Книга пророка Даниила, Глава 3, стих 20. Толкования стиха

 Итак, чада мои, с братьями своими храните дружбу, прекраснее которой нет ничего в делах человеческих. Ведь утешение в этой жизни – иметь того, кому ты можешь открыть свое сердце Ср. у Цицерона: amic. 22; tusc. 5:72; fin. 2:85 , с кем можешь поделиться тайнами, кому можешь доверить секреты сердца твоего, обрести человека, верного тебе, который в благополучии радовался бы за тебя, в горе сочувствовал, в преследованиях ободрял. Сколь добрыми друзьями были еврейские юноши, дружбе которых не смогло помешать даже пламя пылающей печи См. : Дан. 3:20 и далее. Об этом мы сказали выше.

Гнев Навуходоносора отразился на лице его: он то бледнел, то краснел, глаза пламенели злобою, зубы скрежетали. Он приказал разжечь печь седмерицею, т. е. до крайней степени, и бросить в нее Седраха, Мисаха и Авденаго живыми. Исполнители казни, мужи сильные крепостью, должны были наперед сковать их, чтоб лишить их возможности выбежать из печи.

Специально описывается, что они были все в такой одежде, которая должна была вспыхнуть мгновенно. Вот их связали всех вместе, чтобы они не могли сопротивляться, и, действительно, как поет Церковь, «бесстыдной ярости и огню юноши сопротивлялись». И в другом месте поется: «безумное веление мучителя злочестивого людей поколебало, дышащее прещением за хуление богомерзкое, однако тех трех отроков не устрашила ярость зверская, ни огнь поедающий, но противодышаще росоносному духу в огне сущему они пели — Благословлю тебя всех Боже, благословлен еси». Они сказали, что есть Бог, который силен спасти, и Он силен избавить нас, но мы не поклонимся, даже если Он нас не спасет. Подумайте, какой интересный подход. Они говорят, что мы не диктуем Богу, спасать нас или не спасать — это дело свободы Бога. Но мы Ему верны в любой ситуации, чтобы Он ни сделал с нами, мы Богу служим!

См. комм. к Дан. 3:15

И повелел он разжечь печь в семь раз сильнее, нежели обыкновенно разжигали ее. И самым сильным мужам из войска своего приказал связать ноги Седраха, Мисака и Авденого и бросить их в печь, раскаленную огнем. Как будто бы простой и обыкновенный огонь не может истребить тела трех отроков; но ярость и раздражение, близкое к безумию, не может соблюдать меры. Он хочет также угрозою многообразного наказания устрашить тех, которых видел готовыми к смерти.

Тогда-то юноши связанные, вместе с одеждами и исподницами своими, «ввержени быша посреде пещи, огнем горящия, понеже глагол царев превозможе¹(ст. 21-22). Скажи мне, Навуходоносор, для какой, собственно, цели ты приказываешь бросить их в огонь связанными? Не с тою ли целию, чтобы они не убежали или чтобы своими связанными² ногами не могли погасить огня?  Впрочем, все это не ты сам совершаешь, а другой в тебе возбуждает. *1 «Понеже... превозможе» — этих слов в Ч и А нет. *2 В Ath.: λελυμένοι (в Р1 — λελυμένοις)); в Ч и А этого слова нет.

А святых мужей приказал связать, и чтобы нимало не замедлять наказание снятием с них одежды и обуви, повелел предать их огню со всем этим, то есть «с гащами, и покрывалы и сапогми. Гащи же (ϭαράβαρα)» — род персидской одежды, и «покрывалы» головныя повязки; а под сапогми «(περικνημἱϭ)» разумеет Пророк так называемые исподницы, или наружные кожаные обертки, или кожаную обувь. Так святые мужи связанные преданы огню.