Деяния апостолов, Глава 7, стих 24. Толкования стиха

Чтобы потом защитить себя от нарекания в оскорблении Моисея и его закона, он долго останавливается на этой великой ветхозаветной личности (ст. 20–43), стараясь изобразить все свое уважение как к Моисею, так и к данному чрез него закону.

В особом смотрительстве Божием о спасении и судьбе Моисея уже высказывается его особенное предназначение (ст. 20–22). Стефан указывает, что Моисей, еще будучи при дворе Фараона, уже предугадывает, – конечно, размышляя о чрезвычайных обстоятельствах своей жизни, – это свое назначение – быть избавителем своего народа от египетского ига (ст. 25). Затем личность Моисея вполне оценивается по своему достоинству и значению, когда начинается изображение его призвания Богом к делу избавления Израиля (ст. 30–35) и самое избавление и ведение им Израиля в землю обетованную со многими знамениями и чудесами (ст. 36). Чтобы еще более выразить достоинство Моисея, Стефан указывает в нем прообраз Мессии, собеседника ангелов и посредника между Богом и Израилем (ст. 37–38). Уже этим вполне высказывается все уважение Стефана к закону Моисееву. Но еще более высказывается оно в названии этого закона живыми словами (ст. 38).

Но эта речь есть в то же время и обличительная. Нельзя не заметить при чтении ее, что Стефан старается где только можно противопоставить благодеяния спасающего Бога и неблагодарность, неверие израильтян. Так, еще в жизни патриархов он указывает на терпение Иосифа от зависти своих братьев, праотцев израильского народа (ст. 9). В Египте потомки этих сынов Иакова отвергают спасающую их руку Моисея (ст. 25–28, 35). В пустыне они отвергаются от Моисея и Бога (ст. 39–43).

ср. Исх. 2:11—12; в “западной” традиции добавлены детали из Септуагинты: несправедливости подвергается один έκ γένους αύτοΰ (“из его племени”), а защищающий обиженного Моисей не только убивает египтянина, но и прячет труп в песке (και έκρυψεν αύτόν έν τη αμμψ).

ήμύνατο (защитил) — здесь средний залог, который в классическом греческом языке означает “защищаться, действовать для самозащиты” употреблен в значении действительного залога “защищать” (см. Bl.-Debr. § 316, 1).

πατάξας τόν ΑΙγόπτιον (поразив египтянина) — взято дословно из Исх. 2:12.

– Поразив Египтянина: «не по исступлению и не по гневу убил он, но по ревности о Боге» (Феофил.).

Убийство, совершенное Моисеем, по слову блаженного Феофилакта, было «неразгаданной загадкой». Сам он пытался разъяснить ее тем, что называет его «знамением того, что Бог через Моисея собирается погубить египтян и спасти израильтян», причем еще прибавляет, что «Божие покровительство видно было из самых дел». И, однако, этого видимого покровительства не усмотрели евреи! Несомненно, «Моисей убивал египтянина не по гневу и не по исступлению, а по ревности Божией». Только едва ли эта ревность была разумная и угодная Богу. Раньше архидиакон Стефан отметил, что Моисей явился по влечению только своего сердца. И теперь он действовал по тому же сердечному влечению в надежде, что народ поймет, что Бог его рукой дает спасение. Но понять о спасении народа через убиение одного злого человека из миллиона было почти невозможно. Поэтому можно предположить, что в Моисее явилось доброе желание не вполне обдуманное, ибо после, будучи в более зрелых летах, он отказывался от этого великого дела, даже получая явное Божие повеление на это. Дух же ревности являлся в нем неуравномеренным и после, например при ударении в камень (двукратном) для изведения воды, за что он и не удостоился входа в землю обетованную. Апостол Павел, говоря в Послании к Евреям о многих деяниях Моисея, умалчивает об убиении им египтянина, но архидиакон Стефан нашел нужным сказать об этом и даже построить на этом особую мысль об отвержении Моисея и его дальнейшем возвеличении. Но, во всяком случае, члены синедриона не могли здесь усмотреть той хулы на Моисея, в которой обвиняли святого Стефана, ибо это убиение египтянина, с их точки зрения, не могло вызывать ничего, кроме одобрения Моисея.

Схваченный и приведенный на суд Стефан в длинной защитительной речи рассказал историю избрания народа израильского от Авраама до Моисея и измену Израиля Богу в самой пустыне, когда предки их служили богу Ремфану, и в заключение напомнил, что они, как потомки тех отступников от Бога, и сами явились противниками Духа Святого, убив предсказанного древними пророками Праведника.

...Но первые попытки Моисея вывести свой народ из земли порабощения были отвергнуты народом и только через 40 лет Ангел снова послал его избавить еврейский народ. Между тем, этот же Моисей предсказал им появление пророка, подобно ему, и повелел Его слушать. Но как не слушали самого Моисея его современники, и как их потомки не слушали пророков и даже их гнали и убивали, так и современные Стефану евреи не слушали Праведника, о котором предсказали те пророки, и даже убили Его.

Следовательно, цель Стефана состояла в том, чтобы исторически показать, что евреи всегда оказываются противниками тех лиц, которые Самим Богом посылаются для их спасения.

Перводиакон Стефан в речи своей сообщает, что Моисей, воспитываясь при дворе царя египетского, был научен всей египетской премудрости. Это сообщение основано на устном предании еврейского народа и может быть подтверждено как тем соображением, что египетские цари, принадлежа к касте жрецов, действительно обладали высшими научными сведениями, так может быть подтверждено и тем обстоятельством, что Моисей в своих книгах обнаружил не только высшую богодуховенную мудрость, но и обширное и глубокое знакомство с разного рода современными науками и искусствами.

Явившийся в пустыне Моисею, как в книге Исход (Исх. 3:2), называется ангелом Господним, но из древнейшего рассказа книги Исхода, а также книги Деяний видно, что Ангел завета, Сам Господь, второе лицо Пресвятой Троицы. Говоря о Моисее, святой Стефан, как бы в опровержение обличавших его в хуле на Моисея, изображает великого законодателя самыми яркими красками. Так не говорят о людях, которых презирают или даже считают обыкновенными людьми. Замечание же об отвержении Моисея народом, к которому он пришел для спасения, должно было привести евреев к той же мысли, которую Стефан высказал в конце речи: «Вы присно Духу Святому противетися» (стих 51). Здесь откровение, данное Моисеем одним евреям, у Стефана простирается на весь народ и даже на все потомство еврейского народа: «Якоже отцы, – говорит Стефан, – тако и вы».