Толкование Евангелие от Матфея, Глава 13: Александр Горский протоиерей

Глава 12
Глава 14
Евангелие от Марка
Евангелие от Иоанна
Послание ап. Иакова
1-ое послание ап. Петра
2-ое послание ап. Петра
1-ое послание ап. Иоанна
2-ое послание ап. Иоанна
3-ое послание ап. Иоанна
Послание ап. Иуды
К Римлянам послание ап. Павла
1-ое послание к Коринфянам ап. Павла
2-ое послание к Коринфянам ап. Павла
К Галатам послание ап. Павла
К Ефесянам послание ап. Павла
К Филиппийцам послание ап. Павла
К Колоссянам послание ап. Павла
1-ое послание к Фессалоникийцам ап. Павла
2-ое послание к Фессалоникийцам ап. Павла
1-ое послание к Тимофею ап. Павла
2-ое послание к Тимофею ап. Павла
К Титу послание ап. Павла
К Филимону послание ап. Павла
К Евреям послание ап. Павла
Откровение ап. Иоанна Богослова

Ошибка в тексте ?

Выделите ее мышкой и нажмите

Ctrl + Enter
Александр Горский протоиерей
1Выйдя же в день тот из дома, Иисус сел у моря.
2И собралось к Нему множество народа, так что Он вошел в лодку и сел; а весь народ стоял на берегу.

В первой притче, произнесенной вследствие такого намерения в присутствии народа, стоявшего на берегу моря Геннисаретского, Господь изобразил ту тайну своего царствия, что не все, слышащие проповедь о сем царствии, будут его участниками, и если не все, то кто и почему, из самих участников все ли будут стоять на одной степени. Господь уже сказал однажды, что и сыны царствия будут изгнаны вон: но это сказано было, кажется, только Апостолам. А это был вопрос немаловажный. Многие напрасно могли льстить себя надеждой, пребывая в беззаботности. Между тем Иудеям слышать эту истину во всей ее наготе действительно было чрезвычайно тяжко. И так Господь предложил об этом наставление в притче о семени и четвероякой земле. Земледелец сеял семя. Семя все было одинаковое, но не одинакова была земля, на которой оно сеялось, и от того, по разным причинам, три доли семени погибли и только четвертая принесла плод, и то неодинаковый. В этом Господь изобразил действие своей проповеди среди Иудеев – настоящее и будущее. В одних она нисколько не нашла к себе расположения, как напр. в фарисеях; другими была принята и теперь еще держалась, но или не глубоко укоренилась в них, или не все сердце заняла собой: вот вскоре должны наступить гонения на последователей Христовых со стороны их соотечественников, такие последователи не захотят терпеть за проповедь Евангелия и оставят слово царствия; а если гонения не коснутся их, то заботы житейские подавят в них учение Божие, они не станут трудиться над душой своей и очищать ее от страстей. Сюда принадлежали весьма многие, обращающиеся теперь из народа ко Христу. После всего этого остаются немногие, в которых слово царствия будет живо и действенно, и то в разных степенях.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 124-125++

10И, приступив, ученики сказали Ему: для чего притчами говоришь им?
11Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано,
12ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет;

Не все прямо можно было сообщать и простому народу, более к Нему расположенному, но вообще сильно еще напитанному многими предрассудочными мнениями касательно царства Мессии. Не вдруг, не в тот короткий остаток времени, который Сыну человеческому предоставлено провести еще на земле, можно было уничтожить их и заменить их истинными понятиями (чего стоило образовать и избранных учеников!). Напротив скорее можно было опасаться вредных недоразумений и перетолкований Его слов о предмете столько важном. При том фарисеи и в народе имели своих агентов.

У Господа было уже общество, которому Он мог доверить свои тайны: это – Апостолы. Они для сей цели Им и избраны, – они имели полное доверие к Господу, – были Ему преданы всей душей, – близким обращением с Ним несколько к тому приготовлены.

Но чтобы не оставить совсем и фарисеев, и народ без возбуждения и руководства, Господь не хочет лишать их общих нравственных наставлений, которые не смотря на множество учителей в народе Иудейском, были слишком не часты, будучи вытеснены утонченными исследованиями раввинской учености – Его любовь не решается вовсе скрывать от них и самые тайны свои, она придумала в премудрости своей еще средство к сообщению их в доступной для народа мере: это в притчах. Да, притчи Господа суть не что иное, как прекрасная ткань; измысленная и составленная Его любовью и премудростью отчасти для прикрытия истины до времени, чтобы она не ослепила чьи-нибудь слабые очи, отчасти для возбуждения внимания к скрывающемуся под этим таинственным покровом. Их некоторая темнота привлекала к Иисусу за разрешением.

