Евангелие от Марка, Глава 7, стих 15. Толкования стиха

Фарисеи не понимали различия между чистотой нравственной и чистотой телесной и думали, что пища нечистая или только взятая нечистыми руками производит нечистоту нравственную, делая человека нечистым, виновным в очах Божиих. Обличая несправедливость этой мысли, Господь указывает, что нравственно-нечистым делает человека только то, что исходит из нечистого сердца. Совершенно неосновательно сектанты и все противники соблюдения постов считают, что эти слова Господа направлены против необходимости соблюдать посты, установленные Церковью. Входящее в уста оскверняет человека, конечно, не само по себе, но только в том случае, если не соединяется с непокорностью и другими греховными расположениями сердца. Постимся мы не потому, что боимся оскверниться скоромной пищей, а ради того, чтобы легче было бороться со своими греховными страстями, побороть свою чувственность, приучить себя отсекать свою волю через послушание установлениям Церкви. Признавая, напр., пьянство злом, мы ведь не утверждаем, что пьянство зло потому, что питие вина оскверняет человека: фарисеи соблазнились тем, что Господь ни во что вменяет предание старцев и далее, по-видимому, самый закон Моисеев, установивший строгое различие между разными родами пищи.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 139++

Обличив лицемерие фарисеев, Господь подзывает ближе к Себе народ и дает ему наставление о том, что должно считать действительно нечистым, оскверняющим человека, делающим его виновным пред Богом. В этом отношении Он велит народу руководиться таким общим правилом, что все, входящее в уста, не сквернит человека, исходящее же из уст может осквернять человека. Высказавши это общее правило, Господь (по ев. Марку) вошел в дом, и здесь приступили к Нему ученики Его с известием (об этом говорит только ев. Матфей) что фарисеи соблазнились Бго учением. Апостолов или смущало несколько то, что речь И. Христа кончилась соблазном тех, к вразумлению которых она была направлена, или же они сами соблазнились тем, что И. Христос говорил о неосквернении ничем, входящим в уста человеческия (ст. 11. λόγον ст. 12-ю = παραβολην ταυτην ст. 15-ю), и потому они извещают И. Христа о соблазне фарисеев, чтобы этим вызвать Бго на разъяснение приточнаго изречения ст. 11 (σκανδαλίζεσθαι может значит и соблазняться и оскорбляться, обижаться). Приточное изречение ст. 11-го соблазнило фарисеев: они до того сроднились с мыслию о необходимости, ради духовной чистоты, омывать руки пред принятием пищи, что эти слова И. Христа сочли за разорение закона об омовениях. Обидеться фарисеи могли и тем, что 1. Христос в ст. 11 обращался к народу и Своим учевием ниспровергал их авторитет. В ответе 1. Христа на это известие о соблазне фарисеев растением Он называет пли учение фарисейское, не от Бога происшедшее, а людьми измышленное, которое потому должно уничтожиться, или самих фарисеев: фарисеям и должно было соблазниться, ибо хотя они и пастыри, учители народные, во не суть растения Божии, т.-е. люди, действующие согласно с волею Бога и потому пользующиеся особенным Его попечением; им предстоит погибель (έκριζόω ср. 13:29—30). Посему оставьте их. В первом случае это будет значить: не следуйте их учению, иначе вместе с ними упадете в яму; во втором, кроме этого: оставьте заботы о них, предоставьте их самим себе.—После того ап. Петр от лица всех учеников попросил Господа объяснить загадочное для них слово свое об осквернении входящим в уста и о неосквернении исходящим из уст. Тогда Господь прямо говорит им, что под входящим в уста Он разумеет пищу, а под исходящим из уст — всякие злые помыслы, желания и намерения, которые все исходят из сердца. Обнаруживаясь в слове, последние свидетельствуют о нечистоте души человеческой, о ея прочности; пища же, входя в тело, исходит потом из него, не касаясь духа человеческаго.

Фарисеи, изобличенные в лицемерии и отступничестве от Закона, молчат, ничего не отвечают на вопрос Иисуса. Не желая бросать жемчуга Своего перед свиньями,

Учение о том, что оскверняет человека

Иисус оставляет фарисеев с их затаенной злобой и ничего более не говорит им; но, не желая оставлять в недоумении стоявший тут же, сзади фарисеев, народ, объясняет народу, а не фарисеям, что входящее в уста человека не оскверняет его, не делает его через это нечистым, а оскверняет его то, что выходит из уст.

