Толкование Евангелие от Иоанна, Глава 4: Александр Горский протоиерей

После заключения Иоаннова в темницу (Ин. 3:23, 24), Иисус уже не оставался долее в Иудее. Незадолго перед сим Он узнал, что Фарисеи, Его бдительнейшие надзиратели, обеспокоиваемые непрестанно возрастающим количеством учеников Его, обратили теперь все внимание свое от Иоанна на Него. Это и побудило Иисуса оставить Иудею и идти в Галилею. Заключение Иоанна тем менее могло Его удержать от сей решимости, что оно было следствием особенных причин. Притом Ирод тогда или ничего не слыхал об Иисусе, или не обращал еще на Него своего внимания. – И так в сопровождении своих учеников Иисус и отправился в Галилею, взяв путь через Самарию. Строгий израильтянин не пошел бы этим путем, он обошел бы эту нечестивую область через Перею, по правой стороне Иордана: но Господь был всегда чужд таких суеверных правил.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 83++

Прошли уже летние месяцы, прошла и часть осени. Было время сеяния, которое начиналось с половины Октября и продолжалось до половины Декабря. В эту-то пору Господь пришел на плодоносные долины Сихемские. Утомленный путешествием, Он остановился при колодезе Иаковлевом. Он был один; ученики посланы были в город для покупки съестных припасов, конечно не без намерения, чтобы приучить побеждать то отвращение, какое питали Иудеи к Самарянам. В то время пришла из близ лежащего города бедная женщина за водой на колодезь. Господь, по причине томившей Его жажды прося у нее пить, заводит с ней разговор, и как всегда Он пользовался каждым мгновением, каждым случаем для своего Божественного служения, так и теперь старается сообщить этой женщине семя Божественной истины, сколько возможно соображаясь с ее расположением сердечным и со степенью ее образования. Он скрывает эту истину под таким образом, который представлялся теперь сам собой и который столько был близок к настоящему ее положению и к ее характеру, более чувственному, что мог возбудить в ней желание и к тому великому благу, о котором Он намекал и которое намерен был сообщить ей, – хотя она и не понимала еще, в чем должно состоять сие благо. В самом деле, как должно быть любопытно для нее слышать о воде, которую каждый может иметь у себя и которая с каждым днем только более будет умножаться, так что имеющему сию воду уже не нужно будет столько принимать труда, сколько теперь, для приобретения ее, не нужно будет каждый день по нескольку раз ходить за ней, черпать ее. Так описывал Господь новую Божественную жизнь, которой источник заключается в Нем Самом, которая одна может утолить жажду духа, успокоить все его потребности, которая в каждом человеке, приемлющем ее, становится приснотекущим источником мира и радости; так намекал на нее под образом живого родника, который вечно бьет живым ключом, так что имеющий этот родник не будет никогда терпеть жажды и не захочет пить другой воды.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 84++

Возбудивши в женщине желание иметь у себя такую чудную воду, о которой однако она не могла еще сказать, что это за вода, Господь прерывает речь, не входит в объяснение того, чего она при своем чувственном состоянии не могла выразуметь; Он дает беседе своей другое направление, – и с одной стороны обращает взор женщины на ее собственную жизнь: так как самопознание и одно самопознание могло сделать ее способной к правильному разумению Божественных истин...

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 84-86++

...а с другой стороны открывает ей в Себе Пророка, показывая, что Ему известны и такие обстоятельства ее жизни, которых Он, как чужестранец, не мог знать обыкновенным образом: требует, чтобы она привела мужа, и этим обнаруживает, что у нее много было мужей. От этого слова Его должны были получить гораздо более веса в глазах ее; и она не оставит без внимания даже и того, что казалось ей загадочным, но предполагая в нем высший сокровенный смысл, по крайней мере сохранит в своей памяти до времени. 

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 84-86++

(см. стих 18) От этого же самого она обращается теперь к Нему, как к Пророку, предлагает Ему свои религиозные вопросы и просит у Него разрешения их. 

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 84-86++

Что было ближе, как спросить у Пророка Иудейского, как он решит спор между Иудеями и Самарянами, – спор, о котором напоминало самое место, где теперь они беседовали, взгляд на гору Гаризин? «Отцы наши, говорит Самарянка, поклонялись (Богу) на сей горе: а вы говорите, что место, где должно кланяться, находится в Иерусалиме?» Следовательно вопрос в том: кто же правильнее думает?    

Господь в своем ответе различает прежнее и настоящее время. Прежде были правы Иудеи, потому что Самаряне – народ неизбранный Богом, а только усвоивший себе отчасти закон Его; потому и должны были, как и все прозелиты Иудейства, относиться к храму Иерусалимскому. Не имея общения с Иерусалимом, учреждая особое Богослужение в противность закону, не принимая Пророков, которых посылал Бог для наставления своего народа, и нарушая таким образом органическую связь между временами закона и Мессии, к которому руководили закон и Пророки, Самаряне сами не знали, кому они кланялись. Напротив Иудеи, пользуясь продолжающимся откровением через Пророков, чтут Бога, как Он Сам научил их. От них должно произойти и спасение для всех. 

