Толкование Евангелие от Матфея, Глава 20: Анонимный комментарий (Opus Imperfectum)

Хозяин дома - Христос, для Которого небо и земля словно дом; семья же - множество творений ангельских и земных. Словно бы Он построил трехэтажный дом: ад, небеса и землю, чтобы на земле жили сражающиеся, под землей сраженные, на небесах - победители. Мы же, помещенные посреди, должны стремиться не сойти к тем, кто в преисподней, а взойти к тем, кто на небесах. А чтобы вдруг не случилось, что ты не знаешь, от чего бежать и куда стремиться, то Он дал тебе, живущему между светом и тьмою, как бы на пробу то и другое - ночь как вкус ада и день как вкус неба.
*** Нанять работников в виноградник свой. А что это за виноградник у Бога? Не люди, потому что в другом месте люди названы виноградарями. Виноградник сей - это праведность, и в нем насажены, будто лозы, разные добродетели: к примеру, кротость, целомудренность, терпимость, великодушие и бесчисленные прочие добрые качества, которые в общем зовутся добродетелями. Итак, давайте обратим внимание на то, с каким усердием должно ухаживать за небесным виноградником. Адам помещен был в рай, чтобы возделывать его и им пользоваться, но он отверг его и был изгнан. Мы же помещены сюда для того, чтобы возделывать праведность; если мы пренебрежем праведностью, то и мы будем изгнаны, как изгнаны были и иудеи, о которых написано: Приложи беззаконие к беззаконию их, и да не войдут они в правду Твою (Пс. 68:28). Падение впереди идущих - предостережение для тех, кто за ними следует. И если мы, последователи, тоже упали, то упавшие первыми заслуживают прощения больше, чем идущие за ними. Наемный работник в винограднике не только не получит своего вознаграждения, если пренебрежет работой, но и осужден будет за потерю разоренного виноградника. Так и мы, если будем пренебрегать вверенной нам праведностью, не только не получим награду, но и обвинены будем в уничтожении праведности. Ведь виноградник Бога не вне нас: он насажен внутри нас самих. И всякий совершающий грех разрушает праведность Бога внутри себя; так же всякий, кто творит добрые дела, лелеет ее внутри себя. Взлелеянная праведность Божья внутри нас приносит виноградную кисть, то есть Христа, ибо творящие дела праведности образуют в себе Христа, как написано: Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос (Гал. 4:19)! Каждый, кто вверяет виноградник для работы другому, делает это не столько для другого, сколько для своей пользы; Бог же, давая Свою праведность для восприятия нами, сделал это не ради Своей пользы, но ради пользы нам. Бог не нуждается в нашем труде, но мы, творя дела праведности, можем им жить. Хозяин виноградника, вверивший его другому для своей выгоды, ожидает получить его назад в том состоянии, в каком и отдал. Как же тогда не требовать от нас обратно праведность в том незапятнанном состоянии, в каком Он сотворил ее в нас, и если дал ее нам не ради Своей пользы, а ради нашего спасения? Знайте же, что мы наняты как работники. А если мы наняты как работники, то должны знать, каковы наши задачи, потому что нанятый работник не может не иметь их. Дела наши - дела праведности: не возделывать собственные поля и виноградники; не собирать богатств и не искать почестей; но быть полезными ближним. И хотя все это мы можем делать, не согрешая, но оно не является нашей задачей, а лишь обычным занятием. Никто не нанимает работника только затем, чтобы он мог есть. Так и мы призваны Христом делать не только то, что относится к нашей пользе, но и то, что относится к славе Божьей. Наемный работник, который трудится только для того, чтобы набить чрево, бесцельно расхаживает по дому; так и мы, если печемся лишь о собственной выгоде, бесцельно живем на земле. Подобно тому как наемный работник сначала смотрит на работу, а затем на плату, и мы, наемники Христа, должны прежде смотреть на то, что относится к славе Божьей и пользе нашим ближним. Почтение и истинная любовь к Богу не ищут своего (1 Кор. 13:5), но стремятся все сделать по желанию любимого, только после этого - и для своей пользы.