Такой образ учения мог быть весьма полезен и для самих учеников Господа при тех объяснениях, которые они получали от Него на Его притчи. Истины высокие, облеченные в образы природы видимой, или примеры жизни человеческой после объяснения, чрез сличение с сими образами становились удобопонятнее, глубже укоренялись в памяти, чаще повторялись, живее действовали на воображение и сердце.

Такой образ учения не только был сроден с общим характером двойственности в природе человека и в его словах и делах, но и со всем Ветхозаветным устройством: весь Ветхий Завет казался одной великой притчей Нового. К притче Иудеи имели особенные вкус и любовь, подобно прочим восточным народам. Наконец Сам Господь уже неоднократно употреблял притчу для изображения своих уроков, напр. в нагорной проповеди, в обличении фарисеев (Мф. 11:16; Лк. 7:36; Мк. 3:23).

И так отселе Господь, начиная тайное руководство и наставление своих Апостолов, посторонним положил сообщать о тайнах своего царствия не иначе как только в притчах. Под тайнами царствия небесного здесь разумелись предначертания Божественные относительно устроения и судьбы Церкви Новозаветной. Впрочем, иногда притчей облекались и нравственные истины (Мф. 12:44, 45).

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 123-124++

14и сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: слухом услышите - и не уразумеете, и глазами смотреть будете - и не увидите,
15ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их.
16Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат,
17ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали.

Вот тайны царствия, сообщенные народу в притчах и без объяснения; оно дано только в кругу учеников и только на две первые. Когда ученики просили у Господа разрешения сей притчи (о семени), то Он, дав им объяснение, присовокупил прямые наставления о их Апостольском служении также в притчах, но уже знакомых (Мк. 4:21– 25,– светильник; Лк. 8:16–18). Плод слова в них должен раскрыться в собственной их проповеди, и здесь мера ревности каждого будет мерой сообщения каждому самого слова.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 125++

Впрочем Господь не скрыл, что есть и другой сеятель и другое семя. В новой притче Он показал, что между добрым семенем враг человека сеет и плевелы, которые по виду похожи на пшеницу, но не могут быть пшеницей. Хозяин поля оставляет расти то и другое до жатвы, чтобы, исторгая плевелы ранее, не исторгнуть с ними и пшеницы (Мф. 12:22–30 и 36–46). Господь внушал тем, что в Его царстве еще не скоро будет это отделение доброго от злого – суд.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 124-125++

Потом в двух кратких притчах изобразил это постепенное, не вдруг еще раскрывающееся возрастание Его царства; в начале незаметное и по наружности незначительное, оно будет достигать своей силы постепенно и наконец обоймет собой весь мир, – это зерно горчичное, это закваска (эта притча приводятся кроме Матфея и у Луки позднее и в другой связи Лк. 13:18–21). Первая притча – о зерне горчичном – указывает более на наружное действие царства Христова, последняя – о закваске – на внутреннее. (У Евангелиста Марка мысль последней притчи раскрывается еще раздельнее 4:26).

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 124-125++

Заключив это воззванием: имеяй уши слышати, да слышит, Господь продолжал свои наставления также в притчах (в таком виде они даны Апостолам, конечно для того, чтобы глубже могли укорениться и занять их внимание).

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 125++

Вот тайны царствия, сообщенные народу в притчах и без объяснения; оно дано только в кругу учеников и только на две первые. Когда ученики просили у Господа разрешения сей притчи (о семени), то Он, дав им объяснение, присовокупил прямые наставления о их Апостольском служении также в притчах, но уже знакомых (Мк. 4:21– 25,– светильник; Лк. 8:16–18). Плод слова в них должен раскрыться в собственной их проповеди, и здесь мера ревности каждого будет мерой сообщения каждому самого слова.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 125++

Заключив это воззванием: имеяй уши слышати, да слышит, Господь продолжал свои наставления также в притчах (в таком виде они даны Апостолам, конечно для того, чтобы глубже могли укорениться и занять их внимание). Первые две заключали в себе мысль столько важную для Апостольского служения, что каждый из них должен быть готов на пожертвование всем, чтобы иметь участие в царствии небесном. Господь раскрыл эту мысль в двух притчах, которые тем только между собой отличаются, что одна имеет в виду людей, без предварительного искания, внезапно встретившихся с проповедью о царствии небесном, другая – людей давно и долго ищущих этого небесного сокровища (Иудеи и язычники). Для тех и других один урок – ничем не дорожить для царства Христова. Первая притча о сокровище, нечаянно найденном на поле, вторая – о жемчужине, долго отыскиваемой. Евангелист не предложил их объяснения, а может быть и сам Господь, потому что Апостолам они могли быть понятны, так как они и решились уже пожертвовать всем ради Евангелия.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 125-126++

