Евангелие от Луки, Глава 6, стих 16. Толкования стиха

Между тем с каждым днем становилось для Господа нужнее отделить от толпы последователей часть избранных для распространения чрез них действий своих в большем круге, и для лучшего приготовления их самих к дальнейшему служению. С одной стороны усиливающееся расположение к Нему простого народа, с другой – возрастающая ненависть врагов хотя и были допущены по Божественному предведению и никогда не выходили за черту, им предоставленную, никогда не стесняли Божественной свободы нашего Искупителя положить душу свою за нас без всякой посторонней необходимости, единственно из любви своей к нам, – тем не менее однако же, по самим предначертаниям Божественного Подвигоположника, должны были раскрыться в своих следствиях не в продолжительном времени. И так теперь, уклонясь на время от преследований фарисеев, Господь вознамерился положить начала теснейшему союзу нескольких учеников с Собою.

Приступая к сему, Господь в один вечер нарочито удаляется от всех на уединенную гору для молитвы. – Кто знает, что обнимала в сие время молитва Господня? Можно впрочем думать, что, полагая начало строения Церкви Новозаветной, Божественный Ходатай наш призывал на дело свое благословение Отца Своего, просил ей крепости против царства тьмы ( и врата адова не одолеют, ей – видех сатану с небесе спадша: се сатана просит, дабы сеял вас, яко пшеницу, и аз молихся о тебе, Симоне). Сын человеческий, может быть, просил Отца Своего небесного о укреплении собственном на последний подвиг, Ему предлежащий: ибо на утро должен был, по воле Отца и по благому соизволению Своему приблизить к Себе и с сего времени всегда иметь пред Собою острое орудие смерти,– Иуду Искариотского.

И бе обнощь в молитве Божии (Лк. 6:12).

На утро, призвав к Себе на гору учеников Своих, избирает из них 12 для того, чтобы они были постоянно при Нем и чтобы впоследствии могли свидетельствовать, что сами видели, слышали, осязали (Мк. 3:14). Это были как бы начальники новых, будущих 12-ти колен нового Израиля (Откр. 21:14).

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 108-109++

45. Избирается также Иуда (см. Мф. 10:4; Лк. 6:16), не из-за неосмотрительности, но по божественному смотрению. Какова сила истины, которую не мог ослабить даже враждебный слуга! Какова благость Господа, пожелавшего, чтобы мы скорее усомнились в Его выборе, чем в Его любви! Он принял на Себя человеческую тленность, не отказываясь даже от этой стороны человеческой немощи. Он пожелал быть оставленным, быть преданным Своим апостолом и спутником, чтобы ты, когда тебя оставит и предаст друг, спокойно претерпел, что выбор твой оказался неверным, а благодеяние тщетным.

Выбор Иуды

Избирается и Иуда, и не по неосторожности, но по промыслу. Какова же истина, которую не ослабляет и служитель, ставший противником! Какова же нравственность Господа, который предпочел скорее подвергнуть у нас опасности Своей суд, нежели Свою любовь. Он воспринял человеческую немощь и не отверг и эти стороны человеческой немощи!

Он захотел быть оставленным, пожелал быть проданным, изволил быть преданным Своим апостолом, чтобы ты, оставленный своим другом, проданный своим союзником, легче переносил то, что ты ошибся в своем решении и напрасно потратил свои благодеяния.

После описания событий субботы второпервой и следовавшей за нею ев. Лука не указывает на значительную перемену места деятельности И. Христа. Но все-таки, согласно с ев. Марком, первым событием после того оигь поставляет избрание двенадцати апостолов. Ев. Матфей вовсе не передает этого события в своем Евангелии, а только перечисляет имена апостолов при послании их на проповедь в таком роде, что как - будто избрание их уже было разсказано впереди. В хронологическую связь с предшествующим но ставят это событие ни Марк (и взыде на гору),ни Лука (бысть же во днитыя).

