презрение ко всяким человеческим установлениям и проч. и проч. (ср. 1 Пет. 2:19—20; 1 Пет. 3:10—12, 17; 1 Пет. 4:15). Рассеять подобные взгляды язычников на христиан может, по апостолу, только добродетельная жизнь христиан или вообще добрые их дела, и не только рассеять, но даже обратить самих злословящих вместо злословия к прославлению Бога, исповедуемого христианами. Добрые дела, или добродетельная жизнь вообще, на неверующих действительно, как показывает опыт, сильнее действует, чем учение. — Прославили Бога: цель добродетельной жизни в отношении к неверующим и злословящим — не та, чтобы за добродетель превозносили добродетельных люди, но — прославление Бога (ср. Мф. 5:16 ). — В день посещения: посещением Божиим называется особенное действие Божие в отношении к людям, как благодеющее и милующее (Быт. 21:1; Быт. 50:24; Иов. 7:18; Лк. 1:68, 78; Деян. 15:14), так и карающее, наказывающее (Иер. 9:24, 25; Иер. 44:13; Пс. 58:6; Исх. 20:5), и одни из толкователей разумеют здесь посещение Божие в первом смысле, другие — в последнем. Так как апостол сам не дает ближайшего определения этому слову, то можно полагать, что он разумеет вообще посещение Божие, то есть употребляет слово в том и другом смысле. Словом день посещения указывается вообще время такового посещения, так как сим словом означается не только день в собственном смысле, но вообще время. Какое же время посещения здесь разумеется? И в отношении к кому будет это время посещения, к злословящим ли язычникам или доброе делающим христианам? В отношении к язычникам посещение Божие можно понимать и как грозное, и как милостивое. Время грозного посещения есть время различных бедствий и скорбей, чрез которые совершается карающий суд Божий над грешниками; время бедствий нередко самых упорных заставляет обращаться к Богу и правильнее судить об угождающих Богу добродетельных людях и их добрых делах, так что в этом смысле можно понимать слова апостола, что злословящие христиан как злодеев могут образумиться бедствиями и прославить Бога, видя добрые дела христиан. С контекстом речи, впрочем, более согласно понимать посещение Божие, милостивое к язычникам, когда они поймут дела христиан как должно и прославят Бога именно только за эти дела, поняв всю красоту и величие их и обратившись к вере и покаянию (ср. Лк. 19:44). «Злословящими нас апостол называет язычников, а днем посещения — исследование по законам мира сего. Ибо когда они исследуют жизнь нашу и находят, что их понятие о нас противоречит действительности, то сами исправляются в постыдных делах своих и таким образом прославляют Бога» (Феофилакт). В отношении к самим христианам посещение Божие можно разуметь только милостивое, то есть особенные благодеяния Божии верующим, видя которые, злословящие поймут их именно как видимую награду за их добрые дела и прославят за них Бога, уразумев Его в таковом посещении как истинного Бога. Какое бы из сих значений слова — посещение ни принять, общая мысль изречения остается ясною.
