Евангелие от Марка, Глава 15, стих 8. Толкования стиха

Пилат, видя упорство первосвященников, предлагает по крайней мере даровать Иисусу свободу, как обыкновенно дается она в пасху какому-нибудь злодею. Таким образом могло и определение Синедриона остаться в своей силе, и обвиненный – остаться в живых. А чтобы сколько-нибудь удовлетворить их ненависти к Иисусу, Пилат положил бичевать Его. Но народ кричал по наставлению первосвященников: отпусти не Иисуса, а Варавву.

Когда Пилат недоумевал, как ему поступить в этом случае, присылает к нему жена (Прокла во святых у греков, 27 октября, но с этим именем нет у нас). Она только сейчас видела сон, по которому принимает сильное участие в Праведнике. Просит, не именуя Праведника, чтобы Он не был осужден, что видно за Пилатом водилось (Мф. 27:19).

Пилат еще сильнее стал расположен дать свободу Иисусу. Мысль – осудить на смерть какого-нибудь Бога могла тревожить и язычника.

Но сильнее стали наступать и первосвященники. Они начали прямо обвинять Иисуса в возмущениях. Он развращает народ, говорили они, запрещает Кесарю дань давать. Т. е. они начали выводить следствия из первого своего обвинения (Лк. 23:2). Настаивая на это обвинение, они упомянули, что Иисус пришел с таким учением из Галилеи.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 223-224++

Узнав, что Ирод не осудил Иисуса, а только поглумился над Ним, Пилат вышел на Лифостротон и, обращаясь к первосвященникам, начальникам народным и народу, сказал: «Вы привели ко мне человека сего, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал и не нашел человека сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его; и Ирод также, ибо я посылал Его к нему; и ничего не найдено в Нем достойного смерти (Лк. 23:14—15). Итак, я должен отпустить Erо. Но если вы все-таки считаете Его виновным в чем-то и подлежащим наказанию, то, если хотите, я накажу Его, но, наказав... отпущу (Лк. 23:16)».

Хорош судья? Признать Обвиняемого невиновным во взводимых на Него преступлениях, и тут же, в угоду злобным обвинителям, подвергнуть Его наказанию?! Он хотел, как говорится, угодить и нашим и вашим, но ошибся в расчете: первосвященники, заметив колебание в нем, стали еще более настойчивыми в своих домогательствах; никакими уступками нельзя было насытить их жажду крови, только смерть Иисуса могла удовлетворить их.

Но Пилат все-таки надеялся устроить дело так, чтобы обе стороны остались им довольны. Собравшаяся толпа народа напомнила ему про установившийся обычай освобождать перед пасхой от присужденного наказания одного из содержащихся под стражей и отпускать его на свободу; и хотя он знал, что народ намерен просить его отпустить Варавву, осужденного за возмущение в городе и убийство, однако думал, что если предложит отпустить вместо Вараввы Иисуса Христа, то народ воспользуется таким удобным случаем для освобождения своего Галилейского Пророка. Поэтому он обратился к народу с вопросом: кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву, или Иисуса, называемого Христом? .

Хощете ли (хотите ли), пущу вам Царя Иудейскаго? У еванг. Матфея: кого хотите, чтобы я отпустил вам, Варавву или Иисуса? Варавва, это был известный своими преступлениями, грабежом и убийствами, узник, который в то время содержался в темнице по случаю какого-то убийства в городе, произведённого им во время мятежа (Богосл.) Пилат знал и из допроса еще более увидел невинность И. Христа (ст. 10), поэтому желал отпустить Его. Знал, что первосвященники предали Его из зависти (зависти ради). Первосвященники и старейшины иудейские не только ненавидели И. Христа за то, что Он обличал их пороки, но и завидовали Ему – завидовали тому влиянию, какое Он имел на народ, и той любви и почтению, которые народ оказывал Ему. Эти-то ненависть и зависть и возбудили первосвященников и старейшин иудейских против Него. Пилату не хотелось прямо отказывать Синедриону, осудившему И. Христа, и он прибегает к хитрости. Он знал, что И. Христа ненавидят только книжники и фарисеи, а народ любит Его, и поэтому, предложив вопрос: кого хотите, чтобы я отпустил вам, Варавву или Иисуса? надеялся, что народ изберет Христа; но вышло не так, что увидим ниже (в ст. 11 и друг.). Царя Иудейскаго. Пилат назвал царем И. Христа, стоявшего пред ним на суде в уничиженном виде, по всей вероятности, с той целью, чтобы осмеять нелепость взводимого на Него обвинения в том, что Он домогается присвоить себе царскую власть в Иудее; с другой стороны, – может быть, с расчетом, что народ при таком названии Христа почувствует эту нелепость и будет просить о Его освобождении. У еванг. Матфея (Мф. 27:19) здесь приводится следующий случай. Между тем, как Пилат сидел на судейском месте, послала к нему жена его сказать: не делай ничего праведнику тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него. На судейском месте. Это место находилось пред домом правителя и было открытое и возвышенное. Оно называлось по-гречески „лифостротоном», а по-еврейски „гаввафой». Жена его. У древних писателей она называется Проклой или Клавдией Прокулой и говорится, что она исповедовала еврейскую веру и была женщиной благочестивой. Предание говорит, что впоследствии она приняла христианскую веру (Мих.). Не делай ничего Праведнику тому (И. Христу), т. е. не осуждай Его на смерть, Он праведен-невинен; иначе ответишь за Него пред Богом. Я ныне во сне много пострадала за Него. Что это был за сон, в Евангелии не сказано. Римскими законами было строго запрещено женам судей вмешиваться в их дела по должности, и если жена Пилатова решилась сообщить свой сон мужу, то значит, она была очень убеждена в истине того, что ей было открыто во сне. В сочинении, известном под именем „Письма жены Пилата» к подруге говорится, что во сне она видела, как И. Христос, облеченный божественным величием, судил всех людей, которые трепетали пред Ним, и между душами осужденных Им и низвергнутых в бездну пламени, находились те, которые на суде требовали от ее мужа смерти Христовой. Сон удостоверял жену Пилата не только в том, что Иисус Христос невинен, но и в том, что Он – праведник, а это наименование в устах язычницы означало человека, необыкновенно добродетельного, любимца Божия. „Дивное дело, замечает Блаж. Феофилакт, Судимый Пилатом устрашает его жену!. Сон этот был делом промышления Божия – не для того, чтобы был освобожден И.Христос, а – чтобы спаслась та жена.» „ Почему же не сам Пилат видит сон? вопрошает св. Златоуст и отвечает: или потому, что жена наипаче была достойна сего, или потому, что если бы он видел, то не поверил бы ему, и даже, может быть, не сказал бы о нем. Посему так и устроено, чтобы жена видела сей сон, дабы известным это сделалось для всех. Но и не просто видит она сон, а и страдает много, дабы муж, хотя бы из состраданиия к жене, помедлил совершить убийство».

