Жертва о преступлении или повинности приносилась из овна и была видоизменением жертвы о грехе. Она приносилась за грехи, хотя сознательные и выходящие из ряда обыкновенных, но допущенные все-таки по увлечению, а не по убеждению, то есть не являвшиеся прямым возмущением против Господа, за которое закон полагал смерть.

Поставление жертвенного животного перед скинией символизировало представление дара Господу. Возложение руки на голову жертвы и исповедание над ней своей греховности означало возложение грехов на жертвенное животное. Заклание животного, кропление кровию его и сожжение частей указывало, что божественное правосудие, по неизреченной милости Господа, удовлетворяется не смертию человека грешника, а жертвою за него. Но нельзя думать, что ветхозаветный человек получал полное очищение и духовное обновление через пролитие крови животного (Евр. 10:4). Многочисленные места Писания ясно показывают, что ветхозаветные жертвы имели прежде всего прообразовательное значение, указывая на искупительную жертву Христа Спасителя (Евр. 9:13-14, 26; 10:12, Еф. 5:2).

В связи с этим, по толкованию святых отцов и учителей Церкви, все обряды ветхозаветных жертв имели духовно-таинственный, прообразовательный смысл.

Поставление жертвы перед скинией предизображало преданность воли Божией и готовность Христа Спасителя пострадать за род человеческий (Евр. 10:5-11, ср. Пс. 39:7-8). Возложение рук на голову жертвы прообразовательно указывало, что Искупитель возьмет на себя грехи человечества. Заклание жертвенного животного, окропление его кровию и сожжение его прообразовало крестную смерть Христа Спасителя за грехи мира.

Источник

Священное Писание Ветхого Завета (Моисеево Пятикнижие) / под ред. протоиерея Владимира Иванова. - Москва : Изд-во Московского ин-та духовной культуры, 2006. - 223 с. ISBN 5-86456-031-8.

Толкования. Левит, Глава 5, стих 17