Дав общее наставление о провождении добродетельной жизни между язычниками, апостол дает за сим частные наставления об отношениях христиан к некоторым общественным учреждениям, где христиане могут показать свои добрые дела пред язычниками. К этому апостол вынужден был, вероятно, как злословием и клеветою на христиан со стороны язычников (ст. 1 Пет. 2:15), так, может быть, злоупотреблением, или возможностию злоупотребления, своею свободою со стороны самих христиан (1 Пет. 2:16). Первое из сих наставлений — о покорности власти. — Будьте покорны: или покоряйтесь, то есть делайте себя покорными, старайтесь покорять себя, принуждайте себя покоряться, — выражение, имеющее свое основание в том, что при некотором неправильном понимании христианской свободы могли возникнуть недоумения относительно покорности человеческой власти, особенно языческой. — Всякому человеческому начальству (точнее — постановлению, или установлению): выражение усиленное, как показывает слово всякому, решительно воспрещающее какое-либо неповиновение, чтобы не подавать никакого повода к нареканию, будто христиане — опасные для государства люди, не признающие никаких чуждых им законов и т. п. Что здесь разумеются главным образом повиновение государственным учреждениям, это видно из дальнейших слов: царю ли, правителям ли, как носителям и представителям государственных установлений. Апостол обозначает эти установления словом — человеческие, конечно не в том смысле, чтобы он не считал всякого начальства поставленным от Бога, как о сем прямо учит апостол Павел (Рим. 13:1, 2, 4); нет, это слово, вероятно, избрано и поставлено здесь апостолом с нарочитою целию: апостол, может быть, имел целию отстранить мечтательное представление некоторых о своей христианской свободе, по которому следует подчиняться только непосредственно от Бога поставленной власти, так как в человеческих установлениях много греховного и ложного. Апостол говорит, что должно повиноваться всякой человеческой власти, хотя она и не непосредственно поставляется от Бога в том смысле, в каком непосредственно поставляется она в Церкви. Всякое начальство называется здесь человеческим потому, что вообще мирские установления основываются не непосредственно на слове Божием, как религиозно-христианские установления главные, хотя посредственно — всякая власть от Бога (Рим. 13:2). Этим словом апостол показывает отличие учреждений гражданских от учреждений церковно-христианских. — «Человеческим созданием называет начальников, поставляемых царями, и даже самих царей, поколику и они избираются, или поставляются, людьми. А Писание называет иногда созданием и установление, как например, в следующем месте: дабы из двух создать одного нового человека (Еф. 2:15) (Феофилакт).— Для Господа (то есть Господа Иисуса Христа): в этом — побуждение к покорности всякому начальству; смысл: ибо это угодно Господу, этого Он требует, это заповедал Он: «Что же Господь заповедал? — Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф. 22:21)... Что заповедовал Христос, то же заповедует теперь и ученик Его» (Феофилакт). Вместе с сим в этом выражении содержится и ограничение: обязанность послушания прекращается, когда требования человеческого начальства несообразны с прямою и ясно выраженною волею Божиею и с установлениями Господними, когда они несогласимы с требованиями христианства и предлежит выбор между теми или другими (ср. Деян. 4:19; Деян. 5:29; мученики христианские). — «Если они приказывают что-либо противное установлению Божию, им не должно повиноваться» (Феофилакт). Царю ли и проч.: общее понятие человеческого начальства разлагается на частные понятия, не обнимающие, впрочем, вполне общего; указывается на власть только царя и правителей, то есть на главнейшие органы правительственной власти. — Царю ли, то есть тогдашнему императору римскому, главе верховной власти, а в лице его — и всякой верховной власти;
14правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро, -
правителям ли, то есть начальникам провинций всесветной Римской империи, а в лице их и всяким правителям, поставляемым от верховной власти. В лице правителей должно видеть и чтить представителей власти царской, в лице царя — представителя власти божественной. Нравственную цель деятельности всякой начальственной, исходящей от царя власти апостол указывает в наказании преступников и в поощрении (или похвале) делающих добро (ср. Рим. 13:3—4) — две функции правительственной власти, которыми обеспечивается мир и благосостояние общественной жизни. Все это говорит апостол о тогдашней языческой власти; к христианской власти прилагается все это, конечно, в высшей степени.
Ибо такова воля Божия и проч.: основание предшествующего наставления и ближайшая практическая цель повиновения власти в тогдашнем положении христиан. «Делает это прибавление и для верных. Некоторые из них могли сказать: сам же апостол обещает нам Царство Небесное (1 Пет. 1:4) и чрез то приписывает нам великое достоинство; зачем же опять унижает нас, подчиняя нас мирским начальникам? Итак, если кто-нибудь скажет это, тот пусть знает, говорит, что эта заповедь не от меня собственно, но от Самого Господа... Прибавляет и причину: во-первых, такова воля Божия; во-вторых, наша покорность начальникам доказывает наше благоповедение и, сверх того, посрамляет неверных. Ибо когда они злословят нас как гордых, а видят, что мы смиренны и в чем следует покорны, то чрез это более пристыждаются» (Феофилакт). — Невежество безумных людей злословило христиан как злодеев, не понимая высоты нравственных начал их жизни или перетолковывая их (ср. 1 Пет. 1:12 и прим.); добрые дела христиан и, между прочим, особенно покорность их начальству, о которой сейчас вел речь апостол, должны заградить уста этим безумным людям, прекратить их злословия, клеветы и нарекания. Если добродетельною жизнию и оказалось бы невозможным довести их до прославления Бога (1 Пет. 1:12), то по крайней мере можно достигнуть того, чтобы они не имели повода к злословию; добродетельная жизнь действительно более, нежели что-нибудь другое, способна противодействовать невежеству безумных людей и заградить их злословящие уста. Невежество — не в смысле умственного неведения, но в смысле дурного нравственного настроения, точно так же, как и слово безумный в этом изречении; это — более нравственная, чем умственная слепота (ср. Пс. 13:1; Мф. 5:22).