Какое великое значение имело избрание из числа многих последователей 12 апостолов в ряду других дел 1. Христа, на это указывает нам ев. Лука, говоря, что Господь всю предшествующую этому событию ночь провел в молитве к Богу. Эти 12 учеников Христовых призывались теперь быть ближайшими споспешниками Христу во время Его земной жизни и продолжателями Его дела после вознесения Его на небо. И потому отселе Он так приближает их к Себе, что составляет с ними одно общество, одну семью, в которой Сам Он и был главою.

Имена апостолов евангелисты передают одни и те же л различаются несколько лишь в порядке размещения их. Ев. Марк при именах Иакова и Иоанна делает замечание, что И. Христос нарек им имена: Воанергес, то.-есть, сыны Громовы. Очень может быть, что это наречевие сынов Заведеевых сынами громовыми произошло не теперь, а по поводу какого-нибудь события, в котором проявился пламенный дух этих апостолов (быть может, по поводу Лк. 9:54.). Точно также и при имени Симона ев. Марк замечает здесь, что И. Христос нарек ему имя Петра, что, однако, было в другое время (Ин. 1:42).

Некоторых из перечисляемых здесь евангелистами апостолов мы уже знаем из истории приближения их ко Христу (Ин. 1:37 и д.) и призвания к последованию за Ним (Мф. 4:18 и д. 9:9 и д. и паралл.), каковы: Петр и Андрей, Иаков и Иоанн, Филипп и Нафанаил или Варфоломей и мытарь Матфей. История же призвания другнх апостолов неизвестна.

Вслед за рассказом о возникшем враждебном фронте против Иисуса евангелист Лука приводит рассказ противоположного свойства - об учениках и апостолах, составивших верное окружение Господа. Этот рассказ об избрании 12-ти и список 12-ти находятся также в несколько отличающихся друг от друга вариантах у евангелиста Марка (Мк. 3:13-19) и у евангелиста Матфея (Мф. 10:1-4).

В то время как духовные вожди Израиля все больше и больше отворачиваются от Иисуса, Он сам создает круг новых духовных вождей из «Двенадцати». При этом число 12 (символизируя собою 12 колеи) указывает на то, что эти люди как бы воплощают в себе весь Израиль. И не только это: мы знаем, что они будут посланы с миссией не только в Израиль, но и в языческий мир (Деян. 1:8).

Начало отрывка по-библейски торжественно: не «в те. дни» (как в Синодальном переводе), а «и вот случилось в те дни... » («кисть же ко дни тыл»), Эта торжественность указывает на начало нового этапа евангельской истории. Иисус поднялся на гору. Гора традиционно символизирует место близости и откровения Бога. Проведя всю ночь в молитве, Он подготовил себя к новому решительному шагу - избранию 12-ти из большого количества К го учеников и последователей.

При наступлении дня Иисус «призвалучеников Своих» (Марк уточняет: «позвал к Себе, кого Сам хотел» (Мк. 3:13)). Затем Он «избрал из них двенадцать» (Мк. 3:14: <поставил двенадцать»; Мф. 10:1: «призвал двенадцать учеников (моих»).

Лука не называет пи условий избрания 12-ти, ни той задачи, которая перед ними поставлена. Он прос то пишет: «избрал... двенадцать, которых и наименовал Апостолами». Слово «апостол» означает наделенный полномочиями посланник, представитель. Само понятие апостольства связано с иудейским правовым институтом шалиахов. Всякий человек имел право быть представленным вместо себя уполномоченным свидетелем (шалиахом) или двумя.

