Толкование Евангелие от Марка, Глава 16: Александр Горский протоиерей

Воскресение Господа по времени не было в точности определено. Господь иногда говорил, что Он три дня будет в сердце земли, иногда – по триех днех востану, иногда – в третий день воскресну. След. ученики по этой причине еще не могли вдруг увериться в действительности Его воскресения – в самом начале третьего дня.

Известно, в каком положении остались ученики Христовы после того, как первосвященники Иудейские умертвили Иисуса. Страх рассеял их, так что при кресте Иисуса нашелся только Иоанн, которого Господь за верную любовь усыновил Своей Матери. На погребение Иисуса никто из Его апостолов не явился. Только один тайный ученик Иисусов Иосиф, член совета, однажды защищавший Его пред своими сочленами, осмелился просить у Пилата тела Иисусова для погребения. К Иосифу присоединился Никодим, которому Господь Сам в одной Своей беседе к нему, еще в начале Своего служения сказал загадочные слова, относящиеся до Его смерти: как Моисей вознес змия в пустыне, так должно быть вознесену и Сыну Человеческому. – Оба вместе, обвив изъязвленное тело плащаницею со множеством благовоний, положили оное в новом Иосифовом гробе. Еще было при этом несколько женщин, пришедших с Иисусом из Галилеи. Менее опасаясь за себя, или более верные чувству любви своей к Господу, они неотступно находились и при кресте, и когда совершалось погребение, сидели против гроба до самой той поры, как камень заключил вход в пещеру, где положено было тело Иисусово.

Погребавшие Иисуса, по всему видно, были уверены, что умерший уже не восстанет. Вот почему Иосиф и Никодим с такой тщательностью, несмотря на краткость времени совершают погребение Иисуса: со стороны их это был последний долг признательности Божественному Наставнику, от Которого каждый слышал несколько истин, доселе памятных их сердцу. Женщины Галилейские также имели усердие принести свою долю ароматов на гроб Иисусов и этим свидетельствовали, что и они не находили и возможным исполнить долг усердия ранее того дня, когда надлежало ожидать воскресения. – Апостолы уже и спустя два дня, когда довольно было времени собраться с мыслями, припомнить слова Господни о Своем воскресении, с трудом убеждались в этом, хотя не все с одинаковым упорством. Да и нелегко было увериться в этом. Доселе таких опытов еще не было. Воскресали умершие, но не сами собой, а при содействии великих праведников. А кто бы нашелся в это время такой, который бы мог снова вложить жизнь в мертвое тело самого величайшего праведника, какого они знали? Не разумели Писаний. Омрачены были скорбью.

Враги Иисуса не менее друзей Его были уверены, что смертью Иисуса все окончилось; саму мысль о воскресении они считали обманом.

Наступил третий день по смерти Его: довольно для уверения в действительности. Он воскрес. Событие совершилось невидимо. Да и могло ли совершиться видимо преложение видимого в невидимое, чувственного в духовное. Когда оно совершилось, неизвестно. Чтобы узнать Об этом происшествии, нужны были вестники. Являются вестники Его воскресения: Ангел сходит на землю и отверзает вход в пещеру не для Воскресшего, но для посетителей гроба. В Иерусалиме чувствуют сильное землетрясение. Но кто из жителей Иерусалима подумал, что этим землетрясением означался предел мрачной безызвестности, в какой находились на земле относительно Иисуса, после того как предшествующим землетрясением возвещено миру о смерти Его? Стража, окружавшая гроб Иисуса, которая одна могла свидетельствовать о причине страшного явления, была сама задержана страхом при гробе до яснейших свидетельств. Таким образом эта первая весть о воскресении, общая для всех, должна была привести в страх всех и друзей и врагов Иисуса.

Несмотря на то, другини Иисуса идут на гроб с ароматами.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 235-236++

А между тем как Мария уведомляет апостолов, и апостолы бегут на гроб, прочие мироносицы, достигши гроба ранее их прибытия, входят в пещеру, не находят тела Иисусова, но им является Ангел. Ангел светоносный возвещает им прямо и ясно, что Иисус воскрес, как Сам предсказал о том еще задолго до Своей кончины, еще в Галилее. Вот третья или лучше первая определенная весть о воскресении Господа. Для мироносиц не нужно было более удостоверения. Видение Ангела произвело столь сильное впечатление, что они не могли усомниться в действительности возвещенного им. По наставлению Ангела они спешат передать эту весть апостолам, но в таком ужасе, что и встречавшимся на пути, до кого сия весть относилась, ничего не открыли (Мк. 16:8).

