Евангелие от Луки, Глава 1, стих 59. Толкования стиха

В то время, как в Назарете была таким образом снята печать молчания с тайны Марииной; разрешились и узы молчания, связывавшие уста Захарии. Елизавета разрешилась, как предсказывал ангел, сыном; по сему случаю собралось к ней множество родственников и знакомых; все дивились необычайному событию, соображали его со временем видения, бывшего Захарии, видели тесное отношение между тем и другим обстоятельствами; но ничего определенного не знали. Зaxapия все еще молчал: Елизавета и не могла и конечно не намерена была открывать ничего – без воли своего мужа. Прошло семь дней; в осьмой надлежало совершить над младенцем обрезание и дать ему имя: в этот день обыкновенно бывал у Иудеев семейный праздник, на который собиралось по крайней мере человек десять, самых близких к родителям младенца. И так собрались в дом Захарии ближайшие родственники для священнодействия и празднества: когда пришло время наименовать сына, спросили об этом мать (так как отец был нем): она отвечала, чтобы его назвали Иоанном. Это наименование показалось странным, потому что не было у Захарии и Елисаветы в родстве никакого Иоанна: предложили назвать младенца лучше по имени отца, но Елизавета не отступалась от своего слова. Поэтому хотели каким-нибудь знаком узнать от отца, как бы он желал назвать своего сына. Иоанн будет имя ему – написал Зaxapия на дщице – и с этой минуты отверзлись уста его: и первые слова его были – славословие Богу. Все изумились такому стечению обстоятельств при рождении Иоанна. Всякий гадал вперед, что-то будет у них этот сын: родился на старости лет; во все время беременности матери его – отец был без языка: по какому-то непонятному побуждению мать и отец дали ему имя, совсем в роде их неизвестное; и лишь только отец написал это имя, как получил язык. Чудо! Так все могли толковать об этом событии, но истинной причины и цели всех сих событий никто не знал.

31. Примечательно, что святой евангелист счел нужным прежде упомянуть о том, как большинство хотело назвать ребенка по имени отца Захарием, чтобы ты понял: мать не отвергла имя чуждого по роду, но Святой Дух внушил ей имя, уже предсказанное прежде Захарии (см. Лк. 1:13) . Сам Захария, будучи нем, не мог сообщить жене имя для сына, но Елисавета узнала через пророчество о том, чего не могла узнать от мужа<...> Не удивляйся, что женщина решительно потребовала дать имя, которого не слышала, ей открыл Святой Дух, поручивший ангелу возвестить его. Пророчествовавшая о Христе должна была отдать должное божественному провозвестию.

Образ воскресения

Обрезание по праву представляет собой образ воскресения Господня, поскольку и оно производится на восьмой день, то есть после субботы, и как первое имело целью спасти от обвинения вечной смерти, так и последнее показывает совершенную новость бессмертной жизни в нашем Творце и вселяет в нас надежду.

***

Имя Иоанна

Иоанн означает «милость Бога» или «Тот, в ком есть милость». Этим именем выражается все милосердие евангельского благовествования, которое он возвещал, а в особенности Сам Господь, через Которого миру была дана милость... Что касается объявленного впоследствии и подтвержденного имени Иоанна, уста Захарии были открыты, и он говорил, благословляя Бога. Понятно, что поскольку через апостолов была явлена милость нового завета, то многие священники повиновались вере.