И вот как нанятый работник проводит целый день в работе на своего хозяина, лишь час тратя на еду, так и мы должны каждый час нашей жизни проводить в трудах во славу Божью и только малую часть отдавать нашим земным потребностям. И как нанятый работник стыдится войти в дом и просить хлеб в тот день, когда не работал, то как же ты не устыдишься войти в Церковь и предстать перед взором Бога, когда в очах Бога ты не сделал никакого добра? Согласно апостолу, часть двенадцатого часа уже прошла, ибо он говорит: ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали (Рим. 13:11). То был одиннадцатый час. Теперь, в наше время, двенадцатый час еще не завершился, но нет сомнения, что осталось немного. Мы находимся в двенадцатом часе.

Итак, хотя множество верующих следовало дорогою за Ним, Он отозвал только двенадцать учеников и только им сообщил тайну Своей смерти, ибо драгоценнейшие сокровища всегда помещают в самые красивые вазы. С Ним было много мужей, но они были ослаблены некрепостью их веры. Было много женщин, которые, хотя сильны были в вере, ослаблены были в силу своей природы. И если бы они услышали, что Христос входит в Иерусалим,чтобы принять смерть, то, возможно, мужи смутились бы по причине слабости веры, а женщины - по причине хрупкости их природы. Ведь по природе душа женщины отличается мягкостью, и в подобной ситуации женщина быстро пускается в слезы. Не будем забывать, как сам Петр, услышав о смерти Христа, опечалился и не побоялся упрекнуть Самого Господа: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою (Мф. 16:22)! Если тогда Петра так смутила смерть Христа, то у кого же тогда хватит веры вынести горечь столь великого зла? Если неподвижная скала почти сдвинулась с места, то как могла земля устоять перед натиском бури?

Вот, мы восходим в Иерусалим. Вот - способ выражения, когда в свидетельство призывается необходимость сокрыть в сердце своем то, о чем уже известно заранее. Словно бы Он говорил: «Вот, теперь уже в третий раз Я возвещаю вам тайну Моего Страдания». Будучи неоднократно повторенным, все это глубже поселялось в их мыслях.
*** Вся слава Божья и спасение всего человечества поместились в смерти Христа. Нет ничего другого, что так относится к спасению людей, как смерть Христа; и ничего нет другого, за что мы должны благодарить Бога больше, чем за смерть Христа.

Зачем Он предсказывает им тайну Своего страдания? Потому что всякая невзгода, которая вдруг возникает перед людьми, кажется безнадежной и неодолимой. Однако когда мы приготавливаем себя к ней и она приходит ожидаемой, то мы воспринимаем ее легче, чем если бы это произошло нежданно. Иисус возвещает ученикам о Своей предстоящей смерти, так чтобы они, когда настанет день страдания, оказались готовыми к происходящему, будучи предупреждены о том, что это должно случиться. И если даже апостолы, предупрежденные о Его будущей смерти, тем не менее, когда Иисуса схватили, соблазнились и оставили Его; то насколько более они соблазнились бы, не имея предупреждения?

Чаша и крещение — не одно. Ибо чаша — это страдание, а крещение — сама смерть. Более того, как говорят, крещение очень напоминает окрашенную шерсть: как шерсть, имеющая естественную окраску, погружается, чтобы приобрести пурпурный или какой другой цвет, так и мы нисходим в смерть как телесные сущности и восстаем как сущности духовные. Апостол говорит: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное (1 Кор. 15:42-44). Да, всякая смерть имеет в себе страдание, однако каждое страдание не содержит в себе и смерть. Было много людей, которые пострадали, но убиты не были - таковы исповедники. Они все действительно испили чашу Господню, но не крестились Его крещением.
Они говорят Ему: можем. Сделали они это не столько из дерзости, сколько по неведению предстоящих испыта-ний. Для того, кто не знает, и война может быть желанной; для того, кто неопытен, и испытание смерти может казаться легким. Если же Господь, идя на испытание Своего страдания, говорил: Отче Мой! да минует Меня чаша сия (Мф. 26:39), - то насколько вероятнее, что ученики не сказали бы можем, если бы знали, каково испытание смерти? Велика печаль, которую приносит страдание, но смерть таит куда больший страх.

