Книга пророка Даниила, Глава 7, стих 2. Толкования стиха

Итак, после этого зверя, после царства вавилонского, которое включило в себя сирийскую (ассирийскую) военную машину, царство хеттов, наследие шумеров (Вавилон собрал все послепотопные цивилизации), наступает время второго зверя.

Видел я в видении моем ночью, и вот четыре ветра небесных боролись на великом море, и четыре больших зверя выходили из моря, отличные один от другого. Под четырьмя небесными ветрами я разумею ангельские силы, которым поручены главные царства согласно с тем, что мы читаем в Второзаконии: егда разделяше Вышний языки, яко рассея сыны Адамовы, постави пределы языков по числу ангел Божиих. Часть же Господня людие Его: Иаков уже наследия Его(Втор. 32:8–9). Море же означает мир и век сей, изобилующий горькими и солеными волнами, как изъясняет Господь в притче о неводе, закинутом в море. Поэтому и дракон называется царем всего, находящегося в водах (Иов. 41:26), и головы его, по Давиду, сокрушаются в море (Пс. 73:13). И у Амоса читаем: аще погрузится во глубинах морских, то повелю змиеви, и угрызет его (Ам. 9:3). О четырех же зверях, которые выходили из моря и были непохожи один на другого, мы можем узнать из слов ангела: эти четыре больших зверя, говорит он, означают, что четыре царства восстанут от земли (ниже ст. 17). Четыре ветра, боровшихся на великом море, называются небесными ветрами потому, что каждый ангел действует в пользу того царства, которое ему вверено. И то нужно заметить, что именем зверей указывается лютость и жестокость царств.

Ветры небесные на великом море. В этом описании представлена типичная мифологическая сцена, в которой перемешивание («пахтанье») мирового океана доставляет беспокойство морским чудовищам, олицетворяющим силы хаоса и беспорядка. В эпосе «Энума элиш» бог неба Ану творит четыре ветра, которые тревожат морские глубины и богиню моря Тиамат. Как и здесь, смятение порождается там именно разрушительными ветрами.

на великом море. В данном случае не имеет значения, относятся ли эти слов к Средиземному морю или нет, ибо очевидно, что море здесь - символ изменчивости и непостоянства грешного человечества. См. Ис. 17,12.13; 57,20.

Сообразно с словами 23 ст. данной главы (Дан. 7:23): «зверь четвертый — четвертое царство будет на земле, отличное от всех царств», каждый из четырех виденных пророком зверей является символом известного царства. Представление их под образом животных соответствует как библейской ветхозаветной символике, в которой предводители войск, князья, верховные правители народов изображаются под видом животных (Ис. 34:6-8; Иез. 39:18), так и внебиблейской. В Зендавесте, напр., дух хранитель персидского царства представляется под образом барана с заостренными рогами. Звери выходят из моря, — царства возникают из недр языческого мира.

Навуходоносор видит тело, научаемый суетности настоящего и тому, что это – более образы, как говорит божественный Апостол (1 Кор. 7:32), а не действительные вещи; потому что нет в настоящем ничего постоянного и твердого, но все течет, тлеет«,» увядает. Блаженный же Даниил видит море, научаемый треволнению настоящей жизни. Поелику, став пленником, принужден был видеть чужую сторону; то по необходимости научается треволнению и бурям жизни. И как царь, высоко думающий о золоте, серебре, меди и железе, в образе сих веществ приемлет иносказательные указания о царствах, дознает преемство царей, научается не высоко думать о царской власти, подлежащей быстрым переменам: так Пророк, пренебрегающий все это, видит четырех зверей, научаемый, что и самые страшные царства, приводящие в боязнь всех людей, будут также иметь конец, пребудет, же одно, единственно нескончаемое, царство, которое святым уготовал Бог святых. Посему жизнь сию, как имеющую тысячи треволнений, называет морем, а превратность дел человеческих – ветрами, налегающими на море. Как при дуновении южного ветра волны стремятся к северу, а, как скоро подвигнет море северный ветер, шумное волнение гонится опять к югу: так, когда Ассирияне правили кормилом вселенной, они влекли всех в подданство к себе; а как скоро царство перешло к Персам, к ним немедленно началось и стремление подданных; и опять, по приятии скипетра Македонянами, все, оставив тех, кому повиновались прежде, к ним понесли обычную дань; когда же Римляне присвоили себе владычество над всеми, все, ни во что ставя Македонян, устремляются к западу; потому что и сами Македоняне вступают в число римских подданных. Посему Пророк перевороты дел человеческих справедливо уподобил ветрам, которые, то туда, то сюда, гонят волны морские. Посему-то упомянул о четырех ветрах, так как четыре были преемства царств. Показывает же нам, какое различи между собою имели звери. Ибо говорит:

SUDDEN CHANGE. THEODORET OF CYR: For his part, Nebuchadnezzar sees the image, drawing a lesson in the futility of things of this life and the fact that they are appearances, as the divine apostle asserts, and not realities, there is nothing lasting or stable in them, everything fluid and failing and fading. Daniel, by contrast, is gazing at a sea, gaining a lesson in the haze of the present life. After all, when a prisoner of war is compelled to see a foreign land, he fittingly learns to recognize the storms and tempests of life. And since the king too was haughty because of his silver, bronze and iron, he is given the mysteries concerning the kingdoms through a statue composed of the very same materials. In this way he perceives the successions of kings and is admonished lest he be removed because of a kingdom liable to swift and sudden change. . . .

He calls life “the sea” since it has those countless and great storms; he calls the changes of regimes “winds,” since they act against the very onslaught. For just as the streams rush to the north whenever the south wind blows and the wind is driven southward again when the north wind stirs up the sea, so when the Assyrians obtained dominion over the whole world, they drew all their conquered people to their land; but when the kingdom was handed over to the Persians, there was also a confluence of their subjects to the Persians. And when the Macedonians in turn obtained the scepter, all brought to them twice the usual tribute, except for those to whom they had been previously obedient. And when the Romans acquired command over all nations, every-one rushed to the west and thought nothing of the Macedonians. And the Macedonians themselves were counted now as one of the conquered nations. Quite appropriately then he compares the changes of the wind with the changes of regimes, since the winds drive sailors now this way, now that way. Therefore, he mentioned the four winds, since there were four successions of kingdoms. But he teaches us in what manner the beasts differ among themselves. COMMENTARY ON DANIEL 7.2-3.