Евангелие от Марка, Глава 11, стих 31. Толкования стиха

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 195++

Когда И. Христос, во вторник, пришел в храм и стал учить, Его беседы с народом прерваны были первосвященниками и книжниками. Они приступили к Нему в качестве депутации от Синедриона (подобная же депутация была и к Иоанну Крестителю. Ин. 1:19 и д.) и спрашивал Его: какою властью (богоданною или просто человеческою) Он это (напр., очищение храма от торжников) делает и кто дал Ему эту власть (чрез кого Он получил это полномочие, чрез кого посвящен в эту должность?) На это И. Христос ответил тоже вопросом: Иоанн был ли пророк или самозванец? Так как для всех несомненно было, что Иоанн был богопосланный пророк, то в этом вопросе И. Христа был ясный, хотя и косвенный ответ на то: кто Он? Ибо Иоанн свидетельствовал об Иисусе, как Мессии. Первосвященники и книжники это поняли и потому уклонились от утвердительнаго ответа. Но и отрицательный ответ дать они боялись, потому что отвечать нужно было вслух всего народа, а народ почитал Иоанна за пророка. Поэтому они отвечали: не знаем! Тогда Христос отказал им дат прямой ответ на их вопрос.

Синедрион посылал к Иоанну священников и левитов, принадлежащих к секте фарисеев, узнать, кто он? И тогда же Иоанн сказал им, что он не Христос, но что Христос уже пришел, стоит среди вас (Ин. 1:26). И когда Иисус, после сорокадневного поста и искушений, подошел к Иордану, где Иоанн объяснялся с посланными синедриона, то Иоанн, указывая на Него, сказал: вот Он, Агнец Божий, Который берет на себя грех мира (Ин. 1:29). Тогда же Иоанн рассказал посланным, как Дух Святой сошел на Иисуса при крещении Его и как голос с неба назвал Его Сыном Божиим (см. там же).

Все это синедрион прекрасно знал, а потому, если бы он на вопрос Иисуса ответил, что Иоанн был Пророк, посланный от Бога, то этим самым признал бы, что Божий Посол говорил правду, и что, следовательно, Иисус есть действительно Христос, Сын Божий.

Вопрос Иисуса поразил синедрион неожиданностью своей. Они, конечно, заранее сговорились, о чем спрашивать Иисуса и как отвечать Ему, но такого вопроса, вероятно, не ожидали, так как для ответа на него вынуждены были совещаться тут же, в храме. Если скажем: с небес, то Он скажет: почему же вы не поверили ему, когда он свидетельствовал вам обо Мне, называя Меня Христом, Сыном Божиим? И тогда народ провозгласит Его Царем Израилевым и восстанет против кесаря; и придут римляне и овладеют и местом нашим, и народом. Нет, так нельзя отвечать!

Почто убо не веровасте (почему же вы не поверили) ему, т. – е. не поверили тому, что не раз высказывал Иоанн об И Христе, – что Он есть обещанный Мессия.

Смысл очищения храма Иисус раскрывает начальникам (ст. 27–33). Он отвечает вопросом на вопрос и спрашивает их о том, как они понимают крещение Иоанново: с небес оно было или от человеков. Получением прямого ответа на свой вопрос Он обусловливает и Свой прямой ответ на их вопрос. Начальники прямого ответа не дают в сознании, что ответ как положительный, так и отрицательный представлял бы для них одинаковые неудобства. Отказ начальников естественно влечет и отказ Иисуса. Если ученикам Иисус говорит о вере как условии прощения, а значит, общения между Богом и людьми, то отказ фарисеев по тактическим соображениям обнаруживает их беспринципность, т.е. как раз отсутствие веры, условия общения. В ответ на их отказ отказ Иисуса запечатлевает осуждение, в котором был смысл символических актов. Но мало того, что отказ Иисуса имеет значение запечатления символического акта, вызвавшего вопрос начальников. В поставленном Им вопросе символический акт получает свое углубление. Почему на вопрос о власти Иисус ссылается на Иоанна Крестителя? Было бы странно понимать Его ответ в том смысле, чтобы Он источник Своей власти возводил к Иоанну. Для такого понимания Евангелие не дает никакого основания. Но ответ Иисуса во всяком случае предполагает связь между Его служением и служением Иоанна. Оба служения имеют один источник. Если Иоанново крещение с неба, то с неба и власть Иисуса. Связь между служением Иоанна Крестителя и Христа Спасителя была уже ясно подчеркнута в рассказе о конце Предтечи (гл. 6). Но Иоанн Креститель – для всех бесспорно – стоял на почве Ветхого Завета. К нему в пустыню выходили все (Мк. 1:5).

