Псалтирь, Глава 102, стих 15. Толкования стиха

Скоротечность человеческой жизни сравнивается со скоротечностью жизни травы и полевых цветов. Подобное сказано в другом псалме: как трава, которая утром вырастает, утром цветет и зеленеет, вечером подсекается и засыхает (Пс. 89:6).

Здесь новое сравнение жизни человеческой с травой, и это сравнение яснее выражено в переводе с еврейского такими словами: «Дни смертного – как трава; как цвет на поле, так он цветет. Пронесется над ним ветер, и нет его, и место его уже не узнает его». Так, по еврейскому тексту псалма, жизнь человеческая сравнивается с полевой травой и с цветком, которые дотоле красуются и цветут на поле, пока орудие (коса) не коснулось травы, или пока ветер не прошел по полевому цветку. Жизнь травы скоро проходит, скорее проходящего лета, а жизнь цветка полевого еще короче: она кончается с дуновением на него ветра (дух пройде в нем, и не будет). Так слово дух понимают и объясняют иудейские раввины. Но отцы Церкви, и вообще христианские толковники, под словом дух разумеют здесь душу человеческую. «Духом пророк называет душу, – говорит блж. Феодорит, – пока душа в теле, она живет и действует, а как скоро душа отлетела, оно угасает и истлевает, так что не узнаешь прежних черт, не различишь, что это тело одного, а это – другого» 6, с. 486. И не будет, и не познает ктому места своего,– здесь проглядывает другая мысль: человек подобен траве, полевому цветку. Но вот пронеслась над ним буря житейских бед, и его не стало, он исчез с лица земли, как исчезает цветок от сильного ветра, и прежнее место его, жилище его, не видит, не знает его. Так кратковременна жизнь человеческая на земле!

Опять речь о наружном покрове человека: по вещественному составу, как прах, мы после краткого срока жизни уподобляемся засыхающей траве. Это согласуется и с словами пророка Исаии: «всякая плоть — трава, и вся красота ее — как цвет полевой» (Ис. 40:6). «Восходит солнце, настает зной, и зноем иссушает траву, цвет ее опадает, исчезает красота вида ее» (Иак. 1:11). С этим сравнивает и кажущееся благоденствие людей — богатство, славу, достоинство: все это подобно сену увядает.

Человек, яко трава, дние его, яко цвет сельный (полевой); тако отцветет. Дни, говорит, жизни человеческой временны и скороувядающи: и как луг ныне представляется украшенным различными и разновидными цветами, а спустя немного времени является безобразным, потому что цветы его и травы увядают, так и человек ныне представляется красивым и благообразным, а чрез несколько времени увядает и погубляется смертью. Хотя же Соломон и говорит: велика вещь — человек и драгоценна — человек милостивый (Притч. 20:6), но ты, возлюбленный, сим не возмущайся и не думай, что Давид говорит противно Соломону, отец своему сыну. Напротив того, поскольку человек создан двояким способом, по телу из ничтожной персти и тонкой пыли, а по душе чрез животворное вдуновение Божие; то посему, по причине смертности тела, человек Давидом здесь уничижается и мало уважается, а по бессмертию души Соломоном возвышается и похваляется. Ибо человеку испытываемые им болезни и труды не делают чести, а добродетели и подвиги, которые он совершает, доставляют ему честь. И таким образом человек есть великая вещь, потому что, сохраняя заповеди Божии, он уподобляется Богу и делается наследником царствия Его; напротив того, человек есть самое низкое творение, потому что, преступая заповеди Божии, он делается рабом грехa и подвергается вечному мучению. Слова великого Василия: Итак, когда ты увидишь былинку травы и цвет на ней, то взойди мыслию к природе человеческой, воспоминая подобие приведенное пророком Исаиею, что всякая плоть трава, и всякая слава человеческая, как цвет травы. Ибо кратковременность жизни и непродолжительное удовольствие и минутное благоденствие человека составляют у пророка самую существенную черту подобия. Тот, кто ныне телом цветет и имеет цветущую красоту, завтра жалок, ибо или увядает от времени, или отощается от болезни. Такой-то знаменит по причине славы и богатства, но потом нечаянно похищается и погибает, и слава его оказывается сновидением; почему и прилично употреблено пророком уподобление славы человеческой самому слабому цвету. Кирилла: А мы, несчастные, хотя и созданы нетленными, но, подобно тени и полевой зелени, на краткое время и едва только отцветши, неожиданно падаем в землю, как в мать, имея ее питательницею и гробом. Златоуста: По словам Исаии человек есть трава, а по Давиду даже и не трава, но подобный траве: человек, говорит, не трава, но как трава. Григория Богослова: Такова временная жизнь у живущих нас. Такова игра на земле — мы возникаем из ничего, и, возникнув, разрешаемся мы тоже, что беглый сон, некий неуловимый призрак, цвет временем рождающийся и временем облетающий. Человека как травы дни его; прекрасно рассуждал о нашей немощи божеств. Давид. Некоторые же учители, изъясняя сии слова Давида с большею пытливостью, говорят, что не сказал: как цвет в саду, но полевой, чтобы тем точнее изобразить кратковременность жизни человека: потому что садовые цветы, как охраняемые садовниками, остаются невредимы долее, а полевые, как не охраняемые людьми, и попираются земными животными и уносятся людьми, и повреждаются птицами; почему и менее продолжительны (в Политическом зрелище).

Сии слова выражены по свойству Еврейскаго языка, а полнее читать должно так: дние человека яко трава: яко цвет сельный, тако оцветет. Егда бо ветр приидет на него, се (уже) несть его, ниже познает его ктому место его. Сущность слов сих есть та, что дни жития человеческаго весьма кратки, и подобны дням, в которые трава на полях растет. Она родится весною, а в грядущее лето посекается. И как трава не чрез все то время, в которое растет в поле, зеленеет, но по утру зеленеет, а к вечеру, будучи посечена, увядает: так и человек чрез краткое время процветает, но гораздо в кратчайшее увядает, подобну сельному цвету, или полевой розе, которая скоро разцветает, и паки скоро теряет цвет. Следующее присовокупление о духе преходящем, означает, что жизнь человеческая не токмо весьма кратка, но и всегдашним переменам подвержена, пока совершенно не прекратится. Итак под именем духа преходящаго, по переводу седмидесяти толковников разумеется дух жизненный, который не долго пребывает в человеке, но скоро выходит, и прежде нежели выйдет, переменяется то из младенчества в отрочество, то из отрочества в юношество, то из юношества в мужество, то из мужества в старость, и наконец из старости в смерть. В сем состоянии будучи, ктому не познает места своего, то есть, не возвратится паки в то место, откуду изшел, и навсегда не узрит света который единожды оставил. Судя по сему, вещи тленныя много различествуют от нетленных, небесныя от земных. Ибо солнце, луна и звезды, восходящия по утру на востоке, хотя по вечеру и исчезают на западе: но и паки возвращаются в круги свои, и ни в чем неизмененны видят место, из котораго вышли. Вещи же, раждающияся из земли, хотя течение свое совершают, но в течении изменяются, и никогда не возвращаются в то место, откуду течение начали, но состареваются и пропадают. По тексту Еврейскому, дух преходящий есть ветр стихийный, который сильно дуя на полевые цветы, низлагает их, от чего они засыхают и пропадают, так что неприметно бывает даже и то место, где они росли и цвели.

Ни чем не отличаемся (вариант: нисколько не лучше) мы от травы и от цветка, который весною разцвел, и вскоре вянет и облетает.