Так доселе Иудеи правее Самарян, но теперь, продолжал Господь, наступает время, когда ни Самарянский, ни Иудейский образ Богопочтения не будет более иметь силы. Теперь пора уже прекратить эти споры. Открывается людям поклонение Богу в духе и истине: ибо Отец небесный таких требует поклонников.

 Бог есть дух и кланяющиеся Ему должны кланяться в духе и истине. Господь противопоставляет бывшему доселе служению, внешнему, привязанному к известному времени и месту, такое поклонение, которое не связано ни местом, ни временем, исходит от Духа и объемлет всю жизнь духа. Бог, как дух, правильно может быть постигаем только духом. И только это поклонение в духе может быть поклонением в истине, т. е., истинным. Поклонение в духе может быть только то, которое происходит от истины, принятой духом, соделавшейся жизнью духа (не какое-нибудь самопроизвольное, мистическое поклонение, но истекающее от истинного евангельского учения). Господь уже положил семена такого нового поклонения в сердца своих учеников, через которых оно должно быть разнесено повсюду (наступает «и ныне есть»).

В заключение своей беседы Господь и прямо сказал Самарянке, что Он-то есть самый Мессия, которого ожидают Самаряне и Иудеи. Женщина спешит в город, чтобы сообщить своим радостную весть о необычайном случае. Толпы жителей пошли из города к Иисусу. Между тем возвратились ученики с своей покупкой и застали своего учителя при конце беседы с Самарянкой. Хотя беседа с женщиной, которой Он был глубоко занят, для них показалась странной и возбуждала их любопытство; но никто не смел спросить о причине и о предмете разговора. Они удивлялись и тому, что Господь не коснулся принесенной пищи. Занятый своим великим делом, Он забывал потребности земные. Дух Его созерцал действия истины Божественной в душе женщины, в жителях города, страны, целого мира. Он имел в виду всемирное распространение того учения, которого начатки предлагал теперь бедной женщине. Он уже видел перед собой жатву от тех семян, которые ввергал теперь в недра земли. Поэтому на удивление учеников Господь отвечал: «Я имею другую пищу, которой вы не знаете (то, что дает пищу моему духу, заставляет Меня забывать о пище телесной). Моя пища исполнит волю пославшего Мя, и Я исполняю Его дело (сею семя, от которого должно распространиться царство Божие в целом человечестве)». И потом изображает им в приточном сравнении, что хотел сказать о начатом деле Божием между Самарянами. Может быть, смотря с одной стороны на рассеянных по полям земледельцев, которые занимались сеянием, или на восход хлеба на полях, а с другой – на толпы, выходившие к Нему из города по призыву женщины, Господь сказал, вы говорите, что не ранее, как через 4 месяца, будет жатва. В отношении к природе это так; но иначе теперь в делах духовных. Когда пришло время, то лишь только сеется еще семя, и уже начинается жатва. Поднимите взоры (указывая на выходящие толпы Самарян) и смотрите, как эти поля уже готовы к жатве. Но вместе, созерцая духом, что Он оставит землю прежде, нежели начнется, полная жатва, что должен будет предоставить своим ученикам доканчивать сию жатву, Господь предвозвещает им пророчески, – что им предстоит эта настоящая жатва, которой Он вместе с ними будет наслаждаться (сеющий и жнущий будут радоваться); они пожнут, что посеяно. Так Господь уже намекал им на свое удаление от них и на близкую свою кончину, которую предваряла еще ближайшая смерть Его Предтечи.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 86-87++

Два дня еще пробыл Господь здесь по просьбе Самарян, – и пошел в Галилею.

Несмотря однако же на то расположение, какое оказали Ему жители Самарянского города, Иисус спешил в Галилею. Он всегда считал Себя призванным для проповедания преимущественно между Иудеями. Итак оставив Сихем, Он отправился в отечественную страну – Галилею (Ин. 4:43; Мк. 1:14; Мф. 4:12; Лк. 4:14). Галилея с того времени стала обыкновенным местом Его действий; здесь Он время проводил в небольших путешествиях по различным ее округам и городам. Некоторые замечания о тогдашнем состоянии Галилеи могут нам послужить к объяснению, почему Господь избрал эту преимущественно страну местом своего общественного служения.

Галилея по счислению Иудейского историка содержала в себе до 204 городов и селений¹. Жителей там было до 4 миллионов². Ежели и сократить обыкновенное число жителей, которое он полагает в каждом малейшем селении, именно 15,000³, все однако же Галилея, при малой обширности, была тогда очень многолюдная страна. Жители ее были не все Иудеи; много было между ними иностранцев, Финикийского, Арабского и даже Египетского происхождения. Они уже давно пришли в сию страну, некоторые еще во времена Ассирийского владычества; другие были поселены Сирийскими государями. Отличное плодородие этой страны, равно как и удобство для торговли привлекло иных и позднее. Многие из сих переселенцев приняли уже и религию Иудейскую. Под скипетром одного государя, Галилеяне составляли один народ из людей различных религий, различных наций; Израильтяне между ними, если и не были многочисленнее, однако при государе, державшемся веры Иудейской, были в некотором смысле господствующим народом, хотя ни вера государя, ни древние права, какие Иудеи имели на сию страну исключительно в отношении ко всем другим народам, не давали им никаких преимуществ перед прочими поселенцами. Итак Галилея может быт рассматриваема в отношении к религии и как страна Иудейская, и как страна языческая: в сем последнем значении и она называлась Галилеею языков⁴.

