Евангелие от Марка, Глава 5, стих 7. Толкования стиха

Сын Бога Вышнего. Словосочетание «сын Вышнего» (арам. бар эльйон) употреблено в одном Кумранской тексте, где о некотором лице говорится: «Он будет именован сыном Божьим, и {стр. 241} его назовут сыном Вышнего» (см. также в Словаре общих понятий статью «Сын Божий»). «Вышний» — передача древнего семитского божьего имени «Эльон», имеющего соответствия и в других языках, в частности, в финикийском. «Священником Бога Вышнего» назван в Ветхом Завете Мельхиседек (Быт. 14:18 («и Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино, — он был священник Бога Всевышнего»), ср. новозаветную цитату Евр. 7:1: «Ибо Мелхиседек, царь Салима, священник Бога Всевышнего, тот, который встретил Авраама и благословил его, возвращающегося после поражения царей»). Гебраисты отмечают для эллинистическо-римских времен повышение популярности этого имени и выявление в нем коннотаций некоего универсализма, связи с идеей Божьего замысла о спасении всех людей; возможно, появлению этих коннотаций способствовала как связь имени с фигурой Мельхиседека — праведника вне избранного Авраамова рода, который стоит вне круга праотцев Израиля, но к которому приходит как к священнику сам Авраам, а также живая память об употреблении этого имени язычниками, например, теми же финикийцами. В этом отношении едва ли случайно, что именно его употребляет Стефан, противопоставляя ветхозаветной локализации Божьего Присутствия в иерусалимском Храме вездесущность Бога: «Вышний не в рукотворных храмах обитает» (Деян. 7:48). Язычники, принимавшие библейский догмат единобожия, почитание субботы и еще некоторые заповеди поведения (но не обрезание и не полный состав «мицвот»), назывались «гипсистариями» или «гипсистианами» от греч. именования 'Υψιστος, передававшего именно это имя (и употребленного в греч. тексте комментируемого места Мк); к числу таких «гипсистариев» в молодые годы принадлежал, между прочим, принявший впоследствии крещение и священнический, а затем и епископский сан отец св. Григория Богослова (ср. Greg. Naz. or. 18, 5, PG 35, 989. D sqq.). Подробно об употреблении именования 'Υψιστος у язычников, эллинизированных иудеев и групп типа «ипсистариев» в новозаветную эпоху см. И. Левинская, Деяния Апостолов на фоне еврейской диаспоры, СПб., 2000, гл. 5 «Боящиеся Бога и культ Бога Высочайшего», с. 169–214, где дана также обстоятельная справка о трактовке проблемы в современной научной литературе. Довольно интересно, что в этом эпизоде Мк (и в соответствующем месте Лк. 8:28: «Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня») именование Иисуса Христа «Сын Бога Вышнего» выговаривается устами бесноватого, которыми говорит, собственно, демон; в Деян. 16:16–17 («16 Случилось, что, когда мы шли в молитвенный дом, встретилась нам одна служанка, одержимая духом прорицательным, которая через прорицание доставляла большой доход господам своим. 17 Идя за Павлом и за нами, она кричала, говоря: сии человеки — рабы Бога Всевышнего, которые возвещают нам путь спасения») описывается, как некая {стр. 242} одержимая служанка, через которую говорит опять-таки демон (букв. «дух пифон», πνεύμα πύθων), называет христиан (апостола Павла и его спутников): «рабы Бога Вышнего, которые возвещают вам путь спасения». Почему это происходит, мы не решаемся судить (в отношении специально к месту Деян см. Левинская, op. cit, с. 189–195, где приводятся также сведения о дискуссиях относительно этого места) очевидно, однако, что это не может (вопреки, например, P. Trebilco, Paul and Silas — «Servants of the Most High God»…, JSNT 36, 1989, p. 51–73) рассматриваться как проявление негативного отношения к самому имени 'Υψιστος, якобы скомпрометированному его языческим употреблением, ибо в таком случае оно не могло бы быть употреблено у того же автора в контексте Благовещения, в словах Гавриила о Христе: «и назовут Его Сыном Вышнего» (Лк. 1:32). Однако чувствуется, что оно по своей онтологической природе в меньшей степени запретно, чем другие имена Бога (не говоря уже о запретнейшем Тетраграмматоне), так что не только язычники, но даже демоны могут дерзнуть его выговорить, против своей воли свидетельствуя о Христе и о христианах.

