Деяния апостолов, Глава 15, стих 5. Толкования стиха

Эта неуступчивость повела к дальнейшим спорам. Стало необходимо рассмотреть это дело целой церковью. Собраны были избранные члены ее¹. В этом собрании много было прений с той и другой стороны.

Павел и его спутники отправились в Иерусалим и, проходя Финикию и Самарию, во всех братиях основанных там Церквей производили радость великую вестью об обращении язычников, совершенном их апостольскими трудами. С тою же вестью они прибыли к апостолам и пресвитерам Иерусалимской Церкви, которою и были радушно приняты. Но некоторые уверовавшие из фарисейской секты восстали, слушая рассказ об обращении язычников, и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Такая встреча учения о свободе христианской религии внушила апостолу Павлу действовать осмотрительно. Прежде нежели предложить вопрос на рассмотрение общего церковного собрания, апостол Павел (как об этом он говорит в Послании к Галатам. Гал. 2:2) предложил наедине первейшим апостолам благовествование, которое он проповедовал язычникам. И так поступал он для того, чтобы в спокойной беседе с одними апостолами предварительно прийти с ними к полному согласию и единомыслию, ибо малейшее разномыслие между ним и апостолами могло сделать все труды его напрасными. Апостолы обрезания пришли к полному согласию и единомыслию с апостолом языков (Гал. 2:3 и далее).

Согласно книге Деяний, причиной созыва Собора в Иерусалиме стали серьезные разногласия между христианами, обращенными из иудаизма, и лидерами антиохийской общины, где в течение долгого времени велась миссионерская работа среди язычников. Ареной споров сначала стала Антиохия, затем они перекинулись в Иерусалим, а Павлу и Варнаве пришлось поехать туда, чтобы принять участие в дебатах:

Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Когда же произошло разногласие и немалое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим. Итак, быв провожены церковью, они проходили Финикию и Самарию, рассказывая об  обращении язычников, и производили радость великую во всех братиях. По прибытии же в Иерусалим они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили все, что Бог сотворил с ними и как отверз дверь веры язычникам. Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела (Деян. 15:1-6).

Несмотря на возникновение множества новых христианских общин благодаря проповеди апостолов, Иерусалим продолжал сохранять свое значение главного центра, откуда начала распространяться христианская вера и где находились «очевидцы и служители Слова» (Лк. 1:2). Они пользовались непререкаемым авторитетом у всех христиан, кроме Павла, всячески подчеркивавшего свою независимость (как мы увидим из его версии Апостольского Собора, изложенной в Гал. 2:1-10). Тем не менее Павел посчитал нужным поехать на Собор, поскольку понимал, что его свидетельство об успехе проповеди у язычников может стать решающим. Он понимал, что речь идет о будущем Церкви, о ее миссионерской стратегии, о возможности для нее обрести подлинно вселенское измерение, охватить разные народы и распространиться на разные континенты.

Еще раз сформулируем суть вопросов, которые стояли на повестке дня. Что такое христианство — разновидность еврейской веры или новая религия, открытая для всех вне зависимости от их национальности? Чтобы стать христианином, нужно ли превратиться в еврея (не по национальности, а по вероисповеданию и культурному самоощущению), или это не нужно? Достаточно ли крещения для вступления в Церковь или необходимо еще и обрезание? Следует ли уверовавшим соблюдать закон Моисеев со всеми его ритуальными и духовнонравственными предписаниями, или христиане могут жить в соответствии с нравственными заповедями Христа, иметь свое богослужение, не ходить по субботам в синагогу и вообще не соблюдать субботу?

Сегодня для нас, знающих Евангелие, ответы на эти вопросы кажутся достаточно очевидными. Но большинство ранних христиан, обратившихся из иудаизма, не имели перед собой Евангелия в качестве письменного источника и не были свидетелями тех жарких споров между Иисусом и фарисеями, которые отражены на страницах Евангелия. Эти споры касались и отношения к закону Моисееву в целом, и отдельных его пунктов, таких как заповедь о соблюдении субботы и положения, касающиеся ритуальной нечистоты.

Отношение Иисуса к закону Моисееву было двояким. С одной стороны, в Нагорной проповеди Он говорил: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5:17-18). С другой — именно Нагорная проповедь свидетельствует о том, что нравственное учение Христа не было ни повторением, ни расширением, ни прямым продолжением ветхозаветной нравственности. Вместо предписаний закона Моисеева Он дерзновенно предлагал ученикам Свои собственные заповеди или Свое понимание древних заповедей, радикально отличавшееся от фарисейского: «Вы слышали, что сказано... А Я говорю вам...» (Мф. 5:21-22,27-28,31-34,38-39,43-44).

Именно полемика с фарисеями относительно понимания закона Моисеева стала главной причиной того, что Иисус был осужден на смерть. Его трактовка закона воспринималась фарисеями как нечестивая и богохульная; фактическое отвержение Им заповеди субботнего покоя, предписаний о ритуальных омовениях и иных традиций они считали грубейшим нарушением «предания старцев» (Мф. 15:2) — неписаных правил, которыми в иудейской устной традиции оброс писаный закон Моисеев. Обо всем этом мы подробно говорили в книгах, посвященных жизни и учению Иисуса Христа.