В новой притче Господь дал заметить Апостолам, что их проповедь должна собрать в недра одной церкви людей от всех народов, которых разбор будет уже при конце мира и будет разбор не по их происхождению, но по нравственным – добрым иди худым – свойствам. Притча эта сродна со второй, произнесенной к народу; но здесь кроме того выражалось единство церкви и разнородность ее членов по происхождению. Эта притча о неводе, напоминавшая историю призвания Симона и Андрея. Господь приложил к ней объяснение, но только относительно последнего суда.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 126++

Вот первая беседа Господа о тайнах царствия Божия, объясняющая нам сущность частных наставлений Его Апостолам в притчах! Заключая ее, Господь снова спросил их: все ли они поняли? И получив от них утвердительный ответ, Господь новой притчей дал разуметь, что, зная теперь сокровенное для народа учение о царствии небесном, они стали книжниками, но не теми книжниками, которые знают только одно старое, а книжниками в новом значении сего слова, которым известны и новые тайны Божественные: потому как запасливый хозяин, у которого есть всегда и от прошлого года и от нынешнего1 для совершения той или другой жертвы и приношения, никогда не затрудняется в исполнении требования закона; так должны поступать и они в своем служении, раскрывая народу в свое время известные ему тайны царствия Божия и объясняя их из старого и из нового учения. Старым, известным слушателю, они могут сближаться с его образом мыслей: новым, неизвестным расширять область его познания; старые, общие начала раскрытия духовной жизни прилагать к новым случаям, к новому служению, к новому царству Божию; из старого извлекать новое и всем пользоваться для царства Божия.


Примечания

    *1 В школах Иудейских часто бывали вопросы, какие плоды напр. надобно употреблять в известных священнодействиях, нынешнего года, или прошедшего. Light foot Horaе Hеbr. ad Matth. 12

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 126++

53И, когда окончил Иисус притчи сии, пошел оттуда.
54И, придя в отечество Свое, учил их в синагоге их, так что они изумлялись и говорили: откуда у Него такая премудрость и силы?

История младенчества Иисуса Христа, в начале сколько можно сокровенная, но потом возвещенная св. евангелистами целому миру, есть необходимое и достойное своей цели вступление в историю общественного служения Иисуса Христа. Пример евангелистов Марка и Иоанна показывает, что она могла не быть столько важной для частных целей благовествователей, как последняя история. Мог и сам Господь наш по своим причинам молчать о ней тогда, когда неверие иудейское не хотело в нем признать ничего более, кроме сына Иосифова: но в полном составе истории откровения всемирного царства Божия необходимо было, чтобы хотя несколько было пролито света и на первые дни божественного его Основателя. Без того, в каком мраке представлялся бы нам первый естественный вопрос в истории евангельской, как и откуда произошел божественный наш Спаситель? Далее история младенчества Иисуса Христа открывает нам план первых предначертаний Промысла; которыми должно было начаться великое дело Сына Божия: показывает первых лиц удостоенных в нем участия; – средства, которыми они были к тому приготовлены; – основания, на коих опиралась их уверенность, когда они действовали в пользу Иисуса. Соображение этих предначертаний необходимо сообщает более ясности истории служения Иисуса Христа. В них отразился дух церкви ветхозаветной с своим приготовительным влиянием на сердца людей в чертах самых возвышеннейших. Целая история жизни Иисуса Христа не показывает нам таких высоких людей между учителями закона, какие представляются на немногих страницах истории младенчества Иисуса Христа. И одними этими страницами успокаивается возбужденная неверием и маловерием Иудеев, встречающихся в последующей истории Иисуса Христа, мысль сомнения – стоило ли труда так много заботиться о доме израилевом, когда он так худо понял свое назначение?

История младенчества Иисуса Христа преимущественно сосредоточивается в тесном кругу потомков древнего царского дома, с которым соединены были все надежды народа Иудейского, в семействе Иосифа, потомка Давидова. Нам неизлишне будет войти в более подробное рассмотрение семейственного, политического и нравственного состояния этих потомков Давидовых.