Восставая против Иисуса и, в то же время, явно отрекаясь от Иоанна, иудейские начальники косвенно отрекались и от Ветхого Завета. Мы видели, что изгнание торгующих из храма имело смысл очищения. И представление Иисуса о Иерусалимском храме как о доме молитвы для всех народов опиралось на слово из Ветхого Завета.

Власти поставлены в трудное положение. Если они ответят, что Иоанн исполнял волю Бога, они сами дадут против себя свидетельство – они воспротивились Богу. Конечно, они отвергли весть Иоанна (см. Мф. 21:32; Лк. 7:29-30), но открыто признать это боялись, потому что народ почитал Иоанна как пророка, то есть вестника Божьего. Тем самым изобличена их неискренность и лицемерие, ими движет не стремление узнать истину, а желание сохранить и упрочить свое положение.

Но ответа не последовало: Они вполне понимали значение и цель вопроса. Отклонить его, как не относящийся к делу, не было никакой возможности. Иоанн открыто и выразительно свидетельствовал об Иисусе, признавая Его, пред самыми уполномоченными от синедриона, не только пророком, но пророком гораздо большим себя самого, даже величайшим пророком, Мессией. Признавали ли они это свидетельство, или нет? Ясно, что Христос имел право требовать от них ответа на этот вопрос, прежде чем отвечать им. Но они не могли или вернее не хотели отвечать на него. Он ставил их в безвыходное положение. Они не хотели сказать «с неба», потому что они отвергли его; они не смели сказать «от человеков», потому что вера в Иоанна (как видно даже из Иосифа Флавия) была так сильна и единодушна, что открыто отвергать его значило бы подвергать опасности свою личную безопасность. Поэтому они – учители Израилевы – поставлены были в позорную необходимость сказать: «не знаем». Такой ответ со стороны лиц, на обязанности которых лежало изучать закон и религию и объяснять их народу, был для них полным позором, тем более постыдным, что он дан был в присутствии множества народа. Но Христос, но своему бесконечному милосердию, не настаивал на дальнейшем расспросе, а просто ответил им: «И Я вам не скажу, какою властью Я это делаю|||», и затем опять продолжал поучать народ.

Когда Спаситель впервые появился в храме после изгнания оттуда торгующих, первосвященники и старейшины, желая явить собственную власть как распорядителей в храме и унизить Христа, спросили Его прилюдно: «Какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть?» (Мф. 21:23). Господь не отказывается отвечать, но ставит условие: Он ответит, если они вначале скажут Ему, «крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков?»(Мф. 21:25). Собственно, это и есть ответ на их вопрос: Иоанн Предтеча был пророком и свидетельствовал о Христе как о Сыне Божием, и старейшины все это знали. Признав небесное происхождение служения Предтечи, они должны были бы признать и Божественное достоинство, и власть Христа. Но, видя опасность как в признании, так и в непризнании ими на публике небесного служения Крестителя, они решили слукавить: «И сказали в ответ Иисусу: не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю» (Мф. 21:27). Евангелие отмечает, что они лгут, потому что боятся народа: «О рабское человекоугодничество низких людей! Бога презирают, а боятся людей и в угоду им делают все» Евфимий Зигабен. Толкование на Евангелие от Матфея, 21: 26. [Электр. ресурс:(14.11.11).]. Это человекоугодие дойдет до логического предела, когда руководители еврейского народа торжественно откажутся от Бога и признают своим царем язычника-кесаря: «Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря» (Ин. 19:15).