Книга пророка Исаии, Глава 60, стих 18. Толкования стиха

Небесный град

По определению некоторых, город есть собрание живущих оседло и управляемых законом. Но такое же определение города прили­чествует и горнему Иерусалиму, небесному граду. Ибо и там - собра­ние первородных, на небесах на­писанных, собрание живущих оседло по неподвижности пребы­вания святых, наконец, собрание, управляемое небесным законом. Поэтому-то для человеческого есте­ства невозможно познать порядок этого жительства и все украшения его. Это те самые, что не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор 2:9). Кроме этого, знаем, что там тьмы ангелов и «торжество» святых и Церкви первородных на небесах написанных (Евр 12:23). <...> Поэтому, возводя душевные очи достойно горнего, ищи познаний о граде Божием. Но как представить в мыслях что-либо, достойное тамошнего блаженства, которое веселит река Божия, чему художник и создатель Бог (Евр 11:10)?

Вместо меди буду доставлять золото, вместо железа буду доставлять серебро, и вместо дерева медь, и вместо камней железо, и поставлю надзиранием твоим мир и приставников твоих для правды. Не слышно более будет беззакония в земле твоей, опустошения и разорения в пределах твоих, и будет занимать спасение стены твои и слава—ворота твои. LXX: Вместо меди буду доставлять тебе золото, и вместо железа дам тебе серебро, и вместо дерева буду доставлять тебе медь и вместо камней железо. И дам тебе князей твоих в мире и надзирателей (episcopos) твоих в правде, и не будет более слышно беззакония в земле твоей и разорения и бедствия в пределах твоих, но будут называть спасением стены твои и изваянием ворота твои. Один и тот же предмет, смотря по качеству мест, служит для одного родом, для другого видом. А чтобы не казалось, что я говорю об искусствах риторике и диалектике, представлю общие примеры, которые могли бы вразумить необразованного (simplicem) читателя. Сын мой, служащий видом по отношению ко мне и имеющий меня родом, служит родом для своего сына. Скажу и другое: что больше в отношении в одному, то бывает меньшим в отношении в другому. Центурион больше рядового солдата, но меньше трибуна. Пять — немного но отношению к десяти, но много по отношению к единице. Таким образом при восстановлении духовного Иерусалима дерево превратится в медь и камни изменятся в железо, то есть люди, бывшие некогда бессмысленными и бесчувственными, изменятся в такие предметы, которые могли бы оказать какую либо пользу городу. А самая медь и железо, чрез умножение добродетелей, изменятся в золото и серебро, чтобы они имели не вид только полезности, но ценность и красоту. О том, что означают в Священных Писаниях золото и серебро, мы часто говорили. Поставлю, говорит, князей твоих для мира и надзирателей твоих для правды. Здесь заслуживает удивления величие Священного Писания, что оно назвало будущих предстоятелей Церкви надзирателями (episcopos), все надзирание которых происходит в мире и название достоинства которых — в правде, так что они не будут оказывать лицеприятия на суде и не будет слышно какого-либо беззакония в земле Церкви и разорения и бедствия в пределах ее. Ибо все это последует там, где есть беззаконие и не соблюдается правда и исчезает мир. Но вместо всего этого, говорит, будет занимать спасение стены твои или Спаситель, который по еврейскому чтению называется Иисус. что собственно служить именем Господа, Ибо Сам Он служит твердынею стен Церкви, имеющей врата во славу Господа, чтобы входящие в них прежде всего научались славить Господа и исповедовать имя Его. А что LXX вместо славы перевели γλΰμμα, то есть изваяние, то относительно этого мы можем то сказать, что врата Церкви должны быть изваяны из всех добродетелей, чтобы чрез них мы могли входить в нее.