На раннем этапе бытия Церкви в нее влились два основных потока: обращенные из иудаизма и обращенные из язычества. При этом первых было немного, так как в основной своей массе иудеи противились новой вере, а вторых становилось все больше и больше. Первые ставили для себя вопрос: как можем мы, впитавшие закон Моисеев с молоком матери, отказаться от него? Перед вторыми вставал совершенно иной вопрос: почему мы должны, уверовав во Христа, следовать не только Его учению, но и учению тех, кто Его распяли?

Предстояло решить принципиальный вопрос об отношении к закону Моисееву, включая его неотъемлемую составляющую — заповедь об обрезании. Но помимо решения принципиального вопроса надо было сформулировать миссионерскую стратегию и определить, в каких конкретных формах это решение должно воплотиться. Если закон Моисеев утрачивает силу, то полностью или частично? И если частично, то что в нем должно быть сохранено, а что может быть опущено?

 Но не было согласия и здесь, так же как и в Антиохии. Уверовавшие в христианство фарисеи упорно требовали, чтобы обращающиеся язычники были подвергаемы обрезанию.

Пятнадцатая глава повествует об апостольском соборе. В Иерусалиме было собрание и разсуждение на нем апостолов и пресвитеров (ст. 6—22), так чтобы и миряне знали основания постановленнаго решения и следовали ему разумно и по убеждению. На собрании говорил сначала ап. Петр (ст. 7—11), потом ап. Иаков (13—21), но решение постановлено всеми и послание к антиохийцам написано от лица апостолов, пресвитеров и братий (22—23).

В этом послании мнение об обязательности обрезания для обращающихся ко Христу язычников отвергнуто, как вышедшее не от апостолов (24),—решение собора изложено в словах: , (ст. 28—29). Что же усматривается из этой истории? 1) Вопросы о предметах веры, возбуждающие разногласие в отдельных церквах, разрешаются собором. 2) В Иерусалимском соборе участвуют пресвитеры, так что соборы могут собираться и по отшествии апостолов, их преемниками, из епископов и пресвитеров при участии мирян. 3) Решение собора есть решение Св. Духа, наставляющаго на истину предстоятелей Церкви. Вот основания, по которым мы должны считать постановления вселенских соборов высшею видимою властию в Церкви и постановления их как обязательныя для христиан правила веры. И так, в апостольской церкви было положено начало соборов. Другие примеры соборпаго разсмотрения и решения церковных дел можно находить в Деян. 1:15-26; 6, 1—5; 8, 14 и др.

11. Благодать Господня дается человеку христианину не чрез одну веру: Мф. 7:21, но и добрыя дела: Иак- 2, 24; через познание единаго истиннаго Бога: Ин. 17, з; соблюдение заповедей: Мф. 19:17 и чрез таинства Церкви: Ин. 3:5; Деян. 2:38; Ин. 6:53-50.

 τινες των άπό της αιρέσεως των Φαρισαίων πεπιστευκότες (некоторые из фарисейской партии, уверовавшие) —т. е. христиане, принадлежащие до своего обращения к фарисеям. Вполне возможно, что это были те самые люди, которых Павел называет «лжебратьями» в Гал. 2:4.

1-5 «Западный» текст здесь существенно отличается от александрийского: καί τινες κατελθόντες άπό της ,Ιουδαίας των πεπιστευκότων άπό της αιρέσεως των Φαρισαίων έδίδασκον τούς άδελφούς δτι, εάν μή περιτμηθητε καί τω έθει Μωϋσέως περιπατητε, ου δύνασθε σωθήναι. 2 γενομένης δέ στάσεως καί ζητήσεως ούκ όλίγης τω Παύλω καί τω Βαρναβμ πρός αυτούς, έλεγεν γάρ ό Παύλος μένειν ούτως καθώς έπίστευσαν διϊσχυριζόμενος, οι δέ έληλυθότες άπό ,Ιερουσαλήμ παρήγγειλαν αύτοϊς τω Παύλφ καί Βαρναβμ καί τισιν άλλοις άναβαίνειν πρός τούς άποστόλους καί πρεσβυτέρους εις ,Ιερουσαλήμ δπως κριθώσιν έπ* αύτοϊς περί τού ζητήματος τούτου. 3 ΟΙ μέν ούν προπεμφθέντες ύπό τής έκκλησίας διήρχοντο τήν τε Φοινίκην καί Σαμάρειαν έκδιηγούμενοι τήν επιστροφήν των εθνών καί έποίουν χαράν μεγάλην πάσιν τοΐς άδελφοΐς. 4 παραγενόμενοι δέ εις ,Ιερουσαλήμ πάρε- δέχθησαν μεγάλως ύπό της έκκλησίας καί των άποστόλων καί των πρεσβυτέρων, άπηγγείλαντες τε δσα ό θεός έποίησεν μετ’ αύτών. 5 όι δέ παραγγείλαντες αύτοϊς άναβαίνειν πρός τούς πρεσβυτέρους έξανέστησαν (+ κατά των άποστόλων на полях сирийского Гераклийского текста) λέγοντές τινες κτλ. — «1 И некоторые уверовшие из фарисейской партии, придя из Иудеи, учили братьев, что если вы не обрежетесь и не будете жить по обычаю Моисееву, не сможете спастись. 2 Когда же произошло немалое разногласие и спор у Павла и Варнавы с ними — ибо Павел говорил, что они должны оставаться в том же состоянии, в каком были, когда они уверовали, — то пришедшие из Иерусалима велели им, Павлу и Варнаве и некоторым другим, пойти к апостолам и пресвитерам в Иерусалим, чтобы те рассудили их по поводу этого спора. 3 Итак, посланные церковью, они прошли Финикию и Самарию, рассказывая об обращении язычников, и производили большую радость у всех братьев. 4 Придя в Иерусалим, они были сердечно приняты церковью, апостолами и пресвите рами и возвестили им, чтб Бог сделал вместе с ними. 5 Но некоторые из тех, кто велел им идти к пресвитерам, восстали против апостолов, и некоторые говорили...»