Но, кроме Иисуса, был еще один заключенный, вероятно, из числа повстанцев, ведших партизанскую войну с римлянами, а такие люди были очень популярны в народе. В те времена было множество восстаний и мятежей, и римляне безжалостно карали людей, поднявших против них оружие. Повстанца звали Бар-Абба (арам. сын отца), это, вероятно, не имя, а прозвище. Матфей сообщает, что его тоже звали Иешуа (Иисусом), некоторые рукописи Евангелия от Марка также дают такое чтение. Если это так, то есть особый трагизм в том, что перед человеческим судом предстали два Иисуса: один – «сын отца», другой же – Сын Небесного Отца, но люди выбрали себе не Спасителя, а убийцу.

Солнце поднялось уже высоко, и яркие лучи его, начиная сильно припекать, в то־же время придавали особый блеск светлой белой одежде Божественнаго Узника. Поставленный в необходимость опять решать неприятное ему дело и желая спасти как-нибудь невиннаго, по его убеждению, человека, а также и поддержать достоинство своего перваго оправдательнаго приговора, Пилат попытался теперь обратиться к чувству благородства—не этих, конечно, сановников и гордых книжников и фарисеев, опять стоявших пред Преторией во главе с первосвященниками,—а простого народа. По установившемуся обычаю, по всей вероятности введенному самими римлянами в видах польстить самолюбию подчиненнаго народа, чтобы тем заставить его скорее примириться с горечью своего политического рабства Обычай этот, во всяком случае, не национальный иудейский. См. Маккавейский. Археология, стр. 144. , римский правитель по случаю пасхи освобождал какого-нибудь узника, по желанию и выбору народа. Зная, что все обвнвение против Иисуса есть дело первосвященников и старейшин, и что простой народ еще недавно обнаруживал восторженную привязанность ко Христу (при последнем въезде Его в Иерусалим), он надумал предложить для праздничнаго освобождения на выбор двоих узников, именно, Иисуса Назаретскаго и закоснелаго разбойника и убийцу—Варавву, который, по одному преданию, назывался также Иисусом, в надежде, что народ предпочтет в своем выборе Того, Кого он еще на днях с восторгом приветствовал как сына своего знаменитаго царя Давида, этой своей национальной гордости и славы.

Зависти ради - см. ст. 1-2

Мнение Ирода еще более утвердило Пилата в убеждении в невиновности Христа. Но когда он заявил об этом Синедриону, последний снова начал требовать смерти Христа. Слабовольный Пилат не нашел в себе решимости прямо отказать

Синедриону в его незаконном требовании. Он стал искать выхода, который удовлетворил бы несколько и Синедрион, и спас бы жизнь Христу. Пилат хотел воспользоваться обычаем отпускать перед праздником Пасхи одного из узников, по выбору народа. В это время содержался под стражей очень видный государственный преступник – Варавва, обвиненный за многие убийства и возмущение народа против римского владычества на смертную казнь. Когда Пилат предложил отпустить Иисуса, члены Синедриона, а под их влиянием и собравшийся к этому времени народ, стали кричать: Не Его, но Варавву (Ин. 18:40).

Поскольку и Ирод Антипа не нашел в Обвиняемом ничего, достойного смерти, Пилат хотел отпустить Его, но первосвященники продолжали настаивать на казни Иисуса. Тогда Пилат обратился к простому народу, думая там найти поддержку. Напомнив об обычае отпускать одного узника из темницы ради праздника Пасхи (ближайшая цель освобождения – участие в пасхальной вечере), прокуратор сказал: «Кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву, или Иисуса, называемого Христом?» (Мф. 27:17). Варавва же был посажен в темницу за произведенное им в городе возмущение и убийство. Но Пилат ошибся в расчетах. Толпа, вдохновляемая начальниками, требовала отпустить разбойника Варавву, а Иисуса распять: «Распни, распни Его!» (Лк. 23:21). «Какое же зло сделал Он?» (Мф. 27:23) – удивленно спрашивал Пилат у разъяренного народа. Правитель решил, что телесным наказанием можно избежать смертного приговора, поэтому, отчасти идя навстречу Синедриону и неистовству толпы, он отдал Христа воинам для бичевания.