Смешение Израильтян с язычниками в Галилее и отдаленность их от столицы их веры оставляло их по большей части в невежестве в отношении к своей вере. Это были люди, седящие во тьме и сени смертной. Собственные Иудеи смотрели на них с презрением. От Галилеи пророк не приходит, из города Галилейского может ли что добро быти? Эти были всеобщие поговорки между чистыми Иудеями. Галилеяне не богаты были учителями; зато учители Иудейские не передали им всех своих заблуждений. Правда, они разделяли с прочими Иудеями некоторые предрассудки относительно Мессии; но их предрассудки, как предрассудки невежества, легче могли сглаждаться, нежели предрассудки ложного просвещения. Явление между ними Мессии тем более долженствовало их привлекать к Нему, чем на низшей степени стояли они прежде в мнении своих соотчичей Иудейских.

Для других обитателей Галилеи – язычников Иисус также не мог остаться незамеченным, хотя ни Сам, ни ученики Его собственно с учением к ним не обращались. Потому что и Он, и ученики Его исцеляли больных их во множестве. Таким образом и между сими людьми обращение и проповедь Иисуса не могли оставаться без плода.

Ученики Иисуса были все из Галилеи. Другим последователям Его удобнее было здесь сопровождать Его в Его путешествиях и, оставляя свои домы, собирать семена Его учения, которые Он бросал там и здесь: поелику плодородностью страны вообще обеспечивались они на счет своего содержания.

Этими соображениями нам объясняются причины, по которым Спаситель избрал местом преимущественного своего обращения во время общественного служения Галилею.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 87-89++

В начале сего путешествия Он пришел в Кану, где были у Него родственники и где уже Он сотворил первое чудо. Расположение жителей города, как кажется, не совсем соответствовало желаниям Иисуса: они ждали от Него только чудес¹, а верить в Него, как в Мессию, не думали. – Но между жителями Каны предстал Иисусу один царедворец из Капернаума.  

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 89-90++

 Он не был из числа тех, которые, видя или слыша о необычайной силе Иисуса, хотели только делать ее предметом холодного наблюдения или суетного любопытства, или пользоваться ей для исполнения своих причудливых желаний: но не был и из числа тех, которые чувствовали сердечное влечение к Иисусу и приходили к Нему с полной верой. Он стоял на средней степени между теми и другими (таких было много): его привело к Иисусу не внутреннее влечение, но внешняя необходимость; у него был болен сын; от Иисуса он ожидал его исцеления. Иисус в таких случаях не отрицался подавать своей Божественной помощи, хотя старался всячески дать почувствовать, что нужно иметь более чистое, более возвышенное к Нему расположение.

 Он выслушал просьбу царедворца и, еще не давая ему ответа на оную, устремил испытательный взор в глубину духа просителя, в одно мгновение взвесил его достоинство, и потом сверх всякого ожидания, отвечал так: вы такие люди, что не уверуете, если не увидите знамений и чудес (хотя и обращался он к Иисусу, но не по искренней уверенности, что Он силен совершить это и что Он есть истинный посланник Божий).

 Родителю, который опасался каждую минуту лишиться своего сына, было слишком трудно выносить этот строгий разбор его внутренних расположений. Да как царедворец, может быть, он и не ожидал такого приема. Однако взор всеведения, брошенный на него, убедил его, что жизнь его сына точно во власти Иисуса. Посему вместо того, чтобы оскорбиться замечанием Его, он еще пламеннее стал просить Его, чтобы подал помощь сыну его. «Господи, говорил он, приди пока не умер он». Этим как бы выражалось: чувствую справедливость твоего замечания: но не время теперь обличать; после обличай, как хочешь, но теперь помоги.

Иисус только сказал ему: «поди, сын твой здоров», и царедворец уверовал в Иисуса не только сам, но и весь дом его. Некоторые считают сего царедворца за одно лицо с Хузою (Лк. 8:3) или с Манаилом (Деян. 13:1). Но то и другое – догадка, не более.

Немногие, может быть, только ученики Иисуса, понимали в настоящем случае Его Божественное искусство возбуждать и возгревать искру веры, но то было для всех потом известно, что сын царедворца действительно стал здоров с того часа, в который сказано отцу его: поди, сын твой здоров. Молва скоро должна была разгласить этот случай по всем окрестностям Каны и Капернаума. Царедворец Капернаумский был всем там известен, – и Иисус был всюду прославляем (Лк. 4:15).