Как свободные и проч.: изречение, служащее основанием для кратко выраженных в следующем стихе наставлений и, в частности, для наставления о повиновении предержащей власти. Это повиновение и христианская свобода отнюдь не исключаются взаимно, а напротив, понимаемая в истинном смысле свобода налагает обязанность повиновения и соприкосновенные с нею обязанности. Свобода христианская, имеющая свое основание в искуплении смертию Христовою, есть свобода духовная, а не внешняя; она состоит в свободе от рабства греху, греховному миру и диаволу, но в то же время она есть рабство Богу и Его слову и потому требует исполнения обязанностей, налагаемых словом Божиим. Можно злоупотреблять свободою христианскою, перетолковывая и извращая понятие о ней, и в этом случае она может служить для прикрытия зла, когда всякую разнузданность можно прикрывать понятием свободы, но это будет именно злоупотреблением свободы, а не правильным употреблением ее; христиане должны избегать такого злоупотребления. — Предостерегает ли только апостол своих читателей от злоупотребления свободою, которого между ними еще не было, или направляет свою речь против обнаружившегося между некоторыми из них такового злоупотребления, решить трудно; немудрено, что новообращенные члены христианского общества, еще не вполне обнявшие всю высоту новых нравственных идей, неправильно применяли их, или некоторые из них, к обыденной жизни и отношениям и злоупотребляли свободою. Может быть так же, что имеются здесь в виду лжеучители и ими обольщенные (зачатки гностицизма), которые действительно употребляли свободу для прикрытия зла, и на них апостол указывает верующим, как на таких людей, которым не следует подражать. — Как рабы Божии: выражение, положительно определяющее существо христианской свободы, в противоположность злоупотреблению оной; истинная свобода состоит в рабстве Богу (Рим. 6:16 и далее), и только раб Божий истинный — истинно свободный человек, в христианском смысле слова, хотя бы он был рабом по своему внешнему положению (1 Кор. 7:22). На основании и во имя этой свободы христианской, правильно понимаемой, а не злоупотребляемой, апостол кратко выражает четыре наставления о поведении христиан между язычниками, наставления относительно нравственных действий, в которых может выражаться истинная христианская свобода.
Всех почитайте: не только всякому человеческому начальству будьте покорны (ст. 13), но всех почитайте, всем воздавайте подобающую им честь, как и начальству; понятие всех здесь не ограничено и обнимает действительно всех, но само собою разумеется, что явных врагов Бога и Христа, гонителей нельзя почитать так, как истинных почитателей и исповедников. — Братство любите: имейте братолюбие, братское чувство между собою во взаимных отношениях возгревайте, или — любите братию свою, то есть верующих во Христа, так как между всеми христианами есть общение жизни в Боге (1 Пет. 1:22); братское чувство должно питать и в отношении ко всем людям, как детям одного Отца Небесного и так как за всех умер Христос для искупления всех. Наставление, как и предшествующее, обобщено; исключения не имеются в виду. — Бога бойтесь (ср. 1 Пет. 1:17): это не только ветхозаветная, но и новозаветная заповедь, так как смиренный и священный страх пред величием и святостию Божиею есть существенное свойство сыновства грешного человека Святейшему Богу и особенно должен иметь место при многоразличных искушениях человека — злоупотреблять своею свободою. — Царя чтите: воздавайте ему честь, какая подобает ему именно как царю, как верховной власти, хотя эта власть была тогда языческая. «Смотри, какая точность: Богу, говорит, воздавайте страх, а царю честь» (Феофилакт). Средоточие всех этих наставлений есть, без сомнения, наставление: боитесь Бога. Кто боится Бога, тот любит своих братий, воздает всем подобающую честь и чтит царя честию, подобающею ему как верховной власти.
