Книга пророка Софонии, Глава 1, стих 10. Толкования стиха

В день жертвы Господа, когда Он прострет руку Свою на Иуду и на всех обитателей Иерусалима, и когда неприятельское войско обложит его со всех сторон, будет страшный вопль со стороны ворот рыбных, и рыдания со стороны ворот вторых, и терзание великое со стороны холмов. Воротами рыбными назывались те, которые вели в Диосполис и Иоппию), среди всех дорог Иерусалима это была ближайшая к морю, о чем сообщает и Эздра Неемия?: «Ворота же рыбные устроили сыны Асная, они покрыли их и поставили двери створчатые и устроили замки и запоры» (Неем. 3:3). А слова его: и рыдания от вторых обозначают ворота второй стены с той же стороны, о которых написано в 4-й книге Царств: «И вошел Хелкия священник и Ахикам, и Ахабор» или: Ахобор, «и Софан, и Асаия к пророчице Олдам, жене Селлум, сына Теквы, сына Хараса, стража одежд, и она обитала в Иерусалиме во второй» части (4 Цар. 22:14). Под великим терзанием от холмов говорится о несчастиях от горы Сион и от более возвышенной части города, потому что после взятия более высоких мест и крепости города, неприятелям будет гораздо легче и удобнее нападение. А если бы мы захотели под этим днем, которыми нам угрожает Господь, понимать, как и прежде, день суда, тот день, когда Ветхий денми имеет возсесть на судище, когда должны быть открыты книги и обнажена совесть каждого отдельно; то тогда именно исполнится пророчество о вопле от ворот укалывающих (Дан. 7). Действительно врата очей будут первыми, чрез которые представятся нам грехи наши, и весь видимый блеск и образ прежних преступлений, пороков и роскоши будет выставлен на средину пред всеми. Тогда, по истине, исполнится то, что написано: «Вот человек, и дела его пред лицем его». Итак, совесть будет мучить его, и вследствие уколов ее он возопиет от ворот первых, или от ворот очей своих, и даже будет рыдать от ворот вторых, под которыми мы можем понимать уши. Ибо наказание за преступления будут ощущаться преимущественно чрез те чувства, чрез которым пороки проникали в душу, когда мы увидим, что мы сделали, наученные словом обвинения, и слушая перечисление всего ряда грехов, и когда повергнемся в рыдании, и когда в нас обратится в прах все, что было превознесено гордостию, и чего мы не сознавали по причине нашей слепоты и глухоты. Или же несомненно это значит, что когда превосходные слова и учение, исходящее от Вышнего, поразят и сокрушат нас, и когда в действительности исполнится то, что сказано: «Я рыкал, как лев, от воздыхания сердца моего» (Пс. 37:9), так что жертвою Богу будет дух сокрушенный (Пс. 50:19), в нас — людях, которые не сделали столь великих грехов, чтобы их можно было сравнить с горами, будут сокрушены холмы; а в диаволе и ангелах его сокрушатся вершины гор. Многие думают, что в историческом значении отнесенное нами ко времени Вавилонян, должно быть понимаемо относительно первого пришествия Спасителя, когда за чрезмерные прегрешения и неистовые крики народа: «Кровь Его на нас и на сынах наших» (Мф. 27:25), Иерусалим был окружен войском и толпа злоречивых детей была пожрана двумя медведями, именно Веспасианом и Титом (сравн. 4 Цар. 2:23-24). Правда, такое понимание более соответствует нашей вере, но при этом мы должны знать, что пророчество может соответствовать и предшествующим историческим событиям, или даже, что первое пленение есть прообраз второго плена и окончательного разрушения Иерусалима. А так как adagim (הדגים) в Еврейском несомненно обозначает не: ворота укалывающих, а ворота рыбные, то в переносном значении необходимо заметить то, что в Иерусалиме есть ворота рыбные, чрез который вносят рыб хороших, которые отделены от рыб негодных, а те, которые, при входе остальных, останутся вне, горько возрыдают. Несомненно и то. что в конце при уничтожении мира возрыдают от ворот первых те, которые не сохранили своего крещения; от ворот вторых возрыдают те, которые не принесли покаяния во грехах своих. И будет великое сокрушение на холмах, которые по причине грехов не склонились, чтобы подчинять выю свою и оплакать преступления свои. В самом деле, ведь чрез эти двое врат крещения и покаяния совершается или вступление или возвращение в Иерусалим, т. е. в Церковь Божию.