Евангелист предлагает список 12-ти апостолов. При этом Симону (и только ему) Иисус дает второе, особое, апостольское имя - Петр, то есть скала, камень. Андрей представлен как брат Петра. Иаков и Иоанн нам уже известны из прошлой главы, из истории их призвания. Затем следуют Филипп и

Варфоломей, Матфей и Фома. Вместе с Иаковом Алфеевым Лука упоминает Симона Зилота, на месте которого Марк и Матфей ставят Фаддея. Затем у Луки идет Иуда Иаковлев, на месте которого у Марка и Матфея стоит Симон Кананит. И заканчивается список Иудой Искариотом, «который потом сделался, предателем». Незначительные расхождения в списках объяснялись по-разному. Этот специфический вопрос мы обсуждать не будем. Но что следует заметить, так это то, что все 12 распределены попарно. Симон-Петр и Андрей, Иаков и Иоанн, Филипп и Варфоломей, Матфей и Фома, Иаков и Симон Зилот, Иуда Иаковлев и Иуда Искариот. Почему так? Потому, что, согласно иудейским правовым предписаниям, истинность свидетельства удостоверяется двумя свидетелями. Вспомним евангельское: «Где двое или трое, собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20), то есть достаточно двух свидетелей. Третий упоминается на всякий случай, если двое не во всем согласны друг с другом.

Единственная оставшаяся позиция может быть занята только одним апостолом, у которого оказывается три имени: Иуда Иаковлев, он же Фаддей, он же «Леввей, прозванный Фаддеем». Очевидно, что Фаддей — это прозвище, а «Иаковлев» — тоже прозвище, указывающее на то, что этот апостол — брат Иакова Алфеева. Он же упоминается в Евангелии от Иоанна под именем «Иуды не Искариота» (Ин. 14:22). Он считается в церковной традиции автором Послания Иуды в составе Нового Завета, где он сам называет себя «братом Иакова» (Иуд. 1).

Факт наличия среди двенадцати апостолов двух людей с одинаковым именем Иуда, широко распространенным в иудейской среде, должен был создавать определенные неудобства. Уже при жизни Иисуса одного из них могли чаще именовать по прозвищу, чтобы отличать от другого. После же того, как Иуда Искариот предал Спасителя, его имя быстро стало нарицательным, и Евангелисты, гово
ря о другом Иуде, оставшемся в числе апостолов, могли употреблять различные прозвища вместо его собственного имени (Фаддей, Лев- вей) либо делать добавления к этому имени (Иуда Иаковлев, Иуда «не Искариот»), чтобы четко отличить его от предателя.

Двенадцать — священное число для израильского народа, напоминающее о сыновьях Иакова и произошедших от них двенадцати коленах израильского народа. Сам Иисус проведет эту параллель, когда будет говорить апостолам о Своем Втором пришествии: «В пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых» (Мф. 19:28).

Группа из двенадцати апостолов мыслится в Евангелиях как ядро Церкви, а Церковь — как Новый Израиль, который объединит всех уверовавших в Иисуса. И если во главе израильского народа стоял Иаков, от которого произошли двенадцать сыновей, то во главе нового народа Божия стоит Иисус и Его двенадцать апостолов. Осознание важности сохранения священного числа двенадцать подвигло апостолов после смерти и Воскресения Иисуса первым делом избрать на место предателя Иуды, выбывшего из числа апостолов, другого из учеников Спасителя (Деян. 1:15-26).