Мария Магдалина, оставшись при гробе, по удалении Петра и Иоанна, в слезах приникла во гроб; видит двух Ангелов. Печаль так глубоко занимала душу ее, что это видение нисколько не смутило ее; она отвечала на вопрос их, о чем она плачет, как будто то были обыкновенные люди. Но в эту пору, как Ангелы должны были объяснить ей, где Господь, Сам Господь является за нею и повторяет ей тот же вопрос; о чем она плачет, чего ищет? Мария не узнала Его ни по виду, ни по голосу. Признала Его за садовника и спрашивает: не Он ли вынес из гроба тело Иисуса, и если Он, то указал бы, где Его взять и отдал бы ей священные останки. Тогда Иисус назвал ее по имени прежним знакомым ей голосом с намерением дать узнать Себя, и Мария со словом: Учитель! бросилась к ногам Иисуса и обняла их, как бы не желая никогда более с Ним разлучаться. Но Иисус сказал ей, что она Его не в последний раз видит. Однако же скоро Он намерен совсем возвратиться к Отцу Своему и потому велит ей скорее объявить апостолам о воскресении Своем. Не прикасайся Мне, не убо взыдох ко Отцу Моему. Иди же ко братии Моей, и рцы им: восхожду ко Отцу Моему и Отцу вашему и Богу Моему и Богу вашему.

Мария приходит к оставшимся; исполненная радости после такой скорби, она без слов была живым свидетелем воскресения. Но странно казалось, что видения бывают только женщинам. Мария, восторженная, не была принята, хотя надлежало было принять, за вестницу воскресения Господа. Может быть Иоанн, который так живо и обстоятельно изобразил это явление Господа. Иоанн одолжен был убеждением в воскресении ее словам. Невероятно, чтобы и Петр, некогда первый исповедавший Иисуса Сыном Божиим и теперь уже слышавший от мироносиц, что Ангел особенно велел уведомить его о воскресении Господа, невероятно, что после сего Петр оставался в прежнем недоумении, – что несогласно с его характером, всегда решительным. Напротив, весьма вероятно, что он сам стал уже верить в воскресение Господа. Только в нем эта вера производила более смущение, нежели радость. Если бы к Воскресшему Господу можно было иметь такой же доступ, как и прежде, он отыскал бы теперь Его и стал бы молить о прощении ему измены. Но теперь не так. Господь посылает вестников и является необычайным образом, как хочет и кому хочет. И теперь Петр видит, что Господь как будто оставляет его в стороне, – не ему первому явился.

Но с другой стороны оставались еще неверящие (Мк. 16:13). Да и у верующих не у всех было ясное понятие о Его настоящем состоянии. Притом нужно было Господу дать новую пищу для духа их после смутных дней, сообразную с их будущем назначением, вообще подкрепить прежние связи Свои с ними. Для этого Господь намерен явиться им всем вместе. Потом с колебанием веры должна была от них отступать и благодать Св. Духа: надлежало ее возвратить до полного излияния в день Пятидесятницы (и возвращена дуновением).