В александрийском тексте некие неопределенные лица (скорее всего, члены антиохийской общины) принимают решение о необходимости визита Павла со спутниками в Иерусалим, в «западном» же тексте это происходит по распоряжению прибывших из Иерусалима христиан, в прошлом принадлежавших к фарисейской партии. Описание происшедшего острее, чем в александрийском тексте; обе партии ведут себя энергичнее: Павел спорит, а иерусалимцы настаивают на визите. При этом считать, что «западный» текст направлен против Павла, нельзя — в «западном» тексте добавлено упоминание о сердечном приеме, оказанном Павлу и его спутникам в Иерусалиме (см. подробнее: Metzger, 376 ff.).

Тогда восстали и пр.: по поводу рассказов Павла и Варнавы прямо и решительно выразилось мнение иудействующих христиан; восстали, именно в этом же общем торжественном собрании, перед лицом всей иерусалимской Церкви. Восставшие были уверовавшие из фарисейской секты, члены которой всегда были особенно строгими ревнителями закона Моисеева и отеческих преданий, перенесшие эту строгость и в христианство. Восстали они, как видно из их далее кратко высказанных мыслей, против способа деятельности Павла и Варнавы в отношении их к язычникам, против принятия язычников в Церковь Христову так, как принимали их апостолы язычников. Вопреки им они говорили, что при обращении язычников ко Христу должно их обрезывать и заповедывать соблюдать и в христианстве закон Моисеев. Это учение иерусалимских иудействующих, в существе одинаковое с учением приходивших из Иудеи в Антиохию (ст. 1), отличается однако же от него и по объему, и по решительности, и по строгой определенности. Здесь обрезание язычников при переходе их в христианство представляется как такое дело, к которому надобно принуждать их силой, если не хотят того добровольно (должно обрезывать), тогда как там учили, что язычники сами должны подвергаться обрезанию, если хотят спастись; там прямо не было речи о обязательности всего закона Моисеева для христиан из язычников, здесь выставлено прямое требование сего и притом опять принудительно, если не хотят добровольно. Видно, что эта партия в Иерусалиме чувствовала себя более на своей почве, чем в Антиохии, сознавала свою силу и крепость; она выставляла требования свои шире и решительнее, тогда как в Антиохии действовали еще сдержанно и осторожно.

Представителями лжеучения об обязательности для христиан соблюдения Моисеева закона в Иерусалиме были христиане, обратившиеся из фарисеев, к которым некогда принадлежал и сам Павел. Будучи в еврействе ревностнейшими приверженцами обрядового Моисеева закона, особенно в его мелочных предписаниях, за что фарисеи многократно были обличаемы Иисусом Христом (см. Мф. 23:23), они, и сделавшись христианами, не оставили этой привязанности к закону и потому требовали и от других исполнения закона Моисеева, не исключая и язычников.

Лжеучители, бывшие в Антиохии, говорили, что нужно только обрезываться, а эти требовали больше: обрезываться и соблюдать весь закон Моисеев. Таким образом, здесь иудейство выставляется во всей полноте его требований, но вместе с тем и в совершеннейшей неосновательности. В Антиохии иудействующие говорили, что без обрезания нельзя спастись, а в Иерусалиме они уже не говорили этого. Вероятно, апостол Павел там с достаточной ясностью раскрыл учение о спасении через Иисуса Христа, помимо обрезания. Таким образом, представители лжеучения в Иерусалиме выражали свое требование на основании своего опыта, своего авторитета и силы, поддерживаемой, вероятно, немалым количеством сочувствовавших им из числа христиан из иудеев, которые не могли отрешиться от еврейской обрядности, тем более что и в апостолах они видели примеры соблюдения обрядов. Итак, вопрос был для всех важный, всем интересный, всех различно волновавший и, как насущный, требовал своего решения по возможности немедленного, так как всеми он ставился открыто и резко. И вот составился первый и знаменитейший Апостольский Собор в Иерусалиме.