Книга пророка Даниила, Глава 4, стих 19. Толкования стиха

Даниил после переименования в Валтасара сохранил не только веру, но и пророческий дар, хотя и назывался чужим именем. И Навуходоносор знал, что только Даниил может рассказать о смысле пророческого сна. На ст. 5-19 Здесь царь — это дерево. Почему от него питалась всякая плоть? Потому что он был организатором всей жизни огромной империи, которая охватывала практически весь цивилизованный мир. Он был средоточием всего тогдашнего человечества. И, как сказано, без его разрешения никто не мог ни улыбнуться, ни рассмеяться, потому что он был повелителем всех. Ему подчинялась современная Турция, Ирак, Аравия, Иордания, Ливан, Сирия, Палестина, Израиль, Египет и Иран. Все это входило во владения великого царя царей. За пределами его владений находились какие-то небольшие варварские государства, которые еще не имели никакого культурного значения перед историей. Все, что входило в его царство, все ему подчинялось и получало от него пропитание — не только физическое, но и духовное. Он был как бы генератором идей, он делился своими идеями, идеологией со всеми. И вот величие Навуходоносора возросло и достигло Небес, его власть — до краев земли.

это ты, царь. Приступая к истолкованию сна, пророк сразу соотносит его с судьбой Навуходоносора, что напоминает эпизод с Нафаном и Давидом (2 Цар. 12,7).

Древо, говорит он, возвеличившееся и укрепившееся, егоже высота досязаша до небесе и величина его на всю землю (18) «И» «листвие его благоцветное, и плод его мног, и пища всех в нем: под ним живяху зверие дивии, и» «в ветвех угнездяхуся птицы небесныя,» (19) «Ты еси царю.» Достойна удивления премудрость Даниила! Не сказал просто: «древо» великое, но: древо «возвеличившееся и укрепившееся,» то есть, не с начала был ты велик, но постепенно делался великим, и не от рождения имел силу, но понемногу получал ее. Потому присовокупляет еще: Яко возвеличился еси и укрепел: и величество твое возвеличися, и досяже небесе, и власть твоя до конец земли. И здесь весьма прилично и кстати одно отнес к небу, а другое к земле; полому что о власти, то есть об обширности владений, сказал, что достигла до конец земли; до неба же не власть достигла, но величество, то есть представление помысла.