Иуда Иаковлев иначе называется Леввей и Фаддей. Леввеем назван он при избрании в апостольское звание в отличие от соименного ему Иуды Искариотского, так как у иудеев было в обычае принимать новое имя при особенно важных случаях (Мих.). Фаддеем же он назван при крещении. Иуда Искариот назван так потому, что происходил из города Кариота (Нав. 15:25). «Не стыдится евангелист говорить о предательстве Иуды (иже и предаде Его, И. X.). Так евангелисты никогда не скрывают ничего, даже и того, что казалось предосудительным», замечает при этом Златоуст. Все апостолы были избраны Господом из простых людей, как более способных своими простыми сердцами воспринять учение Его. Апостолов Господь избрал в сотрудники Себе, – вместе с Ним, при Нем, а затем одни после Его вознесения, они должны были продолжать дело спасительной Его проповеди. И Господь открывал им тайны царствия Божия, подготовлял их на опыте к будущему их великому служению и, вдохновляя Своим примером, приучал к опасностям и трудам. Апостолы были постоянными Его спутниками, и Он называл их Своими детьми, братьями и друзьями. – Является вопрос: «Господь, по Своему всеведению, знал, что Иуда – худой человек, что он изменит Ему, предаст Его; для чего же Он избрал его в ученики, даже в Апостолы?» Один из духов. писателей отвечает на этот вопрос таким образом: «Не Иисус Христос искал Иуду, но Иуда Его, и, встретив Иуду, Господь признал в том действие Божественного Промысла, волю Своего Отца небесного, которой Он всегда оказывал безусловное послушание. С другой стороны нужно обратить внимание на то, что Иуда был человек со светлыми дарованиями, которые, при благотворном влиянии ближайшего общения с самым Источником добра, могли бы сделать его одним из достойнейших членов в кругу Апостолов, если бы только он позаботился об этом и своим хорошим задаткам не дал бы заглохнуть. Он напр, более трех лет пребывал с Господом среди различных напастей (Лк. 22:28), проповедовал евангелие царствия Божия вместе с другими Апостолами и не оставлял И. Христа и тогда, когда многие из учеников Его отошли от Него (Ин. 6:66–67). Сильное раскаяние Иуды в своем грехе, публичное признание его в храме, торжественное свидетельство о невинности уже осужденного Иисуса, отречение от сребренников, полученных за предательство, – все это показывает, что даже и после предательства в Иуде не совсем еще угасли хорошие стороны его характера. И если бы раскаяние его не было соединено с безнадежным отчаянием в бесконечном милосердии Божием, то очень может быть, что он, подобно ап. Петру, принесшему истинное покаяние в своем отречении от Господа, был бы ревностнейшим провозвестником Христа, полагающим, подобно прочим Апостолам, душу свою за Него. Наконец, избранием Иуды Господь самым очевидным образом доказал, что Он пришел не праведников, но грешников призвать и предложить им все обилие благодатных средств для наследования жизни вечной (Воскр. Чт. 1874 г.).

– Иуда, сын Иакова – дословно: «Иуда Иакова», что может означать, что он сын Иакова или его брат, но более вероятно, что это сын. О нем упоминает Иоанн (14:22). Некоторые ученые предполагают, что так звали Фаддея из списка апостолов у Марка. Иуда Искариот – точное значение этого слова неизвестно. Возможно, оно значит «человек из города Кериот», или «человек, который лгал или стал предателем», или «рыжий» (в Средние Века Иуду всегда изображали рыжим), или «красильщик». Было предложено и такое толкование: Искариот – это искаженное латинское «сикариус» («кинжальщик»). В таком случае Иуда тоже мог принадлежать к радикальному крылу борцов против римского владычества. Впрочем, в Евангелии от Иоанна такое прозвище носит и отец Иуды (6:71), поэтому традиционное толкование «человек из Кериота» наиболее вероятно.

Списки апостолов есть также в Евангелиях от Матфея и Марка и в Деяниях апостолов, они немного отличаются порядком, в каком расположены имена, но имена тоже слегка отличаются.

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Луки. Комментарий. М.: 2004. С. 154-155++

Его (Иакова) брат Иуда был человеком настойчивой натуры, как можно судить по вопросу, предложенному им Спасителю: «Господи! что это, что Ты хочешь явить Себя нам, а не миру?» В этом вопросе он выразил недоумение, отчасти чувствовавшееся и другими апостолами в деле разумения истинной духовности Царства Христова. Ему казалось, что Мессия, как мирской властелин, необходимо должен был явить Себя именно миру какими-нибудь необычайными проявлениями Своей силы и власти, и этот вопрос показывает, что в этом отношении он был недалек от чувственных воззрений на царство Христа, проявленных матерью сыновей Зеведеевых Саломией в ея известной просьбе о первенстве для своих сыновей в этом царстве. В отличие от другого Иуды (Ин. 14:22 Ев. Иоанн резко различает эти две личности. ), а также в знак пылкости своей натуры он носил прозвание Леввея или Фаддея, что значит — мужественный, от всего сердца действующий человек Леввей и Фаддей имеют одинаковое значение, причем первое происходит от евр. слова леб—сердце, а второе от слова тад—грудь. Этот апостол по преимуществу известен был под своим прозванием, чтобы собственным именем своим не оживлять тяжелаго воспоминания о его соименнике Иуде предателе. .