Немного времени спустя после удаления Богоматери из дома Елисаветы последняя родила сына, я в втом событии не только сами престарелые родители, но и соседи и родственники их видели особенное к ним благоволение, милость Бога, и потому все им сорадовались. В осьмой день по рождении нужно было, согласно с законом (Лев. 12:3), обрезать младенца и при этом, по обычаю (Быт. 21:3—4), наречь ему имя. Стали совещаться о том, какое имя дать новорожденному, и хотели, по обычаю называть детей именем кого-либо из родных, назвать его Захариею, по имени отца его. Но Елисавета, в силу повеления Ангела (I, 13), которое не было известно участвовавшим в торжестве обрезания, хотела назвать новорожденнаго сына своего Иоанном. За разрешением вопроса обратились к самому Захарии (при чем объяснялись с ним знаками, быть может, вследствие привычки так объясняться с ним, а также потому, что Захария, вероятно, молчаливо присутствовал тут и слушал все разсуждения окружающих, вследствие чего достаточно было сделать намек, чтобы он понял, в чем дело). В ответ на это Захария на поданной ему дощечке ¹ написал имя — Иоанн, я все удивились такому нарушению издревле существующаго обычая называть детей именем какого-либо родственника. В то же время, согласно предсказанию Ангела (1:20), вдруг отверзлись доселе немотствовавшия уста Захарии, и он начал прославлять Бога за все те великия дела Божии и с ним и со всем народом израильским, которыя пережил.

Елисавете настало время произвести на свет обещанного Богом сына. Это событие вызвало радость соседей и родственников. Вообще рождение мальчика было в тех краях событием большой радости. Когда приближалось время родов, около дома собиралось множество народа, в том числе и местные музыканты. Сразу после родов объявлялся пол новорожденного. В том случае, если родился мальчик, музыканты начинали играть и петь, все радостно поздравляли друг друга. Если же на свет появлялась девочка, музыканты тихо и с сожалением расходились. Да-да, таково было неравенство. Существовала даже такая поговорка: «Рождение мальчика вызывает мирную радость, рождение девочки - мирную скорбь». Поэтому в доме Елисаветы была особая, двойная радость. Во-первых, «возвеличил Господь милость Свою над нею», то есть она, пожилая и бесплодная, родила ребенка, и, во-вторых, этот ребенок был мальчиком.

В Законе сказано: «Если женщина зачнет и родит младенца мужеского пола, то... в восьмой день обрежется у него крайняя плоть его» (Лев. 12:2-3). Поэтому на восьмой день мальчика обрезали, и должны были дать ему имя. Часто ребенок получал имя отца. Так и теперь собравшиеся пожелали, чтобы младенец получил имя отца - Захария. Но Елисавета, к удивлению всех соседей, настаивала на том, чтобы ее сын получил имя Иоанн. Имя это сообщил Захарии от Бога ангел (1:13). До того времени немой Захария письменно подтвердил требование Елисаветы. Сына следует назвать Иоанном. Это имя Иоанн - краткая форма от Иоанан, что значит Яхве (Господь) милостив. Таким образом, имя показывает благодарность за неожиданно дарованную милость Божью. Как только Захария написал на дощечке: «Иоанн имя ему», тотчас «разрешились уста его и язык его, и он стал говорить, благословляя Бога». Это чудесное событие - исцеление от немоты, совпавшее с дарованием имени сыну, - вызвало благоговейный страх у населения нагорной Иудеи. Все задавались вопросом: какое будущее ожидает младенца Иоанна? Евангелист Лука завершает этот рассказ словами: «И рука Господня была с ним». Это библейское выражение, означающее помощь силы Божьей, которая от самого чудесного рождения была видимо явлена на младенце.

Захария прославляет Бога вдохновенным пророческим гимном.

В древнем Израиле существовала традиция родовых имен: новорожденному младенцу давали имя в честь его отца или одного из предков.  