В заключение несколько слов о том, почему мы именно так переводим это имя. Еврейское слово эльйон в обычных контекстах означает просто «верхний, горний» (например, именно оно употреблено в Быт. 40:17 («в верхней корзине всякая пища фараонова, изделие пекаря, и птицы клевали ее из корзины на голове моей»), когда хлебодар, излагая Иосифу в темнице свой зловещий сон, рассказывает, что было в верхней корзине из трех корзин у него на голове). В качестве имени Бога оно передает некий первичный опыт, так сказать, вертикали благоговения, как поднятый к небесам взгляд или указующий на небеса учительный перст, как возглас христианской Литургии: «горе имеем сердца!». Традиционный перевод «Всевышний» рассудочнее; такой эпитет принадлежит к сфере абстрактных вероучительных тезисов (= «Бог выше всего»). Правда, перевод этот соответствует греческой лексеме 'Υψιστος, которую мы встречаем и в Септуагинте, и в Новом Завете; совсем буквально ее передает употребляемый И. Левинской эпитет «Высочайший». Однако за греческой лексемой стоит первозданность еврейского «Эльон», не похожая на рассудочность суперлятива (к тому же общепринятая греческая передача вызывала у евреев сомне{стр. 243}ния, поскольку суперлятив как бы имплицировал множественность божественных существ, сравнение с которыми обосновывает превосходство — см. Phil. Leg. Alleg. 3, 82 и И. Левинская, ibid. с. 194–195). Вообще говоря, в подавляющем большинстве случаев мы исходили в переводе из греческого текста, не из гипотетических арамейско-еврейских реконструкций, хотя и с оглядкой на последние; но здесь хотелось выдержать, во-первых, терминологическое единство с нашими же цитатами из ВЗ в примечаниях, во-вторых, не заставлять Гавриила, благовествующего Марии, и бесноватого, выкрикивающего свои возгласы, изъясняться в рассудочном греческом роде.

«Что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего?» — кричит диавол в человеке голосом этого человека. Диавол исповедует Христа Сыном Божиим, и мы не должны удивляться, когда святейшие истины исходят из нечестивейших уст. Чем ближе время «человека беззакония», тем больше мы можем наблюдать благочестие только на словах. И верхом лжи будет исповедовать Христа Сыном Божиим, откровенно воюя против Него. Перед нами пророчество о последнем времени, когда, покоряясь Господу, диавол не может скрыть своей вражды к Нему. «Что Тебе до меня, — говорит он, — не трогай моей свободы. Не Ты ли Сам мне ее дал?»

Что же сделал этот страдалец, увидя вышедших из лодки на берег Иисуса и учеников Его? Евангелист Матфей, кратко говорящий об этом событии, свидетельствует, что два бесноватые, увидя Иисуса, закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Евангелист Марк повествует о том же событии так: увидев же Иисуса издалека, прибежал и поклонился Ему, и, вскричав громким голосом, сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? заклинаю Тебя Богом, не мучь меня! Ибо, поясняет Евангелист, Иисус сказал ему: выйди, дух нечистый, из сего человека. Евангелист Лука передает это событие вполне согласно с Евангелистом Марком: Он, увидев Иисуса вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня. (Лк. 8:28). Ибо, поясняет и Лука, Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека (Лк. 8:29).

Признавая безусловно истинными повествования всех трех Евангелистов, мы полагаем возможным принять нижеследующую последовательность рассказанных Евангелистами событий. Увидя Иисуса издалека, бесноватые закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Затем, один из двух бесноватых, тот, которого никто не в силах был укротить, прибежал, пал пред Ним, то есть Иисусом, и поклонился Ему. Иисус сказал: выйди, дух нечистый, из сего человека. Тогда бесноватый вскричал и громким голосом сказал: Что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? заклинаю (или умоляю) Тебя Богом, не мучь меня.