Ясно описывает военные бедствия и изображает некоторых как бы падающими и погибающими, и оплакивающими себя самих, дабы, пораженные величием будущих бедствий, они решились перейти к соревнованию о лучших и более сообразных с законом делах, и таким образом избавились бы наконец от гнева (божественного); ибо Бог благ и не хощет «смерти... умирающаго..., но еже обратитися ему от пути своего и жити» ему, по слову пророка Иезекииля (Иез. 18:32). Вот в это-то время, говорит, от одних ворот «избодающих», то есть закалывающих тех, которые попадаются, слышен будет грозный и страшный вопль; ибо всегда при взятии городов вторгающиеся неприятели издают ужасные крики, приводя в страх их жителей и возбуждая друг друга к жестокости. От других же ворот, говорит, будет раздаваться плач и слезы, потому что осажденные будут теснить друг друга и каждый будет стараться удалиться из города, как с тонущего корабля. «И будет», говорит, «сотрение велие от холмов»; под холмами, может быть, разумеет верхний город в Иерусалиме, иначе называемый Сион*. Или же этим намекает на нечто другое: во времена нападений врагов жители всегда убегают на вершины гор, думая, что труднопроходимая местность будет служить препятствием врагам и задерживать стремительность их преследования. Так Господь предвозвестил Иудеям: «егда же узрите обстоим Иерусалим вои: тогда... сущии во Иудеи да бегают в горы» (Лк. 21:20–21). Итак, когда Бог поражает и тех, которые решились презреть Его заповеди, требует к наказанию за грехи, тогда страждущим ничто не поможет, – ни весьма укрепленный город, ни несокрушимые твердыни стен, ни высоты гор и дикость скал, ни непроходимость местности; спасает их только покаяние, преклоняющее Судью на милость и смягчающее Его гнев, и легко склоняющее благого по природе Создателя к свойственной Ему кротости. А лучше всего надобно всячески остерегаться, как бы не оскорбить Его. Но, поскольку природа человеческая всегда удобопреклонна ко злу и «много согрешаем вси» (Иак. 3:2), совсем не обладая стойкостью в добродетели, то, по крайней мере, обращением к лучшему постараемся исправить наши нравы и покаянием своим да преклоняем к милосердию благого по своей природе, как я недавно сказал, Господа всяческих.

Ворота рыбные. В Иерусалиме было много ворот в разных его районах. Рыбные ворота открывали проход через северную стену на запад к башне Хананела (Неем. 12:38,39). Археологические раскопки подтвердили, что они открывались к холму, который вел от храма к плато Вениамина. Название ворот, вероятно, связано с существованием на площади рыбного рынка, основанного тирскими купцами (см.: Неем. 3:3).

