Книга пророка Аввакума, Глава 3, стих 18. Толкования стиха

Итак, поскольку народ этот заслужил гнев Божий, ибо, не зная правды Божией, захотел установить свою, то далее (пророк) говорит: Аз же о Господе возрадуюся, возвеселюся о Бозе Спасе моем.

И он нарек Ему имя: Иисус (Мф. 1:25). С еврейского на латынь имя «Иисус» переводится как «спасительный» и «Спаситель», и очевидно, что к Его имени взывали пророки. Потому в великом желании видеть Его исполнялись следующие стихи: А моя душа будет радоваться о Господе, будет веселиться о спасении от Него (Пс. 34:9); Истаевает душа моя о спасении Твоем (Пс. 118:81); но и тогда я буду радоваться о Господе и веселиться о Боге моем Иисусе (Авв. 3:18)¹. А в наибольшей степени вот что: Боже! именем Твоим спаси меня (Пс. 53:3), - и это как если бы он сказал: «Ты, именуемый Спасителем, славу имени Твоего яви мне во спасении».

LXX: Я же возрадуюсь о Господе, и возвеселюсь о Боге спасительномили: Спасителе моем. Господь Бог крепость моя, и положит ноги мои на окончание: поверг высот Он поставит меня, чтобы я победил в песни Его. Так как смоковница, виноградник и маслина не приносят плода в том смысле, который указан, и поля Иудеев не произрастают жита, то, после выпуска овец с овечьего двора и крупного скота из загонов и после того, как они услышали от Господа: Оставляется вам дом ваш пустым (Мф. 23:38) и после предания народа в плен и рассеяния его по всему миру, пророк из народа Иудейского, — пророк, имя которого обозначает объятие (потому что он возлюбил Господа, прилеплялся к нему, и соединился с Ним) от лица апостолов и верующего о Христе народа говорит: Я же возвеселюся в Господе, возрадуюся в Боге Иисусе моем. Вместо этого LХХ перевели: τῶ Ζωτῆρ´ μου, т. е. «Спасителе моем» Тоже самое переводит и Гавриил в словах: И назовется Иисус, ибо Он спасет народ Свой (Мф. 1:21). Бог Господь крепость моя, т е. я не буду иметь никакой другой силы, кроме как во Христе, и все оправдания закона буду считать, как нечто недействительное. И положит ноги мои, как ноги оленей, чтобы попирать аспида и василиска и подобно неопытному дитяти влагать руку свою в вору и вытаскивать змею и играть с ядовитым гадом: или: и Иуду от ядовитого гада, ибо Возлюбленный мой подобен дикому козлу или молодому оленю (Песн. 2:9). И так как Он Сам есть олень, то и мне также даровал, чтобы я мог быть оленем с высокими рогами, раздвоенными копытами, жующим растительную пищу и запахом своим мог прогонять змей; о каковом олене говорится в семнадцатом Псалме: Который совершил ноги мои, как ноги оленей и на высотах поставит меня (Пс. 17:34), и в двадцать восьмом: Голос Господа совершающего оленей (Пс. 28:9). Итак Он поставит ноги мои среди прочих оленей своих и возведет меня к небесному, чтобы среди ангелов я воспевал славу Господа и возвещал на земле мир людям доброго произволения. А воспевать я буду победу Его, торжество и завоевания креста. Таким образом все, сказанное по тексту Еврейскому и Пятого издания, мы будем относить ко времени иудейского разгрома и к пришествию Господа. Если же мы захотим понимать это в отношении к концу мира, то этот отрывок должен быть изложен так: Как в Египте, — по сказанию книги Исход (Исх. 9), — народ Израильский — веселился о Господе и радовался о Боге Спасителе своем, когда Египет был потрясен, и когда Бог поразил виноградники их и смоковницы их, и избил первородных у людей и животных градом, и истребил египетские плоды червями и саранчою, и смоковница в Египте не приносила плода и на виноградных лозах не было отростков, и дело маслины обманывало (ежели только где либо в Египте была находима она), а поля их не производили яств или: плодов и имели недостаток, потому что мелкий скот их не имел корма, а быков не было в стойлах: так и при конце мира, когда с умножением неправды охладеет любовь (Мф. 24:12) и смоковница не будет приносить плодов, и виноградные лозы не будут иметь кистей и обманет дело маслины и поля не произрастут жита и проч. следующ. за тем; тогда тот, кто найден будет праведным и достойным избрания Божия, с радостию скажет: Я же возвеселюсь о Господе и возрадуюсь о Боге Спасителе моем. Господь — крепость моя. И как бы поставленный Богом выше разрушении мира, чтобы затем взойти на высоты и быть вознесенным до высшего предела будет говорить: И поставит ноги мои на окончание мира, поверх высот поставит меня: чтобы я, — когда победителем (ἀγωνοθέτη) Иисусом, который первым одержал верх в борьбе, будет назначена поющим награда, — одержал верх в пении Его, чтобы руки мои слагали красивые произведения на цитре, арфе и всякого рода органах, и чтобы я написал хвалебное пение Победителю. И наконец я, в начале восклицавший: Доколе, Господи, я буду взывать и Ты не услышишь, и буду вопиять к Тебе, претерпевая насилие, и Ты не спасешь? и начинавший исследования о правде и о суде Его, потом восхвалю правду Его и остальных певцов превзойду своим песнопением.

