Исход, Глава 25, стих 19. Толкования стиха

Мы уже говорили свое мнение о виде Херувимов, опирающееся на авторитеты Dom Calmet и Кука, ссылающихся ва раввиническое предание; мы думаем, что это были вполне красивые человеческие фигуры с двумя, четырьмя или шестью крыльями. Но многие комментаторы, в том числе Отто Герлах, такого мнения, что мир восточный в своих образах, полных глубокой мысли, не искал столько красоты, сколько полноты выражения мысли, и что везде, начиная с Иезекииля, таинственные формы, сочетавшие человека, льва, орла и быка, считались лучшим и высшим выражением служителей Божества, исполняющих Его повеления посреди земного мира и потому обладающих разумностию, как человек; силою, как лев; орлиным далеким всепроницающим взором, и плодотворною силою быка. (Ассирийские крылатые львы, Египетские сфинксы и пр.). Эти комментаторы указывают, что пророки употребляли эти формы в своих пророчествах как символы, повсеместо известные и принятые всеми народами древности. Только Греки, прибавляет О. Герлах, никогда не жертвовали человеческой формой мысли, и только в этой форме искали разрешения высшего выражения всех способностей. Потому многие полагают, что херувимы на крыше ковчега могли быть тою четверообразною формою, которая рисуется пророком Иезекиилем и которая есть форма чисто символическая, ибо явление ангелов, описанное в Св. Писании, всегда бывает в человеческой форме. Мы приводим это мнение только для полноты, хотя наше убеждение склоняется к тому, что Херувимы были изображения с человеческим образом.

Из них один стоит наверху очистилища с одной стороны, а другой наверху же с другой; потому что начатое пророчеством обетование о воплощении Искупителя нашего в Ветхом Завете, вполне исполнено в Новом Завете.

О Херувимах же Писание сказав, что они крылами покрывают таинства, положенные в кивоте завета, подтверждает сим представленный нами взгляд на скинию: ибо знаем, что сие имя употребляется о тех силах, окрест Божия естества созерцаемых, которые видели умом Исаия (Ис. 6) и Иезекииль (Иез. 1). Да и кивот завета, покрываемый крылами, да не представляется чем-то странным для слуха; ибо и у Исаии дознаем подобное сему, загадочно сказанное Пророком о крылах. Здесь упоминается кивот, а там лице, но под тем и другим одно существо разумеется, чем, как мне кажется, и дается нам понять, что взгляд на неизреченное недоступен.

Впрочем, хотя единородное Слово Божие и соделалось подобным нам, низведши Само Себя до человечества и истощания, однако же Ему по естеству свойственно и быть мыслимым в боголепной славе, и пребывать в высшем твари превосходстве, как то было, несомненно, и до воплощения. Поэтому Херувимы обстоят очистилище, покрывая его крылами и обращенные к нему и всегда утверждая на нем лицо свое: стояние их справа и слева есть ясное доказательство копьеношення а всегдашнее взирание Херувимов на очистилище, кажется, указывает как бы на напряженность и ненасытимость высочайших сил в богосозерцании. И пророк Исайя описывает Сына особенным образом, говоря: «видел я Господа, сидящего на престоле высоком и превознесенном, и края риз Его наполняли весь храм. Вокруг Него стояли Серафимы; у каждого из них по шести крыл: двумя закрывал каждый лице свое, и двумя закрывал ноги свои, и двумя летал» (Ис. 6:1-2). И если бы кто думал, что Серафимы покрывали лицо и ноги Бога, то ничего нет безрассудного так думать: ибо, переводя на греческую речь значение слова «Серафим», мы найдем его указывающим на полноту знания или изобилие мудрости. По этому премудрые и высочайшие силы своим положением очень ясно показывают, что видеть лиц Божие кому бы то ни было невозможно: потому что совершенно невидимо превосходящее всякий ум естество и «обитает в неприступном свете», по слову блаженного Павла (1 Тим. 6:16); и никто «не... узрит... лице Божие, и жив будет» (Исх. 33:20), как это Им Самим было справедливо сказано священнейшему Моисею. Также никто не может узнать следы и пути Его, ибо написано: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим. 11:33). Поет же и блаженный Давид и воспевает мудрую песнь: «Путь Твой в море, и стезя Твоя в водах великих, и следы Твои неведомы» (Пс. 76:20): ибо как не может кто-либо видеть в водах следа человека ли то, или корабля, или плавающих в них, так не может кто-либо усмотреть и путей Божественных и неизреченных, образом которых служат ноги. Если же бы кто предположил, что святые Серафимы покрывают крылами свои лица и ноги, то мы будем разуметь здесь то, что невозможно видеть начало или конец учения или ведения о Боге, ибо и оно непостижимо и выше ума человеческого. Начало же всякого тела — глава, а конец — ноги. Итак, очистилище есть Христос, Который, и во плоти явившись, тем не менее, естеством и истинно есть Бог и Господь, имея раболепно стоящими вокруг Его даже самые высочайшие силы. Засвидетельствовало же нам негде и Священное Слово, что после того, как отступил сатана, прекративши искушения Христа, когда Он ради нас постился, «Ангелы приступили и служили Ему» (Мф. 4:11): ибо «они «суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение» (Евр. 1:14). О поклонении и служении в Духе и Истине, 2.9

Образ библейских херувимов скинии с точностью неизвестен. Их можно считать тождественными с херувимами видения пророка Иезекииля (Иез. 10:21). Херувимы были «чеканной работы», т. е. изображения их были выбиты из золота. Местом их помещения на крышке служили оба конца ее.