Ст. 10 и 11 и рисуют картину всеобщего бедствия в Иерусалиме. Враг вступит в Иерусалим с севера, и потому наименовываются пункты, лежавшие в северной части Иерусалима: 1) рыбные ворота шаар-гаддагим, 2) вторая часть города гашне, 3) холмы, гебаот, 4) долина, махгеш. Положение всех этих местностей ввиду недостаточности данных о топографии древнего Иерусалима, может быть указано лишь с приблизительною точностью. Рыбные ворота, еврейское название которых - шаар гаддагим - неудачно передано у LXX-ти: πολη αποκενταυντων, слав. от врат избодающих (вероятно, LXX вм. гаддагим читали горегим - "убивающие"), упоминаются еще во 2 Пар. 33:14, Неем. 3:3; Неем. 12:39. Блаж. Иероним в комментарии своем дает неточное указание о положении этих ворот: "воротами рыбными назывались те, которые вели в Диосполис и Иоппию, среди всех дорог Иерусалима это была ближайшая к морю" (с. 251). Судя по этому сообщению, рыбные ворота должны были находиться на западной стороне Иерусалима. Но в действительности, как видно особенно из Неем. 12:39, рыбные ворота лежали на северной стороне города, быть может, на месте нынешних Дамасских ворот, в средине второй стены Иерусалима близ рыбного рынка (Неем. 13:16) (См. Толков Библия, т. III, с. 615 и 644). Выражением: вторая (часть города), "гамишне", которое у Иосифа Флавия, Древн. 15:11, 5, передается словами: αλλη πολις, обозначается северная часть Иерусалима, расположенная на холме Лира и лежавшая между первою и второю стеною города (св. Толков. Библия, т. I, с. 248). LXX - απο της δευτερας - и Вульгат - a secunda понимают слово гамишне в смысле ворот, но 4 Цар. 22:14; 2 Пар. 34:22 (где "вторая часть" представляется, между прочим, местом жительства пророчицы Олданы) не благоприятствуют такому пониманию. - Положение "холмов", гебаот, не может быть определено с точностью; однако местонахождение их в северной части города, ввиду общего контекста ст. 10-11, не подлежит сомнению, а в таком случае, словом этим могли быть названы Мориа, Сион и другие возвышенности городской территории. Столь же неопределенно положение местности махтеш, упомянутой в 11 ст. Нарицательное значение этого еврейского слова: "ступа", monies (Притч. 27:22) или "ямина" (Суд. 15:19), и древние переводы неодинаковым образом передают именно нарицательное значение слова. LXX: κατοικουντες την κατακεκομενην, слав. живущии в посеченней (блаж. Феодорит: "посеченным назвал Иерусалим по причине постигшего его бедствия"). Vulg: habitatores pilae (блаж. Иероним: "живущие в толчее, потому что они расталкиваются подобно тому, как зерновой хлеб толкут куском дерева сверху"), Феодотион: εν τω βαθει Акила и Симмах: ολμος, "долина". Халд. Таргум: нехала Кидрон, долина Кедронская. У последующих исследователей преобладает представление долины, лощины, соединяемое с махтеш, и, кажется, наиболее основательно видеть здесь долину, отделявшую Сион от Акры и Мориа и известную у Иосифа Флавия под именем φαραγξ τοροποιων, долины сыроваров, теперь Тиропеон. Жителями этой долины пророк угрожает совершенным истреблением, причем жители этой местности обозначаются сначала как "народ Ханаанский", евр. ам-кенаан, а затем как "обремененные серебром", нетиле-касеф. (???) Оба понятия, параллельные друг другу, очевидно, синонимичны по смыслу, что вполне понятно из нередкого употребления в Библии слова "кенаани", хананеянин (или, что то же, ам-кенаан, народ Ханаана, как в рассматриваемом месте) в смысле: купец (Ос. 12:8; Ис. 23:8; Иов. 40:25), так как известнейшие из хананеян - финикияне - были главным торговым народом древнего мира, свое племенное имя сделавшим синонимом торговли (ср. еще Иез. 17:4). Справедлива, поэтому, по мысли передача евр. ам-кенаан в русск. синод.: "торговый народ". Хананейское или финикийское происхождение этих обитателей иерусалимского квартала Махтеш вполне допустимо: до плена Иудеи не знали еще того ригоризма, который после плена побуждал их запрещать финикиянам и другим хананеям селиться в Иерусалиме (Неем. 13:16; Зах. 14:21); до плена вавилонского многие из них несомненно проживали в Иерусалиме (ср. Иез. 44:4-8). Совершенно естественно, однако, что отрицательные свойства торговцев: страсть к наживе, нечестность и под., легко могли передаваться от финикиян к иудеям. Вполне приемлемо, поэтому, объяснение выражения "народ Ханаана" и в приложении к иудеям. "Народом Ханаан (populus Chanaan), - говорит блаж. Иероним, - он (пророк) назвал народ Иудейский, соответственно тому, что мы читаем в книге Даниила: семя Ханаана, а не Иуды (Дан. 13:56) (с. 254). По блаж. Феодориту, "поелику поревновали (жители Иерусалима) нечестию Хананеев; то претерпели и конечную гибель подобно хананеям; и нимало не помогло им богатство" (с. 45). Таково же объяснение в ст. 11 и св. Кирилла Александрийского (с. 342-343). Ввиду того, однако, что угрозы пророка ожидающими город Иерусалим ужасами, - грабежа, кровопролития, убийств неприятельских - могли встречать равнодушие, недоверие и даже презрение со стороны людей неверующих, пророк в ст. 12-13 настойчиво говорит о неизбежности, неотвратимости всеобщей и всецелой гибели жителей Иерусалима с их имуществом.

За сии-то ваши беззакония, сказано в пророчестве, Будет в день он, глаголет Господь, глас вопля от врат избодающих и плач от вторых, и сотрение велие от холмов. Когда враги разобьют городскую стену и отворят врата; тогда с восклицанием и воплем побежите укрыться в стенах святилища. Когда же и врата храма станут также отперты для врагов; предадитесь плачу и будете поражаемы. И если некоторые из вас займут вершины гор, или войдут в высокие домы, то подвергнутся той же гибели.