Толкование Иов, Глава 23: Толковая Библия А.П. Лопухина

Из всей речи Елифаза утешительным для Иова является лишь совет сблизиться с Богом (Иов. 22:21): он совпадает с его собственным желанием (Иов. 16:21). Но желательное для страдальца сближение с Богом не допускается Им Самим (ст. 6 и 9), а потому и новая речь Иова полна горечи, жалоб. Впрочем, они ничто по сравнению с страданиями; эти последние не могут быть выражены в словах: "страдания мои тяжелее стонов моих". Таков смысл синодального чтения, в котором выражение "страдания" представляет перевод еврейского слова "йади" - "рука моя". Возможность такой передачи объясняется тем, что "йад" означает и "рука", и "бедствия, страдания" (Иов. 1:11; Иов. 2:5; Пс. 31:4; Пс. 37:3 и т. п. ). Буквальный перевод еврейского чтения данного места такой: "моя рука тяготеет над моим воздыханием", - я принуждаюсь к продолжению воплей, жалоб. LXX и Пешито вместо "йади" - "рука моя" читают: йадо" - "рука Его", т. е. Бога.

Сближение с Богом возможно лишь под условием выяснения дела Иова. И он, желая сближения, стремится к суду ("мог подойти к престолу Его") с тем, Который до сих пор не найден им, скрывается от него (Иов. 13:24).

С своей стороны Иов сделал бы на суде все способствующее прекращению вражды. Признаваемый Богом за грешника и потому за врага (Иов. 7:20, Иов. 13:23-24), он постарался бы рассеять подобный взгляд приведением доказательств в пользу своей невинности: "уста наполнил бы оправданиями" ("токахот"), - доказательства правды одного и неправды другого (Пс. 37:15). Он изложил бы их в противовес тем возражениям со стороны Бога, которые до сих пор остаются для него неизвестными (ст. 5; ср. Иов. 10:2).

Сомнения в возможности примирения с Богом. Конечно, те оправдания, которые намерен привести Иов на суде с Богом, утратят свою силу и значение, если Он выступит в роли гневного, грозного судьи (Иов. 9:20,30-31; Иов. 13:18-21; ср. Иов. 9:33-35). Но подобное предположение устраняется уверен.ностью, что Господь благосклонно выслушает страдальца. И если Бог, гневный, произвольный Судья, обвинит и праведника (Иов. 9:20, 30-31), то при предполагаемом условии невинность праведника будет принята во внимание, и он, праведник (Иов. 9:35; Иов. 12:4) перестанет считаться Богом за врага, "получил бы свободу" (ср. Иов. 7:12, 19; Иов. 13:27).

Против сближения Иова с Богом сам Бог. Он не допускает его на тот суд с Собою, который дал бы почву для примирения. Ищущий Господа страдалец (ст. 3) нигде Его не находит.

Бог скрывается от Иова с тою целью, чтобы не дать ему возможности оправдаться (проявление вражды), так как знает, что с суда он выйдет столь же чистым, как золото из горнила (ст. 10; ср. Притч. 17:3; Зах. 13:9). Неизбежность последнего объясняется тем, что Иов в течение всей своей жизни был тверд в благочестии. Он не уклонялся от пути, указанного Богом (ст. 11; ср. Пс. 16:5; Пс. 124:5; Ис. 30:11), предпочитал божественную волю своим личным желаниям («правила», евр. «хукки» – противоположные божественным законам законы греховной природы ср. Рим. 7:23).

Несмотря на невинность Иова, решение Господа не допускать его до оправдания неизменно ("Он тверд"), и никто не в состоянии заставить Его поступить иначе (ср. Иов. 9:12; Иов. 11:10). В силу этого Он до конца выполнит свое определение об Иове подвергнуть его страданиям и уничижению ("положенное мне"; ср. Иов. 10:13-14). И удивляться этому нечего, подобным же образом Господь поступает и с многими другими ("подобного этому много у Него"; ср. Иов. 9:23).

Размышление о подобных необъяснимых для человека отношениях Бога волнует и страшит Иова, сопровождается полным упадком душевной деятельности: "расслабить сердце".

Буквальный перевод данного стиха с еврейского такой, "ибо я погибаю не от присутствия тьмы, ни от мрака, который закрывает лице мое". Иов гибнет не от страданий, которые не обещают ему ничего отрадного в будущем, но от странного поведения Господа.