Установив последовательность всего происшедшего, ответим на вопрос: возможно ли все сделанное и сказанное бесноватым приписать ему самому, как свободно действующему человеку?

Одичалый, давно удалившийся в пустынные прибрежные скалы, живший в пещерах, не имевший к тому же никаких сношений с людьми, не мог, конечно, знать ни о явлении Христа, ни о том, Кто Он. Между тем, только что увидев Его, он называет Его Иисусом, Сыном Божиим, и с упреком кричит Ему, зачем Он пришел преждевременно мучить его; затем подбегает к Нему, падает пред Ним на колени, кланяется Ему и как бы просит избавить его от чего-то ужасного. А когда Иисус повелел нечистому духу выйти из него, то он вместо благодарности громким голосом говорит: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня! Такое поведение бесноватого, противоречащее его словам, указывает на какую-то двойственность в нем самом: он прибежал к Иисусу, пал к ногам Его и поклонился, то есть поступил так, как обыкновенно поступают ищущие спасения или избавления от какой-либо беды или от грозного врага; ему оставалось только высказать словами, чего он именно желает, о чем молит; он не успел еще или не сумел высказать свои желания, как всеведущий Иисус уже повелел нечистому духу выйти из него; тогда бесноватый начинает говорить, но слова его выражают совсем другие мысли, другие желания, настолько противоречащие смиренному преклонению пред Иисусом, что их никак нельзя приписать самому бесноватому. Очевидно, что бесноватый говорил не от себя, — что он бессознательно выражал своими словами чью-то чужую волю, чьи-то посторонние для него желания и опасения, — словом, что устами его говорил кто-то другой и что этот другой был тот, кто и довел несчастного до страшных мучений и одичания.

Что этот страдалец был действительно одержим злым духом или многими злыми духами, мы должны признать уже потому, что Иисус Христос повелел духу нечистому выйти из него. Но люди маловерные, сомневающиеся в существовании злых духов, пусть серьезно обсудят вопрос о несоответствии слов бесноватого с его поведением и с теми желаниями, которые он должен был высказать Иисусу, и тогда они, наверное, признают, что устами бесноватого говорил кто-то другой. Кто же? Какой ответ дадут они на этот вопрос, кроме евангельского?

Живя в горах, одержимый никогда прежде не встречался с Иисусом и не мог знать Его по имени. Между тем, как и капернаумский бесноватый, он называет Иисуса Его собственным именем. Более того, он сам бежит навстречу Иисусу и падает перед ним на колени: слово «поклонился» (προσεκύνησεν) у Марка имеет именно такой смысл. Лука в параллельном месте употребляет глагол «припал» (προσέπεσεν), то есть «пал к ногам». И произнесение имени Иисуса, и поклонение в данном случае представлены как действия беса, представляющего собой «второе я» одержимого. Именно бес, влекомый к Иисусу непреодолимой силой, прибегает к Нему и поклоняется Ему.

Прибежал (тече) и поклонился Иисусу Христу. Это – выражение покорности самого беca Господу, ибо, как пишет ап. Иаков, и бесы веруют и трепещут (Иак. 2:19). Что мни и теби (что Тебе до меня), Иисусе Сыне Бога Вышняго? заклинаю тебя Богом, не мучи мене. Бесы узнают в Иисусе Христе Мессию, Сына Божия и считают Его своим повелителем и врагом (ст. 10), потому что знают, что Он пришел разрушить дела их. Св. Златоуст при этом замечает: „И вот тогда, как люди почитали Иисуса Христа за человека, бесы пришли исповедать Его Божество». У евангелиста Матфея бес говорил Иисусу: ты пришел сюда прежде времени мучить нас (Мф. 8:29). Прежде времени, т. е. прежде страшного всеобщего суда (Мф. 25:41). Мучить бесов, т. е. как слуг сатаны, их преследовать, изгонять и ввергать в ад на мучения (Лк. 16:22. Откр. 14:10). Свящ. Писание учит, что до времени страшного суда злым духам попущено искушать и иногда мучить людей; в день же суда они окончательно будут осуждены на вечные мучения, и злые люди также вместе с ними (2 Пет. 2:4. Иуд. 1:6). Бесы знают это, и потому как бы жалуются, что Иисус Христос преждевременно пришел мучить их, и при сем просят не делать этого с ними и не высылать их из страны (ст. 10), у евангелиста Луки (Лк. 8:31), не посылать их в бездну, т. е. в ад. Так страшны адские муки, что сами бесы трепещут их! Блаженный Феофилакт толкует, что мучением для себя бесы называют непозволение им мучить людей, так как мучение людей, по их злой природе, составляет для них удовольствие; и также – повеление идти в ад, так как они думали, что Иисус Христос, не стерпя чрезмерной их злобы, не станет отлагать времени наказания их (Мих.).