Семейство потомков Давидовых состояло во время Иисуса Христа из следующих лиц; Иосифа, Марии, жены его1 и сестры ее, также Марии, вероятно по своему мужу прозывавшейся Клеоповою2 с детьми3. Кроме того оно состояло в родстве с домом одного благочестивого священника Захарии: Мария Иосифова и Елизавета, жена Захарии, были между собою родственницы4.

Дом Давидов, которого мы имеем две родовые линии, идущие до Иисуса Христа – одна – через Соломона, другая – через другого сына Давидова, Нафана, представляется в сие время по внешнему состоянию в самом уничиженном виде, по внутреннему по большой части – в таком, какого мог желать от него Мессия. В заключении обеих родословных линий у евангелистов стоит Иосиф, муж Мариин, мнимый отец Иисуса Христа5. Он был столько беден, что снискивал себе пропитание плотничной работой: жил в Назарете, одном не важном галилейском городке. Предание уверяет, что он уже был в преклонных летах в то время, когда был призван послужить Мессии. Сколько открывает нам лицо его священный Бытописатель – это был муж высокой добродетели. Св. Златоустый в одном том его намерении, что он хотел тайно пустить Марию, которую подозревал в преступлении, подвергавшем ее законной смерти, видит действие выше закона, предварявшее к благодати знамение высокого жития, многое любомудрие (на еван. Матф. бесед. 18). Он столько был добр, что скорее мог не доверить собственному суждению и чувствам, нежели чистоте другого; столько покорен воле Божией, что не мог отказываться ни от каких ее распоряжений; и понимая важность своего служения, не смел сам сделать и шагу произвольно (Матф. 2:22). Так как такое любомудрие приобретается только многолетними внутренними подвигами, то его характер в эти годы уже мог достигнуть полного своего образования – быть всегда равным, как низкая доля его не подавляла, так и высокий жребий его не должен был надмевать. Спокойное величие потомка знаменитых царей просиявало в лице его и в то время, когда он не думал быть чем-нибудь более плотника: теперь этому величию соответствовало его особенное назначение – быть воспитателем и хранителем Отрочати, которого давно желали видеть древние цари и патриархи. Иосиф не изменит себе. Завидный жребий его! Для него отказались бы Давиды от престолов своих. Соломоны от всех богатств своих. Иосиф, воспитанный в училище нищеты и уничижения, не ошибется в том, как обходиться ему с Тем, Кто, так сказать, пред глазами его сокрыл лучи своего божественного величия в таком уничиженном виде.

Другое лицо в истории евангельской из дома Давидова, которое притом еще более обращает на себя внимание, нежели сам Иосиф, есть Дева Мария. То, что было в старце плодом многих лет его жизни, раскрылось быстро в сердце юной девы – и еще в большем блеске – от особенных действий в ней благодати. То же смирение, та же покорность распоряжениям божественным, та же благость сердечная: – только все глубже было основано в сердце, более носило на себе характер божественного и все украшалось еще чистотою души девственной. Такова была юная дева: годы обещали еще более украсить эту избранницу Божию. Провидение всегда имеет людей, которым сообщает нарочито большую меру сил, нежели другим, и дает этим силам гораздо быстрейшее развитие для своих особенных целей. Но еще никогда сила нравственного чувства не сообщаема была душе человеческой в таком обилии и ни в ком она так быстро не представлялась раскрытой, как в юной Марии, истинно благодатной Марии. Ее и обязанность, может быть, была не та только, чтобы дать плоть Богочеловеку, но чтобы отчасти и притом еще более,– и долее – нежели Иосиф, способствовать развитию и образованию сил, которые принадлежали человеческому естеству Сына Божия и раскрывались не иначе как в постепенности, не всегда путем вышеестественным.