Наставление об отношении рабов к господам по началам христианским. — Слуги, со всяким страхом повинуйтесь и проч.: речь идет без всякого сомнения о рабах в смысле известного гражданского состояния известного рода лиц, как показывают выражения особенно 19-го и 20-го стихов, но апостол употребляет название более мягкое, означающее вообще домочадцев; может быть, не неосновательно предположение, что он нарочито избирает это название потому, что пишет послание, между прочим, к уверовавшим из иудеев, которым, как народу, Богом избранному, противно и соблазнительно было самое название — раб, в отношении людей к людям. Повинуйтесь: то же выражение, какое выше употреблено апостолом для означения покорности верховной власти; форма греческого выражения показывает, что апостол это наставление рабам основывает на предшествующем наставлении: Бога бойтесь, царя чтите, то есть что обязанность рабов быть покорными господам есть необходимое следствие обязанности бояться Бога и чтить царя. — Со всяким страхом: страх перед Богом должен отражаться и в страхе пред предержащей властию, и не только перед нею, но и пред властию господ; как работать Господу нужно со страхом, так со страхом же быть покорными и гражданской власти и господам. Здесь страх пред господами разумеется: 1) страх наказания за проступки, 2) страх оскорбить Бога непокорностию власти и 3) страх опасения, как бы неповиновением не возбудить во власть имеющих ненависть к самой вере непокорных и их братиям. — Не только добрым и кротким, каковым повиновение и служба не представляет особенной тягости, но и суровым, строгим и жестоким. Против таковых особенно возмущается чувство свободы человеческой; но именно здесь-то, в этом пункте, христианской образ мыслей и сила воли должны восторжествовать над естественными склонностями и стремлениями человека и превозмочь их ради высших идей и целей.
То угодно Богу: греческое выражение допускает несколько толкований, которых общий смысл, впрочем, один, а только оттенки различны. Можно его понимать так, как оно у нас переведено — угодно Богу, приятно пред очами Божиими; или — привлекает милость и благоволение Божие; или — привлекает похвалу, честь и награду от Бога (ср. Лк. 6:32 и парал.). — Помышляя о Боге: греческое выражение так же допускает неодинаковое толкование; или — помышляя о Боге, что это Ему угодно, привлекает Его благоволение и милость и похвалу; или — помышляя о Боге, что Он все знает, все пред Его очами открыто, что Он наказывает за все злое, если мы допустим его (ср. Быт. 39:9). — Переносит скорби, то есть всякие бедствия, обиды, напасти, поругания, биения и пр. т. п., страдая несправедливо, то есть не по вине, а напрасно, будучи невиновны, когда суровые господа причиняют скорби рабам невинным, а сии переносят их терпеливо и безропотно. Таким образом, по учению апостола, терпеливое и безропотное перенесение скорбей слугою от господина, причиняемых несправедливо, угодно Богу, и в этом — побуждение для слуги повиноваться господину не только кроткому, но и суровому. Сила речи у апостола здесь, очевидно, в понятии невинного, или несправедливо причиняемого, страдания, и эту мысль апостол разъясняет еще более в следующем стихе чрез противопоставление и перифраз.
Что за похвала (ср. Мф. 5:46), то есть от Бога? Вопросительная форма речи здесь — то же, что отрицание, то есть нет и не может быть вам похвалы от Бога, или, что то же, — неугодно Богу, если вы и проч. — Если вы терпите, хотя бы и безропотно, когда вас бьют за проступки: бьют — в смысле вообще наказания всякого рода (ср. 1 Кор. 4:11; 2 Кор. 12:7). Когда слуга терпит от господина наказание за проступки, то это так и должно быть по закону правды (хотя по закону милости и может быть иначе), и терпеливое перенесение наказания наказуемых в этом случае не заслуживает похвалы от Бога, ибо это не подвиг, не добродетель. Но вот добродетель и подвиг, угодный Богу и заслуживающий похвалу от Него, если, делая добро, вы принимаете наказания от господ, следовательно наказания несправедливые, и, таким образом, страдая от наказания невинного, терпите или переносите таковые страдания безропотно, — это угодно Богу, это привлекает на страждущего похвалу и награду от Него. То, что здесь говорит апостол по отношению только рабов к господам, имеет, без сомнения, полное приложение к отношениям вообще подчиненных к начальствующим и власть имеющим во всяком христианском обществе и, наконец, ко всем христианам в их взаимных отношениях, как прямо о сем свидетельствует дальнейшая речь апостола о Христе, оставившем пример всем христианам.