Здесь наконец ясно вводится в речь лицо самого пророка, говорящего это. Или можно сказать, что эти слова оправданных верою, которые находят удовольствие во Христе и радуются в Нем, и Его провозглашают Подателем свойственной им крепости, говорят, что в Нем для них все возможно, как говорит божественный Павел: «вся могу о укрепляющем мя Иисусе Христе» (Флп. 4:13), а также и блаженный Давид негде поет: «яко похвала силы их ты еси» (Пс. 88:18). От Него только одного они ожидают обогатиться постоянством в благочестии; ибо слова: «и учинит нозе мои на совершение» конечно не что другое обозначают, как именно это. Поэтому издание еврейское вместо «совершение» ставит «твердость». А ноги, учиненные на твердость, на что другое могут указывать нам, как не на постоянство, как я сказал, в благочестии, на непоколебимость в добродетели, на твердость в вере и на любовь ко Христу? А что жизнь оправданных во Христе не имеет в себе ничего земного и низкого, но выше всего земного и телесного, и отличается высшим свойством, это показывает, говоря: «на высокая возводит мя». Поистине высоки в очах Божиих достоинства евангельской жизни. А что преодолеем противников и победим врагов, славословя Его, в этом убеждает, говоря: «еже победити ми в песни моей».

С Евр: «А я в Иегове буду находить веселие, — буду радоваться в Боге спасения моего. Св. Аввакум кончил изображение будущих бедствий, какие имели постигнуть Иудею. Теперь говорит о себе и дает разуметь, что он видел не одно скорбное и ужасное, но видел и радостное, не для него одного, а для всех Иудев, для всего мира, например спасение Евреев от Вавилонского плена, спасение всего рода человеческого Христом Спасителем. А потому пророк говорит, что хотя он и исполнился страха от уразумения дел Божиих, грозных будущих событий; но, поелику он видел в будущем вместе весьма радостные и славные дела Божии, уразумел, что Бог — есть Спаситель его от всех грядущих скорбей и бедствий, то он сильно радуется,¹ трепещет от радости, весь восторге о Боге Спасителе 2 своем.