Обрезание было знаком завета между Богом и еврейским народом, знаком избрания и освящения сего народа в особенный, принадлежащий Богу, народ (Быт. 17:9 и дал.), так что слово «необрезанный» значило нечистый, неосвященный и не принадлежащий к обществу верных израильтян. Закон о обрезанин получил свое начало при Аврааме, первом патриархе еврейского народа, и повторен был всему сему народу чрез Моисея (Лев. 12:3). Духовное значение обрезания было следующее: в предшествующем ему состоянии оно означало нечистоту и порчу человеческой природы, а с совершением его – исправление и освящение чрез имевшего родиться Мессию, – внутреннее обрезание, т. е. умерщвление плотского, греховного и; рождение духовного, святого человека (Зап. на кн. Быт.). В новом завете обрезание заменено крещением. Обрезание совершали в доме родителей и опытные лица, которых назначал глава священников. Оно происходило в 8-й день по рождении, и в это же время нарекалось имя младенцу (Быт. 21:3–4). Этот день обыкновенно служил семейным праздником, на который приглашались соседи и родственники. Такой семейный праздник был и в доме Захарии в 8-й день по рождении сына. Нарицаху е (хотели назвать его) именем отца его. Обыкновенно нарекал имя отец, вероятно, по примеру древних праотцев (Быт. 5 гл.), но в настоящем случае, при немоте Захарии, явилось недоумение: как назвать новорожденного? По древнему обычаю, дети нарекались именем отца или кого-либо из ближайших родственников (Тов. 1:9), и потому хотели было назвать сына Захариина именем самого отца. Когда же услыхала об этом Елисавета, которая знала или по внушению Духа Св. (Феоф.), или по предварительному письменному объяснению Захарии, какое должно быть имя ее младенцу, то сказала: ни, да наречется Иоанн (нет, а назвать его Иоанном).

Несмотря на то, что в самые древние времена имя давалось сразу после рождения, позже закрепилась традиция соединять наречение имени с обрезанием. Это первое письменное свидетельство того, что уже в I в. до н. э. этот обычай имел место. Обрезание означало, что ребенок получал «печать Завета», то есть входил в народ Божий и в Завет – в договорные отношения с Богом. Согласно Закону, обрезание совершалось на восьмой день, даже если это была суббота (см. Ин. 7:22-23; ср. Флп. 3:5). Хотели назвать Захарией, по отцу – известно, что ребенка часто называли по имени деда, но традиция называть по отцу тоже существовала, тем более что в этом случае близкие хотели особенно почтить Захарию за великую милость Бога к нему.

В восьмой день, по закону, совершалось обрезание, и вместе давалось имя новорожденному. Мать, знавшая тайну своего мужа, хотела дать своему сыну имя Иоанн, но родственники воспротивились этому, потому что такого имени совершенно не бывало в родстве их, и настаивали на том, чтобы дать младенцу имя в честь отца. Тогда пришлось обратиться за разрешением спора к самому Захарии, и когда знаками спросили у него, как бы он хотел назвать своего сына, Захария потребовал дощечку и написал на ней; «Иоанн имя ему». Все удивились такому совпадению его желания с желанием Елисаветы. Но удивление это перешло почти в страх, когда вдруг после этого Захария опять вдруг заговорил и объяснил собравшимся о бывшем ему видении и обетовании в храме, где ангел Господень, возвещая ему о рождении сына, вместе с тем и преднарек его Иоанном, то-есть сыном благодати Божией.

В восьмой день пришли обрезать младенца. Закон предписывал совершать над мальчиками обрезание на восьмой день после рождения (Быт. 17:12).

На восьмой день после рождения св. Иоанна Предтечи, когда следовало обрезать младенца и наречь ему имя, Захария был освобожден от наказания. Получив возможность говорить, Захария исполнился Духом Божиим и пророчествовал; ап. Лука приводит прекрасный гимн, в котором священник славословит Бога и благодарит Его за чудесные события в его жизни, которые предшествуют еще более великим – в жизни всего народа Божия; а затем, уже обращаясь к сыну, предсказывает ему, повторяя обетование архангела Гавриила, уникальное пророческое служение – подготовить народ к принятию Мессии. Характерный для пророческой речи момент: как о вещах уже совершившихся Захария говорит о посещении Богом народа израильского и избавлении (искуплении) людей от тяготевшей над ними вины, приведшей к разрыву с Богом, о воздвигнутом в доме Давида «роге спасения» – Христе (этот образ взят от рога храмового жертвенника, дающего возможность схватившемуся за него преступнику избежать наказания; см., например: 3 Цар. 1:50). В отличие от устоявшегося у евреев стереотипа видеть спасение Израиля в освобождении от внешнего врага и государственном возвышении народа Божия, что, казалось бы, имеет место и в песни Захарии (см.: Лк. 1:70–74), он говорит о спасении в другом смысле: спасение состоит «в прощении грехов» (Лк. 1:77).