Нечистые духи признают превосходство Иисуса над ними и называют Его Сыном Бога, как и в Мк. 3:11 (ср. также Мк. 1:24). Ученые отмечают, что Бога называли Всевышним лишь язычники, и это может указывать на то, что одержимый тоже был язычником. Как и в предыдущих рассказах об изгнании бесов, бесы пытаются устрашить Иисуса тем, что знают Его имя. Немного странно слышать из их уст: «Богом Тебя заклинаю!» Просьба не мучить их указывает либо на то, что бесы осознают конец власти темных сил на земле с приходом Иисуса и страшатся последнего Суда, либо это последняя с их стороны попытка спастись, заключив с Иисусом соглашение о том, чтобы Он не изгонял их с их территории.

Другой бесноватый, повидимому, был менее одержим недугом, хотя и в нем бесовская сила торжествовала над человеческою душою. Они смело пошли на встречу Иисусу Христу, и почувствовав в Нем явление для себя Спасителя и Избавителя от одержавшей их силы тьмы, пали перед Ним и поклонились Ему. А затем от лица нечистых духов с громким и испуганным воплем умоляли Спасителя не мучить их прежде времени.

 Бесноватый, увидев Господа издалека, прибежал, поклонился Ему и громким голосом сказал: что нам и Тебе, Иисусе Сыне Божий? Пришел еси семо прежде времени мучити нас. – Заклинаю Тя Богом, не мучи мене. так, и бесы веруют и трепещут (Иак. 2:19); зная, что окончательное осуждение их последует на страшном суде (2 Пет. 2:4; Иуд. 1:6) и что до того времени им предоставлено действовать сообразно злой природе их, они просят не мучить их прежде времени. «выйти из человека, – говорит блаженный Феофилакт, – демоны почитали мучением и, с другой стороны, думали также, что Господь не будет более терпеть их – и тотчас предаст мучению». Повелев нечистому духу выйти из сего человека, Иисус Христос спросил его: что ти есть имя? – спросил не для того, чтобы самому знать, но чтобы другие знали, как тяжко страдал этот несчастный. имея помраченное сознание, бесноватый уже не управлял своей личностью, и на вопрос Господа за него ответил дух нечистый: легион  Легион – отряд римского войска, состоящий из 6000 человек; из них половина была пехоты и половина – конницы.

имя мне, яко мнози есмы. Бесы усиленно просили Иисуса Христа, чтобы он не посылал их из страны той и не отсылал в бездну. В некотором отдалении, на горе, паслось большое стадо свиней, принадлежавших, по всей вероятности, язычникам, которых было много на восточном берегу геннисаретского озера. Злые духи просили Христа: аще изгониши ны: повели нам идти в стадо свиное, – да в ня внидем. Господь Иисус немедленно позволил, сказав: идите. он исполнил прошение демонов, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – не потому, что убежден был ими, а по другим причинам, именно – «дабы и жители тех стран познали Его всемогущество, и злоба демонов, от коей освободил он одержимых ими, яснее обнаружилась, и открылось то, что они без попущения Бога всяческих не могут прикасаться даже и к свиньям». Злые духи, вышедши из человека, вошли в свиней, и вдруг все стадо свиней, числом до двух тысяч, бросилось с крутого утеса в озеро и погибло в воде.