Но прежде Господь хочет возвратить в Свое стадо некоторых отшедших из Иерусалима. Один из них был сродник Господень Клеопа (Мария, жена Клеопова называется сестрой Божией Матери Ин. 19:25). Другой, неизвестно, кто. Оба они шли из Иерусалима в Еммаус, селение, отстоящее от Иерусалима на 60 стадий. Вышли из Иерусалима прежде, нежели стало известно явление Господа Марии Магдалине. На пути они имели разговор о происшествиях, недавно случившихся в Иерусалиме. Позорная смерть Иисуса разрушила их надежды увидеть в Нем Восстановителя Израилева. Господь, отчасти изменив собственный вид (Мк. 16:12), отчасти удерживая очи их (Лк. 24:16), пристал к ним и начал с ними беседу, в которой доказывал, что Мессии, восстановителю Израиля, необходимо нужно было, по Писанию, пострадать; что только это могло ввести Его в славу. Такой способ убеждения приводил к тому, что если они считали Иисуса Мессией, то смерть Его не должна для них казаться уничтожением всего Его дела; что надобно ожидать обещанного Писанием прославления Его в воскресении. Беседа Иисуса была продолжительна (ибо путь был не мал), состояла в раскрытии смысла пророчественных мест о Мессии, Его страдании и воскресении. Какие именно места приводил Господь, не сказывает Евангелист. Конечно те же, какие впоследствии приводили ученики и апостолы: Петр и Павел в своих речах и посланиях. Ученикам сладко было слышать слова сии. Их сердце разгорелось. Спутник хотел было идти далее, когда они уже достигли своего места. Но они Его удержали, посадили Его за вечернюю трапезу. В это время Он ясно дал им узнать Себя во время преломления хлеба; может быть, ученики увидели язвы на руках Его, – но Он вдруг стал невидим. Это еще более удостоверило их, что они видели действительно не обыкновенного живого человека и немедленно возвратились в Иерусалим к Апостолам.

Этот способ убеждения в Своем воскресении, в котором сперва раскрыта необходимость прославления только чрез воскресение, потом показано само исполнение этого прославления в лице Иисуса, – совершенно отличен от того, который употреблен для Марии Магдалины и впоследствии для Фомы – от одного чувственного обнаружения Своего прежнего, знакомого им, земного вида.

В то самое время, как эммаусские путники рассказывали апостолам и прочим братиям, с ними находившимся, о явлении Господа и с ними возлежали, Господь Сам входит в их собрание, не смотря на то, что двери были заперты, по опасению от Иудеев. Недоумение, ужас и радость – все смешалось. Господь успокаивает приветствием мира; уверяет в достоверности Своего воскресения знаками на руках, ногах и боку, и вкушением от трапезы. Потом раскрывает необходимость Своих страданий и прославления чрез воскресение – из Писания так же, как эммаусским путникам Отверзе им ум разумети Писания.

Удостоверив таким образом апостолов своих в действительности Своего воскресения, кроме Фомы, Господь оставляет их, но, оставляя, снова повторяет им Свое: мир вам, напоминает им о их призвании. Сам Он уже совершил Свое служение на земле, и передает теперь Свое дело им. Для этого сообщил им часть сил, нужных для будущего их служения, тех именно сил, какие теперь последним Своим подвигом Он в особенности заслужил роду человеческому и каких они сами ни от кого не могли получить, как от Него, Искупителя рода человеческого, и дал им право ими пользоваться с таким же самовластием, с каким бы Сам употреблял их.

Тем заключен был великий день воскресения Христова. Апостолы узнали теперь, что Господь их есть Владыка жизни и смерти, что Его уверения о Себе все несомненны: такого чуда еще не было слыхано никогда доселе, чтобы кто сам воскресал; что следов. не потеряло значения своего и все предшествующее обращение их с Иисусом: они снова апостолы Его. Но когда Воскресший, по явлении Своем, оставил их, не остался с ними, как было прежде, они должны были уразуметь отсюда, что с сего времени они должны находиться в особых отношениях к Нему: да и само явление Его более духовное, нежели плотское (поелику и сама плоть была одухотворена) тоже внушало. Таким образом мало по малу они должны были от прежнего видимого, чувственного обращения с Ним перейти к одному, чисто духовному, невидимому обращению, которое должно было наступить для них со временем Его вознесения. Вероятно в тот же день последовало и явление Иакову (1 Кор. 15:7).

