Второзаконие, Глава 23, стих 18. Толкования стиха

Я чрезвычайно удивляюсь, что Тертуллиан, в книге о Целомудрии, написанной им против покаяния и пытавшейся древнюю истину извратить новоизмышленным мнением, хотел думать, будто мытари и грешники, вечерявшие с Господом, были язычники, так как Писание говорит: «да не будет собирающего дань из израильтян» (Втор. 23:18. по LXX), как будто и Матфей был мытарь не из обрезанных, и тот, который молясь с фарисеем во храме, не смел очей возвести на небо, был мытарь не из израильтян; как будто не упоминает Лука: и вси людие слышавше и мытарие оправдиша Бога, крещшеся крещением Иоанновым (Лк. 7:29); как будто может показаться кому-нибудь вероятным, что язычник входил во храм, или что Господь имел пиршества с язычниками, тогда как Он особенно остерегался, чтобы не казаться нарушителем закона; и пришел прежде всего к потерянным овцам дома израилева; и на просьбу хананеянки об исцелении дочери отвечал: несть добро отъяти хлеба чадом и поврещи псом (Мф. 15:26). И в другом месте заповедал ученикам: на путь язык не идите, и во град самарянский не внидите (Мф. 10:5). Из всего этого видно, что именем мытарей означаются в Писании не столько лица из язычников, сколько вообще всякие грешники, т.е. как из язычников, так и из иудеев. А тот, кто возле своих безумных и злоязычных жен утверждал за догмат то, чтобы не принимать вновь в христиане кающихся, напрасно доказывал, что мытари не были Иудеи, что в лице их можно разуметь только народ языческий. И так, без дальнейших рассуждений предложу самыя слова Евангелия, и к каждому из них присоединю в виде комментария то, что я думаю.