Книга Руфь, Глава 1, стих 11. Толкования стиха

  Самая историческая судьба левиратнаго брака обнаруживает изменчивое, преходящее значение этого своебразнаго брачнаго обычая. Во времена после Моисея история дает примеры скорее «ужичества» в широком смысле — с преобладанием экономическаго момента, чем левирата в древнейшем смысле. Так, известный из книги Руфь брак Вооза и Руфи, по господствующему в науке взгляду, был именно ужичеством в обширном, более позднем значении, и Вооз явился в отношении Руфи не левиром, а «гоэлом» («защитник» «избавитель» и под.), обязанным по закону (Лев. 25:35) выкупить удел обедневшаго родственника. Однако близкое родство этого брака с левиратным браком, вообще связь основной мысли книги Руфь с идеею левирата не подлежит сомнению (Ср. Руф. 1:11 и гл. 3—4 сн. «Толковая Библия», т. II (СПб. 1905), стр. 214. 223—224) Некоторые изследователи книги Руфь (Бертольд, Бенари) видели главную цель книги в оправдании и восхвалении левирата, что́, впрочем, не приемлемо, как вследствие отрицания этими изследователями историческаго характера книги Руфь, так и по отсутствию в книге разсказа о левирате в строгом смысле (Вооз не был братом Махлона). Закон ужичества или левиратный брак у древних евреев

Разве еще есть у меня сыновья в моем чреве. В данной фразе можно усмотреть намек на древний обычай - левират (Втор. 25,5.6), согласно которому брат обязан был восстановить семя своему брату, если тот умер и не оставил детей. Среди ученых до сих пор не прекращаются споры о том, повлиял ли на действия Вооза, о которых пойдет речь в следующих главах, обычай левирата, т.е. родственного замещения, или его решение обусловлено иными мотивами.

В ответной речи Ноеминь выходит из того древнееврейского воззрения, что высшее назначение и счастье женщины - быть матерью (ср. Быт. 24:60; Быт. 30:1) и, кроме того, имеет в виду древнееврейский же (встречающийся и у других народов - индийцев, персов, черкесов и др.) обычай левиратного брака (см. Быт. 38:7-11; Втор. 25:5-10; ср. И. Флавия Иуд.Древн. 4:8, 23), ср. гл. 4. С этой точки зрения следование невесток за Ноеминью признается ею бесцельным: у нее нет и не будет сыновей, которые бы могли заменить для Руфи и Орфы умерших Махлона и Хилеона, так что нет для них надежды в Израиле; однако, по словам Ноемини, ее собственное положение все же более горько (евр. mar, ст. 13), чем их, ибо они потеряли только мужей и могут иметь надежду на новые супружества, она же лишилась мужа, детей, имущества и притом не имеет в виду лучшего будущего: видимо, ее "постигла (карающая) рука Иеговы" (ст. 13).

Не ношу я во утробе, говорит Ноемминь, чтобы дождаться вам вступления в брак с рожденными мною; не могу вступить и в замужество по старости, чтобы дожидаться вам моего брака, рождения мною детей и их возраста, потому что постиг меня Божий гнев. Поэтому, хотя и ради Владыки надлежало быть написанным сказанию о Руфи; однакоже история сия и сама по себе достаточна к тому, чтобы принести всякую пользу умеющим пользоваться подобными повествованиями; потому что описывает нам тяжкие несчастия и достохвальное терпение Ноеммини...