Ибо вы к тому призваны: то есть делать добро и терпеливо страдать, если за это подвергаетесь скорбям и бедствиям (ср. 1 Пет. 3:9). Первое основание к сему то, что это угодно Богу (ст. 19), второе — призвание христиан, третье (далее) — подражание Христу. — Христос пострадал за нас: апостол выражается обще, не обозначая всех родов Христовых страданий и тем указывая, что Он всячески пострадал за нас, а потому и мы должны претерпевать все роды страданий, какие благоугодно будет Богу наслать на нас. Ученик не выше Учителя и раб не более господина; если наш Учитель и Господь все претерпел за нас, то и мы должны все переносить и терпеть. — За нас: греческое выражение означает — вместо нас и — для нашего блага; оба эти значения имеют место в настоящем случае: Христос принес умилостивительную жертву Богу Отцу Своею крестною смертию за весь род человеческий вместо, или взамен, его и этою единою жертвою стяжал всему человечеству величайшие блага — примирение с Богом и спасение его от власти зла и греха. — Оставив нам пример, или образец то есть в страданиях, именно — в терпеливом перенесении незаслуженных невинных страданий, дабы мы шли по следам Его: идти по следам кого-либо значит действовать так же, как он, подражать ему во всем. Ближайшим образом по составу речи здесь разумеется подражание Христу в безропотном перенесении страданий; но мысль так обще выражена, что можно разуметь подражание Ему во всем, в чем человек может подражать Богочеловеку. Таким образом, здесь кратко и с силою выражена следующая двоякая мысль: 1) христиане обязаны беспрекословным послушанием Христу, Который пострадал за них; 2) они призваны, следовательно, к терпеливому и безропотному перенесению всяческих скорбей и страданий, даже невинно причиняемых, как посланных от Бога, поелику и Христос пострадал за них, и притом невинно, а это для них — вполне обязательный образец для подражания.
Невинность и безгрешность Господа Иисуса, претерпевшего несмотря на то всяческие страдания, изображается в стихе 22-м почти буквально словами пророка Исаии (Ис. 53:9) по переводу Семидесяти толковников; дальнейшее же изображение в стихах 1 Пет. 2:23—25-м, хотя также взято из изречений того же пророка (Ис. 50:6 и Ис. 53:4—6), но в более свободном переложении пророческой речи и применении ее к новозаветным понятиям о страждущем Мессии. Пророк в указанных местах говорит о страданиях возлюбленного Раба, или Отрока Иеговы; апостол Петр, а равно и другие апостолы изречениями этими и подобными пользуются для изображения страданий Христовых и тем ясно показывают, что под этим страждущим Отроком Иеговы у пророка разумеется не другой кто, а именно страждущий Мессия — Господь Иисус (ср. прим. к Мф. 12:18). Его совершеннейшая безгрешность особенно сильно изображена еще апостолом Павлом (Евр. 7:26; 2 Кор. 5:21 и др.). — Он не сделал никакого греха, как и Сам Он говорил: кто обличит меня во грехе? (Ин. 8:46). — Не было: точнее — не обреталось; это сильнее, чем просто — не было; в речах Его нельзя найти никакой лести, или вообще чего-либо ложного и нечистого, как бы кто ни старался найти и изыскать что-либо таковое, и, однако же, Он претерпел всяческие скорби и был осужден на страдания и смерть. Не несправедливо замечание, что выражение — не было лести в устах Его имеет особенное приложение к рабам именно, о которых в этой главе апостол главным образом речь ведет и у которых один из главных пороков — лесть, или льстивость; точно так же и черты 23-го стиха: не злословил, не угрожал, как свидетельствуют об этом все евангельские повествования.