Как бы поэтому было желательно иметь более точные сведения о первых годах жизни пресвятой Девы!... Но жизнеописатели Иисуса Христа, занятые одним его лицем, не оставили нам ничего собственно касающегося до его матери. Собраны были некоторыми лицами, впрочем уже довольно отдаленными от времен пресв. Девы, сохранившиеся предания о некоторых обстоятельствах в первоначальной жизни, но к истине примешивались вымыслы, иногда даже нелепые, вообще разноречащие. Мы не говорим уже о некоторых сочинениях гностических, сюда относящихся: о рождении Марии, о Марии и ее бабке: мы укажем только два более чистые источника преданий о Марии, которыми, как кажется, пользовался и Св. Григорий Нисский в своем сочинении о рождестве Господа нашего Иисуса Христа. Это суть: первоевангелие Иакова, и книга о рождении Девы, выданная еретиком Селевком (манихеем) от имени апостола Матфея. Если св. Григорий не имел в виду каких-нибудь других жизнеописаний Девы Марии кроме сих; то видно, что и он пользовался ими с разбором. Черты его истории Девы Марии кратко можно представить в таком виде: отец Божией Матери был богатый человек: его супруга была бесплодна. Долго Анна просила Бога, чтобы Он благословил ее чрево; наконец молитва ее была услышана; она родила дочь и посвятила ее храму: жрецы воспитывали ее в храме. Когда исполнились годы ее воспитания, они рассуждали между собой, что с ней делать, – и решили отдать ее в виде супруги какому-нибудь престарелому мужу с тем, чтобы он был хранителем ее девства. Для сего был избран из той же фамилии Иосиф, которому она и была обручена. Эта история гораздо проще и вероятнее, чем те, которые находятся в других жизнеописаниях.

Все однако же соглашаются 1) в том, что она была плодом молитв матери и отца, не имевших у себя долго детей: в св. истории – много таких примеров, и во всех случаях такого рода распоряжения Промысла имели предметом своим что-либо особенное; 2) в том, что она получила воспитание при храме: пример также не необычайный в древности и во времена Марии (Лк. 2:37). Но здесь особенно достойно внимания замечание одного из тех сказаний, что Мария была питаема в храме ангелами: может быть, эти слова суть не что иное, как образное выражение той же мысли, какую заключает в себе другое сказание: «Мария имела ежедневные видения и обращалась каждый день с ангелами»; 3) в том, что она обрекла себя всегдашнему девству, несмотря на общее предубеждение своих соотечественников против безбрачной жизни. Эти обстоятельства дополняют нам начертание характера Приснодевы и способ его раскрытия: представляют нам в ней существо особого рода, более небесное, нежели земное – черта, которая ставит ее в истинном свете, в которой нет ничего преувеличенного.

У Марии, матери Господней, была сестра именем также Мария, вероятно по своему мужу прозывавшаяся Клеоповою (Ин. 19:25), которая была матерью четырех известных в евангельской истории учеников И.Христа: Иакова меньшего, Иосии, Симона и Иуды, а может быть еще нескольких дочерей (Мк. 6:3)6. Из сих детей ее нам известнее других по частным обстоятельствам своей жизни до призвания И.Христом, Иаков, по свидетельствам христианских писателей, назорей от чрева матери своей, уважаемый самыми Иудеями за свои аскетические добродетели, которых начало, без сомнения, было положено еще в его иудействе. Он не вкушал от мяс, не намащал тела своего елеем и в банях не мылся; колена его от частого припадания к Богу в молитвах о себе и за других покрыты были наростами, – так описывает его трудническую жизнь Евсевий; Иероним присовокупляет к сему, что он соблюдал и девство. Всего более свидетельствует о духе его, впрочем уже просветленном христианством, его послание. Мы не знаем, насколько были подобны Иакову в таком подвижничестве его братья: но все заставляет думать, что они не были далеки от него. Иуда был также в числе апостолов, как и Иаков: Симон был преемником Иакова в епископстве иерусалимском.


Примечания

    *1 Мф. 1

    *2 Ин. 19

    *3 Из четырех лиц, которые (Мк. 6:3) называются братьями Иисуса Христа, одно (Мф. 10:3) прозывается Алфеевым, а Алфей и Клеопа – одно наименование, конечно и одно лицо т. е. муж Марии, сестры Божией Матери (Ин. 19:25). Разнозвучие слов: Алфей и Клеопа зависит от разного греческого произношения одного и того же Еврейского слова <?> (Мк. 15:40). Та же Мария называется матерью Иакова и Иосии

    *4 Лк. 1

    *5 Разности родословной Иисуса Христа – как она приводится у св. Матфея и Луки, с большей вероятностью изъясняются из того предположения, что Матфей писал родословную по мнимому отцу его; Лука – по истинной его матери. Это подтверждается и тем, что в событиях рождения и младенчества И.Христа вообще у Матфея более выставляется Иосиф, у Луки – Мария

    *6 Известны четыре стиха, которые всю родословную дома Давидова во время И.Христа представляли в таком виде.


Источник

Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 6-11

56и сестры Его не все ли между нами? откуда же у Него всё это?
57И соблазнялись о Нем. Иисус же сказал им: не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем.
58И не совершил там многих чудес по неверию их.
Preloader