Наконец последним в списке апостолов значится Иуда Искариот, самое имя котораго сразу омрачает светлый фон евангельской истории. Это был «человек из Кериота», городка, находившагося в колене Иудином (Нав. 15:25 Слово Искариот обыкновению считают составленным из двух слою.: иш—человек и Кериот —городок, упоминаемый в книге I. Навина Нав. 15:25 (по русской Библии — Кириаф). Впрочем в этом отношении мнения расходятся. Другие видят в этом прозвании указание на особенность положения Иуды и переводят Искариот словом «человек с кожаным поясом», в котором он, по восточному обычаю, мог носить общественную казну. Коли же это прозвание дано ему лишь после смерти, то оно могло бы означать «человек удавления» (Иш-аскара) или ״человек лжи“ (иш-шекер). См. Le Camus, р. 427. ), и, следовательно, единственный ученик, избранный не из галилеян, а из чистых иудеев. Все показывает, что это был человек безграничнаго себялюбия и своекорыстия. Нередко бывает, что эгоизм делает самых холодных людей весьма откровенными к тем, от кого они ожидают какой-нибудь выгоды. По всей вероятности Иуда последовал за Христом в виду того, что галилеяне встречали Его с восторгом, вследствие чего он мог надеяться на скорое открытие Царства Мессии с его необычайными, чудеспьшя благами для всякаго иудея, и его ревность об успехе мессианскаго движения могла служить достаточным основанием для избрания его в число двенадцати. Возможно даже, что сначала он искренно верил в мессианство Христа, хотя и в чувственном, грубоматериальном смысле иудейских раввинов; но когда его ρазсчеты не оправдались, эгоизм в нем возобладал над всеми лучшими побуждениями и он сделался предателем. Христос конечно провидел его злую натуру, но избирая его в число двенадцати, этим самым хотел привесть его в соприкосновение с самым источником добра, давая ему всю возможность исправиться и возродиться. Но хотя злополучный учепик не воспользовался этим даром высшаго милосердия, однако и самым своим злодеянием посодействовал целям своего Божественнаго Учителя. Уже после предательства, он, томимый душевной тоской, дает громкое свидетельство в пользу своего Учителя. Когда даже первоверховный из апостолов в самый критический момент отрекся от Христа, заявив, что «не знает человека сего», Иуда предатель в глаза самим властям заявил, что он «согрешил, предав им кровь Праведника».