Не несправедливо замечание, что выражение — не было лести в устах Его имеет особенное приложение к рабам именно, о которых в этой главе апостол главным образом речь ведет и у которых один из главных пороков — лесть, или льстивость; точно так же и черты 23-го стиха: не злословил, не угрожал, как свидетельствуют об этом все евангельские повествования. Сам Он терпел всяческие злословия от врагов Своих, и скорби, и страдания, но не воздавал им тем же, а прощал им и молился за них, являя в Себе высочайший образец проповедуемой Им любви ко врагам. Грозные и карательные речи и изречения, какие иногда произносил Господь, не суть выражения Его личной вражды или ненависти ко врагам Его, но строгие свидетельства истины против проявлений зла, в каком бы виде оно ни являлось, и притом все без исключения имеют единственною целию — образумить врагов, остановить в них проявление зла и устроить — спасти их. — «Посему слово апостола Петра, убеждающего к незлобию примером Господа, весьма истинно» (Феофилакт). Предавал то Судии праведному, то есть Богу Отцу (ср. 1 Пет. 1:17). В этом смысле Он Сам говорил о Себе: Я не ищу славы Моей; есть Ищущий и Судящий, то есть Бог Отец (Ин. 8:50, ср. прим.). Он проповедовал истину, обличал ложь, предостерегал; но окончательный суд над упорными во грехе и лжи предоставлял Богу Отцу, Который и послал Его в мир не для того, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него (Ин. 3:17; ср. прим.). Эта кротость особенно проявилась в Господе во время Его последних страданий: при взятии Его в саду Гефсиманском, на суде у первосвященников и Пилата, при мучениях крестных; во всех сих событиях — ни слова злословия в устах Его, а напротив — молитва за врагов с самого креста, ни слова угрозы; все предано праведному Судии, в полном убеждении, что Он праведно рассудит между Ним и не уверовавшим в Него и осудившим Его миром. Нет сомнения, что Петр — очевидец страданий своего Учителя и Господа, глубоко напечатлел в сердце своем образ этого кроткого страдальца и потому, при всей простоте своей, слова Его о сем так глубоко задушевны.
Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо: выражение это есть объяснение выражения стиха 21-го — пострадал за нас, и вместе — противоположность сказанному в стихе 22-м, в том смысле, что Он не только Сам безгрешен, но и наши грехи вознес на древо, пострадав таким образом за нас. По ветхозаветному словоупотреблению выражение нести грехи свои значит — нести наказание за свои грехи (ср. Лев. 20:17, 19; Лев. 24:15; Иез. 23:35); точно так же выражение — нести грехи другого значит — нести наказание за грехи другого (Лев. 19:17; Чис. 14:33; Плач. 5:7; Иез. 18:19—20). Следовательно, выражение: Христос понес, или вознес, грехи наши значит: Христос понес наказание за грехи наши (а не Свои). Наказание человека и человечества за грехи — проклятие и вечная смерть; Христос взял на Себя эту клятву и умер за всех (ср. Гал. 3:13). Очевидно в основании сего лежит таинственная мысль о вменении; безгрешному Богочеловеку вменена была вина и наказание за грехи всего рода человеческого, и Он, прияв эту казнь за грех, тем избавил все человечество от нее, так что вина человеку уже не вменяется, и от казни он освобождается, если усвоит себе это искупительное вменение верою в Того, Кому вменена эта вина и Кем она снята с него, то есть верою в Иисуса Христа. Как совершилось это вменение и чрез то искупление — это тайна, непостижимая для человеческого разума и усвояемая только верою. Прообразом сего были ветхозаветные жертвы, делавшие только с внешней стороны доступною для разума эту таинственную мысль: подзаконный грешник, чтобы освободиться от казни за грех, приносил жертву Богу; на эту жертву как бы переносился грех человека, жертва умирала как бы за этот грех, а принесший жертву грешник оставался в живых, жертва умирала за него и вместо него, и с грешником чрез жертву Бог примирялся. И Христос, как жертва, принял на Себя грехи всего человечества и умер за него, как жертва; приняв эту жертву, Бог примирился через нее с человечеством и вину его за грех, вмененную