ст. 18. И не услышится посем неправда в земли твоей, ни сокрушение, ни бедность во пределех твоих, но прозовется спасение забрала твоя и врата твоя ваяние (γλύμμα)¹. Эта речь отличается полною справедливостью, ибо если князи его в мир и надзиратели его славятся праведностью, то и у подчиненных им непременно будет господствовать стремление к тому, чтоб проводить жизнь во всякой правде и благочестии христианском. Не будет, говорит, сокрушение в пределех твоих. Сокрушением же называет угнетение подчиненных и слабых; ибо таковые легко подвергаются нападениям и представляются весьма легкой добычей для тех, которые желают грабить их. И начальники иудейской синагоги некогда были несправедливы и жестоки; они противились божественным законам и во всяком деле творили превратный суд. Посему Священное Писание часто обвиняет их, как дошедших до такой степени нечестия, что они оказались виновными в ужасных преступлениях. Так в одном месте сказано, что начальники его на дарех суждаху, и пророцы его на сребре волхвоваху (Мих. 3:11). И божественный (Давид) воспевает: сокрушение и бедность в путех их, и пути мирнаго не познаша (Ис. 59:7, 8), и несть страха Божия пред очима их (Пс. 35:1). И Бог всяческих порицал постившихся, говоря так: в дни пощений ваших обретаете воли ваша, и вся подручные ваша томите в судех и сварех, поститеся, и биете пястьми смиреннаго (Ис. 58:3, 4). И еще устами пророка говорит: и желаху сел, и грабляху сирот, и домы отъимаху, и расхищаху мужа и дом его, и мужа и наследие его (Мих. 2:2; ср. Ис. 10:2; Ис. 5:8). Но когда начальство их прекратилось, на место их поставлен был лик святых апостолов, а потом те, которые после апостолов стараются следовать стопам их, правильно изъясняют слово истины и сделались правоходными воспитателями подчиненных своих. Посему весьма справедливо говорит, что не услышится посем неправда на земли их, ни сокрушение, ни бедность, напротив, прозовется спасение забрала твоя и ваяние врата. Стенама же, как я думаю, называет святых наставников, охраняющих церковь учениями догматическими и нравственными, так что она неодолима для врагов, как видимых, так и невидимых. Они же могут быть названы и вратами, так как употребляют (сначала) подготовительное учение и посредством веры вводят в познание истины тех, которые находятся вне ее. А ваянием (называются) потому, что слово их было прекрасно и как бы изощрено в истине; ибо все изваянное изящно. Такой перевод дали семьдесят толковников; но другие переводчики вместо ваяние (γλύμμα) ставили: Иисус². Справедливо и это, ибо Он назван и есть красен добротою паче сынов человеческих (Пс. 44:3), и в Нем мы имеем стену и врата: Он ограждал нас Своею неизреченною силою и покровительством святых ангелов; яко ангелом своим, говорит, заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех своих (Пс. 90:11) и: ополчится Ангел Господень окрест боящихся его, и избавит их (Пс. 33:8). Чрез Него мы приходим к познанию Отца и для сего Он стал и дверью, и вратами, и путем. Посему сказал: аз есмь дверь и путь. Никтоже приидет ко Отцу, токмо мною (Ин. 10:9; Ин. 14:5). Он есть и изваяние, то есть образ и вид Родившего Его, образ ипостаси Его, изображение и сияние славы Его (Евр. 1:3. Флп. 2:6; Кол. 1:15).

С 18 по 22 — последний, заключительный отдел поэмы, пророчественно венчающий Сион вечной, непрестающей славой. Все содержание этого отдела, в котором идет речь о вечном, незаходящем свете, имеющем сменить наши теперешние светила (солнце и луну 19–20 ст.), о праведности всего народа Божия, о вечном наследии им обетованной земли (21 ст.) и о происхождении от него многочисленного и сильного потомства (22 ст.) — говорит, по-видимому, зато, что он, подобно концу предшествующего отдела, относится не столько к христианской, сколько к апокалипсической эпохе, т. е. к откровению царства славы. Веским подтверждением этого является близкое совпадение этих отделов, не только в мыслях, но даже и в словах, с параллельным местом из Апокалипсиса Иоанна Богослова: «и город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветит его, и светильник его — Агнец. Спасенные народы будут ходить в сеете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою. Ворота его не будут запираться днем; а ночи там не будет… И не войдет в него ничто нечистое, и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни» (Откр. 21:23–27; ср. также Откр. 22:5). В заключение комментария данной главы находим нелишним отметить, что широкая перспектива пророчественного кругозора данной главы и некоторая неясность разграничения в ней трех исторических эпох (конца ветхозаветной, новозаветной и апокалипсической), вместе с другими, подобными же местами Священного Писания послужили поводом к образованию двух ложных взглядов: одного — раввинистического: «о скорби» и о «радости» дней Мессии, другого — древне-христианского: о тысячелетнем земном царстве, известном под именем ереси «хилиазма». Но ни то, ни другое из этих заблуждений не имеет, как мы видели, никакой действительной опоры в самом тексте главы, и следовательно, должно быть отнесено лишь на счет неправильного понимания внешнего смысла Священного Писания и недостаточного усвоения внутреннего духа.

Всякий увидит более истинное исполнение этого в будущей жизни: ибо та жизнь свободна от несправедливости, она украшается высшей справедливостью, она поистине беззаботна и удалена от тревог . Но как бы в общих чертах можно это обнаружить и в Церкви Божией: ведь она освобождена от идольского заблуждения, постоянно воспевает Бога вселенной, и ее руководители, насколько возможно, пекутся об обиженных.