И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую - не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим. Разве Он не имел власти избрать, кого хочет? Ведь написано: Отец любит Сына и все дал в руку Его (Ин. 3:35). Но Иисус не отверг их просьбу, не захотел смутить их и ввергнуть в нерешительность. Ведь нелегко восстановить силу надежды на будущее тому, кто надеялся и потерял надежду. И более, Господь не хотел и принять их просьбу, чтобы не огорчить всех остальных. И так необходимо было, в той мере, как они могли понимать, не имея еще помощи Святого Духа. Ведь если все сообщество в Царстве будет разделено между этими двумя, так что один воссядет по правую сторону, а другой по левую, то что нам останется делать, на что надеяться? Ибо мы за Ним последовали для того, чтобы оказаться среди избранных из нас. В трудах мы стремились быть подобными им, а в чести войти в Царство вдруг окажемся с ними разными. И надо было, чтобы они, еще не ставшие духовными, помышляли о плотском. Если просьба их осталась без ответа и они смущены, то как они отважились просить? И насколько больше был бы повод для смущения, если бы просьба их была принята? Потому Он не сказал «Не будете сидеть», чтобы не смутить двоих; но Он не сказал и «Будете сидеть», чтобы не огорчить остальных. А что сказал? Не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим. Отец же, добрый и все предвидящий, все так устраивает, чтобы среди единодушия братьев ничто не разрушало братскую любовь. Смотрите, как Он никого из них не смутил и не лишил надежды, сказав: Не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим. Ведь что не обещано отдельно одному или двоим, на то надеются все.

Как двое плотски искали выгоды, так же плотски огорчились остальные десять. Потому что как эти двое, если бы понимали духовное, не стали бы просить, чтобы их возвысили над другими, так и десять учеников, если бы понимали духовно, что перед ними есть и другие, не стали бы печалиться. Желать возвыситься над другими - постыдно, а вот ставить другого над собой - действительно похвально. О спасительное заблуждение, освобождающее из заблуждения все человечество! Ведь если бы апостолы не впали в такое заблуждение, как могли бы мы знать, что не все желаемое, что представляется хорошим, хорошо, потому что оно обманчиво. Мы и прежде считали, что желать злого есть зло, как, к примеру, злом являются алчность и воровство; теперь же мы знаем, что разные вещи - дела добрые и первенство в почестях. Желать добрых дел и есть добро, а стремиться к почестям - суета. Исполнять доброе дело - зависит от нашей воли, нашего труда и усердия, потому и награда наша. Стремление к первенству вторгается в сферу суда Божия. Не думаю, что мы заслуживаем награду праведности в виде первых почестей, если ищем их для себя.

Мы для того сделались образом Христа, чтобы стать подражателями Ему в воле Его и поведении. Иначе зачем мы созданы по подобию Его величию? В самом деле, Он смог уподобиться нашей плоти, однако мы не способны уподобиться Его Божественности. Но мы в том являемся Его образом, что представляющееся Ему добром может быть и для нас добром, а представляющееся Ему злом может быть злом и для нас. Всякий стремящийся к похвале - не образ Христа, потому что Господь являет Собой смирение. А тот, кто любит богатство в веке сем, в то время как Господь любит бедность, отворачивается от подобия Христу. Человек не является настоящим учеником, если не подражает своему учителю; так и нет истинного образа, если он не подобен своему создателю.

Итак, Иисус прикоснулся к глазам их. Будучи истинным человеком, Он прикоснулся к ним руками плоти; будучи истинным Богом, Он исцелил их словом. Он прикоснулся к ним, потому что они назвали Его Сыном Давидовым; Он исцелил их, потому что они верили в Его силу. Одно и то же действие исцеления стало и наградой за их веру, и укором за их неверие.
*** Когда Христос исцелял их, они получили добрую награду. Какую же? Они последовали за Ним. Ведь что мог бы дать человек Богу достойного Его доброте, кроме как то, что Сам Бог велит через пророка: О, человек! сказано тебе, что - добро и чего требует от тебя Господь: действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить пред Богом твоим (Мих. 6:8). Вместе с ними Господь Иисус коснулся и глаз разума язычников, дав им благодать Святого Духа. Ведь прикосновение Христа и есть наделение благодатью Святого Духа. Народы эти, теперь просвещенные, последовали Ему добрыми делами, уже никогда с тех пор не оставляя Его¹.