Другое явление в Галилее было в полном собрании апостолов. Сначала некоторые не узнали Его здесь, вероятно не бывшие при первом явлении. Сообщив им в Иерусалиме, близ креста Своего, на котором пригвоздил рукописание грехов наших, власть разрешать грехи людей; здесь на границе мира Иудейского и языческого возвещает повеление идти ко всем народам с проповедью Евангелия. Может быть на той же горе (Мф. 17:1; 28:16), на которой среди трех избранных апостолов Он явился во время жизни Своей в преображении славы и, по выражению Ап. Петра, самовидца величествия онаго, приял от Бога Отца честь и славу (2 Пет. 1:16, 17), разрешая молчание о сем явлении велелепныя славы, заповеданное Им Самим до времени Его воскресения (Мф. 17:9), Он объявил им, что теперь вступает Он во все права, данные Ему как Искупителю рода человеческого на небе и на земле. Он уже теперь не царь только Иудейский, но и Царь неба и земли. Итак отселе чем занимались они среди Иудеев, должны совершать и везде, у всех народов. Здесь проповедывали покаяние, здесь верующих в Мессию крестили: то же должны делать теперь в целом мире. Но доселе они крестили в грядущего Мессию, теперь во имя Самого Бога Трисвятаго. Доселе проповедуя покаяние, они не занимались собственно раскрытием учения, слышанного ими из уст Спасителя: теперь Сам Он оставляет землю; они должны возвещать миру то, что слышали от Него и таким образом заменить Его служение своим собственным. И чтобы ободрить к такому служению, сказал им, что Сам Он пребудет с ними, в Своей церкви навсегда – доколе стоит этот мир, доколе вполне не откроется царство Божие на земле; а принимающим с верой проповедь их и вступающим в церковь Его чрез крещение, обещал спасение и силу чудотворений, какую имели апостолы во славу царствия Божия и на пользу братий своих (Мк. 16:17, 18).

Итак, при истечении сорока дней, когда ученики все были в Иерусалиме, Он берет их с Собой из Иерусалима и ведет на гору Елеонскую, где Он в присутствии тех же избранных учеников, которые видели Его на горе преображения, боролся в подвиге прилежно и предвкусил чашу страданий. Ученики Его, зная уже от Него, что чрез несколько дней будет ниспослан им Дух Св. и что с сего времени они должны начать проповедь свою об Иисусе Мессии, спросили было Его: не в сие ли время должно открыться на земле Его царство так, как они представляли его себе? Господь отвечал им, что не их дело знать времена и сроки будущего. Они призваны для того, чтобы свидетельствовать о бывшем. И когда сойдет на них сила Духа Св.: тогда должны свидетельствовать о своем Господе, начиная от Иерусалима в Иудее, в Самарии и до последнего града земли. Это были последние слова Спасителя к Своим ученикам. Явление, подобное виденному Елисеем над Илиею, совершилось теперь пред их глазами, но несравненно в славнейшем виде. Не колесница огненная, символ еще земной и означающий очищение человеческой природы, но облак славы, который прежде являлся только колесницей для Бога, поднял с Елеона от взоров учеников прославленную плоть Иисуса, Который, отходя, воздвиг руки Свои (обряд благословения жреческого), благословил учеников Своих (как Илия Елисея милотию, как Моисей начальников двенадцати колен). И только услышали апостолы от Ангелов в дополнение к ответу Господа и в утешение свое то, что слышали еще прежде от Него Самого, что так же Он некогда снидет снова на землю, как теперь восходит, но когда это будет, – не узнали.

Четыредесятидневное обращение с ними Господа по воскресении столько уже приготовило их к сему явлению, что они с радостью его встретили и возвратились в Иерусалим, прославляя Бога. Теперь они уже не заслуживали более упрека ни в недостатке любви к Нему, какой слышали из уст Его на последней пасхальной вечери: «если бы возлюбили Меня, то возрадовались бы, что Я сказал: иду к Отцу: ибо Отец Мой более Меня» (Ин. 14:26), – ни в недостатке упования на Него, в чем упрекал Он их тогда же, говоря: Я иду к Пославшему Меня. Никто из вас не спрашивает Меня, куда идешь? От того, что Я сказал вам сие, печалью исполнилось сердце ваше. Но Я истину говорю вам: лучше для вас, чтобы Я пошел: ибо если Я не пойду, то Утешитель не приидет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам (16:5–7). В настоящем состоянии они достойнее были того изображения, в каком представлял их Господь в Своей первосвященнической молитве (17:6–19): Я возвестил Имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира... и они Слово Твое сохранили. Ныне уразумели, что все, что Ты дал Мне, есть от Тебя. Ибо слова, которые Ты дал Мне, я передал им; и они приняли и уразумели истинно, что Я исшел от Тебя и уверовали, что Ты Меня послал.