Таков-то был состав новоизбраннаго сонма ближайших последователей и учеников Христа, которые сподобились великой чести быть преемниками и распространителями евангелия на земле. Замечательно, что эти люди, избранные для столь великой цели, отнюдь не были какими-нибудь выдающимися в человеческом смысле личностями, и земныя летописи мало сохранили сведений о них так что уже во втором веке предание о их жизни и деятельности представляется не достаточно ясным и определенным. Это не были какие-нибудь гении, имена которых гремели бы среди народов; но они верно исполняли свое призвание и без всякаго внешняго шума и грома достигли результатов, пред которыми бледнеют самые громкие подвиги величайших завоевателей, так как эти безвестные рыбаки и мытари победили мир, и победа их оказалась вечною. Но прежде чем сделаться ловцами людей, новоизбранные ученики должны были еще пройти школу благодатнаго воспитания под руководством своего Божественного Учителя, и только это воспитание могло преобразить их в истинных апостолов. И воспитание было нелегкое. Взятые из самых обыденных условий частной жизни, где материальные интересы подавляли все высшее и духовное, ученики долго не могли вполне оценить того необычайнаго и возвышеннаго положения, в которое они были возведены, не могли даже понять истинной цели служения их Учителя, Поэтому мы видим, какого великаго, ио-истине тяжелаго труда стоило их Божественному Учителю, чтобы снять с их умственных очей завесу материальных предразсудков и открыть пред ними чистую истину. Их закоспелость в старых предразсудках нередко причиняла Ему тяжелое душевное огорчение и Он восклицал: “О род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас?» (Мк. 9:19). То и дело при различных событиях в жизни своего Учителя они оставались в крайнем недоумении, и евангелисты часто отмечают, насколько апостолы не понимали своего Божественнаго Учителя, как недостаточно имели веры, обнаруживали окаменение в сердце и стремление к земным интересам, а не духовным (Мк. 4:13, 40, Мк. 6:52, Мк. 8:17, 18, 21, 33, Мк. 9:6, 19, 32, 34, Мк. 10:24, 32, 35, Мк. 14:40). Но все эти недостатки вытекали не из их внутренняго существа или сердца, потому что оно было добро и искренне, а из привитых к ним предразсудков, и потому, не смотря на подобную слабость в разумении высших целей, они в действительности были глубоко преданы своему Учителю и, по Его собственному заявлению, «пребывали с Ним во всех напастях», которыя приходилось переносить Ему (Лк. 22:28), вследствие чего Он милосердно забывал об их недостатках, зная, что если плоть у них была немощна, то добрым и способным ко всему возвышенному оставался их неиспорченный дух. Поэтому Он нередко называл их самыми нежными и любящими словами, называл своими братьями, детьми, друзьями (Мф. 25:40, Ин. 13:33, Ин. 15:14-15). И ученики, видя Его необычайную любовь к ним, старались все более вникать в смысл и самый дух Его учения и жизни и мало-пοмалу возвышались духовно и совершенствовались. Но Его учение не было таким, каким обыкновенно было учение раввинов в отношении своих учеников. Они не получали от Него прямого, систематическаго наставления, а поучались косвенно, слушая Его проповедь к народу и обращаясь к Нему за разъяснением чего-нибудь непонятаго ими уже в частной беседе (Мк. 7:17-18, Мк. 8:5-37, Мк. 9:19, Мк. 10:36). Но главнее всего было то, что перед ними проходила вся Его жизнь, которая была для них наивысшим и самым поразительным назиданием. И они настолько поглощались этим учением и этим примером, что в присутствии Учителя вполне забывали о своей собственной личности, так что даже у учеников-евангелистов в их евангелиях нет и признаков их личности. Он один наполнял все их существо, их мысли и сердца. И это имело для них чудесно преобразующее значение. За те немногие годы, в течение которых они пробыли в благодатном общении с Ним, особенно в уединении среди родных гор и у берегов дорогого для них озера, дышали одним воздухом с Ним, слышали Его голос, видели Его жизнь и дивились чудесным делам Его, они совершенно обновились во всем своем существе и по своей вере стали выше тех ветхозаветных пророков и царей, из которых многие желали бы увидеть явление Мессии и послушать Его Божественнаго учения, но им не дано было этого (Лк. 10:24 [См. Geikie, 2, p. 50, 51 ).

-16 Симона, которого и назвал Петром. До сих пор Лука называл этого человека Симоном, далее же практически везде он фигурирует как Петр. В списке двенадцати апостолов у Луки, как у Матфея и Марка, первым указан Петр, последним — Иуда Искариот. Варфоломей, по-видимому, тот же человек, что и Нафанаил (см. Ин. 1:45); одно и то же лицо Матфей и Левий, а Иуда Иаковлев — тот, кто у Марка назван Фаддеем (см. Мк. 3:18).