Книга Иисуса Навина, Глава 6, стих 14. Толкования стиха

В прошлое воскресенье мы говорили о том, что стены Иерихона были завоёваны трубами священников и что, вопреки обычаю и природе, бесчувственная вещь пала перед священными звуками, словно перед страшной угрозой, и всё рухнуло перед громким голосом: развалились прочнейшие укрепления, беззащитным остался народ-грешник. Первое - чтобы более не было сопротивления, второе - чтобы легче быть пленённым. Но мы говорили уже, что всё случившееся имело символическое значение. Мы полагаем, что трубный голос священников того времени есть не что иное, как проповедь священников нынешнего века, которою мы не перестаём грозным голосом возвещать суровость грешникам, говорить о гнетущем, поражать уши злодеев, словно страшным рёвом, ибо никто не способен противостоять священному голосу, никто не способен противоречить ему. Как могут чувствующие творения не трепетать перед словом Бога, если тогда содрогалось и всё лишённое чувств? И как может человеческое упрямство выстоять перед тем, что не выдержали и каменные укрепления? И подобно тому, как при разрушении каменных стен звуки труб достигли находившихся внутри стен людей, так и теперь, когда разрушены дурные помыслы, проповедь священников проникает в обнажённую душу, ибо душа становится обнажённой перед словом Божьим тогда, когда разрушено в ней действие любого нечестия. А что душа обнажена перед Богом, говорит святой апостол: все обнажено и открыто перед очами Его (Евр. 4:13). Душа, прежде чем познает Бога и примет истину веры, словно бы покрывает себя суевериями, окружает себя чем-то вроде стены бесчестия, так что ей начинает казаться, будто она неприступна за бастионами своих беззаконий. Но когда раздаётся гром священного звука, тут же душу охватывает отчаяние, расстраиваются её помыслы и все укрепления её суеверий рассыпаются так, что, оставаясь без защиты, в неё, как написано, слово Божье проникает до разделения души и духа, составов и мозгов (Евр. 4:12). И как тогда звук священного голоса разрушил, пленил и покарал жестокосердный народ, так и ныне проповедь священников покоряет, пленит и карает грешников.

Но,– скажут иудеи,– надлежит соблюдать субботу с тех пор, как Моисей издал о ней постановление. Стало быть, явно, что постановление, долженствовавшее прекратиться, не было ни вечное, ни духовное, но только временное. Впрочем, отправление этого празднества не заключается в соблюдении субботы, то есть, седьмого дня. Доказательством служит то, что Иисус Навин при осаде Иерихона объявил народу, что Бог повелел ему приказать священникам носить кивот завета вокруг города семь дней; к чему присовокупил, что не пройдёт седьмой день обхода, как стены городские сами падут в основании своём. Приказание его было исполнено. Под конец седьмого дня стены пали так, как он предсказал. Через это ясно нам доказано, что в числе этих семи дней заключался и день субботний, в какой бы день обход ни начался, надлежало тут быть и субботнему дню, и в день этот не только священники занимались работой, по целый город сделался добычею Израиля, который перерезал в нём жителей. Что они (в субботу) занимались работой, в том нет сомнения; ибо вступили в ратоборство по повелению Божьему.