В заключение своей "молитвы", а вместе с тем и всей своей книги пророк изображает свои впечатления от Богоявления, а также вызванные им и всем вообще содержанием пророчества чувства и мысли. Первое впечатление видения и откровения, полученного пророком, - впечатление охватывающего все существо ужаса и трепета (16а), подобно тому, как таково именно было впечатление видений на пророка Даниила (Дан. 8:18, 27; Дан. 10:8). При этом ужас, который охватил пророка, и о котором упоминал он еще в начале своей молитвы (ст. 2), вызван был не только сверхъестественностью и небесною природою Богоявления, но и грозным характером предвещаемых им событий, близко и роковым образом затрагивающих судьбу его родного народа: "движимый состраданием к иноплеменникам, пришел он в трепет и страх от предсказаний, изреченных в молитве" (блаж. Федорит, с. 38). Но как истинный вестник велений и судеб Божиих, пророк знает и возвещает людям, что рядом с ужасом бедствий должно быть и успокоение надежды на Бога и Его непрекращающуюся и среди гнева милость (ст. 16б, ср. Ис. 14:13; Ис. 57:18). Этого мало: в следующих стихах, 17-19, пророк, как истинный учитель веры и нравственности, святости и добра, высказывает возвышенную мысль о том, что прославлять Бога должно и среди величайших бедствий. В ст. 17 пророк рисует картину величайших и чувствительнейших жизненных лишений и затруднений: пророк предвидит близость такого времени, когда жители Палестины, этой земли кипящей медом и молоком, будут испытывать - по случаю нашествия неприятелей - крайний недостаток в насущных предметах жизненного довольства библейских евреев: не будет ни произведений садовой культуры - плодов смоковницы, виноградной лозы и маслины, ни плодов земледелия и нивы, ни продуктов скотоводства - яркая картина запустения святой земли, напоминающая подобное же изображение ее у пророка Иоиля в пору народного бедствия, нашествия саранчи (Иоил. 1:17-20). Но и при таких тяжелых условиях существования, не взирая на всю тяготу народных бедствий, пророк Аввакум, подобно пророку Михею в подобных же обстоятельствах (Мих. 7:7), выражает крепкую веру в Бога Иегову, совершенную надежду на Него и полнейшую преданность Ему, а потому выражает и полнейшую готовность восхвалять Его, ст. 18-19а. Здесь, как и во многих других библейских местах (напр. в Пс. 72:25-26), дано яркое и очевидное свидетельство абсолютной ценности религиозного блага, блага Богообщения, вообще истинной религии: каким бы злоключением ни подвергался человек, остается во всей силе долг "служить Господу со страхом и радоваться Ему с трепетом" (Пс. 2:11). И кто, подобно пророку, проникнется этим убеждением, тот обретет, подобно ему же, благодатную силу для своего религиозного подвига, и воскликнет с пророком: "Господь Бог - сила моя: Он сделает ноги у меня, как у оленя, и на высоты мои (т. е. на высоту спасения) возведет меня" (ст. 19), т. е., "подкрепит Бог естества моего немощь, и сделает, что подобно оленю буду попирать змеев и скорпионов и духов злобы, пока не взойду на высоту добродетели, и не воспою победную песнь Спасителю и Творцу моему" (блаж. Феодорит, с. 39-40). Об общем смысле "молитвы" пророка Аввакума блаженный Феодорит замечает: "Известно мне, что иные, всю молитву Аввакумову понимая исторически, утверждали, будто бы пророк предрек сие о возвращении из Вавилона. Не буду противоречить, если кому угодно полагать, что прообразовательное сие предречено о возвратившихся из плена; потому что такое разумение согласно и с моим толкованием; если ветхозаветное подлинно есть действительное прообразование новозаветного. Но почел бы я ни с чем несообразным, когда превозмогает действительность, и телом закрывается тень, о чем-либо другом понимать пророчество, не вполне тому соответствующее..." (с. 40). Из этого замечания церковного учителя, авторитетного толкователя Св. Писания следует, что оба элемента - исторический и типологический в изъяснении содержания "молитвы", а равно и всей вообще книги пророка Аввакума - должны находить свое равномерное, гармонически объединенное применение. То же правило должно быть соблюдаемо и при толковании других пророчеств Ветхого Завета.

Хотя я за них исполнился печали и страха; но, потому что слава Бога моего соделается явною для всех человеков, радуюсь и веселюсь.