Христу, не вменяет ему более в вину, не считает его виновным, если только он усвоит себе верою во Христа эту искупительную Его жертву. — Вознес на древо: разумеется древо креста, то есть вознес грехи наши на крест, крестной смертию принес жертву за грехи всего мира, приняв на Себя вину за грехи и тем освободив от ответственности и, следовательно, от наказания за грех всех, верующих в Его искупительную жертву, что и называется — истребить грех, уничтожить грех. Не без особенного, конечно, намерения вместо слова крест употреблено здесь слово древо (как и Деян. 5:30; Деян. 10:39), но чтобы указать на определение Божие, изреченное чрез Моисея, что проклят всяк, висящий на древе (Втор. 21:23). Христос, распятый на кресте, как повешенный на древе, принял как бы видимо за нас клятву за грех (Гал. 3:13). — Телом Своим (ср. Еф. 2:15): и Своей безгрешной святою душою Христос понес наказание за грехи человечества, душевно страдая; но апостол, имея в виду образ жертвенного животного, умирающего телесно за грехи приносящего жертву, говорит для наглядности, что Христос телом Своим, умерщвленным и умершим, вознес грехи наши на древо и тем изгладил их, так как тело Его висело на кресте и видимо подверглось страданиям и смерти. — Чтобы мы (в смысле — все люди), избавившись от грехов, жили для правды: апостол в кратком изречении соединяет оба существенные, благодетельные для верующего человечества следствия смерти Христовой, — то, что ею человечество избавилось от грехов, в вышеуказанном смысле, и то, что ею же дарованы ему силы жить для правды.
Жить для правды, или для оправдания пред Богом, значит жить праведно и свято по закону Христову, оправдывающему человека пред Богом. Чрез веру человека в искупительную смерть Христову подаются ему дары Святого Духа и силы проводить такую святую жизнь, избавившись от греха; хотя грех и живет и действует в таком человеке, но у него есть действительные средства побеждать эту силу греха.
Ранами (точнее — раною) Его вы исцелились: хотя Господу нанесено было много ран при страданиях Его, но апостол, приводя точно слова пророка Исаии (Ис. 53:5), как бы обобщает их в представлении об одной ране, в том смысле, что все святое тело Христа было так измучено, что представляло как бы одну великую смертельную рану; рана здесь употребляется вместо — мучение и смерть. Эта рана исцелила человечество от смертельной раны греха, смертию Христовою упразднен грех и человечество исцелилось, болея прежде этою раною греха. — Вы: апостол изменяет первое лицо во второе, обращаясь прямее к слугам, которым даются эти наставления со стиха 18-го; и потому вы понимать должно в общем смысле: что раною Христовою исцелились все верующие в искупительную смерть Христа.
Вы были, как овцы блуждающие: указывается опять словами пророка Исаии, из какого бедственного состояния исторгла смерть Христова верующих в искупительное значение ее. До смерти Христовой и до обращения верующих к вере во Христа как Искупителя мира неверующие представляются под образом заблуждших овец. Образ этот нередко употребляется в Ветхом Завете (Чис. 27:17; 3 Цар. 22:17; Пс. 118:176; Иез. 34:5—11 и мн. др.), а равно и в Новом (Лк. 15:4 и далее; Мф. 9:36; Ин. 10:15 и далее) и означает тяжелое состояние духовнонравственного блуждания вдали от истинного ведения и чистой нравственности, причем эти блуждающие подвержены различным духовным бедствиям и опасностям, как подвержены разным бедствиям и опасностям овцы, блуждающие без пастыря (ср. прим. к Мф. 9:36 и парал.). — Но возвратились ныне и проч.: уверовав во Христа, они возвратились из этого духовно-нравственного блуждания в ограду Церкви, где под наблюдением истинного Пастыреначальника — Христа они безопасны от всяких бедствий и опасностей (ср. Ин. 10:1 и далее и прим.). — Блюстителю ( ): наименование это прилагается к Богу у Иова — Иов. 20:29 (по переводу Семидесяти), а здесь — ко Христу, но едва ли оно здесь заимствовано из указанного места; скорее оно заимствовано из Книги пророка Иезекииля, где Бог говорит: вот Я Сам отыщу овец Моих и осмотрю ( ) их (Иез. 34:11).