Ничтоже есть вниуду человека входимо в он (ничто входящее в человека извне), еже может (не может) осквернить его, т. е. принимаемая человеком пища и питие не могут сделать его нечистым и повинным пред Богом; так как они но соприкасаются с его духом и не имеют влияния на его нравственное совершенство и несовершенство; но только приходят в чрево, и доставив питание телу, извергаются вон (ст. 18–20). По сей причине и скоромная пища, принимаемая во время постов, установленных Церковью, не оскверняет человека; но тем не менее употребление ее составляет грех, как нарушение церковной заповеди о посте; как равно составляет грех употребление и постной, но изысканной пищи постом, – как искажение понятия о посте и принятие пищи в неумеренном количестве, до пресыщения, – как грех невоздержания и объедения. Таким образом, заметим ко вниманию нарушителей поста, которые в свое оправдание, нередко приводят слова Спасителя: Ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его, но что исходит от него, то оскверняет человека, или по Матфею: Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет его. Но эти слова Спасителя нисколько не оправдывают их. В них даже совсем нет и речи о посте т. е. воздержания от известной пищи,–какую пищу можно, какую нельзя есть по предписанию закона, а приведены они Христом по поводу вопроса об умовении рук, именно умытыми или неумытыми руками берет пищу человек, и важно ли это или не важно для спасения души. Здесь выражается та мысль, что не пища сквернит человека, а дурная нравственность – угождение плоти, непослушание церкви. „Нe сказал Господь, – толкует св. Златоуст, что разборчивость в пище ничего не значит, что Моисей предписал оную напрасно; но, заимствуя доказательство из свойства пищи, говорит: не то, что входит в уста, сквернит человека, но–как увидим далее из слов Спасителя – то, что выходит из уст». И православная Церковь, запрещая употребление скоромной пищи постами, запрещает это не потому, что такая пища оскверняет человека, а по другим причинам: во-первых, для выражения полной скорби, например, о смерти Христовой по средам и пяткам, или о грехах, великим постом; во-вторых, для смирения нашей плоти и, в третьих, для нашего наказания за допускаемое часто невоздержание. И таким образом телесный пост, как служил в ветхозаветное время, так служит и теперь выражением нравственного состояния или действия человека (1 Кор. 10:25–33), и потому необходим. Аще кто имать уши слышати и пр. Чит. об этом в объясн. Мк. 4:23 Вопрошаху Его ученицы Его о притчи. Что такое притча, чит. в объяснении Мк. 4:2

Здесь говорится не против поста, освященнаго Самим Господом: Мф. 4:2; 6, 16, и соблюдаемаго первыми христианами: Деян. 13:2-3; 1 Кор. 7:5, а против лицемернаго соблюдения одной внешней чистоты, ради которой пренебрегалась даже ясная заповедь о почитании отца и матери: Мк. 7:10-11. Различие в пище находил и ап. Павел: 1 Кор. 8:9-13.

Стих 16 прежних русских переводов: "Если кто имеет уши слышать, да слышит!" отсутствует в древнейших рукописях Мк.

***

Но Иисус на этом не останавливается. Он призывает народ и перед народом говорит загадочные слова о том, что оскверняет человека не то, что в него входит, а то, что из него исходит (ст. 15). Ст. 16, имеющий целью подчеркнуть сказанное, в лучших рукописях (א, В, L) отсутствует. Наш русский перевод имеет за себя A, D, Ѳ. Как бы то ни было, сказанное всем имеет общеобязательное значение. Поэтому непонимание учеников, которые, оставшись с Иисусом наедине, просят Его о разъяснении притчи, вызывает Его огорчение (ст. 17–18). Господь раскрывает образ (ст. 19–23). Принятая пища проходит не в сердце, а в чрево и извергается вон. Так – естественно – происходит очищение пищи. И, наоборот, исходящее из человека имеет источник в его сердце. Греховные движения и злые дела свидетельствуют об оскверненности источника. Таким образом, критерий оценки переносится вовнутрь. Нравственное содержание закона противополагается ритуализму книжников и фарисеев.

В контексте Мк. эпизоду принадлежит важное место. К нашему представлению об отношении Иисуса к иудейскому обрядовому закону Он прибавляет существенные черты. Иисус и в этом новом конфликте допускает коллизию интересов (ср. ст. 10–13), но, в отличие от обоих случаев нарушения субботы, инцидент возникает не из коллизии. С другой стороны, в нем отсутствует и момент Богоявления. Решение имеет значение принципиальное и общеобязательное. Свое, истинное, понимание закона Иисус принципиально противополагает пониманию фарисейскому.

Иисус не ограничивается этим рассказом. Он ставит под сомнение сам принцип ритуальной чистоты, а ведь это основа основ многих религий, в том числе и ветхозаветной. Омовение рук – это частный вопрос, о нем можно было бы спорить, оставаясь в рамках иудаизма, но поставить под сомнение деление пищи на чистую и нечистую?! Иисус рассказывает короткую притчу о том, что ничто из того, что извне попадает в человека, не может сделать его нечистым. Здесь притчей названо краткое речение (о притчах см. коммент. на. 4:1-2).

После сего, оставив своих совопросников как «неисцелимых» и не желая более говорить с ними, Господь обратился к народу, чтобы «преподать ему высокое, великое и исполненное многого любомудрия учение» (свт. Иоанн Златоуст). Послушайте Meне вси и разумейте! – так он начал свою речь, поучая, в чем состоит истинная нечистота, – не входящее – внеуду – во уста сквернит человека, но исходящее изо уст, то сквернит человека. – Аще кто имать уши слышати, да слышит! Для иудейских законников, погрязших в мелочных и чисто внешних правилах и предписаниях о чистом и нечистом, это учение Господа показалось странным, и ученики сказали Ему: веси ли, яко фарисее, слышавше слово, соблазнишася? но Господь, пользуясь подобием растения, вразумил их, что всякое учение, несогласное с Богооткровенной истиной, рано или поздно потеряет силу и значение, а таково и есть учение фарисеев, духовно слепых учителей народа, вверившегося опасному руководству их: всяк сад, егоже не насади Отец Мой Небесный, искоренится; оставите их, вожди суть слепи слепцем; слепец же слепца аще водит, оба в яму впадут.